Однако, зайдя утром в “Пино д'Оро”, Бетти обнаружила, что Бэзил начисто забыл об их планах, отправился с компанией Долорес Рамоны на острова и вернется лишь вечером.Девушка сжала губы, но промолчала. Вскоре, однако, она поднялась с кресла и решительно подошла к миссис Честер. На террасе, кроме них, не было ни души.— Все это в порядке вещей, — заявила она. — Не о чем и беспокоиться. Только.., наверное.., знаете.., пора уже с этим покончить.С этими словами она сняла с пальца перстень, который подарил ей Бэзил, — настоящее обручальное кольцо он собирался купить позже.— Вы не передадите ему это, миссис Честер? И скажите, что все в порядке и чтобы он не беспокоился…— Бетти, дорогая, нет! Он ведь любит тебя, правда, любит.— И делает все, чтобы доказать это. — Бетти горько рассмеялась. — Нет, кое-какая гордость у меня еще осталась. Скажите ему, что все в порядке и... и что я желаю ему счастья.Когда на закате Бэзил вернулся в отель, его ожидала буря.При виде кольца он немного покраснел.— Ого! Даже так? Ну, может, оно и лучше.— Бэзил!— Да ладно тебе, ма, все равно последнее время мы не очень-то и ладили.— И чья же это вина?— Не думаю, что только моя. Ревность — отвратительная штука, но, честно говоря, я не совсем понимаю, чего ты-то так разволновалась. Сама ведь умоляла меня отказаться от Бетти.— Это было до того, как я узнала ее получше. Бэзил, дорогой мой, ты же не думаешь... жениться на этой… Бэзил Честер спокойно ответил:— Как только она согласится. Только, боюсь, она не согласится.Холодные мурашки пробежали по спине миссис Честер, и она незамедлительно отправилась на поиски мистера Паркера Пайна. Тот сидел в укромном уголке и безмятежно читал книгу.— Вы должны что-то сделать! — набросилась на него миссис Честер. — Должны что-то сделать! Жизнь моего сына рушится на моих глазах.— Да что же я могу? — осведомился мистер Паркер Пайн, порядком утомленный непрестанно рушащейся жизнью Бэзила Честера.— Пойти и поговорить с этим ужасным созданием. Если нужно, откупиться от нее.— Боюсь, это слишком дорого обойдется.— Не важно.— Очень трогательно, но, возможно, есть и другие способы…Миссис Честер вопросительно посмотрела на него.— Я ничего не обещаю, — сказал он, покачав головой, — просто посмотрю, что можно здесь сделать. Мне знаком этот тип женщин. И кстати: ни слова Бэзилу. Это все погубит.— Конечно нет.Из “Марипозы” мистер Паркер Пайн вернулся только к полуночи. Миссис Честер ждала его на террасе.— Ну? — выдохнула она.В глазах мистера Паркера Пайна мелькнул огонек.— Завтра утром сеньорита Долорес Рамона покинет Польенсу, а к вечеру — и вообще остров.— О! Мистер! Паркер! Пайн! Как вам удалось это?— Без единого, как говорится, цента. — В его глазах снова вспыхнул огонек. — Я был почти уверен, что смогу убедить ее, и, как видите, убедил!— Нина Уичерли была права. Вы просто волшебник! Вы обязаны сказать мне, сколько.., э…— Ни пенни. Это было для меня развлечением. Надеюсь, все кончится хорошо. Разумеется, когда мальчик узнает, что она внезапно исчезла и даже не оставила адреса, он будет страшно расстроен. Просто будьте с ним поласковей пару недель.— Если бы только Бетти смогла простить его…— Простит, можете не сомневаться. Они прекрасная пара. Между прочим, я тоже завтра уезжаю.— Ох, мистер Паркер Пайн, нам будет так не хватать вас.— Нет уж, лучше мне уехать, пока ваш отпрыск не поддался очередному увлечению.
Облокотившись о перила, мистер Паркер Пайн смотрел с парохода на огни Пальмы. Рядом стояла Долорес Рамона.— Отличная работа, Мадлен, — говорил он ей с искренним восхищением. — Хорошо, что я догадался вызвать вас телеграммой. Вы ведь у нас такая домоседка…— Рада была помочь, — просто ответила Маделейн дэ Сара, она же Долорес Рамона, она же Мэгги Сайерс. — И потом, полезно иногда сменить обстановку. Я, пожалуй, пойду вниз и прилягу, пока мы не отплыли. Моряк из меня неважный.Несколькими минутами позже на плечо мистера Паркера Пайна опустилась чья-то рука. Обернувшись, он увидел Бэзила Честера.— Вот, пришел с вами попрощаться. Бетти просила передать, что вы прелесть. Ну, и огромное вам спасибо от нас обоих. Отличный спектакль. Бетти и ма теперь лучшие подруги. Чуточку стыдно перед ма, что пришлось обманывать ее, но, в конце концов, она сама виновата Ладно, главное, все хорошо закончилось. Теперь бы не забыть, что еще пару дней сердце у меня совершенно разбито, и все. Мы просто ужас как вам благодарны, мистер Паркер Паин, Бетти и я.— Желаю вам всяческого счастья, — улыбнулся тот — Спасибо.После небольшой паузы Бэзил с каким-то уж чрезмерным равнодушием поинтересовался:— А мисс.., мисс де Сара.., она поблизости? Хотелось бы поблагодарить и ее тоже.Мистер Паркер Пайн пристально взглянул на молодого человека.— Боюсь, мисс де Сара уже легла, — сообщил он.— Жаль… Ну что ж, возможно, мы как-нибудь увидимся в Лондоне.— Вообще-то по прибытии она почти тотчас же уезжает по моим делам в Америку.— О! — тусклым голосом отозвался Бэзил — Ну мне наверное, пора.Мистер Паркер Пайн улыбнулся. По дороге в свою каюту он постучался к Мадлен.— Как вы, моя милая? Все в порядке? Наведывался наш юный друг. Обычное обострение мадленита Мадленит — псевдомедицинский термин, образованный по модели названий болезней от собственного имени Мадлен и означающий “болезненное влечение к Мадлен”.

. Ничего страшного. Через день-другой пройдет. Но до чего же все-таки заразная болезнь! Майор Уилбрехем ищет опасностей Уилбрехем задержался перед дверью бюро мистера Пайна и вновь — в который уже раз! — вынул из кармана утреннюю, газету. Объявление было немногословным:
«Каждому. Вы счастливы? Если нет, зайдите к мистеру Паркеру Пайну, Ричмонд-стрит, 17».
Майор глубоко вздохнул, и уже не колеблясь, прошел через вращающуюся дверь в приемную.— Здравствуйте, — сказал мистер Пайн. — Садитесь. И расскажите, что я могу для вас сделать.— Моя фамилия Уилбрехем. Майор Уилбрехем…— Так. Недавно из колоний? Из Индии? Восточной Африки?— Из Восточной Африки.— Прекрасные места, если я не ошибаюсь. Ну а теперь вы снова дома, и вам здесь не нравится. Не так ли?— Вы совершенно правы. Но как вы догадались?Пайн махнул рукой.— Это моя профессия — все знать. Тридцать пять лет я был занят тем, что составлял статистические таблицы в одном правительственном учреждении. Теперь я ушел на пенсию и решил использовать свой опыт в совершенно другом деле. Все очень просто. Если человек несчастлив, его состояние можно отнести к одной из пяти рубрик, их не больше, уверяю вас. Как только мы классифицировали его недуг, можно приступить к лечению.Кое в чем я похож на врача. Врач ставит диагноз больному и рекомендует соответствующее лечение. Когда нельзя помочь, я сразу говорю об этом пациенту. Но если я уж взялся, то гарантирую выздоровление. Могу вас заверить, майор, что девяносто шесть процентов ушедших в отставку строителей империи, как я их называю, несчастливы. Они сменили бурную жизнь, полную ответственности и опасностей, и на что? На скромную пенсию, отвратительный климат и постоянно преследующее их ощущение, будто они рыбы, выброшенные на сушу.— Все, что вы говорите, правильно, — согласился майор. — Меня особенно мучает скука. Скука и бесконечная болтовня о ничтожных деревенских мелочах. Но что мне делать? У меня есть кое-какие средства, помимо пенсии, и уютный домик неподалеку от Кобхема. Но там не порыбачишь и не поохотишься. Я неженат. Мои соседи прекрасные люди, но их фантазия не выходит за пределы нашего острова.— Значит, все дело в том, что ваша жизнь пресна? — подытожил Пайн.— Чертовски пресна!— И вы предпочли бы волнения и, может быть, даже опасности?Старый служака пожал плечами:— У нас этого не найдешь.— Нет, сэр, здесь вы ошибаетесь. Лондон, если хотите знать, кишит опасностями. Вы видели лишь одну сторону жизни в Лондоне, спокойную и скучную. Но есть и другая, и я могу вам ее показать.Уилбрехем задумчиво смотрел на Пайна. Что-то внушающее доверие было в этом человеке. Он был полноват, чтобы не сказать толст. Высокий лоб с залысинами, на носу очки с толстыми стеклами.— Но я должен предупредить вас, — продолжал Пайн, — это связано с определенным риском.Глаза майора заблестели.— Тогда все в порядке. И дорого это стоит?— Пятьдесят фунтов. Плата вперед. Если через месяц вы будете скучать по-прежнему, я отдаю деньги обратно.Уилбрехем раздумывал недолго.— Это честное предложение. Я согласен. Вот чек.Пайн нажал кнопку на письменном столе.— Сейчас двенадцать. Я хочу попросить вас пообедать с одной дамой. Обычно это моя привилегия, но сегодня я очень занят.В комнату вошла брюнетка с осиной талией, длинными ногами и чувственным ртом.— Мадлен Десара, — представил ее Пайн.Майор растерянно начал поправлять галстук.— Счастлива познакомиться с вами, — пропела Мадлен.— Оставьте мне свой адрес. Вы получите необходимые инструкции, — закончил беседу Пайн, и Мадлен подхватила майора под руку.…Она вернулась в три.— Ну как? — встретил ее Пайн. Мадлен покачала головой.— Он меня боится. Я кажусь ему вампиром.— Я так и думал. Вы придерживались моих инструкций?— Мы болтали о людях, сидевших за соседними столиками. Ему нравятся блондинки с голубыми глазами, сдержанные и не слишком высокие.— Это несложно. Принесите мне картотеку Б, посмотрим, что там у нас есть в запасе.Он просмотрел список.— Фреда Клегг. Да, полагаю, Фреда Клегг — это то, что нужно. Но сначала поговорим с мисс Оливер.На следующий день Уилбрехем получил письмо: «Поезжайте к двадцати часам в Игдмонт, Фрайерс-Лейн, Хемпстед. Спросите миссис Джонс. Скажите, что вы представитель пароходной компании „Гуава"“.Без четверти восемь душный вагон метро выбросил Уилбрехема в Хемпстеде. Фрайерс-Лейн оказался длинным темным переулком. В глубине дворов за кронами деревьев прятались большие особняки, некогда знавшие лучшие времена, а теперь приходившие в упадок.Уилбрехем медленно брел по улице и всматривался в едва различимые номера домов на садовых калитках. Внезапно он услышал приглушенный крик. Майор остановился и прислушался. Крик повторился снова, и на этот раз можно было явственно различить: «На помощь!..» Не задумываясь ни на минуту, Уилбрехем толкнул полуразвалившуюся калитку и увидел, как в кустах какая-то девушка отчаянно отбивалась от двух огромных негров. Один из них зажал девушке рот. Никто не заметил подбежавшего Уилбрехема. Мощный удар в подбородок свалил одного из бандитов на землю, а другой выпустил жертву и обернулся. Уилбрехем словно ждал этого — резким хуком он повалил и второго. Бандит откатился в сторону, вскочил и побежал к калитке. За ним последовал его сообщник. Уилбрехем вернулся к девушке. Она тяжело дышала, прислонившись к шершавому стволу вяза.— Как я вам благодарна, — сказала она. Голос ее дрожал. — Если бы не вы…Только теперь Уилбрехем увидел, кому он пришел на помощь. Это была блондинка двадцати одного — двадцати двух лет, с голубыми глазами, пожалуй, немного бесцветная, но миловидная.— Успокойтесь, — мягко сказал Уилбрехем. — Насколько я понимаю, теперь все в порядке. Но лучше бы нам уйти отсюда. Как бы они не вернулись!На губах девушки появилась легкая улыбка.— Не думаю. После того, что вы с ними сделали… Ах, это было потрясающе!В лучах ее восхищенного взгляда майор покраснел.— Я не люблю, когда к дамам пристают с ухаживаниями. Скажите, вы сможете идти, если я возьму вас под руку?Когда они выходили из калитки, девушка оглянулась на дом.— Непонятно, — прошептала она. — Дом совершенно пуст.— Конечно, пуст, — подтвердил майор, разглядывая закрытые ставни и запущенные садовые дорожки.— Написано: «Уайтфрайерс». — Она показала на едва заметную табличку на калитке. — Но так назывался дом, куда я должна была прийти.— Не думайте теперь об этом, — сказал майор.В такси он продолжал успокаивать свою спутницу. Она доверчиво улыбнулась:— Кстати, мое имя… Фреда Клегг.Через десять минут Фреда уже попивала маленькими глотками горячий кофе и благодарно смотрела на своего спасителя.— Все это кажется мне сном, ужасным сном. А ведь еще недавно мне хотелось, чтобы что-нибудь произошло. Но нет, это не для меня.— Расскажите же, что с вами случилось.— Боюсь, для этого придется сначала рассказать кое-что о себе.Уилбрехем склонил голову поощряюще, но чуть поспешно:— Прекрасная тема.— Я сирота. Мой отец был капитаном и умер, когда, мне было восемь лет. Спустя три года умерла и мать. Я работаю в Лондоне, в компании «Вакьюэм Гэз». Однажды вечером на прошлой неделе я встретила на пороге дома незнакомого джентльмена. Это был мистер Рейд, адвокат из Мельбурна. Оказывается, он знал отца и некогда вел его дела.«Мисс Клегг, — сказал он, — у меня есть основания предполагать, что вы можете оказаться обладательницей некоторого состояния благодаря одной финансовой операции, которую затеял ваш отец незадолго до смерти». — «Не может быть!» — вырвалось у меня. «Вы вряд ли слышали об этом. Сам Джон Клегг никогда не принимал этого дела всерьез. А между тем, деньги оно сулит, немалые, если, конечно, у вас остались нужные документы. Их ведь могли и уничтожить после смерти отца. Вы сохранили бумаги?» — «Мать хранила его вещи в старом морском рундуке. Я как-то заглядывала в него, но там ничего интересного». — «Я бы удивился, если бы вы распознали истинную ценность этих документов», — улыбнулся мистер Рейд, и тогда я принесла ему все бумаги, что сохранились после смерти отца. Он бегло просмотрел их и решил взять с собой, чтобы внимательно рассмотреть на досуге. Рейд пообещал непременно поставить меня в известность, если обнаружится что-то ценное.А во вторник пришло письмо, где он просил меня приехать по адресу: Уайтфрайерс, Фрайерс-Лейн, Хемпстед. Я должна была быть здесь в половине восьмого и обсудить с ним дело чрезвычайной важности. Я немного задержалась, разыскивая улицу, а когда, наконец, нашла вход, на меня напали эти ужасные дикари. Боже, как хорошо, что вы проходили мимо!..Ее глаза были куда красноречивее ее слов.— И я рад, мисс, что оказался рядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25