— Об этом знает даже Гэрриэт Тейбор, но держит язык за зубами.— Гэрриэт? — Джулия была ошеломлена этой новостью.— Вот почему они все были так обеспокоены, когда я появился в городе. Они очень боялись, что ты будешь вовлечена в еще один скандал. Рената считает, что с моей стороны это было низостью. А Гарриет просто волнуется из-за тебя.Джулия откинулась в кресле и вспомнила как радушно они встретили ее, когда Эдвард привез ее из Чикаго. Они всегда оказывали ей всяческую помощь в первые годы жизни в Стайлзе. Они искренне выражали ей сочувствие, когда умер Эдвард. Они также поддержали ее в те трудные минуты, когда ее оставил Джиб. И никогда не обмолвились ни словом об этих фотографиях. Даже Гэрриэт.Джиб сжал ее руку. — Барнет сказал мне как-то, что никто в этом городе не допустит, чтобы Джулия Мэткаф стала жертвой надувательства. Насколько я понимаю, — сказал Джиб, — никто также не позволит Гарлану распространять по городу эти фотографии.Джулия почувствовала облегчение. Но кроме этого чувства было еще что-то другое, более глубокое, чем простая благодарность, и к тому же более опасное.Она моментально выдернула руку из руки Джиба и положила ее на колени. — Ты был очень добр ко мне, Джиб.Он заерзал на стуле и слегка застонал от боли. — У меня есть еще кое-что, о чем я должен тебе сказать. — Он выглядел немного смущенным. — Я, к сожалению, не могу это выразить более деликатно, но ведь ты же врач, поэтому это не столь уж важно. У меня в моче появилась кровь, и это меня немного беспокоит.Джулия тут же отвела Джиба в операционную. Она измеряла температуру его тела, прощупала все части тела ниже живота, осмотрела спину, обращая особое внимание на поврежденные участки тела. От нежного прикосновения ее рук его Адам тут же возбужденно напрягся, что смутило Джиба, но Джулию оставило совершенно равнодушной.Она все делала профессионально, сохраняя свои утонченные манеры, как в том случае, когда она осматривала Скоби. Она все время расспрашивала его о том, как Гарлан ударил его, каков характер боли, не рвало ли его сразу после драки, не тошнит ли его сейчас. Когда она сказала, что хочет посмотреть на цвет его мочи, Джиб пожалел, о том, что заикнулся о своих болячках.— У тебя, кажется, обыкновенный ушиб почки, — сказала Джулия, закончив осмотр. — Я не обнаружила признаков шока или заражения. Нет также никаких признаков внутреннего кровоизлияния. Но несмотря на это, я вынуждена буду уложить тебя в постель. Тебе нужен абсолютный покой.Джиб отпрянул от операционного стола. — Я не собираюсь ложиться сейчас в постель, — сказал он возмущенно. — На улице еще даже не стемнело.— При ушибе почки симптомы не всегда отражают серьезность положения, — строгим голосом сказала Джулия. — Любое легкое повреждение может тут же превратиться в серьезную проблему для здоровья, если в организме появляется инфекция. — Она сняла медицинский фартук и посмотрела на него серьезным, не допускающим никаких возражений, взглядом. — Ты не должен делать ничего, что может ухудшить твое состояние. Ты сейчас же отправишься в постель.Джиб подумал, что один или два часа отдыха будут совсем не лишними для него, поэтому он спокойно поднялся по лестнице вверх, снял одежду и удобно устроился на большом, орехового дерева, диване. Вскоре пришла Джулия с емкостью, полной льда. Она приложила этот лед к его ноющей спине. Джиб почувствовал отвратительный холод, который чуть было не вызвал у него тошноту. Он наотрез отказался от этой процедуры.— Ну что же, — спокойно сказала Джулия, — если ты отказываешься от этой процедуры, я могу предложить тебе более эффективное средство. Я могу ввести антисептики в мочеиспускательный канал. — Она взяла со стола какой-то тюбик и подробнейшим образом объяснила Джибу, что она собирается с ним делать.Ее объяснения совершенно потрясли Джиба. — Нет уж, лучше я полежу со льдом, — сказал он.Когда Джулия вышла из комнаты и спустилась вниз, Джиб снова подумал об этих злосчастных фотографиях. Если о их существовании узнают посторонние люди в Стайлзе, то это непременно вызовет скандал, и Джулия будет унижена самым гнусным образом. Он обязательно должен выяснить, где они хранятся — в отеле «Ригал», где Хьюгз снимал номер, в его офисе на шахте «Континентал» или под замком в каком-либо сейфе.После недолгих размышлений Джиб пришел к выводу, что лучше всего начать поиск с офиса и сделать это нужно сегодня же. У Джулии весьма обширная программа участия в празднествах, и к тому же вечером планируется фейерверк, так что все будут сегодня вечером в городе. Самое удобное время посетить «Континентал».Он тут же разработал подробный план действий. Как только Джулия уйдет на поляну, где будут проводиться торжества, он поедет в город, встретится с Чарли Суном, заберет свое оружие в полицейском участке и направится в горы, на шахту «Континентал». Если все пройдет нормально, он сможет вернуться сюда еще до того, как вернется Джулия.Джиб засунул руку под подушку и решил немного вздремнуть перед важным делом.Солнце уже садилось за горизонт, когда Джулия разбудила его. Она пришла к нему, чтобы снова осмотреть его раны, сменить лед и покормить его.Как хорошо, что она меня разбудила, подумал Джиб. Она низко наклонилась над Джибом, и он почувствовал тот самый очаровательный запах лимона, которым он наслаждался в прежние времена. Пальцы Джулии легко коснулись живота и его старый, славный Адам вновь вскочил как ошпаренный.Джулия слегка покраснела. — Что бы ты сейчас ни думал, — сказала она, — тебе лучше оставить эти мысли. Это очень вредно для человека в таком состоянии. — Она помогла ему встать и поставила ему на колени поднос с ужином.— Я полагаю, ты скоро поедешь в город? — сказал он.— Нет, я передумала.— Что? — Джиб от неожиданности чуть было не столкнул поднос на пол. — Почему, черт возьми, ты передумала?— Потому что у меня есть пациент, который, как я подозреваю, может попытаться сбежать. — Она посмотрела на него строгим взглядом. — Пока ты здесь спал, я попросила Гэрриэт Тейбор заменить меня на этом вечере. А сейчас ешь свой ужин и выпей всю эту воду. Тебе нужно пить как можно больше жидкости.Она оставила Джиба, угрюмо поглощавшего свой ужин. Теперь ему придется искать какой-нибудь другой выход из положения. Он посмотрел на окно и подумал, что оно находится слишком высоко, чтобы он мог безболезненно спрыгнуть вниз. Затем он вспомнил о веранде, которая находилась за окном ее спальни. Он однажды уже использовал этот путь. Почему бы не попробовать снова. Но последующие события значительно облегчили ему эту задачу. Не успел Джиб закончить свой ужин, как зазвенел звонок в операционной.Некоторое время спустя в комнату Джиба вошла Джулия. — Это приходил мистер Блюм, — взволнованно сказала она. — У Рут начались роды. Доктор Бичем уже находится там, но дело в том, что у нее появились серьезные осложнения. По всей вероятности, — сказала Джулия, — я задержусь там на всю ночь. ГЛАВА 25 Обследовав и ощупав брюшную полость Рут, Джулия поняла, что роды будут нелегкими. Как только она провела наружные замеры и определила внутреннее строение таза, стало ясно, что первоначальные результаты обследования, проведенного доктором Бичемом, были ошибочны. Тазобедренное строение Рут было опасно плоским, примерно шесть сантиметров. Этого было явно недостаточно для нормального прохождения ребенка.Джулия очень сожалела, что не провела такие исследования раньше, хотя это ничего не меняло. Все равно пришлось бы принимать какое-то решение, чтобы спасти и мать, и ребенка. Фактически с первых дней беременности Рут судьба ее ребенка была под большим сомнением.— Рут, — сказала Джулия, поглаживая ее рукой по лбу. — Твой ребенок здоров, но он не может родиться естественным способом.Рут лежала спиной на подушке, плотно сжимая дрожащие губы, чтобы не заплакать. — Он умрет? Я умру?Джулия всегда верила в то, что пациентам нужно говорить правду. — Понимаешь, в чем дело, — начала она объяснять ситуацию, — мы можем пожертвовать ребенком и почти наверняка спасем твою жизнь. Но мы можем также сделать тебе кесарево сечение и извлечь ребенка из разреза в твоей брюшной полости. Разумеется, эта операция будет сложной и опасной. Твои шансы остаться в живых будут равны примерно пятидесяти процентам.Рут не задумываясь хлопнула Джулию по руке. — Делайте операцию. Пожалуйста. Я не могу допустить, чтобы умер мой ребенок.Джулия сжала ее пальцы. Решение Рут значительно облегчило ей задачу. Одна только мысль о том, что ей придется убить живого ребенка, приводила ее в ужас, хотя многие врачи предпочитали именно этот метод решения проблемы, опасаясь делать более радикальное в таких случаях кесарево сечение.— Я сделаю все возможное, чтобы спасти и тебя, и ребенка, — сказала Джулия. — Но прежде мне нужно поговорить с доктором Бичемом и твоими родителями. А сейчас ты отдыхай и береги силы.Она вышла из комнаты Рут и направилась в переднюю комнату Блюма, где в нервном ожидании сидел сам старик Блюм с Ренатой и доктором Бичемом. При ее появлении они все замолчали и выжидающе посмотрели на нее.— Боюсь, что проход у нее слишком узкий, чтобы родить живого ребенка, — сказала Джулия.— Я пришел к такому же выводу, — поддержал ее доктор Бичем. — Я объяснил уже мистеру и миссис Блюм, что нужно пожертвовать ребенком, чтобы спасти Рут.Рената достала носовой платок и вытерла лицо. Джулия заметила, что она плачет.Старик Блюм положил ей руку на плечо. Как он постарел за последние дни, подумала Джулия. Его совсем одолели эти заботы, а борода стала совершенно седой.— Рут должна жить, — твердо сказал он и посмотрел на Джулию измученными от бессонницы глазами. — Она наш ребенок, наша радость.Джулия сама хорошо знала, что означала для них единственная дочь. Она слышала когда-то, что они много страдали из-за ее детских болезней и успокоились только тогда, когда она счастливо вышла замуж. Потерять ее было бы для них слишком тяжелым ударом.— Но Рут дала свое согласие на проведение кесарева сечения, мистер Блюм, — осторожно сказала Джулия.Доктор Бичем издал возглас удивления. — Но миссис Мэткаф, уровень смертности…Джулия резко повернулась к нему и глазами дала ему понять, чтобы он замолчал. Затем она снова обратилась к мистеру Блюму. — Это будет довольно рискованная операция для матери. Вы должны хорошо понимать это. Но мне кажется, что в данном случае риск оправдывает себя. Ребенок находится в хорошем состоянии, Рут вполне здорова, а роды находятся на самой ранней стадии. Сама же она хочет, чтобы ей сделали эту операцию.Старик Блюм посмотрел на доктора Бичема, затем на Джулию. Его глаза заблестели от слез. — Вы говорите, что она может умереть? Нет. В таком случае я не даю своего согласия. — Его борода задрожала от гнева и горя.— Я должна видеть ее, — сказала Рената.Ее миловидное лицо было красным и мокрым от слез. Джулия хотела обнять свою старую подругу, но сдержала себя. Она давно положила себе за правило не давать волю эмоциям во время исполнения профессиональных обязанностей. Врач не должен впадать в отчаяние или рыдать перед проведением сложной операции. Он всегда должен сохранять самообладание и держать свой ум ясным и чистым.— Вы оба пойдите к Рут и поговорите с ней, — сказала Джулия. — Выслушайте ее и постарайтесь понять ее желания.Когда супруги Блюм вышли из комнаты, доктор Бичем снял очки и не спеша протер стекла, что свидетельствовало о его неодобрительном отношении к предстоящей операции. — И все же мне кажется, — сказал он, — что более гуманным было бы сделать краниотомию, вынуть из брюшной полости остатки ребенка и таким образом спасти жизнь матери.Джулия молча слушала, как он приводил довольно консервативные аргументы против кесарева сечения — опасность внесения инфекции, возможное кровоизлияние в брюшную полость, вероятный в таких случаях болевой шок и, наконец, смерть матери. Она старалась отвечать ему терпеливо, ссылаясь на многочисленные книги и собственный опыт. Она даже рассказала ему о дискуссиях, которые часто возникали в медицинских кругах. Она цитировала ему выдержки из трудов доктора Харриса, который доказывал, что кесарево сечение может быть более успешным в случае, если роды еще не начались, если мать достаточно здорова и способна вынести такую операцию. Она также привела ему мнение доктора Зенгера о том, что с помощью внутриутробных швов можно поставить под контроль возможность кровоизлияния.— Но внутриутробные швы могут стать причиной инфекции, — возразил ей доктор Бичем.— Гораздо более опасно оставлять брюшную каверну открытой, — убежденно сказала Джулия. — Доктор Зенгер обнаружил, что применение тонкой серебряной проволоки для наложения швов уменьшает вероятность внесения инфекции и понижает уровень смертности в тех случаях, когда используется хорошо простерилизованная медицинская техника.Доктор Бичем откинулся в кресле и посмотрел на Джулию с любопытством. — Я так понимаю, что вы уже проделывали подобные операции?— Я дважды ассистировала Эдварду, — сказала Джулия. — В первом случае и мать, и ребенок остались в живых. Второй случай закончился печально. Роды продолжались слишком долго, и мать не вынесла большого напряжения. Она не смогла перенести болевой шок.Доктор Бичем вытер платком вспотевший лоб. — Я готов оказать вам любую помощь, на которую только способен, миссис Мэткаф.— Вот и хорошо, — сказала Джулия. — Давайте пойдем в вашу операционную и проведем все необходимые приготовления. Я подробно объясню вам, что нам предстоит сделать.Ли Чанг пустил Джиба в офис, на двери которого висела табличка «Управляющий». Это была обычная комната с типичным набором конторской мебели — письменный стол, обеденный стол со стульями, высокие шкафы для бумаг. У дальней стены комнаты стоял большой двухдверный сейф. Джиб посмотрел на сейф и с надеждой подумал, что, может быть, Хьюгз не спрятал фотографии в этот недоступный для него сейф.Ли Чанг пришел с ключами от офиса, но не знал шифра, с помощью которого можно было открыть сейф.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48