– Возьми. – Я бросил к ногам Лама ритуальный клинок гоблинов. – Это придаст тебе силы.
Телохранитель молча поднял с земли зловещее оружие. Между нами не осталось никакой недосказанности. Судьба Динкса по-прежнему оставалась в его руках. Если Лам проиграет, то умрет не только он один. Если выиграет – то лично исправит ошибку, благодаря которой имуры стали разменными пешками в этой грязной игре без правил.
– Какая редкая вещь! Если не ошибаюсь, это...
– Ритуальный клинок гоблинов, – подтвердил я догадку Айвеля, – незаменимая вещь, когда нужно перерезать чье-нибудь горло.
– Похож на Стельского Мясника – одного из двух ножей гоблинов, которые играют первостепенную роль в их ритуалах.
– Может быть, это он и есть, особенно если учесть, что мне его подарил Мгхам.
– Мгхам? – Казалось, сегодня темного принца уже не могло ничего удивить, но этот странный человек оставался полон сюрпризов.
– Если мой боец проиграет, клинок по праву перейдет к победителю. – Я начал уставать от этого слегка затянувшегося пролога, поэтому готов был отдать все, что угодно, ради скорейшего начала поединка.
– Имур действительно так хорош, как ты говоришь? – Айвель скинул куртку, оставшись в тонкой шелковой рубахе. – Или же ты просто пытаешься меня испугать?
Два тонких лезвия блеснули на солнце, выписав затейливую дугу, так что глаз едва успел уловить их движение.
Танцующий С Клинком получил свое прозвище не потому, что являлся отпрыском царствующей династии, он заслужил его по праву. Такое отточенное мастерство вырабатывается годами упорных тренировок, и не мне, простому деревенскому пареньку, месяц назад покинувшему родные пенаты, чтобы отправиться на войну, было тягаться с этим виртуозом. Дроу вырезал бы на моей груди любовное признание, посвященное очередной пассии, прежде чем я вообще успел бы что-то понять.
Если бы на месте Лама был кто-либо другой, можно было прикончить Динкса прямо сейчас. Но телохранитель, может быть уступая противнику в скорости, явно превосходил того в опыте, поэтому предсказать исход противостояния было практически невозможно.
– Приступим? – Дроу обращался не к стоящему напротив него имуру, а ко мне, как бы подчеркивая, что это поединок двух принцев.
– Да.
Айвель был вооружен двумя стилетами с тонкими длинными лезвиями. Его оппонент держал в одной руке короткий изогнутый меч, а другой сжимал гоблинский нож. Небольшое преимущество короткого меча компенсировалось малой длиной ножа, так что по большому счету противники находились в равных условиях.
Свита темного эльфа синхронно расступилась, образовав что-то вроде ринга. Наверняка не в первый раз секунданты принца участвовали в подобной дуэли, поэтому каждый заранее знал свое место. Еще секунду назад они стояли чуть ли не вплотную друг к другу, а затем, сделав всего несколько шагов в сторону, образовали круг, в центре которого остались лишь двое бойцов.
Я подозревал, что Лам не станет форсировать события, предпочтя сначала выяснить сильные и слабые стороны противника, чтобы только затем попытаться пробить брешь в его обороне. Начало боя подтвердило эту догадку. Имур действительно не пошел вперед, а принял низкую оборонительную стойку. Однажды я уже видел ее в действии – ссутуленная спина, голова втянута в плечи, полусогнутые ноги напряжены и готовы в любую секунду резко распрямиться, словно гигантская пружина, подбросив тело высоко вверх. Несведущему может показаться, что возвышающийся на две головы воин имеет преимущество над более низкорослым соперником, но это не так. И в случае с ассидом, и сейчас было прекрасно видно, что низкая стойка оказалась не только неожиданной, но и чрезвычайно неудобной для противников Лама.
Однако Айвель был полон решимости не затягивать поединок, поэтому сразу двинулся в атаку.
Когда между собой сходятся бойцы подобного уровня, схватка заканчивается или почти сразу – малейший промах означает поражение, – или же, наоборот, затягивается надолго. До тех пор, пока один из противников не устанет.
Танцующий С Клинком был настоящим виртуозом. Свое прозвище он получил не зря: он действительно танцевал, другого определения к этомy действию было не подобрать. Я видел лишь фигуру дроу и редкие блики света, отражающиеся от лезвий стилетов. Казалось, даже лучи солнца не успевают за этими стремительными движениями. Но Лам успевал – и лично для меня это было самое главное.
Не уйди имур в глухую оборону, приняв предельно низкую стойку, наверняка бы пал под ударами более молодого и быстрого противника уже в первые мгновения боя. Но опытный телохранитель знал – для победы недостаточно только силы и скорости, нужна еще и голова, поэтому просто сдерживал неистовый натиск соперника, даже не пытаясь контратаковать.
– Он не сможет выдержать этот темп! – Стоящий неподалеку от меня дроу был уверен в победе своего господина.
– Принц проиграет. – Я понял замысел Лама. И был уверен в том, что он не только выстоит, но и в конечном итоге победит. – Считай, что Танцующий уже труп.
– Пари?
Темные эльфы были не только завзятыми дуэлянтами, но и азартными игроками.
– Что можешь поставить?
– Себя.
– Крупная ставка! Сам я уже в некотором роде не свободен, поэтому могу предложить только своего раба. – Короткий кивок в сторону бесчувственного Динкса дал понять, что я имею в виду другого имура.
– Договорились!
Дроу не сомневался в конечной победе, поэтому был уверен, что совершил выгодную сделку.
– Отлично, по рукам.
Я даже не успел закончить фразу, как Лам пропустил удар.
Преодолев защитный блок, длинное лезвие стилета змеиным жалом метнулось к лицу имура, и, спасаясь от удара, телохранитель упал на спину.
«Все кончено!» – наверняка подобная мысль одновременно промелькнула у всех присутствующих, так как все произошло настолько быстро, что глаза не успели зафиксировать подробностей происшедшего. Но уже в следующее мгновение стало понятно, что поединок далеко не окончен.
Перекувырнувшись через спину, Лам как ни в чем не бывало занял прежнюю стойку.
Айвель вновь атаковал, однако начиная именно с этого момента в его действиях появилась некая едва заметная скованность. Если прежде казалось, что он вдохновенно танцует, плетя своими звенящими от возбуждения клинками замысловатую паутину узора, то сейчас просто работал – выкладывался, чтобы за счет преимущества в скорости пробить защиту несгибаемого имура.
Но подобный запредельный темп нельзя поддерживать слишком долго. Атакующий всегда тратит намного больше сил и энергии, чем обороняющийся. Прошла еще минута с небольшим – и Айвель начал уставать. Если бы дроу умел так же хорошо защищаться, как и нападать, то ему следовало уйти в оборону, чтобы попытаться восстановиться. Но он счел ниже собственного достоинства проявить подобную слабость. Вместо этого он шел ва-банк.
Ту яростную атаку на пределе возможного, которой темный эльф пытался пробить защиту хладнокровного имура, без всякого преувеличения можно было назвать потрясающей. Дроу вновь танцевал песнь клинков, и холодная сталь радостно пела в руках своего хозяина в предвкушении момента, когда ей вновь удастся вкусить крови врага.
Пару раз клинкам почти удалось сделать это – Лам с огромным трудом отбил два выпада в самый последний момент, когда, казалось бы, уже ничто не могло его спасти.
А затем произошло то, что должно было произойти. Опыт и холодный расчет совладали с необузданным напором молодости. По большому счету имур победил дроу не благодаря лучшей технике или мастерству, он просто вымотал его.
Главная задача телохранителей состоит в том, чтобы охранять, а не нападать. Упор в овладении этой профессией делается именно на защиту. И Лам в очередной раз доказал, что он один из лучших.
Левая рука Айвеля только чуть дрогнула, замешкавшись на мгновение, и тут же первый и единственный контрвыпад имура достиг цели.
Стельский Мясник, страшное оружие гоблинов, описал короткую дугу возле горла темного принца. После чего, выпущенный из руки Лама, начал медленно падать на землю. Нож еще не успел достигнуть поверхности, а имур повторил свой трюк – сгруппировавшись, упал назад и, перекатившись через спину, вновь встал на ноги. Только вместо того, чтобы принять боевую стойку, развел руки в стороны, одновременно откинув в сторону изогнутый меч.
Айвель сделал шаг вперед, намереваясь прикончить врага, но сдержался – в убийстве безоружного противника не было никакого смысла, потому что он и без того...
Закончить мысль ему не удалось, потому что ее вытеснила другая. Страшная, невозможная мысль – настолько абсурдная, что в нее невозможно было поверить.
После того как один из участников бросил оружие, бой автоматически закончился, поэтому дроу без всякого опасения повернул голову назад, чтобы проверить свою догадку.
Гоблинский нож лежал там, где только что стоял принц, а это значило, что эльф не только проиграл, но и уже мертв: шею его пересекает рваный надрез, из которого хлещет кровь, и никто из присутствующих не в состоянии помочь, так как Стельский Мясник не оставляет жертве ни единого шанса.
Огромным усилием воли дроу подавил желание вскинуть руки к горлу, чтобы убедиться – оно цело. Вместо этого он вновь повернулся к имуру. Если бы Айвель заметил во взгляде недавнего противника хотя бы тень насмешки, то, не раздумывая, вогнал бы в его грудь по самые рукояти оба стилета. Но глаза человека-кошки не выражали вообще ничего. Он честно выполнил свою работу – только и всего. Да, имур мог перерезать горло принцу дроу – и в соответствии с правилами дуэлей ему ничего бы не было. Однако рано или поздно в лагере темных эльфов нашлись бы желающие отомстить, и это могло затронуть не только этого имура, но и его соплеменников. А после сегодняшней ночи люди-кошки и без того потеряли слишком много бойцов, чтобы позволить себе непозволительную роскошь участия в бесконечной кровавой вендетте.
Дроу перевел взгляд на человека, но и в его глазах не увидел ничего, кроме безграничной усталости.
С какой стороны ни посмотри, никто не собирался его унижать ни словом, ни взглядом, ни даже намеком. Все просто ждали, что он попрощается и уйдет. Но, может быть, именно оттого, что не на ком было выместить гнев, рвущийся наружу, принц чувствовал себя еще хуже. По большому счету эта ситуация была еще унизительнее, чем если бы кто-то открыто над ним посмеялся. Над импровизированной ареной воцарилась гнетущая тишина. Именно он, проигравший, должен был нарушить ее. Так как Хрустальный Принц, которого дроу собирался убить, и имур, выступивший в роли слепого орудия в руках человека, уже сказали и сделали все, что от них зависело.
Солнце светило по-прежнему ярко, а небо оставалось безоблачно голубым, но для застывшего словно каменное изваяние эльфа в этом мире не осталось ничего, кроме невыносимого груза поражения. Айвель неожиданно понял, что если с достоинством не выйдет из этой ситуации, то сломается. Всю оставшуюся жизнь он будет помнить об этом позоре, и в конечном итоге именно эти воспоминания, словно медленный яд, отравят его, превратив некогда гордого и полного жизни принца в жалкую тень, недостойную быть ни принцем, ни воином, ни даже просто дроу.
«Проклятый имур, почему ты не убил меня? !» – чуть было не закричал в бессильном отчаянии он. Но сдержался.
Жить, проигрывать и умирать нужно с достоинством. Не обязательно рождаться принцем, чтобы постичь эту простую истину.
Он проиграл свою жизнь, но честь все же осталась при нем. А раз так, значит, еще не все потеряно.
Я продолжал молча сидеть, видя, как дроу падает с отвесной скалы своих амбиций в глубокую пропасть позора. В моей душе не было ни радости, ни торжества. В очередной раз я не победил, а всего лишь не проиграл. Потому что победа не принесла бы ничего, кроме еще нескольких минут или часов жизни моим людям. А проблемы темного принца были только его и ничьими больше. Мы двигались по узкой горной дороге в одном направлении, но я остановился и выпал из ритма движения, предоставив дроу идти дальше. А он – не пошел.
Вместо того чтобы уйти, Айвель приблизился к сидящему человеку и, преклонив одно колено, положил два стилета к его ногам.
Голос дроу звучал громко и торжественно, как будто он произносил священную клятву. Впрочем, это и была клятва.
– Отныне я, законнорожденный дроу, принадлежу Хрустальному Принцу, – начал темный эльф. – Поэтому клянусь сопровождать его до тех пор, пока этого будет требовать моя честь.
Я считал, что избавился от одной проблемы, выиграв поединок, но, как оказалось, это была ошибка.
– Спасибо, но я не нуждаюсь ни в чьих услугах. – Я старался, чтобы мой ответ прозвучал не слишком резко и в то же время достаточно убедительно, но с тем же успехом я мог и промолчать – во взоре поверженного принца читалась такая решительность к самопожертвованию, что мне даже стало не по себе.
– Мне не нужна эта жертва, – повторил я, понимая, что слова в данной ситуации уже ничего не значат.
Дроу взял один стилет за лезвие и протянул его рукоятью вперед.
– Если ты отвергнешь мое предложение, то должен будешь убить меня прямо сейчас.
Это была не шутка. И не детская обида, когда кажется, что из-за какой-нибудь ерунды весь мир неожиданно перевернулся, встав с ног на голову. Это было серьезно. Причем настолько, что дальше некуда.
Я отдавал себе отчет в том, что отказаться от этого предложения нельзя, потому что в таком случае произойдет нечто по-настоящему страшное. Но и принимать его не было никакого резона.
То, что еще минуту назад было решением дроу, теперь стало моим. И все присутствующие (включая очнувшегося Динкса) с напряженным вниманием ждали ответа. Этот проклятый эльф загнал меня в мышеловку, откуда не было другого выхода, кроме как согласиться на все его условия.
– Хорошо. – Я резко поднялся с земли. – Вы все видели и слышали, поэтому знаете – я не хотел поединка и не нуждался в подобном самопожертвовании со стороны принца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39