И, действительно, после нескольких удачных выстрелов голицынских пушек
среди Пугачёвцев возникло замешательство.
Пугачёв скакал по рядам своих войск, зычно кричал с коня:
Ч Грудью, детушки! Не трусь! Стой на месте!.. Ч но в его голосе уже не слышал
ось разжигающего задора.
Суетились в своих частях и Падуров с Почиталиным, и Жилкин с Горшковым, и М
аксим Шигаев.
«Ну, до чего жаль, что нет Овчинникова», Ч скучал сердцем Пугачёв.
Сердце Фатьмы было тоже неспокойно. Вместе с братом своим Али она в боево
м полку оренбургских казаков Тимофея Ивановича Падурова. Ей чудится бли
зость чего-то недоброго. Она с тревогой поглядывает в сторону своего Пад
урова… Почему у него такое, совсем темное, лицо, и усы обвисли, и чуб спрята
н под мерлушковую шапку; и помутившиеся, словно пьяные, глаза?
Скверно на душе у Фатьмы.
За Емельяном Пугачёвым скачет Ермилка, у него в поводу Ч три заводных ко
ня «на всяк случай для батюшки, он Ч бог с ним Ч хоть и нетолст, да дюже гру
зен Ч как из железа сбит, под ним любой конь живо зашатается».
Меж тем бой крепнет, входит в силу. Голицынская картечь, как градом, стегае
т по Пугачёвцам. Вот засвистели ядра. Оробевшая толпа, теряя убитых и ране
ных, то здесь, то там кидается врассыпную, но, воодушевляемая личной отваг
ой Пугачёва и полковника Шигаева с Падуровым, вновь овладевает собою.
Оренбургские и яицкие казаки спешились. Засев за огромные камни, хороняс
ь за деревья, они метко отстреливаются, сшибая наступающего врага. Но вра
г упорно движется вперед. И всюду гремит, раскатывается солдатское «ура»
.
Стремясь отрезать отступление противника, голицынские гусары спешат о
хватить фланги Пугачёвцев. Заметив это, казаки всполошились: они срывают
ся с мест и, вскочив на коней, готовятся утечь подальше. Вскочила в седло и
Фатьма. Её конь храпит и кружится. Фатьма бьет его нагайкой, а сама все ище
т взором то место, где пестреет боевое знамя, где носится с Ермилкой одеты
й в простое платье государь.
Ч Казаки! Вперед! Не робей! Ч размахивая саблей, командует с коня Падуро
в.
Казаки выхватывают сабли, берут наизготовку пики, кричат воинственно «г
и-ги-ги!» Но под ударами вражеской картечи, не принимая боя, отступают.
Падуров растерялся. Чтоб не остаться в поле одному, он и сам по необходимо
сти устремляется вслед за казаками, за Фатьмой. Вдруг он с удивлением усм
отрел, что среди гусар, наступающих на левый фланг, рыщет стая татар, а с ни
ми седобородый с желтым иссохшим лицом старик с поднятой в руке кривой т
урецкой саблей. Рядом с желтолицым громоздится на коне тучный мулла с бе
лой чалмой на голове.
Ч Глянь, Падур! Ч прокричал испуганно Али. Ч Мулла с купцом… Ой, алла-ал
ла, они Фатьму ищут…
Ч Не государя ли?
Ч Нет, Фатьму!.. Давно её ищут… Худой дела… Ч И Али, взмахнув локтями, поск
акал.
Бой еще не сломился. По заснеженному полю, по увалам и сопкам туда и сюда, в
право и влево, вперед и назад снуют Пугачёвцы и голицынцы. И не понять было
, где свои, где чужие, Ч все смешалось.
Еще немного, и под жестоким натиском голицынцев, под грохот их пушек Пуга
чёвское воинство ударилось в бег к Сакмарскому городку.
Чувствуя, что оробевшую толпу ничем нельзя уже остановить, Пугачёв скака
л среди отступающих и в гневе голосил:
Ч Гей, гей! Гуртуйтесь в городке! Не допускай злодеев! Кроши их!..
Отделясь от толпы, он поскакал с Ермилкой и небольшой охраной на правый ф
ланг, чтоб ободрить оборонявшихся там уральских работников и казаков.
Гусарский офицер-рубака, ткнув нагайкой в сторону мчавшегося вдали Пуга
чёва, заорал своим:
Ч Лови Пугачёва! Кто словит Ч десять тысяч!
И вот изюмские гусары, сминая кусты, топча бегущих мужиков, поскакали нап
ересек Пугачёву.
Ч Государь! Эвот, государь! Ч вырвавшись из перелеска с горстью храбрец
ов-казаков,пронзительно закричала Фатьма. Ч Спасай бачку-государя!..
И кучка смельчаков помчала за нею наперерез скачущим гусарам. Татарка по
теряла шапку, длинные косы её плескались по спине, в сильной руке сабля.
А позади нее, догоняя сестру, спешил молодой джигит Али. Его конь то вязнет
в сугробе, то выпрастывается на притоптанное место. Али бьет его плетью, н
адрывается в крике:
Ч Фатьма, назад!.. Назад!.. Мулла здесь! Гей, Фатьма!.. Мулла Ахметов… Ч но сме
ртельно сраженный пулей, он, круто качнувшись вбок, на всем скаку падает с
седла, хрипит, корчится в судорогах и затихает.
Казаки Фатьмы бурей врезались в ряды гусар. Медведеобразный казак Илюха
, прикрякнув, рассек ретивого офицера пополам и, бросив сломавшуюся свою
саблю, схватился за пику.
Рев, гвалт, отчаянная ругань, сеча, редкие выстрелы. Кони, похрапывая, взви
ваются грудь в грудь на дыбы. Внезапно атакованные гусары вначале смешал
ись, затем, опомнясь и видя, что напавших на них казаков небольшая горстка
, стали прижимать их к перелеску. Казакам и Фатьме грозила опасность. Зато
Емельян Иванович успел скрыться из виду.
Ратное поле от лесу до лесу теперь было чисто, лишь чернели на белом снегу
тела убитых и раненых. А все живое мелькает и движется Ч одни отступают с
боем к Сакмарскому городку, другие преследуют отступающих.
Падуров вдруг усмотрел свою татарку.
Ч Фатьма! Фатьма! Ч во все горло кричит он и, весь охваченный страхом, стр
емится на помощь к ней.
За татаркой, пурхаясь в снегу, спешат гусары. Преграждая ей дорогу справа
и слева, они стараются загнать её коня в глубокую снежную застругу.
Падуров ничего не видит, кроме сверкающего возле Фатьмы клинка турецкой
сабли да ослепительной белой чалмы.
Ч На по-о-мощь! Ч кричит обезумевший Падуров. Ч Братья казаки, на помощ
ь!
Но казаков нет вблизи, Ч спасаясь от гибели, они прянули в лес.
И не треск ружейных выстрелов по бегущим казакам, не глухой гул ухнувшей
пушки вдали, а пронзительный крик старика в чалме поразил слух Падурова.

Ч Алла! Алла! Ч визгливо вопил старик, настигая Фатьму.
Коня татарки загнали по грудь в сугроб. Из её рук гусары выбили саблю.
Ч Падур! Падур! Ч кричит Фатьма.
Метко брошенная петля гусарского вахмистра вмиг валит её с коня. С горта
нными криками, подобными клекоту хищных птиц, поверженную на землю женщи
ну окружают татарские всадники.
И внезапно падает в сугроб сбитый пикой Падуров. На него налетели сразу п
ятеро, ему вяжут назад руки, набрасывают на шею аркан, ведут прочь, подгоня
я ударами плеток; он беспрестанно оглядывается, в ужасе стучит зубами.
Меж тем костлявый старик, наскоро засучив рукава, уже взмахнул над голов
ой Фатьмы кривой своей саблей.
Ч Сто-сто-стой! Ч неистово завопил подскакавший мулла. Ч Ля илля!
Именем Мухамеда, стой!
В пухлой руке муллы Ч грузный жезл с отточенным концом и позлащенным на
балдашником. Мулла тяжело дышит, возводит налитые кровью глаза к небу и с
иплым голосом бросает Фатьме:
Ч Проклятая! Закон аллаха повергла!.. Так умри же, дочь шайтана! Ч и, занес
я жезл, он с силой пронзает острием грудь Фатьмы.
Татарка пронзительно взвизгнула и, затрепетав, пала.
Изо рта её хлынула кровь. Мулла весь дрожит, затем начинает громко икать, д
войной подбородок его, обтянутый лоснящейся кожей, колышется.
Ч Руби!
Желтолицый костлявый старик, взмахнув саблей, разом отсек Фатьме голову
. Лицо Фатьмы бело, глаза полузакрыты.
Все кончено. Цвела жизнь, и не стало жизни. Но тот, кто отдает свою жизнь за д
ругих, идёт мимо смерти Ч в память народную.
Голова воткнута на копье и вознесена над всеми. Иссиня-черные косы повис
ли, как ветви плакучей ивы. Указывая на мертвую голову, мулла поучающе мол
вит:
Ч Великий аллах и Мухамед, пророк его, дали мне мощь сразить цвет горький
, отравляющий дыхание нашей правоверной земли. Давайте молиться о Фатьме
… Проклятье человеку, соблазнившему плод от плода нашего, кровь от крове
й наших!.. Ля илля!..
Он заунывно поет из корана, к его голосу хором пристают татары.

2

Тем временем отступавшие Пугачёвские толпы, отстреливаясь, подтягивал
ись к Сакмарскому городку. Но задержаться здесь было невозможно: изюмски
е гусары и чугуевцы с двух сторон налегали на мятежников, а сзади густыми
цепями бежали, пуская ружейные залпы, солдаты карабинерского полка. Гори
стая местность, покрытая лесом, вся в глубоких оврагах и падях, по дну кото
рых стремились потоки вешней воды, была гибельна для отступающих.
Преследуемые, утратив в конце концов всякий порядок, бежали пешими и ска
кали на конях, не помня себя. В узком междугорьи они стеснились так густо,
что давили друг на друга. Лишь отдельные кучки удальцов с последней ярос
тью продолжали обороняться, но большинство их гибло или попадало в полон
, а кто спасался Ч бежал в городок прятаться в подпольях, в банях, на черда
ках.
Емельян Иванович скакал на свежем коне к Пречистенской крепости.
Пугачёвцы были разбиты и рассеяны.
Сакмарский городок оцепили воинские части Голицына. Производились пов
альные обыски. Уже было сыскано и арестовано несколько видных мятежнико
в.
Связанного Падурова с арканом на шее вели через опустевшее поле. У него т
емно в глазах, мутились мысли, звучал в ушах беспрерывный пронзающий душ
у голос татарки: «Падур, Падур…»
Возле него стонут, ползут, кой-как движутся раненые, он шагает словно в бр
еду через трупы своих и врагов, и все вокруг него захлестнуто дымкой.
Вдруг он видит Ч лежит в стороне сверх сугроба атаман Витошнов Ч руки р
аскинуты, глаза в небо, безмолвствует.
Ч Андрей Иваныч! Витошнов! Ч вскричал Падуров и приостановился. Ч Гос
пода гусары, дозвольте… Он нашей Военной коллегии главный судья.
Может, старичок жив еще.
Ч Иди! Иди!.. Жив, так приколем… Ч закричали гусары, и один даже слегка сте
гнул Падурова плетью.
В станичной избе, куда ввели Тимофея Падурова, сидели на скамье связанны
е: близкий друг Пугачёва Ч Максим Григорьич Шигаев, Иван Почиталин, солд
ат Жилкин и главный писарь Военной коллегии Максим Горшков.
Они сидели понурые, сгорбленные, с низко опущенными головами. Холеная, об
ычно расчесанная надвое борода Максима Шигаева теперь обвисла мочалко
й.
Ваня Почиталин, уставясь в пол, часто взмигивал, утирал глаза рукавом изо
дранного в свалке чекменя.
Падуров взглянул на товарищей, остолбенел, покачнулся. Измученным голос
ом сказал:
Ч Братья казаки, старик Витошнов убит, Фатьма убита… Жив ли батюшка?
Ему никто не ответил. Кровь разом отхлынула от его мозга, задрожало, остан
овилось сердце, он судорожно стал хвататься за воздух и с закрытыми глаз
ами упал боком на стол.

С толпой в пятьсот человек Емельян Пугачёв, как гласят показания сообщни
ков его, бежал «не кормя, во всю прыть до Тимошевой слободы. По приезду в ту
слободу, только что накормили лошадей, то поскакали опять и, приехав в сел
о Ташлу, ночевали».
Избежав прямой опасности, Емельян Иванович стал приводить в порядок соб
ственные мысли. Он не досчитывался многих соратников своих. Где они, забу
бенные головушки? Он ничего не знал о судьбе друга своего Шигаева, Вани По
читалина, верного полковника Падурова, Горшкова и Витошнова.
Прошло в нетерпеливом ожидании еще два дня. Никто из его сподвижников не
появлялся. Пугачёв, охваченный душевной мукой, наконец решил, что они либ
о убиты, либо угодили в полон. «А может быть Ч во всем благополучии, да тол
ько на след мой не нападут. А вот где Овчинников с Горбатовым?»
Он не знал, что главный атаман его бывшей армии Овчинников с остатками то
лпы отступил из-под Татищевой крепости в Яицкий городок. Он также ничего
не ведал и о том, что офицер Андрей Горбатов с Варсонофием Перешиби-Нос, с
двумя яицкими казаками, башкирцем и работным человеком с Авзяно-Петровс
кого завода, прячась от вражеских разъездов, пятый день ищут Пугачёва по
степи.
Но вот наконец-то они напали на его след, вот уже слышен топот их коней, вот
Андрей Горбатов, едва державшийся на ногах от пережитого им в скитаниях
голода, холода и треволнений, входит к Пугачёву в дом.
Ч А-а-а, ваше благородие! Откудов ты? Ч вскакивает Пугачёв, морщины над е
го переносицей распрямляются, он с приветливой улыбкой спешит навстреч
у офицеру. Ч Ну, как да что?
Братски поздоровавшись с Пугачёвым, Горбатов кратко перемолвился с ним.
Затем сели обедать.
Обед подавала Ненила. Ермилка еще в Сакмарском городке прикрутил её вере
вками к заводному коню, чтоб не упала, и примчал вместе с попом расстригой
. За обедом, на котором присутствовал и Кинзя Арсланов, Горбатов рассказа
л Пугачёву об окончании боя под Татищевой, о бегстве в Яицкий городок уце
левших казаков и заводских крестьян вместе с атаманом Овчинниковым и о с
воем, Андрея Горбатова, желании во что бы то ни стало разыскать государя. И
вот желание его сбылось!
Подробно расспросив Горбатова о всех военных делах и снова запечаливши
сь, Пугачёв принялся в свою очередь рассказывать о неудачном сражении ег
о людей у лесопильного на реке Сакмаре завода.
Ч Как видишь, я всех растерял своих, один остался… Эхе-хе-хе. Вот Кинзя ещ
е, да Ермилка полководец, да Ненила генеральша. Да еще, кажись, поп Иван. Вот
и все свитские мои… Ч пробовал шутить Пугачёв, но это ему на сей раз не уд
авалось. Ч А не знаешь ли ты, что подеялось со стариком моим Павлом Носов
ым, бомбардиром? Убит, поди?
Ч Нет, государь, не убит…
Ч Ранен, что ли?
Ч Ни то, ни другое…
Ч Так чего ж с ним?
Ч Повесился, государь. Перешиби-Нос видел это…
Ч Ой ты!.. Ч выдохнул Пугачёв и рванул рубаху против сердца.
Позвали Варсонофия. Необычайно худой, костистый, только большие обвисши
е усы все те же. Варсонофий поздоровался с «батюшкой» и прочими и на вопро
с Пугачёва о судьбе Павла Носова насквозь прозябшим хриплым голосом заг
оворил:
Ч Бегу это я, ерш те в бок, во вся тяжкие, как бы, думаю, в лапы им, дьяволам, не
угодить… Бегу, а сам глазами зыркаю, нет ли где коня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13