Была ли она таким человеком, который... как бы это получше сформулировать?..– Который способен скрыть известные ему сведения об убийстве дочери ради спасения любовника? Ни в коем случае. Я знаю, что сказал прокурор, и знаю, что собиралась написать Дейрдре Мидоуз в своей дурацкой книге. Извините меня за резкие выражения, но все это сплошное дерьмо. Салли жила своей Кэтрин. Она ни за что не стала бы скрывать подробности убийства дочери из любви к мужчине.– А что, если это был страх?– О чем вы?– Я не выдвигаю никаких обвинений. Просто хочу исследовать все гипотезы. А вдруг Салли боялась назвать имя убийцы дочери, опасаясь, что он может вернуться и убить ее саму?– Нет. Ни в коем случае.– Почему вы так уверены?– Потому что хорошо знаю свою сестру.– Вам известно, что Салли преследовал неизвестный, перед тем как убили ее дочь?– Я узнала об этом вместе со всеми, то есть уже после убийства.– Коль скоро Салли преследовали, почему вы отвергаете версию прокурора о том, что преследователь был ее любовником и Салли боялась назвать его убийцей дочери?– Потому что я знаю нечто обратное. Мне известно, что после убийства дочери Салли принимала все усилия, чтобы узнать, кто преследовал ее. Она буквально охотилась на него.Джек положил вилку на стол, обдумывая услышанное.– Я этого не знал.– Это правда. Если, конечно, Салли не была величайшей в мире актрисой, я убеждена, она ни разу не встречалась со своим преследователем, не говоря уже о том, чтобы влюбиться в него.– Откуда вам известно, что она пыталась охотиться на него?– Как я уже говорила, Салли приехала в Африку, чтобы попытаться забыть прошлое. Она была крайне разъярена тем, что убийцу дочери так и не нашли. Наконец через два года после убийства преследователь Салли связался с ней по электронной почте, когда она была здесь, в Африке. Мы ходили в интернет-кафе вместе, чтобы посмотреть свою почту, и обнаружили его сообщение.– Как это произошло?– Я перебрала послания, предназначенные для меня, потом Салли просмотрела то, что прислали ей. И вдруг она сильно побледнела. Я спросила, что с ней случилось, и она ответила: «Это сообщение от того самого типа, который преследовал меня до убийства».– Вы читали его?– Да. Вообще-то оно было бессодержательным. Просто: «Привет, как ты жила все это время?» Ничто не указывало на то, что оно от злонамеренного преследователя. Но я догадываюсь, что все сообщения от преследователей начинаются такими же словами.– И что сделала Салли?– Она начала поддерживать с ним связь. А раза два они даже обменивались сообщениями в реальном времени. У нее был план.– Какой?– Она хотела встретиться с ним.– В Африке?– Нет. Салли была готова улететь на первом же самолете в Майами, если бы он согласился на встречу.– Не рисковала ли она в таком случае?– Именно это я и сказала: «Послушай, Салли, возможно, это тот человек, который убил Кэтрин и ударил тебя ножом между ребер». И мне наконец удалось уговорить ее согласиться на более безопасный вариант.– На какой?– Просто продолжать общаться с ним в реальном времени и посмотреть, не выдаст ли он какие-нибудь сведения, которые помогли бы полиции поймать его.– Помогло?– Она пыталась. Неделю за неделей Салли пыталась хоть что-то выудить у него: чтобы он рассказал о том, где живет, на какой машине ездит. Хоть что-нибудь. Но он был хитер. Ни разу не сообщил ничего о себе. Он каждый раз выкручивался, стараясь узнать побольше о Салли: что она делает, как одета, не хотела ли бы заняться «знаешь чем, знаешь где»?– Удалось ли ей узнать хоть что-то о нем?– Однажды вечером Салли была в полной прострации. Пригрозила ему, что никогда больше не свяжется с ним в реальном времени, если он не назовет ей своего имени. Он назвал ей имя, но мы с Салли решили, что оно не настоящее.– Что это было за имя?– Черт, я не помню. Что-то несуразное.– Подождите. Попытайтесь вспомнить. Рене нахмурилась, напрягая память.– Думаю, что это было... нет. Да, вспомнила. Алан Сирап. У Джека мороз пробежал по коже.– Алан СИ-РАП?– Да, вы знаете его?Рене явно не подозревала о том, что Сирап был шестым в списке наследников Салли, «неизвестный», которого они никак не могли идентифицировать. Джек откинулся на спинку скамьи.– Нет, я не знаю его. Но у меня возникает ощущение, что знаю. 33 После ленча Джек заглянул под капот. Он предложил Рене отвезти ее обратно в Корхого, а поскольку она закончила все свои дела, то с удовольствием приняла это приглашение. К сожалению, у их «лендровера» появился сухой кашель заядлого курильщика. Джек был плохим механиком, но кое-чему все-таки научился, имея дело со своим старым «мустангом», оставшимся дома. Этих знаний хватило на то, чтобы догадаться: следует проверить фильтры, прежде чем снова пускаться в путь по пыльной дороге, которая привела их в Одиенне.Тео откинулся на месте пассажира, задрал ноги на панель приборов и обмахивался сложенной газетой.– Знаешь, мне кажется, что это все-таки сработает. Джек проверил воздушный фильтр и сдул с него пыль.– Откуда тебе знать? Ты за целый день и пальцем не пошевелил.– Я говорю не о «ровере», я говорю об этом «Чапало».– О чем?Тео поднял бутылку.– Это пиво сделано на основе просо; мне подарили его мои бельгийские друзья. Они сказали, что это поможет мне с похмелья.– Блестящая идея. В следующий раз, когда перепью, я тоже хвачу этого зелья с хорошо наперченным чизбургером.– Мм... Звучит неплохо.Джек закрыл капот, подошел к машине со стороны водителя и оперся об открытое окно. Их машина была запаркована на аллее рядом с гостиницей. Они воспользовались небольшой тенью, которую бросало двухэтажное здание.– Пришла ли твоя голова в такой порядок, чтобы заставить ее подумать об Алане Сирапе? – спросил Джек Тео.Тео прихлебывал пиво и морщился, словно от переперченной закуски.– Ничего не понимаю.– Ты помнишь, что Салли назвала его одним из своих наследников?– Это тот тип, который пырнул ножом Салли и убил ее дочь. И Рене говорит, что Салли собиралась лететь в Майами и встретиться с ним. Это ни в какие рамки не лезет.– Ну так Рене убедила ее не делать этого. Она понимала, насколько это опасно.– Или бессмысленно.– Как это? – спросил Джек.– Возможно, Салли не боялась встретиться с ним, ибо была убеждена, что это не он убил ее дочь.– Ты хочешь сказать, что она намеревалась убедиться в противном?– А?– Она хотела встретиться с преследователем, чтобы исключить его из списка подозреваемых в убийстве дочери.– Возможно, правда? – отозвался Тео.– Да. Возможно также, что она точно знала, насколько опасен этот человек, но не боялась умереть. Точно так же как она не боялась этого два года спустя, когда пыталась нанять твоего брата, чтобы он убил ее.Тео покосился на Джека. Солнце уже переместилось так, что в верхней части ветрового стекла возник надоедливый блик.– Возможно и то и другое. Думаю, Салли ненавидела этого мистера Сирапа не менее, чем других своих наследников.– Конечно, – ответил Джек. – Именно преследование дало повод прокурору обвинить Салли в попытке укрывательства человека, убившего ее дочь.– О'кей. Это означает, что пятеро из шести наследников связаны с прошлой жизнью Салли. Что ставит под большой вопрос роль моего брата. Какое отношение имеет ко всему этому Татум?Джек посмотрел в сторону.– Возможно, он оказался человеком, который сделал план Салли выполнимым. Она наградила его за то, что он убил ее.– Нет, нет, это совершенно не соответствует фактам. Салли оставила эти деньги вовсе не для того, чтобы кого-нибудь наградить. Она решила наказать Татума за то, что он не помог осуществлению ее плана и не убил ее; напротив, он чуть не сорвал осуществление этого плана, отказавшись убивать Салли.– Подумай над этим. Не делает ли еще более жестоким наказание, которое Салли уготовила остальным пяти наследникам, тот факт, что шестым наследником она назвала Татума Найта?– Для этого ей не нужен был Татум. У нее уже есть Алан Сирап, или как там его зовут по-настоящему. Зачем ей нужны двое...Джек ожидал окончания фразы, начатой его приятелем, но потом понял, почему тот умолк.– Ты хотел сказать «двое убийц»?Тео допил пиво и выбросил бутылку в окно. Она разбилась о кирпичную стену.– Это сказал ты, а не я, – сердито парировал Тео.– Успокойся, Тео.– Нечего мне успокаиваться. Я проделал такое долгое путешествие вовсе не для того, чтобы доказать виновность своего брата. Мне было бы приятно, если бы ты хотя бы минут на десять притворился, будто веришь в то, что он невиновен.– Я не...Тео вышел из машины и направился к гостинице. Джек пошел вслед за ним, но Тео проследовал через холл к ресторану. Видимо, чтобы возобновить запас «Чапало». Рене стояла у стойки администратора, рассчитываясь за номер.– Что это с ним? – спросила она.– Съел слишком много перца, – ответил Джек и взял ее чемодан. – Можно грузиться.Он вышел с Рене из гостиницы, положил чемодан в багажник и сел за руль. Рене прихватила с собой охотничье ружье. Даже при опущенных стеклах окон в машине не было ни малейшего движения воздуха, которое бы смягчило полуденный зной. Перенося чемодан Рене, Джек сильно вспотел.Рене внимательно смотрела на свое отражение в зеркале заднего вида и укладывала волосы, предвидя, что им предстоит долгое путешествие. Джек отвел взгляд, когда Рене заметила, что он уставился на нее, хотя, похоже, не имела ничего против такого внимания.– Когда вы наконец зададите мне вопрос? – спросила она, держа заколку для волос во рту.– Какой вопрос?– Вопрос, который вертится у вас на языке: почему Салли не оставила дорогой сестричке Рене и ломаного гроша из своих сорока шести миллионов долларов?Джек снял свою пропыленную шляпу австралийского типа и вытер пестрым платком пот с шеи.– Это едва ли не первый вопрос из тех, которые я собирался задать.– И что же вы медлите?– Честно говоря, я планировал подождать денек-другой, получше познакомиться с вами, чтобы понять, лжете вы или нет. И только после это спросить.Покосившись на Джека, она спросила:– Надеетесь узнать меня настолько хорошо, да?– Нет, я не имел в виду именно это. Я лишь хотел сказать, что довольно быстро разбираюсь в людях.Его замешательство позабавило Рене. Она взяла Джека за руку.– Поставьте палец вот сюда, пожалуйста.Джек прижал палец к длинной закрученной косе у нее на затылке. Рене сделала ее еще более плотной с помощью разноцветного шнура из тех, которыми, как видел Джек, торгуют на улицах Корхого африканские женщины. За несколько секунд Рене полностью изменила свой внешний вид, и то, что она осталась такой же красивой с волосами, уложенными под шляпу, почему-то не удивило Джека.– Следует ли мне сказать вам теперь? – спросила Рене, посмотрев на Джека.– О чем сказать?– Обо мне, Салли и о ее завещании.– Теперь можно.– Вы уверены? Я могу и подождать, если вам кажется, что после совместной тряски на пути в Корхого вы будете более здраво судить о моей правдивости.Рене явно посмеивалась на его «планом».– Я рискну. Валяйте.– Правда состоит в том, что мы с Салли слегка поссорились.– Совсем слегка?– Нет, не совсем. Мы почти не общались друг с другом после того, как она улетела из Африки.– Что произошло?– Все было прекрасно, пока Салли была здесь. Все сотрудники организации «Дети прежде всего» души в ней не чаяли. Две сестры, работающие вместе во имя правого дела – борьбы против использования рабского труда детей на плантациях какао. Было действительно жаль, когда она решила уехать, но мне казалось, что я понимала ее. Так продолжалось всего два месяца, после чего я узнала, что Салли собирается выйти замуж.– За своего миллионера?– Не просто за миллионера. Мегамиллионер Салли владел плантациями, на которых использовался рабский труд детей.– Я об этом не знал. – Джек покачал головой. – О, вы, наверное, почувствовали, что вас бессовестно предали.– Я была в бешенстве.– Вы по-прежнему в этом состоянии?– Только потом я поняла, как ужасно страдала Салли из-за убийства своей дочери. Как я уже говорила, она перепробовала все: от благотворительности до вступления в брак по расчету. Ничто не приносило ей облегчения.– Возможно, кроме одного, – заметил Джек.– Чего?– Судя по смыслу ее завещания, это месть.Их глаза встретились, и они молча смотрели друг на друга. Наконец Рене сказала:– Вы первый человек, с которым я говорю об этом. Думаю, даже адвокат, распоряжающийся имуществом Салли, не знает всего.– Спасибо за то, что вы мне рассказали. Я надеялся, что, предприняв это путешествие, узнаю правду.– Может, настало время и мне сказать правду, всю правду.– О чем вы?– Я думала над тем, что вы говорили вчера, когда рассуждали о том, могла ли Салли дойти до того, чтобы нанять для себя убийцу. Кажется, кроме меня, есть только один человек, который знал ее так хорошо, что мог бы ответить на этот вопрос.– Я слушаю вас.Глаза Рене загорелись, словно она вдруг почувствовала сильный прилив энергии.– Вам не хотелось бы встретиться с бывшим богатым мужем Салли?– Я думал, что он живет во Франции.– Он француз, но большую часть года проводит здесь.– Вы можете устроить эту встречу?– Не обещаю, но с вашим приятелем Тео, который повсюду за вами следует, я думаю, мы можем провернуть тут почти любое дельце. Мозг, красота, хорошо развитые мускулы. Можем ли мы дать промашку?– Я знаю, у кого из нас хорошо развиты мускулы. Так что это делает меня...– Чем-то вроде багажа. – Рене подмигнула, будто в подтверждение того, что она стоит двоих в этой тройке. – А теперь зовите вашего мускулистого приятеля. Мы теряем время. 34 Дорога в южном направлении имела твердое покрытие до самого Мэна, города с населением примерно в сто пятьдесят тысяч человек, располагавшегося в захватывающей дух местности. Мэн называли «городом восемнадцати пиков», что было отчасти романтическим преувеличением в описании явно непривлекательных беспорядочных городских застроек, разбросанных вдоль долины и окруженных горами. Джек не относился предвзято к городам Западной Африки, но Мэн напомнил ему о чем-то таком, чему он никак не мог дать названия, пока не заговорил Тео.– Это похоже на дерьмовый городишко в Колорадо, где нет ни одного белого человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44