— Если Коул был секретным агентом, то вряд ли имел друзей, — покачал головой Хью.— Но у него ведь была Вельда. Почему же тогда ему не дружить с кем-нибудь еще... С кем-то, кто работал с ним во время войны, кому он доверял.— А кто это? Я не ответил.— Я позвоню тебе, когда все закончится, — пообещал я. — А Пату обязательно все расскажи.Выйдя из здания, я быстро направился в сторону стоянки автомобилей. Глава 12 Если бы я ошибался, то охотники за девушкой уже схватили бы свою жертву. Вельда была бы мертва. Им ничего от нее не надо. Они знали цену смерти, и везде, где поступают не по их плану, сеют смерть.Если Вельда мертва, я начну охоту за ними. Они многое знают, но не знают одного: что делать, когда все оборачивается против них Они считают, что умеют охотиться. Ерунда! Они даже не умеют быть по-настоящему жестокими! Я найду их, где бы они ни пытались скрыться!Только бы мне не ошибиться.Деннис Уоллес знал, кто принял клеть. Он передал ее парню, имя которого ему сказали, а так как клеть — довольно громоздкая штука, то наверняка он воспользовался грузовиком для перевозки. Он должен был видеть знаки и мог бы узнать водителя, если его живот щекочут ножом. А Деннис думал, что все это только шутка, когда согласился на это дело, иначе он бы за него никогда не взялся.Я должен быть прав. Арт Рикербай дал мне разгадку.Имя того парня было Алекс Верд, старый товарищ Ричи Коула по военным временам, у которого сейчас фирма в Мальборо. У него, вероятно, есть и грузовик, на котором можно перевезти клеть. Он оказал услугу другу и держал язык за зубами, даже когда узнал из газет о смерти Ричи.Размышляя таким образом, я добрался до автозаправки и спросил, где живет Алекс Верд.Мне указали дорогу, и я укатил в ночь.Старая ферма располагалась милях в восьми от шоссе Когда я подъехал к дому, который неоднократно реставрировался, меня встретило только одно светлое окно Вероятно, это была гостиная. Я осмотрелся Машин не было, но это ни о чем не говорило Ее можно было легко спрятать где-нибудь в кустах Я вынул свой сорок пятый и проверил его В этот миг вспыхнуло еще одно окно. За занавесками скользнула тень Затем свет зажегся и в верхней комнате Неожиданно я все понял и рванулся к двери: дом обыскивали.Дверь была заперта. Я выдавил стекло, которое почти без звона упало на толстый ковер, и осторожно влез в окно.Алекс Верд оказался худым лысым человеком. Я обнаружил его привязанным к стулу. Его глаза были безжизненными, а тело еще сохраняло тепло. Смерть наступила несколько минут назад. Кроме глубокой раны на голове, следов пыток я не обнаружил Дракон пытался заставить этого человека заговорить, но сердце того не выдержало... А это означает, что Дракон все еще не знает, где Вельда, и ищет ее По шуму наверху я мог точно определить, где он. Усмешка проскользнула по моему лицу Он должен был ощутить мое присутствие. Когда твоя профессия — смерть, появляется животное чувство ее приближения. Инстинкт говорит смерть близка, и хотя ты ее не видишь, нутром понимаешь, что она здесь.Звуки наверху неожиданно прекратились. Послышался едва уловимый металлический щелчок — взводился курок пистолета. Затем все стихло. Мы оба ждали, понимая, что ожидание будет долгим. Когда время так важно, у тебя есть только один шанс Ты рискуешь либо быть убитым, либо смертельно раненным В живых остается кто-то один Ты должен превратить игру, зная, что один должен умереть — другого пути не дано, так как действует профессионал против профессионала, двое хладнокровных убийц, у которых нет никакого понятия о честности в подобной игре, и если предоставляется преимущество, то оно мгновенно используется. И тот, кто предоставляет его, должен умереть.Мы двинулись навстречу друг другу почти одновременно, держа пистолеты наготове.Я ждал выстрела, но все же он прогремел неожиданно. Острая боль обожгла бок и руку. Этот удачный выстрел позволил моему противнику занять более удобную позицию.И тут я увидел его наверху лестницы. Он был огромного роста, с лицом, изрезанным шрамами. Он действительно походил на индейца: черноволосый, с перекошенным от предстоящего удовольствия лицом.Мой ответный выстрел выбил пистолет из его руки, но преимущество все же было на его стороне. Убийца среагировал молниеносно. Он бросился на меня и сбил с ног. Я отлетел в угол и обрушился на стол с такой силой, что настольная лампа, которую я задел, разлетелась на куски. В конце концов я сумел схватить его, но он вырвался, оставив у меня в руках лоскут своего пальто.Я выронил свой сорок пятый, когда отражал бросок негодяя. Оружие со стуком упало у подножия лестницы на второй этаж. Дракон был опытным бойцом. Он мгновенно сообразил, что я схвачу пистолет быстрее его, так как был к нему ближе. Он рванулся к окну и пулей вылетел в темноту. У меня в обойме оставался всего один патрон, и соперник не хотел позволить мне выстрелить наверняка. А в темноте можно было легко избежать прицельного выстрела.Когда я выскочил через парадную дверь на улицу, его тень мелькнула у амбара. Я выстрелил и услышал звук, расколотого дерева. Это конец!Я бросил бесполезный теперь пистолет и побежал к амбару, чтобы он не успел в нем запереться.Он прыгнул на меня в темноте, как пантера, но ошибся, хватая меня за правую руку. Пистолета в ней уже не было. Я двинул его в морду левой рукой и чуть не раздробил ему кости черепа. Он не закричал, а лишь издал горловой звук и схватил меня за глотку. Этот вурдалак был сильным и крепким, но я не собирался уступать ему, удачно зацепив носком ботинка за его ребра.Дракон зарычал и ответил яростным ударом, от которого я едва увернулся.Тут я решил воспользоваться старым приемом дзюдо. Отлично проведенный прием — страшная вещь. Один удар в лицо может свести на нет все преимущество. Я ударил почти вслепую, и мой кулак встретил что-то мягкое. Я ощутил запах крови и услышал свистящее дыхание врага. Он схватил меня огромными, как клешни гигантского краба, руками, и я понял, что если не вырвусь, то он прикончит меня.Он ждал моего удара коленом в пах и заранее повернулся, чтобы предотвратить его, но я поступил умнее. Я скрутил его приемом так, что он закричал от боли, словно визгливая женщина. В слепом бешенстве он оттолкнул меня и выпустил из захвата.Со слепой ненавистью кобры убийца кинулся на меня, опрокинул навзничь и начал душить.Мои силы уходили. Сквозь дикую боль во всем теле всплыла мысль: если он задушит меня, то никто не помешает ему убить Вельду.Это имя совершило чудо. Я ударил его по голове локтем с неожиданной для себя силой и сразу же нанес удар в челюсть. И вот я уже на нем! Я продолжал его избивать, когда он уже перестал шевелиться Я вскочил, выбрался на воздух из душного амбара и глотнул свежего воздуха Я чувствовал, как изо рта и носа течет кровь, и при каждом вздохе бок пронзала дикая боль, но я победил!Теперь этот сукин сын умрет!Около двери я нашарил выключатель. Тусклая лампочка осветила только потолок, но и этого оказалось достаточно. Я подошел к лежащему вверх лицом Дракону и плюнул на него.Механически обшарив карманы, я сумел обнаружить лишь деньги. Тут моя рука случайно наткнулась на накладные волосы. Под ними оказались маленькие кассеты с микрофильмами.Я не знал, что там снято, да меня это и не интересовало. Я стащил с его головы парик и всмотрелся в лицо ублюдка. Теперь он точно походил на индейца.«Как, Майк, неужели ты убил Дракона?!»А ведь этот парень действительно отдавал концы. Что скажет Арт? А как насчет страданий? Я думал, что он говорит ерунду, но возможно, он был прав. И все же должен быть хоть один человек, который бы обращался с этими свиньями, как они обращаются с ни в чем не повинными людьми.Я обошел все помещение и обнаружил то, что искал, под скамейкой — гвозди и молоток.Вернувшись к Дракону, я сложил его руки вдоль туловища, подсунув под них деревянные планки. Плохо только, что он был без сознания Я выставил длинный гвоздь ему на ладонь и стал забивать его молотком, пока он не пронзил руку Так же я поступил и со второй рукой Теперь он был крепко прибит к полу и не смог бы освободиться при всем желании Я отшвырнул молоток в сторону и прошипел.— Лучше наручников, не так ли?На улице хлынул дождь. Он как бы смывал память обо всем происшедшем. Я подобрал свой сорок пятый, вошел в дом, разобрал его и насухо вытер. И только тогда подошел к телефону и попросил телефонистку соединить меня с нью-йоркским номером.Мне ответил сам Рикербай:— Майк?— Да.Он помолчал:— Майк...— Я добыл его для тебя, и он пока жив. Я сказал это таким тоном, будто сообщал, который час.— Спасибо, Майк.— Ты с ним разделайся за меня.— Не беспокойся. Где он?Я сообщил ему адрес и попросил, чтобы он позвонил Пату.— Еще одно, Майк...— Что?— Как твоя проблема?— Не волнуйся, все закончено. Я стою здесь и разбираю пистолет. Если бы я все сразу правильно раскусил, то Дьюи, Деннис Уоллес и Алекс Верд остались бы живы. Все оказалось трагически простым. Я мог бы выяснить, где находится Вельда, значительно раньше.— Майк...— Я понимаю тебя, Арт. Остатки группы “Дракон” должны погибнуть.— Что? — не понял он меня.— Их двое — Зуб и Коготь. Один поджидает твоего приезда, но другой пока на свободе — Нам нужен официальный отчет.— Ты его получишь.— Когда и как?— Я позвоню тебе. Глава 13 Днем дождь прекратился. Музыка солнечного света играла на мокрой траве и деревьях.На стоянке я перекусил, выпил полдюжины чашек кофе и вышел на улицу, пытаясь осмыслить и собрать в единое целое все, что произошло за семь лет.Я был пьяным ничтожеством, которого Пат подобрал и притащил в госпиталь взглянуть на умирающего человека, и он не знал того, что я был почти так же мертв, как и тот, на постели. Я весь высох и увял. Во мне не оставалось ничего, кроме отчаяния и безнадежности.Я остановился около водохранилища, вышел из машины и посмотрел на воду.Много воды утекло с тех пор. Я изменился. Ты изменилась.Помнишь, Вельда, когда-то мы оба были сильны и уверены в себе. Ты должна была это хорошо помнить, иначе не обратилась бы ко мне за помощью. Я все эти семь лет пытался забыть тебя, а ты старалась помнить!Я подошел к испачканной в грязи машине. Надеюсь, Лаура не станет возмущаться.Когда я подъехал, солнце стояло уже высоко над горами. Лаура услышала шум приближающегося мотора, выбежала навстречу и бросилась мне на шею. Несколько секунд мы стояли неподвижно, потом она выпустила меня из объятий и отступила на шаг.— Майк! Твое лицо!..— Не суетись, крошка, я же тебя предупреждал, что я беспокойный клиент. Пусть тебя не смущают мои царапины.— Но ты весь...— В меня стреляли, милая моя. Это была довольно-таки жестокая ночь. Она покачала головой:— С этим нельзя шутить, я вызову врача. Я взял Лауру за руку:— Не стоит. Мне не так уж плохо. Позволь мне только поваляться на солнышке, как старой собаке... Все заживет. Так бывало и раньше.— Какой ты упрямец, Майк!— Я очень устал, — с трудом проговорил я. Мы направились к бассейну. Раны мои заныли. Она помогла мне стянуть одежду, и я вытянулся в кресле.— Кто-нибудь есть дома? — спросил я.— Нет, ты все время приезжаешь в те дни, когда у слуг выходной.Лауру нельзя было узнать. Она суетилась вокруг меня, как заправская медсестра, помогла раздеться, промыла мои раны, приложила компрессы, а я думал о том, что мне здорово повезло: этот садист очень торопился и был не слишком внимателен. Я ненадолго задремал.Внезапно я проснулся, вспомнив, что осталась еще одна важная вещь, которую нужно сделать.Лаура примостилась рядышком. Она только что вышла из воды, и ее бикини было мокрым. Тугая полоска на бедрах сползла, обнажая радующие глаз формы, она была скорее раздета, чем одета, и это меня радовало.— Ты говорил во сне, Майк, — улыбнулась она.— О чем же?Улыбка исчезла с ее лица.— О Драконе.— Нам надо с тобой поговорить.— Хорошо, только я сначала что-нибудь на себя накину. Становится прохладно, да и тебе самому не помешало бы одеться.Она была права. Солнце садилось, и подул вечерний ветерок. Мы вошли в домик для переодевания. Перед входной дверью она спросила:— Спина к спине?— Как стыдливы некоторые женщины, — отозвался я.Лаура требовательно подставила мне свой зовущий рот, и я впился в него, чувствуя, что меня охватывает непреодолимое желание слиться с ее манящим телом. Затем она пошла принимать душ.— Когда это закончится, Майк?— Сегодня, — спокойно ответил я.— Ты уверен?— Да!— Ты просто бредил драконами.— Они очень тяжело умирают, дорогая. А этот умрет особенно тяжело. Ты помнишь, что я рассказывал тебе о Вельде?— Конечно.— Теперь я должен досказать эту историю.— Я слушаю тебя, милый.— Пат был прав, и я тоже не ошибался. В этом деле замешаны твои драгоценности. В той же степени, что и драгоценности миссис Чивас, и все дело в том, что Ричи Коул занимался контрабандой драгоценностями.Она убавила душ, чтобы не упустить ни одного моего слова.— Драгоценности послужили предлогом. Отвлекающим фактором. Ты меня слушаешь?Лаура не смотрела на меня, но через прозрачную перегородку я увидел, что она кивнула.— Так вот. В правительстве есть определенные специалисты. Важность их работы очевидна для понимающего глаза, но широкой аудитории о них ничего не известно. В их распоряжении самые различные приемы политической борьбы: всевозможные ловушки, компрометирующие материалы, прямой шпионаж. Твой муж был им нужен. Очевидно, со дня на день он должен был стать одним из ведущих деятелей страны, и кому-то это было не по вкусу... Лео Кнэпп был крупной фигурой. Если бы расследование обстоятельств его смерти велось по-настоящему, то это могло бы привести к серьезным международным осложнениям... Надзор над такими людьми, как твой муж, ведется особыми средствами. Например, он мог жениться на женщине, которая внимательно выслушивала бы его и передавала все его мысли соответствующим людям. Тогда все его замыслы срывались бы. Однажды он все понял... Он обнаружил врага в собственном доме и устроил западню, якобы спрятав в сейф важные бумаги, и однажды ночью, когда его враг — его собственная жена — открыл сейф, чтобы сфотографировать их и переправить своему руководству, он спустился вниз, увидел ее и проклял.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17