Затем Фоор стал задавать вопросы созданному на его глазах двойнику.— Да, — наконец сказал Фоор Хамраю. — Это человек. Точный двойник.— Его надо убить.— Зачем? Каждый воин на счету.Фоор позвал алголианина-первого, поставил обоих рядом, осмотрел еще раз и сказал, что они братья и должны защищать друг друга ценой жизни своей. Затем отпустил их.Хамрай пожал плечами. Фоору виднее — его подчиненный.Фоор повернулся к магу.— Таким образом можно сделать сколько угодно двойников?— Ты хочешь спросить, можно ли создать армию сейчас? — уточнил Хамрай. — Нет.Вот видишь, — он показал три маленьких глиняных сосуда, два были тщательно закупорены, один пустой, — здесь жизни трех убийц, повешенных графом на крепостной стене. Я взял их жизни за мгновение до того, как они умерли бы от петли. Для того, чтобы появился двойник кто-то должен умереть.— Хорошо. Позовем Уррия.Вчера Хамрай предложил Фоору подстраховаться — мало ли что — и сделать двойника наследника Алвисида. Фоор согласился. Если получится, то второго они усыпят настоем абалана и он будет спать непробудным сном в укромном месте, пока в нем не возникнет нужда. Разумный поступок в тревожное время.Пришел Уррий, увидел двух магов и поклонился.Он чувствовал перед ними некое смущение за то, что их титанические усилия по спасению Лореллы пропали втуне. Не по его, Уррия, вине, но все же.— Сэр Радхаур, — спросил Фоор, — ты веришь, что мы ничего плохого тебе не желаем?— Да, конечно, верховный координатор, — растерянно сказал Уррий.— Тогда ничего не бойся и встань сюда, — попросил Фоор.Координатор вошел в комнату. В ней стояли два воина Хамрая, чтобы сразу захлопнуть дверь (зачем Уррию знать, что есть его двойник?), а сам Фоор в это время тут же опоит двойника настоем абалана…Уррий непонимающе посмотрел на магов, но подчинился. Он действительно верил, что эти двое рыцарей ему не причинят зла. Уж верховный координатор алголиан точно — он очень хочет возродить Алвисида, и только Уррий способен это сделать. Поэтому Уррий не испугался, когда густой розовый туман окутал его.Наконец туман рассеялся.Хамрай дружески взял юношу за плечо и направил к выходу.— Уррий, это защита от колдовства, — пояснил он. — К сожалению, мы не можем защитить всех, но ты — не такой, как все. И не говори никому об этом.Договорились?— А Эмриса вы можете защитить? — сразу спросил Уррий.— Видишь ли, Уррий, — вздохнул вынужденный лгать Хамрай, — у меня больше нет порошка из драконьего сердца, который необходим. Извини.— Жалко, — сказал Уррий. — Но почему вы защитили от колдовства меня, а не Эмриса, он ведь верховный король!— А ты — наследник Алвисида, — ответил Хамрай и почти вытолкнул растерявшегося юношу в коридор.«Неужели барон Ансеис тоже алголианин?»— недоуменно подумал Уррий.Закрыв дверь, Хамрай быстро прошел в комнату.Там стоял обескураженный Фоор со склянкой в руках и два воина.— А где двойник? — удивился Хамрай.— Туман рассеялся и никого не оказалось, — ответил Фоор. — Ты, наверное, что-то не так сделал.Хамрай прошелся по комнате и подошел к окну.— Я все сделал правильно, — наконец ответил он.— Может, попробуем еще раз? — спросил Фоор, который загорелся идеей сделать двойника Уррия. — У тебя есть еще одна жизнь. А если понадобится, то любой мой контрлбрик безропотно готов умереть ради веры.— Нет, — вздохнул Хамрай. — Я не понимаю почему, но наследника Алвисида продублировать нельзя. Пора надевать доспехи и идти к воротам, скоро начнутся важные события.— Что ж, — согласился Фоор. — Встретимся на стене.Верховный координатор вышел. Он размышлял о том, как легко Хамрай делится с ним столь важными секретами. За такие секреты платят жизнями. Если знаешь, что нечто возможно — значит, если очень захочешь, сможешь повторить.Создавалось впечатление, что Хамрай готов делиться с ним любыми тайнами магии.Но Фоор не верил в это. Во всяком случае, своими секретами делиться не желал.Например — он знал о перстне с эмблемой Алвисида на пальце графа Маридунского.Эмблема была скрыта под золотой узорчатой накладкой, но она не укрылась от проницательного взора Фоора. Он пытался прочувствовать мысли графа насчет перстня — но сэр Отлак о нем не думал. Фоору выдалась удобная возможность спросить о перстне, но и в этот момент из мыслей графа не много-то узнал. Только то, что с перстнем связана какая-то тайна, которая передается из поколения в поколение главе рода и что перстень — талисман, оберегающий владельца.Но что это за тайна, Фоору выяснить не удалось, а его безумно интересовало все, связанное с именем Учителя. Любопытно, Хамрай знает о перстне графа и его значении?О перстне можно было спросить, конечно, у посланца Алвисида, но по договору координатор вернул его Уррию на следующий день, еще до встречи с графом. Просить посланца второй раз Фоор не решался.Фоора так и подмывало поинтересоваться у Хамрая о перстне с эмблемой Алвисида, но он опасался, что таким образом наведет того на размышления. Если умеешь считать до шестнадцати, остановись на восьми — закон, преподанный Фоору много десятилетий назад самим Алвисидом.Когда сэр Отлак рассказал о предательстве короля Пенландриса, Ламорак сначала не поверил. Он не мог поверить.Не укладывалось в голове — отец, пример во всем для Ламорака, поступил не по-рыцарски. Это просто невозможно!Этого не может быть, потому что не может быть!Но хоть тысячи раз кричи «нет!», хоть пронзи острым кинжалом бешено колотящееся сердце — граф Маридунский не мог солгать, его слова подтверждали другие рыцари.Мир рухнул для Ламорака в одночасье.Отец предал не только своего повелителя, верховного короля, не только свою родину. Прежде всего он предал своего сына — Ламорака, которого сам же воспитал, как подобает воспитывать рыцаря: в уважении к доблестным и в презрении к позорящим рыцарское звание.Король Пенландрис обесчестил себя. И сына и весь род, и память предков, и неродившихся еще потомков…Если только Ламорак, не смоет позор со славного имени.Но случилось еще более худшее для Ламорака.Как и предполагал герцог Вольдемар к замку подошли под белым флагом парламентарии. Сам король Пенландрис пришел говорить от имени принца Вогона.Боже Великий, какой позор!Но и это еще не все. Пенландрис желал сына в обмен на Рогнеду: если в течении часа Ламорак не выйдет из замка, то юный верховный король получит голову сестры на золотом блюде.— Негодяй! — только и нашел что ответить сэр Гловер. Он вышел к самому краю и прокричал:— Пенландрис, я вызываю тебя на смертный бой. Прямо сейчас! Победишь — получишь сына.— Нет! — закричал Ламорак. — Я не сын ему больше! Не сын!— Успокойся, — сказал сэр Отлак. — Мы верим тебе и не отдадим тебя. Он не осмелится убить Рогнеду.— Осмелится, — вздохнул герцог Вольдемар.И все поняли: он прав. Ничего святого для Пенландриса не осталось.— Пенландрис врет, — вдруг сказал барон Ансеис и окружающие посмотрели на него. — Рогнеды с ними нет.— Вы уверены? — спросил Вольдемар.— Да, — поддержал Ансеиса сэр Дэбош. — Принцесса далеко отсюда.— Ну тогда и сына, бычья требуха, он не получит! — воскликнул Гловер. — Сэр Отлак ваши стрелки достанут его из лука?— Он под белым флагом, — сухо ответил Отлак. — Не гоже нам уподобляться Пенландрису. Но сына он не увидит.— Подождите! — взмолился Ламорак. — Я не сын ему, я отрекаюсь от него! Я прошу вас — отпустите меня и я убью его, чтобы смыть позор с моего имени! — в срывающемся голосе юноши не было неискренности, лишь мольба.Но в глазах многих рыцарей появилось недоверие — не хочет ли юный обманщик улизнуть под крылышко отца, подальше от грозных клинков возмездия? Не дрожит ли он за свою жизнь?— Если ты убьешь отца, — медленно произнес сэр Отлак, — то и сам не проживешь дольше минуты.— Пусть! — чуть не со слезами сказал Ламорак. — Но и с позором на сердце я жить не хочу!Тяжело быть сыном предателя. Невыносимо.Ему хотели возразить, но всех опередил юный верховный король Этвард. Он поднял руку и сказал:— Иди, Ламорак. Я верю тебе и помню о клятве у озера Трех Дев. Я не хочу потерять тебя, но на твоем месте я поступил бы так же.— Спасибо, Эмрис, — сказал Ламорак.Для него Эмрис остался Эмрисом — другом, который не подведет. Эмрис его понимает.Никто не осмелился возразить верховному королю, хотя не все были согласны с его решением. Даже если Ламорак искренне хочет смыть позор кровью — удастся ли ему это?Неожиданно к Ламораку сделал шаг барон Ансеис.— Ламорак, пойдем я тебе что-то напоследок покажу. Я тебе не все позавчера рассказал.Ламорак посмотрел на барона и без слов пошел за ним.Рыцари тоже не стали спорить с французом.Не все доверяли Ламораку, но никто после событий в столице не сомневался во французском бароне, владеющим магией. Те, кто не доверял юноше, решили, что барон хочет наложить заклятие, и если Ламорак обманет их, то умрет. Те, кто верили принцу Сегонтиумскому, подумали, что маг хочет с помощью чар уберечь его от клинков телохранителей Пенландриса.Ламорак отправился вслед за Ансеисом.Юноша подождал в коридоре. Барон вынес, что-то, аккуратно завернутое в темно-красную, словно окровавленную ткань, и протянул юноше.— Держи, это пригодится тебе, — сказал барон.Ламорак снял ткань и разглядел узкий, блестящий и необыкновенно острый трехгранный кинжал — таких прежде Ламорак не видел.— Это тритский кинжал, — пояснил барон, — он закален в желчи бурого тибетского дракона и проткнет любую кольчугу, словно простую тряпку.— Спасибо, — сказал Ламорак.— Иди, король Пенландрис ждет тебя. А мне еще надо кое-что сделать.Ламорак спрятал под одежду драгоценный подарок, проверил не стесняет ли клинок движений и пошел по коридору навстречу судьбе. Он думал об отце, о рыцарской чести и брате, который предпочел смерть бесчестию.Солнце уже начало спускаться к горизонту.Вокруг замка графа Маридунского огромным кольцом стояла армия неприятеля, не подходя ближе, чем могут долететь стрелы лучников или снаряды, пущенные с донжона камнеметной машиной.Принц Вогон и его советники явно хотели устрашить осажденных многочисленностью своих войск. Весь день в лесу рубили деревья — наверное, чтобы завалить ров перед замком.Увидев спускающегося сына — одного, без сопровождающих, Пенландрис удивленно и радостно улыбнулся. Не ожидал король Сегонтиумский, что все получится столь легко, что Отлак и Вольдемар уступят ему не торгуясь, не требуя показать принцессу.— Отец! Как ты мог?! — спросил Ламорак приблизившись.— Я тебе все объясню, сынок, — Пенландрис обнял подошедшего юношу.Ламорак почувствовал, как под тканью одежды, под тонкой, но прочной кольчугой, бьется сердце отца.Сердце предателя.— В наших жилах течет и сакская кровь, — сказал Пенландрис. — И мы сделали правильный выбор. Пойдем, я познакомлю тебя с принцем Вогоном и благородным герцогом Иглангером, моими новыми друзьями и союзниками.— Твои союзники теперь — варлаки! — обвиняюще воскликнул Ламорак, указывая на телохранителей Пенландриса.— Не спеши судить, не узнав всех подробностей, сын. Поехали отсюда, пока Отлак не передумал и не засыпал нас стрелами.— Но ты ведь обещал отдать им принцессу Рогнеду!Пенландрис промолчал. Ступивший на скользкий путь предательства, свернуть не может.Один из варлаков слез с лошади и подвел ее к Ламораку.Пенландрис вскочил на своего коня.— Поехали.Ламорак сел на лошадь и в сопровождении варлаков они направились к шатру принца Вогона.Ламорак смотрел в широкую спину отца.Нет, не отец это — оборотень, злодей, принявший облик отца. И не имеет он больше права осквернять своим дыханием эту землю!Ламорак тихонько вытащил клинок, подаренный Хамраем.— Отец! — окликнул Ламорак, подъехав к нему ближе.Пенландрис обернулся на голос сына и Ламорак, что есть силы, вонзил ему в грудь блеснувший в лучах солнца кинжал.Заколдованная сталь легко прошла сквозь кольчугу и впилась в сердце короля.Ламорак успел заметить лишь огромное удивление в серых глазах отца, тот что-то прохрипел и тяжело свалился с коня.В эту минуту Ламорак думал о том, что со стены замка на него смотрят Эмрис и Уррий.И в то же мгновение четыре коротких широких меча с двух сторон обрушились на Ламорака.«Я смыл позор кровью!»— последнее, что подумал юный рыцарь.— Проклятье! — воскликнул принц Вогон, чуть не застонав от досады и обиды. — Я же говорил Пенландрису, что напрасно он поехал разговаривать с этими трусливыми ублюдками. Нельзя ожидать от этих коварных бриттов рыцарской чести и благородства!Принц стоял рядом с герцогом Иглангером возле шатра на возвышенности у самого леса. Замок и все окрестности прекрасно просматривались, но перед предводителями сакской армии в бронзовой раме на специальной подставке стояло магическое стекло — сквозь него все было во много раз увеличено. И в нем, в этом чудесном стеле принц прекрасно видел мертвое, примявшее высокую траву, лицо их союзника. Изо полуоткрытого рта короля Сегонтиумского текла тонкая алая струйка.Принц был вне себя от ярости. В сердцах он стукнул по массивной раме магического стекла.— Они заколдовали мальчишку! Наверняка этот француз заворожил принца! Какое вероломство!От удара рама колыхнулась в подставке, изображение метнулось вверх и герцог увидел на стене замка смотрящих вниз рыцарей. Две фигуры привлекли его внимания — барона Ансеиса и стоящего рядом пожилого рыцаря.Верховный координатор алголиан. Это серьезно. Очень серьезно.Иглангер уже не был уверен в успехе похода. Он засомневался в собственных силах, а по опыту чародей знал, что сомнение равносильно поражению.Он тут же постарался успокоить себя, что на их стороне, кроме численного превосходства армии, еще и союз с силами Зла.Лучшие сакские рыцари и огромная армия не ведающих страха варлаков — вот его козыри и аргументы.Замок считается неприступным? Пора доказать заносчивым бриттам, осмелившимся бросить вызов ему, герцогу Иглангеру, что когда-нибудь и самая неприступная крепость должна пасть!Герцог твердой рукой взял раму волшебного стекла за специальную рукоять и повел магическим стеклом по верху стены замка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44