– К дому Пирса.
– И где этот дом находится?
– Не знаю.
– Но вы же сказали, что…
– Я чуточку растянул правду ради эффекта завершающей фразы.
– Значит, вы понятия не имеете, где найти доктора Пирса или его мать?
– Этого я не говорил, – возразил я ГАРВу. – Я не знаю, где они, но знаю, как мы сможем их отыскать.
ГАРВ снова закатил глаза.
– Пожалуйста уточните вопрос, который мне следует задать вам, дабы пробиться через эту бессмысленную, пожирающую время болтовню, – попросил ГАРВ.
Я улыбнулся. Мне нравилось влиять таким образом ему на цепи.
– Составленный нами список физиков, – напомнил я. – Что в нем было не так?
– Вы подразумеваете тот факт, что в него не вошел сэр Исаак Ньютон? – осведомился ГАРВ.
– Ну да, то есть, нет. Ты это заметил?
– Конечно заметил, – с укоризной произнес ГАРВ. – Это заметил бы и ребенок. Но какое это имеет отношение к местоположению миссис Пирс?
– Просканируй справочник Нью-Фриско, – сказал я. – Дай мне адрес Эйприл Ньютон.
– Таков спектр вашего озарения? Он поменял ее имя на Ньютон?
– У него был повод не вводить имя Ньютон в список. Он не собирался «устраиваться» с клоном своей покойной матери под одним и тем же именем. Чем плох Ньютон? Сделай мне одолжение и «прогони» это имя.
– Уже готово, – ответил ГАРВ. – Ничего похожего.
– Ничего?
– Ничего.
– А как насчет пригородов? Проверь весь район.
– Я проверил. Ничего нет.
– Ты уверен?
– Конечно, уверен. Ведь я суперкомпьютер.
– Попробуй Лос-Анджелес.
– Готово. Ничего.
– А как насчет Нью-Фресно?
– Может, проверить заодно и Нью-Шри-Ланку?
– Ни одной Эйприл Ньютон в Нью-Фриско и Нью-Лос-Анджелесе вместе взятых?
– Как ни странно, но именно этого имени и нет, – сказал ГАРВ. – Есть, например, четыре Альберта Эйнштейна, два Стивена Хоукинга и один Энрико Ферми в большом районе Нью-Фриско. Есть даже трое людей под именем ББ Стар, один из которых…
– ББ Стар, – повторил я с улыбкой. – Вот оно.
– Что именно?
– Нова сказала, что Пирс был влюблен в ББ Стар.
– По-вашему, Пирс и его мать пользуются псевдонимом «ББ Стар»? – спросил ГАРВ.
– Проверь наличие Эйприл Ньютон в справочнике Оукленда.
– Оукленд?
– ББ родилась в Оукленде.
– Не слишком «дальний прицел»?
– Просто я знаю кое-что о невостребованной любви, ГАРВ. Это вполне в границах возможного. Просканируй Оукленд.
ГАРВ вздохнул.
– Готово, – объявил он. – Никакой Эйприл Ньютон.
– ДОС! – не сдержался я.
– Мне больно, но я вынужден доложить, что в Оукленде числится Мэй Ньютон.
– Мэй Ньютон. Естественная смена Эйприл? 19
Месяцы: апрель, май


– Она въехала в двуспальный апартамент на Авеню-А примерно тринадцать месяцев назад.
– Эврика!
– Очень прошу не произносить при мне это слово.
– А ты сомневался в моей логике!
– Увы. Да простит меня Гейтс, если я отныне не поверю вам, когда речь зайдет о невостребованной любви и сопутствующих ей психозах. Полагаю, мы направляемся в Оукленд?
– Ты смышленый парень.
– Но вы хотя бы не открывайте верх авто.
– И не надейся, – сказал я, тыча пальцем в кнопку откидной крыши моей гордости.
– Ну еще бы, – тяжело вздохнул ГАРВ. – От вас дождешься.

XXXI

Дом Ньютон (урожденной Пирс) являл собой двухэтажную постройку в колониальном стиле, в комплекте с огибающей верандой, большим дубом на лужайке и идеально смотрящейся оградой вокруг двора. Разглядывать этот дом с обочины было все равно что любоваться интерактивной видеопрограммой «полного погружения» имени Нормана Рокуэлла 20
Норман Рокуэлл (1894 – 1978) Американский художник и иллюстратор. Наиболее известен своими иллюстрациями для обложек «Сетердэй Ивнинг Пост», отображающими «сентиментальную сторону» американской жизни

.
– Чудесное местечко, – заметил я ГАРВу. – Ему, должно быть лет семьдесят и это нестоящее дерево.
– Весьма впечатляет, – согласился ГАРВ (довольно равнодушно). – Просканировать эту постройку на термитов?
На этот раз закатил глаза я, а голограмма ГАРВа исчезла, после чего, я медленно подошел по кирпичной дорожке к крыльцу и постучал в дверь (хороший громкий стук по хорошему натуральному дереву). Через мгновение меня окликнул из дома приятный женский голос.
– Кто там?
– Доброе утро, – начал я, растянув губы в сердечной улыбке перед дверным глазком «рыбий глаз». – Меня зовут Закари Джонсон. Я разыскиваю мисс Мэй Ньютон.
– Это я, любезный, – ответила женщина (через плотно закрытую дверь). – Чем могу вам помочь?
– Я почитатель работы вашего сына, мэм. Занимаюсь исследовательскими работами для моего работодателя и мне хотелось бы задать вам пару вопросов о сыне.
– Вы хотите поговорить со мной о Бенни?
– Да, мэм, – сказал я, затем добавил: – Или с самим Бенни, если он дома.
– Бенни сейчас занят, – ответила она.
– Эврика, – шепнул я.
– Кажется, мы договорились, что вы перестанете применять этот термин, – напомнил у меня в голове ГАРВ.
– Понимаю, мэм, и прошу уделить мне несколько минут вашего времени. Мне хотелось бы услышать о детстве Бенни и о том, как вы воспитали такого чудесного сына.
– Вам действительно нравится его работа? – спросила она.
– Да, мэм, нравится. Его…
– Технология нано-чипа, – подсказал ГАРВ.
– Технология нано-чипа абсолютно бесподобна, – повторил я. – И его работа…
… работа над искусственным разумом …
– Работа над искусственным разумом просто революционна.
Матушка Пирс помалкивала и дверь оставалась закрытой. Прошла долгая секунда и я решил было, что провалил дело.
– Мисс Ньютон?
– Это звучит замечательно, любезный, – заговорила она. – Погодите одну секундочку. У меня кое-что на плите.
– Благодарю вас, мэм. Не торопитесь.
Я услышал звук ее удаляющихся шагов по ту сторону двери.
– Ее манеры вполне приятны, – шепнул ГАРВ.
– Мне на миг показалось, что я ее потерял. Спасибо за помощь с этой самой технологией. Теперь, когда мы попадем внутрь, просканируй дом и определи местонахождение Пирса. Может, нам удастся поболтать с ним минутку.
– Идет, – заключил ГАРВ.
В этот миг я услышал по ту сторону двери отчетливое «клик-клик» и моя кровь заледенела. Я нырнул головой вперед с крыльца, а дверь разлетелась на тысячи осколков из настоящего дерева под градом горячего свинца и крупной дроби.
– Вы, случаем, не это имели в виду, когда опасались «потерять ее»? – осведомился ГАРВ.
Я ползком пересек лужайку, пригибаясь пониже к земле, рывком укрылся за дубом и осторожно выглянул из-за большого ствола. Матушка Пирс как раз гордо шагнула в проем уничтоженной двери, потрясая (все еще дымящимся) старинным двуствольным дробовиком.
– Кому было сказано оставить моего Бенни в покое! – воскликнула она. – Он не ученый, ДОС побери. Он поэт, тонкая художественная натура, творчески открытая для красот этого мира. А теперь уносите ваши паразитические задницы с моего двора, пока я не нашпиговала их свинцом!
Она выпустила очередной заряд дроби в дуб и я вжался поглубже в землю, слыша визг рикошетирующих дробин.
– Я говорил это однажды и повторю снова, – ожил ГАРВ. – У вас действительно особенный подход к людям.
– В данном случае я не виноват.
– Наполеон говорил то же при Ватерлоо, только по-французски.
– Попробуй лучше помочь мне, ГАРВ. Мой доспех выдержит выпущенный в упор заряд дроби?
– Этот доспех не был предназначен для поглощения ущерба от такого типа стрелкового оружия. Доктор Пул, разумеется, никогда не подвергал доспех тесту на пальбу из дробовика столетней давности. Замечу также, что доспех не защитит вашу голову, так что ответ на ваш вопрос не будет однозначным.
– Все ясно, – проговорил я, заставляя пистолет прыгнуть мне в ладонь.
– Эй, полегче. Неужели вы собираетесь угробить бабушку?
– Я собираюсь отнять у нее ее оружие, – пояснил я и обратился к своей пушке: «Липучку».
– Есть, – прощебетал пистолет.
Я попытался украдкой выглянуть из-за дерева, но очередной выстрел дробовика заставил меня мгновенно убраться в укрытие.
– ДОС, она неплохо управляется с этой штукой! – воскликнул я. – ГАРВ, ты все еще можешь управлять снарядами из моей пушки?
– Конечно могу. У меня есть дистанционный доступ к вашему оружию и его зарядам, но из-за дерева я вижу Бабушку с Дробовиком не лучше вас.
– Это можно исправить. – Я снял интерфейс с моего запястья. – Переключись на этот интерфейс и воспользуйся обзором с его линзы.
– Если вы высунете наручный интерфейс, то она запросто отстрелит вам руку, – предупредил ГАРВ.
– Вообще-то, я не собирался высовывать руку. – С этими словами я подбросил интерфейс в воздух по направлению к дому.
– Эй! – пискнул ГАРВ из динамика интерфейса.
Матушка Пирс выпустила очередной заряд в летящий интерфейс и несколько дробин звучно ударили в прибор прежде, чем тот (относительно неповрежденный) упал на землю.
– Ты еще здесь, ГАРВ? – окликнул я, хотя мог бы этого не делать.
– Кажется, я задет.
– Интерфейсная линза еще действует?
– Вы бросили меня на линию огня, – возмущенно заявил ГАРВ.
– Это наручный интерфейс, ради Гейтса, – ответил я. – Ты находишься в тысяче других мест, включая мою голову. А теперь скажи, хорошо ли ты видишь мисс Пирс?
– Да, и мне не нравится, как она на меня смотрит.
– Сосредоточься на ее оружии и возьми управление пистолетом.
– Готово. Скорее стреляйте, пока она не приняла меня за глиняного голубя.
Я выстрелил и позволил ГАРВу взять дистанционное управление особой пулей. Заряд понесся по широкой дуге и чудесным образом влетел в дуло дробовика мисс Пирс. В момент контакта он взорвался с приглушенным каучуковым хлопком и дождь из прозрачного желтого клея на бензиновой основе мгновенно окутал дробовик и добрую часть Матушки Пирс.
– ДОС! Ну и ловкачи, – бормотала она, безуспешно пытаясь извлечь комья клея из дула своего ружья. – Появляетесь здесь со своей ученой болтовней, в дорогих костюмах, и пытаетесь вскружить старой женщине голову, а потом окутываете ее своей липкой желтой ложью. Я уже говорила вам, что мой Бенни понятия не имеет о науке. Он поэт, говорю вам, блестящий поэт…
Ее голос, казалось, слабел вместе с убывающими силами. Она медленно опустилась на пол крыльца и, встав коленями на старые доски, трогательно спрятала лицо в запачканную клеем ладонь и заплакала.
– Зак Джонсон стреляет в беззащитную старую женщину, доведя ее до слез, – объявил ГАРВ, снова очутившись в безопасном убежище моей головы. – Очередная сенсация для выпуска новостей.
– Ага, а теперь пойдем попинаем котят, – предложил я.
И вышел из-за дерева с высоко поднятыми руками, изо всех сил стараясь выглядеть дружелюбно и безобидно, после чего поднял с лужайки наручный интерфейс и приблизился к всхлипывающей мисс Пирс.
– Извините, если я напугал вас, мисс Ньютон. Я… несколько застеснялся и все напутал. На самом деле я подразумевал, что являюсь преданным поклонником.. поэзии вашего сына.
Она постепенно перестала всхлипывать и с надеждой подняла на меня глаза.
– В самом деле?
– Абсолютно. Я нахожу ее весьма… любопытной, и … таинственной, и … мне хотелось бы узнать побольше о том, как он стал таким поэтом.
– Вот это хорошо, – прошептал ГАРВ. – Чуточку подло, но прекрасно.
Наклонившись, я медленно взял дробовик из ее руки и осторожно предложил ей мою руку. Старушка впилась в меня взглядом, затем подняла испачканными в клее руками свои бифокальные очки (как две капли воды похожие на очки ее сына) с передника и неторопливо надела их. Постепенно, лицо ее расплылось в улыбке.
– Погодите секунду, – сказала она. – Я знаю вас. Я видела вас в шоу Дэвида Клонмана, верно? Вы тот самый сыщик Никсон.
– Закари Никсон Джонсон, – представился я. – Частный детектив.
– Именно так. Закари Джонсон, промолвила она, нежно пожимая мне руку (и покрывая ее клеем). – Мне ужасно понравилось то вечернее шоу. Вы были очень забавны.
– Спасибо. Знаете, мы острили гораздо больше на репетиции, но они вырезали большую часть наших шуток, чтобы успела выступить играющая на пианино собака.
– Вырезают классный материал для дешевых хохм, – вздохнула она. – Но что поделаешь?
– Да, что поделаешь, – согласился я. – Извините за клей, кстати. Он растворится примерно через час.
– Благодарю. А я извиняюсь за нападение с дробовиком. В наше время осторожность не мешает.
– Полностью согласен. Мы живем в опасные времена.
– Так вы действительно поклонник поэзии моего Бенни?
– Меня чрезвычайно интересуют истории, которыми он может поделиться.
– Я просто счастлива слышать это. Боюсь, что я не смогу рассказать вам о литературных достоинствах его работ. Я всего лишь гордая и обожающая мать. Хотите поговорить с Бенни сами?
– Я не хотел бы навязываться.
– О, никакого беспокойства, – успокоила она. – Бенни с удовольствием поговорит о своей поэзии. Он сейчас в своем кабинете, в подвале.
Все шло так хорошо, что у меня начали потеть ладони.
– Вы уверены, что я не помешаю? – спросил я.
– Ничуть, любезный. Он будет счастлив увидеть вас. Вы гораздо приятнее, чем другие мужчины-посетители.
– Другие посетители? – переспросил я.
– Я знал, что все идет слишком гладко, – заметил ГАРВ.
– Трое мужчин, – отвечала она. – Они заходили примерно неделю назад. Попросили встретиться с Бенни, но я их не впустила. Они очень настаивали. Убеждали меня минут десять прежде, чем ушли.
– Но вы не впустили их?
– Гейтс! Нет, любезный. Разве я кажусь вам тупицей?
– Вы случайно, не запомнили их имен?
– Я их так и не узнала. Один из них говорил за всех. Тощий тип, и смуглый. Как же его звали? Манфред, Мандрейк, или что-то в этом роде.
Мое сердце дрогнуло и я произнес почти машинально:
– Мануэль.
– Это точно. Мануэль. Мануэль Мани.
– Эврика, – прошептал ГАРВ.

XXXII

Кабинет доктора Пирса, казалось, принадлежал иному веку. Теплый свет, исходящий от нескольких настольных ламп и единственного подвесного светильника придавал ему уютный вид. Пол покрывал восточный ковер со сложным рисунком, а сама комната была заполнена таким количеством темной мебели темного дерева, которое мне не приходилось видеть вне музейных стен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37