https://wodolei.ru/brands/Melana/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


OCR Fenzin
«В. Синельников. Смерть на острие иглы: Фантастический роман»: АРМАДА: «Издательство Альфа-книга»; М.; 2005
ISBN 5-93556-509-9
Аннотация
Если бы Иван только мог предположить, к чему приведут поиски пропавшего подарка дальней родственницы… В компании с коньком-горбунком и кандидаткой на должность Бабы Яги он узнает о доселе скрытой от него стороне мира Земли, сталкивается со Змеем Горынычем, попадает на службу к Кощею Бессмертному… И пытается понять, кто же он — Иван-дурак или Иван-царевич?
Владимир Синельников
Смерть на острие иглы
Опять тобой дороги желанья сожжены,
Нет у меня ни бога, ни черта, ни жены.
Чужим остался Запад,
Восток — не мой Восток,
А за спиною запах пылающих мостов…
Ю. Кукин
* * *

Ночной гость
Лампочка на лестничной площадке была тусклой — на двадцать пять ватт. А если учесть еще и то, что она болталась уже где-то с полгода (феноменальный срок жизни для данной продукции, произведенной в России), постепенно покрываясь наслоениями пыли, грязи, паутины и жира, то можно легко представить уровень освещенности. Возвращавшийся с работы народ долго тыкался ключами в замочные скважины, чертыхался, матерился, но терпел. Хоть какой-то свет, и то ладно.
Вкручивать более мощную лампочку было бесполезно. Она практически мгновенно исчезала. И это при том, что на площадке жили вполне приличные люди, которые обеими руками голосовали за хорошее освещение.
Иван как-то не поленился потратиться и провел эксперимент. Начал со стапятидесятиваттной лампы и перепробовал все остальные разновидности, выпускавшиеся родной промышленностью. Рекорд удержала сорокаваттная лампочка, провисевшая ровно сутки. Остальные, более мощные, исчезли намного раньше. А вот лампу на двадцать пять ватт никто не трогал. Парадокс.
В желтоватой тусклой мгле Иван подошел к своей квартире и протянул руку с ключом к предполагаемому месту нахождения замочной скважины. Вот только на этот раз ковыряться не пришлось.
Лишь только рука коснулась двери, та, тихо скрипнув, отворилась. В первый момент Иван не понял, что случилось. В голове, обычно пустой, как барабан, после вечернего штурма общественного автотранспорта, сразу заворочался ворох мыслей, среди которых главенствовали две: первая — утром он только подумал, но не закрыл замок и вторая — квартиру посетили воры. Причем первую мысль Иван успел прокрутить не один раз, пока трясущейся от волнения рукой нащупывал выключатель в прихожей. Хотя прекрасно знал, что такие вещи делаются на автомате, а он еще и привык после щелчка подергать дверь. Для уверенности, что язычок замка действительно встал на свое место. И уж очень не хотелось думать о том, что и его удостоили своим посещением «романтики с большой дороги». Наконец свет вспыхнул, и Иван облегченно вздохнул. Дубленка мирно висела на вешалке. В следующий момент он вспомнил про видеодвойку «сони», приобретенную ценой нещадной полугодовой экономии, и ринулся в комнату. Японский агрегат стоял в углу, дружелюбно помаргивая красным глазком дежурного режима. На кухне тихо заурчал холодильник. Иван обессиленно опустился у порога, скользя взглядом по тахте, столу и книжным полкам. Везде царил привычный порядок. Ничего не перевернуто, не опрокинуто.
На кухне то же самое. Стол, шкаф, посуда — все на месте, никуда не делось. Продукты из холодильника также не пропали. Значит, дикую мысль, что в дом забрался голодающий бомж, можно отбросить.
Иван прошел в комнату и с замиранием сердца заглянул в нижний ящик стола. Наличность на непредвиденные расходы мирно покоилась в коробке из-под гаванских сигар, чудом сохранившейся еще со времен кубино-советской дружбы.
Все вроде было в порядке. Тогда как объяснить незапертую дверь? Оставалось предположить, что утром у него было временное умопомрачение и он ушел на работу, не закрыв квартиру.
После такого стресса есть совершенно не хотелось. Иван нехотя поковырялся вилкой в разогретых макаронах и отодвинул от себя сковороду. Бесцельно прошелся по кухне.
Заварил кофе. Вспомнив совет доктора из «Бриллиантовой руки», достал из шкафа початую бутылку «Белого аиста» и щедро плеснул в кружку с дымящимся напитком.
Этот адский коктейль сыграл с ним злую шутку. Вместо того чтобы, как добропорядочный гражданин, посмотреть вполглаза новости и мирно отойти ко сну, Иван продолжал упорно пялиться на экран. Сна не было ни в одном глазу. На большинстве телевизионных каналов ведущие с плохо скрываемой радостью уже давно попрощались с телезрителями. Осталось лишь несколько, которые регулярно хвастались своим круглосуточным вещанием (или правильнее будет — показом?). Иван бездумно щелкал пультом, перескакивая с одного канала на другой. Стрелки на часах давно перевалили через цифру двенадцать, гарантируя завтрашнюю дневную разбитость и тяжелую голову…
И вдруг…
Как часто это слово заставляет тревожно вздрагивать сердце, получающее ударную дозу адреналина.
Перебивая очередную рекламную паузу, раздался отчетливый стук во входную дверь. С колотящимся сердцем Иван почему-то на цыпочках подошел к двери и приник к глазку. На лестничной площадке во всегдашнем полумраке никто не просматривался. Он уже было повернулся, чтобы уйти, твердо обещая себе записаться завтра же на прием к невропатологу, как стук повторился. Иван опять внимательно осмотрел еле видимую площадку. Она была пуста. Но тут его взгляд случайно скользнул вниз, и он испуганно отшатнулся. Перед дверью стоял пони. В смысле конь, хоть и маленький. С мыслью, что этого не может быть, Иван глянул еще раз. Пони никуда не делся. Он пристально уставился надверной глазок, чуть пошевеливая несоразмерно большими ушами. Такое украшение, скорее, подошло бы зайцу, но никак не представителю лошадиной породы. Пусть хоть и мини.
Неожиданно пони довольно явственно подмигнул. Иван продолжал обалдело наблюдать за нежданным ночным посетителем. Тот потоптался перед запертой дверью, и на его морде отчетливо проступило раздражение. Пони поднял левую переднюю ногу и в очередной раз требовательно постучал копытом в дверь.
Иван прокашлялся, но подумал, что обращаться к лошади с вопросом, да еще из-за запертой двери, несколько нелепо, и медленно протянул руку к собачке английского замка. Замок щелкнул, и Иван все так же медленно, в полной мере ощущая абсурдность ситуации, потянул на себя дверь. Ему не привиделось. Пони был на самом деле. Он дождался, пока образуется достаточно широкая щель, и с независимым видом проследовал в прихожую. Иван сильно ущипнул себя за руку. Пони махнул на прощание хвостом и исчез в комнате. Тщательно закрыв дверь, Иван поплелся за странным гостем, лихорадочно соображая, откуда могла взяться ночью лошадь в центре города с миллионным населением. Хотя в этом, если подумать, не было ничего странного. Нынешние архитекторы, практиковавшие точечную застройку, нередко возводили элитные особняки «новых русских» в самых неожиданных местах. И эти вызывающие вполне понятные раздражение и зависть новостройки частенько торчали среди купеческих обветшалых домов конца позапрошлого века или обшарпанных панельных хрущоб века двадцатого. Иван никогда не понимал тех людей, что могли себе позволить строительство таких хором. Если уж у тебя есть на это деньги (не важно, каким путем добытые), зачем лезть в такое непрезентабельное окружение? Не проще ли снести целый квартал и уже на его месте, как это делается во всем цивилизованном мире, возводить постройки для людей определенного класса с определенными же доходами? Или от вида из окна на общественную помойку хозяин особняка испытывал особый кайф? Непонятно…
С такими мыслями Иван вошел в комнату, в глубине души надеясь, что испытал еще один приступ помрачения и пони просто привиделся. Но увы. Ночной гость находился в комнате. Мало того, пони непринужденно раскинулся на тахте и внимательно наблюдал, как очередной правильный парень афро-американского происхождения дубасит на голубом экране белых ублюдков, по неосторожности попавшихся ему на пути.
«Так и есть, — вспомнилось Ивану, — через два квартала отсюда недавно было торжественное заселение с фейерверком и битьем посуды в очередной пряничный домик». А уж в таком особняке могли держать все что угодно. И лошадка в неразберихе обустройства вполне могла сбежать со своего нового места жительства. Осталось только решить вопрос, зачем ее понесло на шестой этаж, а не на ближайший газон.
Иван осторожно обошел тахту и присел на корточки перед лошадиной мордой. Пони неодобрительно покосился на человека, загородившего часть экрана, и опять сосредоточился на просмотре фильма. — Ну и что мне с тобой делать, чудо-юдо? — вопросил Иван, обращаясь к рыжей лошадиной морде.
— Какое я тебе чудо-юдо? — фыркнул пони.
Иван от неожиданности сел на пятую точку. Все. Это уже серьезно. Он никогда не мог понять, как люди сходят с ума. Оказывается, случается и так. Обыденно, безо всяких особых потрясений. От визита простой говорящей лошади.
— Что вылупился? — продолжил ночной гость. — Дырку протрешь.
— Так мне это не снится? — Иван еще раз с силой ущипнул себя за руку.
— Что именно? — поинтересовался пони.
— Как — что? Ты, конечно.
— С какой стати я должен тебе еще и в снах являться? — недовольно спросил пони. — Хватит того, что наяву на тебя время трачу.
— А… а зачем? — Иван не нашел ничего лучше, как задать этот вопрос.
— Как — зачем? — изумился ночной гость. — Разве не к тебе сегодня наведались гости?
— Значит, в моей квартире все-таки кто-то был? — Перед внутренним взором Ивана снова предстала открывшаяся от легкого прикосновения дверь.
— Естественно, — авторитетно заявил пони.
— Почему же ничего не пропало? — спросил Иван.
— Ты так думаешь? — скептически посмотрел на него представитель лошадиного племени.
— Ну да. — В душу Ивана закралась некая неуверенность. Уж больно непререкаемым был тон ночного гостя. — Деньги на месте, мебель тоже…
— «Мебель», — фыркнул пони. — Да кому нужна твоя рухлядь!
— Тогда что же? — спросил Иван.
— А ты вспомни, как все начиналось… — Пони внимательно посмотрел ему в глаза.
Тетя Дуся и остальные родственники
— Ивашка явился! — радостным воплем встретила гостя тетя Дуся.
— Сколько раз просил, Евдокия Евлампиевна, не называть меня так! — Иван отодвинулся от облапившей его хозяйки дома.
— А как же тебя называть-то, касатик? — изумилась тетя Дуся. — Али ты имя свое успел сменить?
— Иваном меня зовут, — произнес гость в который раз. — И-ва-ном. Неужели непонятно?
— Та я и кличу Ивашкой, — недоуменно воззрилась на него тетя Дуся.
Иван безнадежно махнул рукой и присел в вычурное, с неудобной прямой спинкой кресло. С его подлокотников на него недобро сверкнули две пары волчьих глаз. Иван невольно отодвинул руки подальше от вырастающих, казалось, прямо из темного дерева оскаленных, вскинутых вверх в тщетном порыве выдраться из плена звериных морд. И это еще было самым безобидным предметом мебели в доме дальней родственницы. Напротив стояло второе кресло, в которое Иван не уселся бы ни за какие коврижки. Оно было того же темного, почти черного цвета. Из-за спинки, являя собой подлокотники, высовывались две мускулистые когтистые лапы, охватывая полукружием по неосторожности или по глупости усевшегося в это творение безумного плотника посетителя. Причем когтями лапы были обращены к находящемуся в кресле. А над макушкой сидящего спинка трансформировалась в голову диковинного зверя, клюв которого был хищно приоткрыт. Со стороны создавалось полное впечатление, что посиделец сейчас будет схвачен страшными лапами и заклеван насмерть. И, видимо, не только со стороны. Ивану не раз доводилось наблюдать, как нервно вскакивали из этого кресла редкие гости тети Дуси.
— Наливочки не желаешь? — поинтересовалась между тем тетя Дуся.
— Нет-нет, — поспешил уверить ее гость. Наливочку тетя Дуся готовила не иначе как на самогоне тройной выгонки. Как ей удавалось на глазок, безо всяких измерительных приборов, добиваться такой феноменальной крепости напитка, одному богу известно. А вернее, черту.
— Тогда я чайку спроворю. — Тетя Дуся вымелась на кухню. Евдокия Евлампиевна, или тетя Дуся, числилась в дальних родственницах Ивана. Седьмая вода на киселе. Впрочем, в родной деревне Ивана все приходились друг другу родственниками.
Когда Иван уезжал из деревни в город, ему дала адресок такая же древняя бабка, проживавшая на особицу на выселках и имевшая прочную репутацию ведьмы. Иван ни за что не воспользовался бы предложением, но больше родственников в городе не обреталось, а до приема документов в институт надо было где-то перекантоваться. Вот и пришлось кандидату в студенты идти к дальней и почти незнакомой родственнице.
Жилише тети Дуси поражало воображение. По первому впечатлению это была вполне обычная пятикомнатная сталинка с пеналом для прислуги, обширной кухней и парой темных кладовок. Но это только вначале. У гостя через некоторое время возникало ощущение, что это не квартира, пусть и достаточно просторная, а средних размеров особняк. Иван так и не успел определиться с размерами жилья, но там явно наличествовал какой-то парадокс, нарушающий известные законы физики.
Как и за какие заслуги тетка получила такие хоромы, неизвестно. В советские времена просто так попасть в дом, построенный при «отце всех народов» и «друге физкультурников», было практически невозможно. Тут или требовалось числиться среди руководящих и направляющих, причем не в самом низу пирамиды, или совершить нехилый подвиг во славу торжества коммунизма во всем мире. На крайний случай родиться в такой квартире. Ни того, ни другого, ни третьего за теткой вроде не числилось, хотя, судя по возрасту, она вполне могла где-нибудь в начале двадцатого столетия гонять басмачей с Буденным в Туркестане или рубить хакасов с Гайдаром в Сибири. Евдокия Евлампиевна воспоминаниями не делилась, а у деревенского паренька, впервые попавшего в крупный город, хватало своих проблем и без копания в генеалогическом древе тети Дуси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48


А-П

П-Я