Среди них был и легендарный Радогор, чье искусство сражения на мечах
было даже воспето в былинах, дружинник, а потом сотник в войске князя
Владимира, сражавшегося с татаро-монгольскими ордами.
В тот момент, когда Хуббат сделал шаг вперед, собираясь продолжать
схватку, сработала станция хроносдвига. Фигура, появившаяся в проеме
двери, лишь очертаниями напоминала человеческую. У нее была голова -
бугром, руки - длинные, до колен, как лапы гориллы, ноги - толстые, с
расплющенными ступнями; и все тело прикрывала не то кожа, не то броня
малахитово-зеленого цвета, напоминающая крупную рыбью чешую. Глаз у
существа не было видно, как ушей и рта. Оно взмахнуло рукой, и четверо
помощников Хуббата без звука повалились на пол пещеры. Сам Хуббат
сориентировался мгновенно, прыгнул к стене, в которой торчали его "вилы",
но существо тоже не дремало: новый взмах лапой - и между застывшими людьми
и вожаком СС вспухло облако черного дыма.
- В темпорал, быстрее, - прозвучал холодный металлический голос.
Никита растерянно глянул на Такэду, не опустившего своего оружия.
Потом понял, что сущестич назвало темпоралом станцию хроносдвига. Впрочем,
в памяти уже давно сидело это название, проста понятным оно стало только
сейчас.
- Быстрее! - повторило существо без рта; казалось, голос исходил от
всей его фигуры. - Или вы хотите продолжить "честный" бой?
- Но он предложил...
- Не будь дураком, пошли. - Такэда опустил автомат, подтолкнул
танцора ко входу в станцию, спросил на ходу. - Кто вы?
- Истуутука, - ответило существо. - В данный момент ваш проводник, не
более того.
- Но я бы хотел... - оглянулся Сухов на редеющее черное облако,
сквозь которое уже начала проступать гигантская фигура Хуббата,
застывшего, как статуя.
- Вперед! Вам еще рано состязаться с младшим братом Вуккуба, да и
вообще с раруггами.
Никита спотнулся.
- С кем?!
Но проводник не стал продолжать разговор, он просто втолкнул танцора
вслед за Толей в сиреневый полумрак входа в темпора, и шагнул следом.
Дверь уже закрылась за ними, когда Хуббат наконец освободился от
"дыма" - парализующей движение Черной Паутины - и метнул трезубец вглубь
пещеры. Но дверь станции хроносдвига, рассчитанной на функционирование
даже внутри звезд, выдержала. "Полет" в тоннеле хроноскважины длился год -
по ощущениям беглецов, пока они наконец не вышли, пошатываясь от избытка
впечатлений из камеры хроносдвига в коридор темпорала, а потом наружу. И
только войдя за дверь станции, Сухов почувствовал, как болит избитое тело:
ныли ребра, стреляло в спине, с толчками крови вонзались в локти и плечи
иголки пульсирующей боли, разламывалась голова.
Видимо, проводник почувствовал его состояние, потому что жестом велел
Такэде подойти к другу, а сам быстро свернул за угол узкого каменного
ущелья, в которое они вышли из темпорала.
Небо высоко вверху над ущельем светилось дымным фосфором, и было
непонятно - ночь это или день.
Дышалось в этом мире легко, сила тяжести равнялась земной, и все же
запахи, краски, звуки говорили о том, что это не Земля.
- Как себя чувствуешь? - Такэда поддержал Сухова под локоть.
- Спать хочу, - сонным голосом ответил Никита. Подумав, снял с себя
остальные доспехи вильера, потом рубашку и стал изучать торс, усеянный
синяками и царапинами. Плечо со звездой Вести вспухло и болезненно
пульсировало. Звезда вобрала в себя все четыре "семерки"-родинки, изменив
цвет на фиолетово-красный.
Казалось, кожа в этом месте воспалилась и вот-вот лопнет, обнажив
злокачественную олухоль. Покачав головой, Никита надел рубашку, присел на
каменную полку в стене ущелья. Внимательно наблюдавший за ним Толя сел
рядом.
- Что случилось? Я думал, он тебя добьет, хотел вмешаться... но ты
словно обрел второе дыхание. Ох, как ты ему врезал! - Такэда хихикнул. -
Любо-дорого было смотреть!
- Снова сработала Весть... и кое-что еще... по-моему, открылась
родовая память. Я не разобрался. Но этот... проводник наш прав - я еще
слаб. Ты слышал? Он назвал моего противника Хуббатом, младшим братом
Вуккуба, Хранителя Книги Бездн!
- Слышал. Интересный винегрет получается. Вуккуб спасает тебя от СС,
а его братец стремится убрать во что бы то ни стало.
- Чего-то мы еще не понимаем. Они могли сто раз убить меня из-за угла
или на расстоянии, с помощью винтовки с оптическим прицелом. Неужели
понятие о чести имеется и у них?
- Не имеется. - Проводник вывернулся из-за поворота - странное жуткое
существо в отливающей зеленью и перламутром чешуевидной броне. -
Во-первых, вас недооценили по достоинству и преследовали малыми силами.
Во-вторых, вам помогали. И, в-третьих, существует Закон Пути, нарушить
который невозможно, ибо нарушение карается лишением свободы. Закон этот
гласит: "Воин Пути имеет право защищаться в каждом хроне Веера только
своим оружием, отвечающим особенностям данного хрона".
- Ну и что означает эта тавтология? - подумав, осведомился Никита, с
трудом справлявшийся с накатывающими волнами слабости и безразличия.
- Это означает, что вы, как и любой другой маг, должны найти свое
оружие - оно может передаваться по наследству или храниться в определенном
месте - и лишь потом, овладев им, начинать Путь.
- Я не маг...
Проводник помолчал. У него не было глаз, подобных человеческим, и все
же он разглядывал людей, задумчиво и оценивающе.
- Не мне судить, но лестница Шаданакара не открыла бы дверь не магу.
Правда, по ней нельзя подниматься и спускаться так неосмотрительно, как
это делаете вы. Но к делу. Это мой мир, я в нем - Наблюдатель и получил
задание послужить проводником и предложить два варианта. Первый: еще не
поздно вернуться.
Я заберу Весть, а те силы, которые заинтересованы в миссии
Посланника, мага связи, сделают так, что "свита Сатаны" потеряет к вам
интерес.
Проводник вытянул вперед длинную лапу с пятью толстыми пальцами без
когтей и ногтей и едва не коснулся плеча Никиты, но тот увернулся, едва не
свалившись на каменистую поверхность ущелья. Проводник опустил лапу.
- Второй вариант - Путь. Но вы забыли цель. Просто любопытному на
Пути делать нечего. И если вы все-таки решите продолжать Путь, вам
придется во многом себя ограничить. И учтите: моя Помощь - последний
подарок Пути, дальше вам придется идти одним, используя лишь свои силы,
интуицию и упорство. Правда, - создалось впечатление, что Проводник
улыбается, - совсем без помощи вы не останетесь, ведь у вас есть эрцхаор и
хохха.
Никита невольно взглянул на перстень индикатора "полезности".
- И Весть, - добавил Проводник. - Итак, что вы решаете?
- Нам нужно отдохнуть, - сказал Такэда.
Сухов вздернул голову, сжав губы так, что они побелели.
- Нет! Мы идем. Разрешите лишь два вопроса и... не удивляйтесь,
хорошо? Мое этичное оружие... что оно из себя представляет?
- Меч. - Проводник, наверное, все равно удивился, но тактично не
подал виду. - Это меч Святогора, былинного богатыря существовавшего тем не
менее в другом хроне. Святогор - ваша инкарнация в одном из Миров Веера,
ветви ваших предков параллельны. Вы не знали?
- Н-нет...
- Странно, у вас же есть хохха... свисток, который "свистит" в любой
хрон.
Такэда достал хрустальную бабочку хронорации.
- Наверное, я просто не умею владеть ей.
- Я научу.
- Второй вопрос. - Никита покраснел, отводя глаза, поте побледнел. -
У меня... моя подруга, Ксения... она исчезла... Если верить Хуббату, он не
получал задания захватить ее. Вы не знаете, где она?
- Не знаю. Но повторяю, у вас есть хохха, система связи доставки
информации, воспользуйтесь ею.
Сухов сделал движение к руке Такэды, в которой сверкал портсигар
рации, но с видимым усилием остановил свой порыв. Потом, побледнев еще
больше, упал с полки. Толя нагнулся к нему, пошлепал по щекам, пояснил
застывшему Проводнику:
- Обморок. Переутомился. Может быть, мы отдохнем у вас какое-то
время?
- Вам нельзя здесь долго оставаться, Хуббат быстро вычислит, из
какого хрона пришла помощь. Я воспользовался парализующей Черной Паутиной,
которая создается только на Элитейе, в соседнем мире.
- Но ему нужен отдых, хотя бы час-два, а потом мы уйдем.
Проводник махнул рукой-лапой.
- Хорошо, семь бед - один ответ.
- О! - Удивленный Такэда разогнулся; Сухов уже приходил в себя. - Вы
очень хорошо знаете земные пословицы и язык.
- Не я - лингвер, толмач то есть, киб-переводчик. Я представитель
цивилизации, опирающейся на совершенные технологии и запас научных знаний.
Человеческая цивилизация достигнет этих высот не скоро. Если достигнет,
конечно.
- А как вы... простите... значит, вы не человек? Это ваш настоящий
облик или скафандр?
Передняя часть бугра головы Проводника вдруг стала полупрозрачной и
исчезла совсем. На людей взглянуло темно-серое, обрамленное седыми или,
скорее, серебристыми волосами - ёжик на голове, бакенбарды по щекам, -
смышленое личико с огромными, бездонно-черными, выпуклыми глазами, с
красными пухлыми губками и носом обезьяны-гамадрила. Губы шевельнулись,
произнося фразу тонким голоском, и тут же раздался прежний голос -
машины-переводчика:
- Надеюсь, я вас не разочаровал?
- Лемуры! - пробормотал Такэда.
- Совершенно верно, представитель лемурообразных разумных. Чешуя на
мне - скафандр, выгляжу я несколько иначе. Ваш товарищ может идти? Нельзя
терять времени.
Толя спохватился, помог бормочущему извинения Сухову встать.
Проводник без слов поковылял вперед, беглецы поплелись следом, каждый
со своими переживаниями, но с одинаковым чувством ожидания чудес.
Темпорал или станция хроносдвига на Аримойе, двойнике Земли,
пряталась в одном из скальных массивов, торчащих, как разрушенные замки,
по всей громадной площади рега - пустынной равнины, покрытой крупным и
мелким гравием. Цвета на равнине преобладали зеленоватые, тускло-желтые,
серые, коричневатые: ни одного яркого, насыщенного, спектрально-чистого -
полутона, оттенки.
В зеленовато-жемчужном небе парили облака черных точек - то ли стаи
птиц, то ли тучи насекомых. И больше ничего. Будто мир этот был пуст, не
обжит разумными существами, не знал ни самолетов, ни ракет, ни другой
техники.
Выйдя из незаметной издали щели в стене скал, люди остановились,
гадая, куда идти. Проводника нигде не было видно. Однако стоило им сделать
несколько неуверенных шагов по скрипучему гравию равнины, как огромный
валун неподалеку, сросшийся боком со скалой, вдруг потек, меняя форму,
засиял перламутром, будто покрытый пленкой жидких кристаллов, превратился
в удивительно красивый аппарат, зализанный по строгим формулам
обтекаемости и эстетики. В нем протаяло отверстие, и показавшийся внутри
Проводник подозвал беглецов нетерпеливым жестом.
Внутри аппарата властвовали запахи озона и неведомых трав.
Кресла сами подстроились под форму тел седоков, хотя сделали это на
пределе возможностей, рассчитанные по формулам своих конструкторов под
другие формы и объемы. Однако надежды пассажиров на созерцание природы
Аримойи с высоты птичьего полета не сбылись: аппарат подпрыгнул вверх
сразу на десяток метров, - причем люди не испытали никаких ощущений, в том
числе и удара ускорения, - застыл на мгновение и... проявился уже в другом
месте, на фоне иного пейзажа, над городом Проводника. Никита вспомнил
наконец его имя - Истуутука. Во все глаза танцор смотрел на панораму
города, созданного разумными лемурами.
Ни одного здания выше двух этажей! Ни одного здания прямоугольной
формы - мягкие линии, округлые, подчиненные геометрии парабол, гипербол,
овалов, винтовых поверхностей. Здания переходили друг в друга, создавая
удивительную вязь конструкций, вписанных в рельеф с невиданным
мастерством. Лишь одна из этих конструкций возвышалась над всеми, не жилое
здание и не технологический центр - скульптура, которая могла бы служить
памятником Сальвадору Дали: гигантская голова лемура, образованная
висящими в воздухе без видимых опор брусьями, полосами, каплевидными
натеками и шарами. Издали она смотрелась своеобразно, создавая впечатление
ажурной легкости и мощи одновременно.
Цвета в городе царили палево-голубые, шафрановые,
зеленовато-малахитовые и белые, с матовым, не режущим глаз, блеском. И еще
гости отметили отсутствие каких-либо толп между зданиями - улиц как
таковых не было - и вообще какого-либо движения. Город словно вымер, лишь
изредка над каким-нибудь зданием проявлялась капля аппарата, наподобие
перенесшего их сюда, и тут же исчезала.
Проводник счел знакомство гостей с городом законченным, и аппарат
провалился куда-то в желтовато-розовый полумрак, не то в подвал-гараж, не
то прямо внутрь дома. Открыл двери. Пассажиры вышли на гладкий, отливающий
желтизной пол, - напрягая зрение, чтобы разглядеть помещение. Видимо, для
хозяина света хватало, хотя по человеческим меркам освещение
соответствовало скорее интимной обстановке ресторана Земли. Чмокая
плоскими подошвами, словно присосками, он повел их за собой.
У Никиты закружилась голова - интерьер помещения все время изменялся,
плыл, будто работал калейдоскоп, - и если бы не поддержка Такэды, он упал
бы.
- Мы уже почти пришли, - обернулся проводник, - потерпите.
Он остановился, но какая-то сила продолжала нести их по коридорам с
закругленными углами, зеркальными стенами и переливающимся узорами
свечения потолком, вынесла в небольшое помещение, напоминающее раковину с
хрустально-перламутровыми стенами, и оставила посередине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94