Как дорого он сейчас отдал бы за то, чтобы вновь очутиться под спасительной сенью Крондорского дворца, близ отца и матери с их нежностью, заботливостью и участием к нему! Паг тоже считался его родственником, но ведь он был могущественным волшебником, и он знал, что Николас стал свидетелем того, что никак не предназначалось для его глаз.— Я… я никому ничего не расскажу, — прошептал принц, от страха едва ворочая языком.Паг рассмеялся и указал на место на постели рядом с собой.— Присядь-ка.Николас с опаской повиновался.— А теперь давай сюда свою ступню.Принц, не спросив даже, какую именно, поспешно поднял на постель левую ногу. Паг несколько мгновений молча и сосредоточенно разглядывал его уродливую ступню.— Знаешь, — сказал он наконец, — ведь твой отец, когда ты еще был младенцем, просил меня избавить тебя от этого увечья. Он тебе об этом говорил?Николас покачал головой. Он все еще не оправился от страха и опасался, что голос выдаст это, если он заговорит.Паг изучающе взглянул на него и признался:— Но я к тому времени уже был наслышан о твоем недуге, как, впрочем, и о попытках лекарей и магов тебя от него излечить.— Многие пытались это сделать, — пробормотал Николас.— Мне это известно. — Паг встал и подошел к окну. Он взглянул на темный небосвод, усеянный яркими звездами, и вновь повернулся лицом к принцу. — Я сказал тогда Аруте, что мне это не под силу. Пришлось солгать ему.— Но почему? — изумился Николас.— А потому, веско проговорил Паг, что, как бы велика ни была родительская любовь, — а принц Арута нежно и трепетно любит всех своих детей, — она не дает отцу права вмешиваться в судьбу сына, посягать на основы его существа, его души, его неповторимого «я», менять эти основы по своему разумению.Николас растерянно заморгал.— Я не уверен, что донял вас правильно. — Паг больше не внушал ему страха, и потому он отважился спросить:— Неужто вы хотите сказать, что, если б меня исцелили, это мне в чем-то повредило бы?— Вот-вот, — кивнул Паг. — Именно об этом я и веду речь. — Он сел на прежнее свое место подле Николаса. — Задача каждого из живущих — раскрепостить свой дух, раскрыть свои возможности до самого их предела. Но большинство людей не только не пытаются этого сделать, но даже не задумываются ни о чем подобном. Поверь, моих магических познаний с лихвой хватило для того, чтобы понять: едва ли не каждая из тех попыток избавить тебя от увечья, что одну за другой предпринимали чародеи и лекари, должна была увенчаться полным успехом, не препятствуй им в этом нечто неизмеримо сильнейшее, чем все они взятые вкупе.Николас нахмурился и развел руками.— Неужто же вы уверены, что это я сам им мешал меня исцелить? Но ведь это вовсе не так, клянусь вам!— Да ты ведь и сам этого не осознавал, — возразил ему Паг. — Впрочем, все это далеко не так просто, как представляется на первый взгляд.— Да я бы отдал все на свете, лишь бы стать таким, как все, лишь бы навсегда избавиться от своего уродства! — горячо заверил его Николас.Паг склонил голову набок и слегка изогнул бровь.— Ты в этом уверен?— Ну разумеется! — кивнул Николас. Но под вопросительно-насмешливым взглядом волшебника он внезапно смешался, умолк и о чем-то задумался, а затем словно через силу выдавил из себя:— Мне кажется, что уверен…Паг улыбнулся ему дружеской, ободряющей улыбкой.— Ложись-ка спать, принц, ведь завтра вам вставать чуть свет. — Он вынул какой-то небольшой предмет из кармана своего балахона и положил его на ночной столик. -Это мой тебе подарок, амулет, подобный тому, что я дал когда-то твоему отцу. Если тебе понадобится моя помощь, сожми его правой ладонью и трижды произнеси мое имя. И я окажусь рядом с тобой.Николас поспешно схватил амулет и стал его разглядывать. Он представлял собой небольшой металлический диск с вычеканенным на нем изображением трех дельфинов, подобных тем, что украшали оба фонтана в поместье Пага.— Чем же я это заслужил?Улыбка на лице Пага стала еще шире:— Ты заслуживаешь этого по праву своего рождения. Ведь мы с тобой как-никак родня. Я тебе довожусь кем-то вроде кузена или дядюшки. А кроме того, я твой друг. Ну и помимо этого, нас связывает общая тайна, — и он весело подмигнул.— Леди Райана.Паг кивнул:— Она еще слишком молода и не вполне собой владеет. Знаешь, на заре жизни существа, подобные ей, мало чем отличаются от животных. Но каждые десять лет драконы меняют кожу, а заодно утрачивают часть прежних повадок и так постепенно обретают мудрость. Они хоронятся в глубоких горных ущельях или в темных пещерах и там проводят период линьки, во все время которого они совершенно беззащитны. Многие из них погибли, сбрасывая кожу, и лишь считанные единицы дожили до полного осознания собственной природы, на Что обычно указывает золотистый цвет их новой чешуи. Но мудрость, не подкрепляемая опытом предыдущих поколений, — это тяжкое бремя. Райана принуждена нести его одна, а я по мере сил помогаю ей. — Паг открыл двери и, уже стоя на пороге, обернулся к Николасу. — На Мидкемии почти уже не осталось драконов, и вышло так, что кроме меня некому наставить Райану на верный путь. В свое время ее мать мне очень помогла, ну а я теперь забочусь о дочери. Было бы крайне неосмотрительно и даже опасно оповещать людей о том, что в их среду ненароком внедрились те, кто не принадлежит к роду человеческому. Помни об этом!— Отец мне говорил, — вслух вспомнил Николас, — что настанет время, когда я увижу такое, о чем никому не смогу рассказать. Теперь я понял, что он имел в виду.Паг ничего ему на это не сказал и вышел из спальни, притворив за собой дверь. Николас задул свечу и улегся на мягкую постель. Но заснуть ему удалось лишь перед самым рассветом. Глава 3. КРАЙДИ Корабль вошел в крайдийскую гавань. Вокруг царило оживление. Быстроходные парусные лодки, гребные ялики сновали между большими кораблями, стоявшими на рейде. На борт «Королевского Орла» взошли лоцман с помощником, чтобы провести трехмачтовик к герцогскому причалу. Николас с интересом смотрел по сторонам. Каким-то окажется его новый дом? Во все время долгого плавания тоска по Крондору, по привычной, привольной жизни во дворце, по отцу и матери не покидала его, и лишь в Проливе Тьмы, этом страшном и гиблом месте, где «Орел» попал в жестокий шторм, он ненадолго позабыл о своей печали. Миновав пролив, они взяли курс на север, прошли мимо Тулана и Карса и наконец прибыли в Крайди.Город значительно изменился за последние двадцать лет. Об этом не переставая твердил принцу Амос Траск, указывая с борта «Орла» то на высокие дома и храмы, которых здесь прежде не было, то на целые кварталы, построенные на месте рыбачьей деревушки и простиравшиеся теперь до самого подножия Грозы моряка — высокого прибрежного утеса. Новые строения виднелись также на юго-восточных склонах близлежащих холмов, которые были хорошо видны со стороны гавани. Николас перевел взгляд на причал. Неподалеку от негр, у приземистого здания таможни с герцогским штандартом на островерхой крыше остановились две кареты. За ними следовала целая вереница повозок с открытым верхом. Лакеи проворно соскочили с запяток и открыли дверцы карет. Из первой вышел высокий мужчина, а следом — плотная женщина почти одного с ним роста, которой он с почтительным поклоном подал руку. Николас догадался, что это были его дядя и тетка.В эту минуту корабль остановился, и Амос приказал опустить сходни. Николас и Гарри заторопились к борту. Герцог Мартин, герцогиня Бриана и еще несколько нарядных дам и мужчин подошли к причалу, чтобы приветствовать своего знатного гостя и его спутников. При виде них Амос удовлетворенно кивнул:— Значит, по крайней мере один из почтовых голубей долетел сюда из Илита!В течение нескольких веков сообщение между Крондором и городами Дальнего берега велось посредством конных гонцов и почтовых голубей, и потому крайдийцы узнавали о крондорских и тем паче рилланонских новостях со значительным опозданием. Учитывая, что решение отправить Николаса в Крайди было принято накануне отплытия «Орла», никто из путешественников не мог быть уверен, что герцог будет вовремя оповещен о приезде племянника.Матросы стали опускать сходни. Гарри, бросив взгляд на причал, с любопытством спросил:— А кто эти девицы?Николас еще прежде него приметил двух молодых девушек, сопровождавших герцога и его супругу и теперь остановившихся подле них.— Думаю, что одна из них — моя кузина Маргарет.— Которая?Николас пожал плечами.— Понятия не имею. А о другой мне и вовсе ничего не известно. Я знаю только, что у дяди всего одна дочь.Гарри самодовольно усмехнулся:— Ну, я это быстро выясню!Сходни были опущены, и Амос, поклонившись Николасу, с церемонной учтивостью дал ему дорогу, пробормотав:— Прошу вас, ваше высочество.Гарри устремился было вслед за своим господином, но крепкая ладонь Траска уперлась ему в грудь.— Не забывайтесь, сэр!Гарри покраснел и покорно отошел назад. Николас ступил на причал, и высокий мужчина вышел ему навстречу. Герцог Крайдийский Мартин сердечно улыбнулся племяннику и поклонился ему.— Ваше высочество, мы счастливы приветствовать вас в Крайди.Мартин походил лицом на Аруту, но был немного выше него и шире в плечах. Волосы его посеребрила седина, а лицо было изборождено морщинами, но темные глаза смотрели живо и весело, и в каждом его жесте, в улыбке и поворотах головы чувствовались сила и молодой задор. При одном лишь взгляде на него каждому становилось ясно, что герцог Мартин не принадлежит к числу тех вельмож, что проводят дни в безделье, услаждая тело тонкими яствами и обильными возлияниями и изводя слуг капризами. Николае слыхал от отца, что Мартин с молодых лет привык по несколько дней кряду спать в лесу под открытым небом и возвращаться домой, сгибаясь под тяжестью добытой им дичи. Похоже было, что он и по сей день не расстался с этими привычками.Губы Николаса тронула ответная улыбка.— Я рад нашей встрече, дорогой дядя, — немного смущенно пробормотал он.— Ваша светлость! — проревел Амос, сошедший на берег следом за Николасом, и изо всех сил хлопнул Мартина ладонью по плечу. Этот удар мог бы сбить с ног кого угодно, однако герцог даже не покачнулся. Он раскрыл адмиралу объятия и взволнованно воскликнул:— Амос! Старый морской разбойник! Как же долго мы с тобой не виделись!Они принялись сжимать друг друга в объятиях, похлопывать по спине и обмениваться восхищенными восклицаниями. Когда с этими выражениями взаимной дружеской приязни было покончено, Мартин вновь обратил взгляд на Николаса.— Ваше высочество, позвольте представить вам мою супругу, герцогиню Бриану.Николас в последний раз видел жену Мартина много лет назад и едва ее помнил. Высокая, плотная женщина с волосами, тронутыми сединой и стянутыми над лбом узким кожаным ремешком, наклонила голову в знак приветствия. Герцогиню нельзя было назвать красивой и даже миловидной, но ее открытое, серьезное, неулыбчивое лицо сразу притягивало взор. В ее суровых, волевых чертах, в больших голубых глазах, казалось, навек застыло выражение решимости и бесстрашия. То было лицо воительницы, готовой защищать свои земли наравне с мужчинами. Одежда леди Брианы была под стать ее внешности: кожаная куртка поверх атласного камзола и шерстяные рейтузы, заправленные в высокие сапоги.— Миледи, — сказал Николас, с поклоном пожимая ее руку, протянутую для приветствия.Ощутив по-мужски крепкое пожатие ладони леди Брианы, Николас вспомнил все, что слыхал о ней от отца. Она была родом из Арменгара, города, уничтоженного войной. Жительницы этого драя своей силой и доблестью вполне могли тягаться с мужчинами. Бриана прекрасно ездила верхом, любила и умела охотиться не только на пернатую, но и на крупную дичь, метко стреляла из лука, прекрасно владела мечом и рапирой. Николас еще раз пристально взглянул на свою тетку и несмело ей улыбнулся. Бриана кивнула ему в ответ, и Мартин продолжил церемонию представления:— А это мой сын Маркус.Темноволосый и темноглазый юноша одного роста с Николасом, но несколько плотнее него и шире в плечах, с прической точь-в-точь такой же, как и у принца, сдержанно ему поклонился. Он напомнил Николасу кого-то из крондорских знакомых. Кого именно, он сейчас затруднился бы определить. Маркус был двумя годами старше принца, и тот в простодушии своем готов был приписать этому некоторую надменность кузена, его едва скрываемое недружелюбие.— Рад с вами познакомиться, кузен, — с сердечной улыбкой сказал Николас, но не получил от Маркуса никакого ответа.В разговор решительно вмешался Амос Траск.— Помнишь, как я поделился с тобой догадкой о том, что вы с Арутой — братья по отцу? — спросил он Мартина.— Могу ли я об этом забыть? — усмехнулся герцог. — Ведь это было во время моего первого морского путешествия, когда ты чуть было не утопил нас всех!— Грех тебе так говорить! — с притворным негодованием укорил его Траск. — И я принужден выслушивать такое, после того как сохранил ваши недостойные жизни! Но знаешь, если тебе когда-нибудь и случалось усомниться в своем родстве с принцем Крондорским, теперь ты принужден будешь в этом увериться раз и навсегда.— Мне и в голову не приходило это опровергать, — развел руками Мартин, не понимая, что побудило Амоса затронуть данную тему.— Ты только взгляни на этих двоих! — продолжал Траск, с широкой ухмылкой указывая поочередно на Маркуса и Николаса. — Боюсь, нам придется кинуть жребий, кого из них пометить, чтоб не перепутать одного с другим!Николас бросил на адмирала недоуменный взгляд. Взор Маркуса был холоден и непроницаем.— Разве никто другой не заметил сходства? — спросил Траск.— Какого сходства? — удивился Николас.— Да твоего! — сердито бросил адмирал, раздосадованный его непонятливостью. — С его светлостью Маркусом!Николас повернулся к кузену. Теперь только он понял, кого так напоминал ему сын Мартина.— Вам тоже так кажется? — с любопытством спросил он.Маркус слегка качнул головой.— Вовсе нет… Ваше высочество.Амос весело рассмеялся:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109