— Возьми меня с собой, — все-таки не сдержалась и взмолилась Марьян. — Я буду делать, что угодно! Я буду служанкой у тебя, рабыней… Можешь меня бить, унижать… Только не гони!Радхаур уже слышал подобные слова.— Нет, — повторил он.Лучше бы она умерла! Зеленый дракон весны посулил ей счастье, но приближается осень, пора злого дракона Канчхори! Счастье оказалось мимолетным.— А если… — у нее оставалась последняя надежда, — если ты увидишь меня в пророчестве?Он подошел к ней, взял ее за руки и посмотрел в глаза. От нее исходил приятный аромат, но Радхаур с удивлением обратил внимание, что он не задевает его, не вызывает желания.— Тогда, — медленно сказал юный рыцарь, — тогда я возьму тебя с собой.От судьбы не уйдешь и если пророчество скажет, то он наверняка сможет полюбить ее. Но сейчас его чувства спят.«Милый, чудный Зверь, умоляю — ты слышишь мои желания, покажи в его пророчестве меня! Умоляю! Мне нет жизни без него! Ты спас меня от смерти, могущественный Зверь, сделай же для меня такой пустяк — покажи ему, покажи ему меня, умоляю!!!»— думала Марьян, ложась в черное углубление зала предсказаний.Этвард, Радхаур и Ламорак стояли, держась за руки, посреди погруженного во мрак зала предсказаний. Все трое старались сдержать охватившее волнение — сейчас им приоткроется будущее. Их будущее.Из черноты дальней стены проявились три скрещенных меча. Средь сотен, тысяч мечей юноши узнали бы свои.Экскалибурн и Неустрашимый отъехали в разные стороны по круглой стен, Гурондоль остался в центре.Под Экскалибурном появилось изображение плодов сливы, под Гурондолем — ветка хризантемы, под Неустрашимым — орхидеи.Что означают эти символы друзья не знали. Позже кто-нибудь растолкует.По стенам (под каждым мечом разные) стали появляться и меняться картины. Друзьям некогда было смотреть на пророчества других, каждый уставился на свой меч.Экскалибурн обагрился кровью, которая мгновенно стала черной и из-за невидимого горизонта начало подниматься солнце — огромное, еще сонное, не слепящее, а вызывающее чувство восторга и уважения. И бутоны ярко-красных роз заполнили стену.Несокрушимый долго красовался на черноте стены, странный розовый туман стал клубиться откуда-то с полу, поглощая его и вдруг из маленькой точенки моментально вырос огромный красный дракон с двумя небольшими острыми рогам.Ламорак вздрогнул от неожиданности — ему показалось, что дракон сейчас проткнет его рогами.Но дракон взорвался ослепительной вспышкой. На стене в полной черное вновь остался лишь Несокрушимый — но клинок был сломан.Ламорак нервно сглотнул.Невесть откуда взявшийся ворон уселся на рукояти меча, каркнул беззвучно и полетел в даль — он виден был довольно долго в появившемся изображении садящегося, раздувшегося от усталости солнца..Изображение Гурондоля вдруг заслонило женское лицо потрясающей красоты и печали, обрамленное струящими светлыми — почти прозрачными в своей свежести — волосами.Радхаур долго смотрел на это лицо, понимая неожиданно — все что было… было.Вот его дама сердца, вот ради кого надо жить. Глаза женщины вдруг набухли влагой и слезы покатились из глаз — нереально медленно и неестественно крупные: каждая размером с мир. Слезы капали и вдруг перед лицом образовалось озеро. Озеро слез.И из озера вышел человек — деталей не разобрать, лишь черный силуэт.Но Радхаур понял — это он.И вновь появилось изображение Гурондоля — за ним в темноте едва различимо показалось новое лицо. Радхаур узнал — бледно-мраморная голова Алвисида.Зеленая спираль вспыхнула и погасла, из глаз Алвисида сочился странный желтый свет. И просветилось изображение черного всадника на белом коне — угрюмая пустыня распростерлась пред путником. Рыцарь ехал и удивительные картины чужих стан — невиданные растения и животные, непривычных очертаний дворцы и крепости — быстро сменяли друг друга. Затем на первый план снова выступила голова Алвисида и, вспыхнув яростным огнем глаз, беззвучно захохотала. Небо — черное, ночное, глубокое, с невероятным количеством незнакомых звезд надвигалось на Радхаура, поглощало его, давило, впитывало в себя.Радхаур почувствовал, что задыхается.В это мгновение в зале вспыхнул яркий свет.Предсказание закончилось.Жрицы в черных углублениях пола открывали глаза.— Вы удовлетворены? — спросила маджера верховного координатора, сквозь специальную щель, над хвостом Зверя, наблюдавшего пророчество.Верховный координатор кивнул и направился к выходу из комнаты.Великий Алвисид будет возрожден!Когда Марьян пришла в себя, юноши выходили из зала. Она вскочила и выбежала в другой выход — с правой стороны Зверя. Легко взбежала по винтовой лестнице — сердце бешено колотилось, мешало думать. Но и мысль была одна:— Как пророчество Радхаура? — спросила она у Елефеды, наблюдавшей в потайную щель.— Тебя там не было.Ноги подкосились, она села на пол.— Беги, пока он не уехал, попроси еще раз, — без особой надежды сказала старшая подруга.Марьян помчалась, рискуя споткнуться на крутой лестнице и сломать себе шею.Она догнала его уже на улице, он уже сидел верхом на коне.— Радхаур, — она задыхалась, говорить было трудно. — Радхаур, возьми меня с собой! Мне нет жизни без тебя!— Нет, — сказал юный граф и отвел глаза.Она заморгала ресницами, чтобы сдержать слезы.— Я не могу, Марьян, пойми — не могу, — с трудом произнес он. Он чувствовал себя виноватым, но уже знал, что если сейчас уступит — будет еще хуже. — Я никогда не забуду тебя, Марьян, клянусь! Но я не могу взять тебя с собой…Он тронул поводья, спутники ждали его.Она стояла и смотрела как они уезжает по дороге, ныряющей в мрачный лес, кажущийся заколдованным в ранний рассветный час.Им предстоял долгий путь в Бретань.Для Марьян никакого пути не было… Глава пятнадцатая. МАРЬЯН «Всю летопись судьбы перелистайЛист за листом подряд — и прочитайВсе повести любви из века в век, —Такой любви не ведал человек!» Алишер Навои «Фархад и Ширин» Далеко друзья не уехали.Они успевали к отплытию армии союзников и потому щадили коней.Три или четыре мили проехали молча. Юноши пытались разгадать символы увиденного пророчества. Молча. Успеют еще обсудить и поспорить о верности толкований.Каждый искал хороший смысл в непонятных пророчествах — что означает обагренный кровью Экскалибурн и сломанный Неустрашимый? Смерть? Или победу над врагом?..— Сэр Радхаур, обернись! Обернись и защищайся! — услышали они за спиной громкий крик.Развернув коней, они увидели в неярком еще утреннем свете рыцаря, с которым мельком повстречались в Храме Зверя.В руке у него был обнаженный меч.— Я вызываю тебя на смертный бой, сэр Радхаур! Я убью тебя! — кричал он.Радхаур поправил крепко притороченный впереди него громоздкий ларец с драгоценным сокровищем — головой Алвисида — и потянул из ножен Гурондоль.Сразу же впереди него оказался Гуул с мечом наготове.— Прежде чем сразиться с ним, тебе придется убить меня! — сказал алголианин сэру Димерику, резко остановившему коня.Радхаур понял, что Гуул не даст ему сразиться сейчас, если Радхаур сам того не захочет…Когда Радхаур, собираясь покинуть Фёрстстарр, готовил коня к походу, к нему подошел воин со смуглым лицом и сказал:— Здравствуй. Меня зовут Гуул.Радхаур представился в ответ.— Ты убил моего младшего брата, — спокойно произнес Гуул. — Парсондху.Радхаур приготовился к бою.— Я готов ответить за его смерть, — спокойно сказал он, вынимая Гурондоль.— Нет.Гуул положил сильную ладонь на рукоять Гурондоля, останавливая движение Радхаура.— Что это означает? — удивился юный граф.— Я не хочу тебя убивать.«Еще вопрос кто кого убьет, »— пронеслось в голове Радхаура.— Два моих старших брата погибли, — медленно произнес он, — и когда я встречу их убийцу, я твердо знаю, что сделаю.— Нет, — снова сказал Гуул твердо, — я не этого хочу.— Так чего же?— Ты убил моего брата — ты заменишь мне его.— Что? — не понял Радхаур.— Ты заменишь мне брата!Радхаур все ж освободил меч и сделал наступательное движение.Гуул ловко увернулся, не обнажая оружия.Радхаур нанес рубящий удар, Гуул вновь ушел от удара.Этвард и Ламорак с интересом смотрели на происходящее.Наконец Радхауру это надоело — Гуул был чрезвычайно ловок, словно неуловимая тень.— Хорошо, — произнес запыхавшийся Радхаур, возвращая Гурондоль на место. — Я просто хотел посмотреть, каков ты в бою.— Я так и понял, — улыбнулся Гуул.Так у Радхаура появился новый спутник.Гуул сказал, что отказался от алголианского сана. Радхаур не поверил, но промолчал — наверняка верховный координатор приставил к нему, наследнику Алвисида, телохранителя-соглядатая.Как ни старался, Радхаур не мог услышать мысли ни одного алголианина — все они имели надежную защиту.Впрочем, на шпиона Гуул не похож — мужественный и опытный боец, он был симпатичен Радхауру.Радхаур не знал, что Фоор вывел шестнадцать человек из подчинения кому-либо до выполнения священной миссии — возрождения Алвисида. Они подчинялись только себе, даже на помощь друг другу они могли придти только в самом крайнем случае.Пятнадцать человек не должны были раскрывать себя перед наследником Алвисида, шестнадцатый — Гуул, не должен был надолго расставаться с ним. В случае невыполнения возложенной миссии все шестнадцать должны будут сделать себе Дэлетс.И ни один теперь не имел права сказать кому-либо, что он алголианин. Они должны были раствориться в рядах бриттов.— Отойди, — проревел Димерик Гуулу. — Я вызываю сэра Радхаура на смертный бой, если он рыцарь, а не трус!— Отойди, Гуул, — приказал Радхаур. — В чем причина вашего гнева, сэр? Я должен знать, за что буду убивать…— Марьян пронзила себе сердце кинжалом, оскорбленная вашим отказом. Я люблю ее и отомщу за ее смерть!Он взмахнул мечом в решимости начать бой.Радхаур побледнел, пошатнулся в седле. Но тут же натянул поводья.— Я возвращаюсь в Храм! — крикнул он спутникам и что есть мочи погнал коня обратно.На растерявшегося сэра Димерика Радхаур больше не обращал внимания.Он проклят! Все, кто полюбит его — обречены!Радхаур гнал коня, чувствуя, как разум покидает его.— Где она? — проревел Радхаур, врываясь в главный зал Храма, где угрюмо спал Каменный Зверь. — Где она?!!В зал вошла маджера, посмотрела на него с ненавистью, но произнесла тихо:— Марьян умерла и теперь душа ее стремится к родной священной горе Самсинсан.— Я хочу видеть ее!— Этого не следует делать!— Проведи меня, — взмолился Радхаур.В руках он держал большой желто-голубой ларец.Маджера молча повернулась и вошла в коридор из которого появилась. Радхаур последовал за ней.При виде Радхаура жрицы судьбы встали и вышли из комнаты Марьян.Он медленно подошел к постели.Она лежала с закрытыми глазами, на сером платье расплылось огромное кровавое пятно; кинжал, наверное, уже вынули подруги.Тепло еще не покинуло девушку, но тело было бездыханно.Радхаур долго смотрел на нее, потом раскрыл ларец. Стенки ларца опали, освобождая голову поверженного бога.— Алвисид! — позвал Радхаур. — Сэр Алан, очнитесь!Алвисид медленно открыл глаза.— Посмотрите на меня! — вскричал Радхаур. — Вы же читаете мои чувства, я знаю! Спасите ее, вы же все можете!!!Алвисид долго молчал. Наконец он произнес:— Я не могу этого сделать.— Почему?— Если бы даже я мог, то это бесполезно…— Но почему?!— Ты не возьмешь ее с собой, даже если случится чудо и она оживет. Она будет мешать тебе собирать мои члены. А без тебя она вновь покончит с жизнью…Радхаур прорычал что-то неразборчивое. Быстро закрыл ларец.Никто не может помочь ему справиться с собой, ни один бог в мире! Только сам Радхаур!Он упал к Марьян и обнял мертвое тело, коснулся губами ее безжизненных губ, словно рассчитывая поцелуем вновь вернуть ее к жизни.— Я не хотел! — закричал он в пустоту, слеза навернулась на глазу.Она не слышала его.— Я не хотел!!!Он впился поцелуем в мертвую красавицу, прижался к ее легкому хрупкому телу, пачкая походную оленью куртку в чистой девичьей крови.— Марьян, зачем ты сделала это? — он кричал, выплескивая чувства.— Марьян!!!Он кричал в пустоту, сходя с ума.— Марьян, я… я люблю тебя, Марьян!— Правда? — вдруг тихо прошептала она.Радхаур отпрянул от нее, словно она превратилась в ядовитую змею.Мысль о страшном, коварном обмане поразила его и он кинулся к ней, разрывая на груди женщины тонкую серую ткань платья.И увидел как исчезает рана — маленькое отверстие глубиною в смерть.Мгновение — и кожа вновь ровная и чистая, лишь кровь на платье напоминала о трагедии, которая может повториться вновь.Радхаур тупо смотрел на место, где только что видел рану от острого трехгранного кинжала.— Правда у меня теперь красивая грудь? — спросила она.Он не удивлялся случившемуся. Он знал, что любовь убивает, но неужели она и дает жизнь?!— Я люблю тебя, Марьян, — сказал он быстро, чтобы прогнать смерть прочь отсюда.Он не знал, что ему теперь делать.— Радхаур! — вскочила она с несостоявшегося смертного орда. — Радхаур!!!— Собирайся, — сказал он, отвернувшись в сторону. — Поедем со мной.Трудно далось решение, но другое было невозможно.Марьян закричала что-то от восторга, в раскрытую дверь кельи заглядывали жрицы судьбы.Радхаур вышел и заметил стоявшего у стены сэра Димерика. Он подошел к нему.— Вы любите ее? — спросил Радхаур.— Да. Я полюбил ее еще давно, за ум, чистоту, преданность. Но она была… я боялся оскорбить ее.Радхаур мельком прослушал его мысли. Сэр Димерик говорил не правду. Но одно для Радхаура было важно — сейчас он ее любит и уже не разлюбит никогда. Это Радхаура устраивало.— Я не люблю ее, — тихо сказал юноша. — Но я не хочу, чтобы она снова убила себя и буду относиться к ней, как к возлюбленной. Я беру ее с собой. Но я еду на войну. Вы можете поехать с нами? Может, вы сумеете влюбить ее в себя?Сэр Димерик смотрел обалделыми глазами на юношу, который был чуть выше его ростом и намного младше.— Вы это серьезно говорите, сэр?Радхаур кивнул:— Я не хочу, чтобы она умерла. Но я люблю другую.Он любит ту, которую еще ни разу не видел — блондинку из пророчества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44