– уже бодрей сказал Фредерик и свистом подозвал вороного.
– Как? – удивился юноша. – Я думал, мы переночуем где-нибудь в деревне – надо бы отдохнуть. Ты сам говорил, что не спал все дни, что скакал сюда. К тому же вид у тебя, мягко говоря, не очень...
– Ты обо мне заботишься? – изумился Фредерик и расхохотался. – Ты слишком мало меня знаешь, чтобы так со мной поступать! Шевелись-ка, братец – у нас впереди обратный путь и, возможно, война.


21

До Белого Города оставалось пару часов быстрой езды, когда из придорожного леса наперерез путникам вылетел конный отряд вооруженных людей. Их предводитель в высоком сияющем в лучах зимнего солнца шлеме замахал своим штандартом, призывая Фредерика и Элиаса остановиться.
– Северяне, – сказал Фредерик. – Они уже так близко от столицы. Смотри – из-за леса дым поднимается – они подожгли деревню. Видимо, это часть авангарда армии Тимбера.
– Что нам делать? – спросил Элиас.
– Шпорить коней. Едем во весь опор через поле – так короче. Тем более что от дороги они нас отрезали.
Его вороной легко перепрыгнул терновники, что росли у дороги, и, расправив хвост, помчался по заснеженной равнине. Элиас повернул своего следом.
– Стойте! Будем стрелять! – закричали им.
Отряд мгновенно перестроился и пустился в погоню. Над головами Фредерика и Элиаса весело свистнули стрелы. Фредерик пару из них отбил боевым браслетом, а юный гвардеец лишь вжал голову в плечи и начал просить небо, чтоб в него не попали.
Они довольно легко отрывались от преследователей – те были в тяжелой броне и при полном вооружении: копья, мечи, луки, – поэтому их кони скакали медленнее. Фредерик, чтобы помочь Крошке, бросил свой меховой плащ. Элиас также отшвырнул мешки с продуктами и запасной одеждой. Лошадям это прибавило прыти.
Все бы ничего, но ехать по полю – совсем не то, что по дороге. На дороге кроты не роют норы, а вот в поле зимой встречаются нарытые еще с лета или осени коварные ямки. В одну из таких и угодила передняя нога могучего Крошки. С диким ржанием он рухнул, перевернулся через голову и упал на спину, взметнув тучу снега и мерзлой земли. Фредерик успел кое-как среагировать: вовремя отпустил поводья и вынул ноги из стремян, поэтому при первом же толчке вылетел из седла далеко вперед и покатился по насту. Элиас натянул свои поводья.
– Что стоишь?! – взревел Фредерик, поднявшись и стряхнув снег с волос и лица. – Скачи дальше!
– Я тебя не оставлю! Бери моего коня!
– Они тебя убьют, дурак!
– А тебя?
Крошка сломал ногу и жалобно ржал, пытаясь подняться. Фредерик раздраженно бросил юноше свой рожок:
– Скачи и труби в него – это сигнал тревоги. Тебя услышат из Белого Города – вышлют подмогу. Приведешь их ко мне. Скачи же!
– То же самое можешь сделать и ты! – Тут Элиас вспомнил, что надо сказать. – Я не брошу вас, Ваше Величество!
– Ты один не выстоишь против них! А я смогу! Отдай мне свой арбалет и скачи – твой Король тебе приказывает!
Элиас кинул взгляд на преследователей – они угрожающе приближались. Еще пару секунд сомнений – и юноша бросил Фредерику арбалет, пришпорил коня и понесся дальше, изо всех сил дуя в рог.
Король-Судья быстро закрепил оружие на левую руку. Следующее, что он сделал – это коротким взмахом кинжала перерезал беспомощному Крошке шейную артерию. Вороной захрипел, дернул ногами – кровь широкой струей полилась из раны на снег – потом затих. «Прости, дружище», – шепнул Фредерик и сжал кулаки – арбалеты, раскрывшись, отозвались веселыми щелчками.
Пару десятков метров отделяли его от всадников.
Фредерик в один миг оценил ситуацию и направил арбалеты на нападавших.
– Если не остановитесь – вы трупы! – предупредил он.
Ответом ему послужил дружный смех. Конечно, их ведь было восемнадцать хорошо вооруженных всадников, могучих и крепких воинов с северных гор. Одни усы – гордость каждого горца – чего стоили.
– Лучше сдавайся или сам умрешь! – крикнул Фредерику тот, что летел на него первым с копьем наперевес.
Молодой человек пожал плечами и начал стрелять. Болты один за другим вылетали из арбалетов и достигали цели. Он бил наверняка, целя в шею или глаз. За пару секунд из восемнадцати нападавших осталось шесть всадников и двенадцать лошадей, потерявших своих седоков. Причем шестеро оставшихся заметно сбавили скорость и остановили коней в нескольких метрах от Фредерика.
– Оружие Судьи! – воскликнул один из них, указывая на болт в горле одного из убитых. – Кто ты такой?
– Догадайся! – Фредерик выхватил из-за спины свой меч, и он тонко зазвенел в его руках. – Последний раз предупреждаю – убирайтесь отсюда!
Их предводитель коротко взмахнул мечом:
– Захватим его, ребята! Это Судья Фредерик! Якобы наш Король! Тимбер будет рад такой добыче!
– Дураки! – обозвал их Фредерик.
Он отбросил пустые арбалеты, и нападавшие подумали, что опасаться уже нечего, поэтому ринулись вперед, наставив на молодого человека копья.
– Черта с два! – С таким возгласом Фредерик резво подпрыгнул – копья скользнули под него, вспорошив снег, – едва приземлившись на их перекрестье, он вновь, как пружина, взмыл вверх, ловко кувыркаясь в воздухе и сверкая белым лезвием меча, и оказался на коне за спиной одного из копейщиков.
Одним точным движением он сломал воину его крепкую мускулистую шею, сбросил тело вниз и натянул поводья испуганно заржавшей лошади, поворачивая ее против остальных.
– Черта с два вам меня взять! – провозгласил он и ринулся в бой, устрашающе свистнув мечом.
Четверо из пяти дружно развернули коней и помчались от него подальше с той же скоростью, с которой преследовали, если не быстрее.
– А вы что же? – осведомился Фредерик у предводителя беглецов, что пожелал остаться. – Не последуете за своими молодцами, барон Хоклер?
Тот вздрогнул, услыхав свое имя, и сделал угрожающее движение мечом.
– Я буду драться с вами, сэр Фредерик. Вы убили моих людей и заставили других испугаться вас! Тем самым вы оскорбили меня!
– Я бы советовал вам тоже испугаться, – невозмутимо отвечал молодой человек. – Потому что для меня вы всего-навсего бунтовщик и изменник. К тому же пожарище за лесом наверняка дело ваших рук. Стало быть, вы еще грабитель и поджигатель, а возможно, и убийца мирных поселян. Я не прав?
Вместо ответа барон обрушил на него несколько сокрушительных ударов своего тяжелого двуручного клинка. Фредерик вместо того, чтобы их отбить, легко увернулся и, откинувшись в седле, коротким взмахом меча перерезал подпругу у седла противника, и Хоклер рухнул наземь, загремев доспехами. Он быстро перевернулся, чтобы подхватить выпавший из руки меч, но на его лезвии уже стояла нога Короля-Судьи.
– Не глупите, барон, я и так вас убью, – сказал ему сверху Фредерик. – Вы до сих пор живы лишь потому, что мне нужно передать сообщение Тимберу. – Тут он поднял взгляд от Хоклера к лесу.
Барон воспользовался этим и нанес ему резкий удар вытянутыми вперед пальцами под дых. Фредерик молча поймал его руку, поджал губы и сузил глаза – лицо его стало от этого хищным и жестоким.
– А это, чтобы поубавить вам прыть, – сказал он и одним движением сломал Хоклеру сразу все пальцы на руке – те только хрупнули.
Северянин не издал ни звука – лишь губу закусил.
– Садитесь на коня и спешите к бастарду, – говорил Фредерик. – Скажите ему и всем остальным: пусть возвращаются в родные дома. Король Фредерик не хочет крови своих подданных. Я хочу мира и спокойной жизни для всех. Если Тимбер считает себя достойным короны, он должен думать и хотеть так же. Пусть явится ко мне без опасения быть схваченным, и мы один на один выясним отношения. Скажите ему, что не стоит ради этого начинать гражданскую войну... И не волнуйтесь – ваши пальцы быстро заживут – я ломал их аккуратно...
Хоклер, стараясь не тревожить больную кисть, сел на лошадь. Это было трудно сделать, тем более что на ней уже не было седла, и Фредерик помог ему, заставив коня стать на колени.
– А мой меч? – угрюмо спросил барон.
– Нет, – коротко ответил молодой человек и, подняв клинок Хоклера, переломил его о колено. – Вы теперь на заметке у Судьи, и ваше наказание всего лишь отложено.
Северянин скрипнул зубами и пришпорил коня.
Фредерик проводил его взглядом, спрятал свой меч в ножны, подобрал арбалеты и приладил их на предплечья, взял также брошенный бароном штандарт, оседлал свою лошадь и направил ее в сторону леса – он желал увидеть, что стало с деревней...
Поваленный частокол, сорванные с петель ворота, почерневшие сожженные избы с зияющими окнами, пустые хлева и гумна – вот что увидел Фредерик, гарцуя по улочке, изрытой копытами лошадей. И еще – убитые. Трое мертвых крестьян при въезде в деревню – их застрелили из луков. Еще один повис на частоколе, что опоясывал село, – из его спины торчал дротик, и кровь залила черные бревна загороди. Дальше попалась женщина с разрубленной головой – она лежала поперек улицы, раскинув руки, а рядом сидел, скрючившись на корточках, ребенок лет пяти. Он не плакал – уже выплакался – и пустыми, широко открытыми глазами посмотрел на Фредерика. У Короля зашевелились волосы на затылке от этого взгляда. Откуда-то появилась чумазая девочка-подросток, стрельнула в молодого человека испуганными глазами, схватила малыша и исчезла вместе с ним среди развалин.
Он услышал крики, поспешил туда – у одного из обвалившихся домов бесновался человек. Он пытался кинуться в избу, над обгорелыми бревнами которой еще курился дым, но его удерживали односельчане.
– Дети! – кричал он с надрывом. – Дети мои! Женушка моя!
Завидев Фредерика, двое мужчин выскочили вперед с вилами, намереваясь напасть на него. Фредерик показал им свою Судейскую печатку, и они опустили оружие. Король спешился, подошел к крестьянам.
– Что с ним?
– Его жена и дети не успели выскочить, – отвечали на его вопрос. – Крыша обрушилась – их завалило. А он, похоже, помешался.
– Достаньте их, достаньте, – уже тихо скулил крестьянин, повиснув в руках тех, кто его сдерживал.
Фредерик пожал плечами и ступил на черное от копоти крыльцо:
– Не дело оставлять их под обломками. Может, кто выжил.
Он легко разворотил груду покрытых пеплом обломков, пробрался в то помещение, что когда-то было просторной горницей. Искал недолго: отвалив в сторону обрушившиеся доски потолка, увидел крестьянскую кровать. На ней, на лоскутном прожженном покрывале – полусгоревший женский труп. Она лежала на животе, обугленные руки закрывали голову. Она что-то прятала, что-то укрывала собой...
У Фредерика комок подступил к горлу. Собрав все свое хладнокровие, он осторожно переложил тело женщины на пол и откинул покрывало... И подумал, что умирает...
Два малыша-близнеца клубком скрючились на кровати, обхватив друг друга пухлыми ручонками. Светлые головки были похожи на золотистые луковки. Огонь не тронул их – мама уберегла. Казалось, они уснули, приоткрыв маленькие ротики. Только белые губы и лица указывали на то, что им уже не проснуться – малыши задохнулись.
Подкосились ноги – пришлось ухватиться за спинку кровати. Перед глазами все закружилось, а в ушах противно зазвенела слабость: он видел много смертей, он сам убивал, но смерть детей – это было то самое, что он считал недопустимым и самым ужасным на свете.
– Просто надо отдохнуть, – уговаривал Фредерик свое тело, которое было готово рухнуть в обморок. – Еще немного – и я отдохну... Кровать и сон – скоро все это будет...
Он справился с приступом слабости, взял близнецов на руки. Головки-луковки бессильно стукнули его в ключицы, а мягкие детские волосы защекотали шею – и вновь заболело где-то в груди. Фредерик почувствовал, что плачет: глаза защипало, и по щекам скатились слезы. Он не плакал уже лет двадцать...
Сдерживая прерывистый вздох, он вынес малышей на улицу, где его встретили скорбным воем крестьянки. Кто-то постелил грубый шерстяной плащ на снег, и Фредерик опустил на него детей, вытер со лба капли холодного пота.
– Там осталось тело матери, – сказал он глухим голосом. – Кто-нибудь заберите ее...
Сам без сил опустился прямо в сугроб – ноги совсем не держали.
Где-то за деревней послышался его собственный рожок, и в село на горячих серых лошадях влетели добрых три десятка королевских гвардейцев. Впереди несся Элиас на взмыленном коне, за ним – капитан Барт.
– Мне повезло! – крикнул Элиас еще издали. – Мой отец и солдаты патрулировали в пригороде и услыхали мой рог.
Кроме солдат прискакали мастер Линар и Марк. Доктор тут же кинулся к сидевшему в сугробе Королю и внезапно остановился, тихо спросил:
– Сэр, как вы?
– Я в порядке, просто устал, – отмахнулся Фредерик. – Займитесь лучше поселянами – здесь, судя по всему, есть раненые.
Мастер Линар нерешительно переступил с ноги на ногу, странно глядя на Короля-Судью. Фредерик вопросительно поднял брови, кинул взгляд на Элиаса и остальных – те смотрели точно так же.
– Я просто устал, – уже с раздражением произнес молодой человек. – Все, что мне нужно – это добраться до постели и поспать... Эй, кто тут староста на деревне?
Из небольшой толпы собравшихся крестьян выступил коренастый веснушчатый парень с угрюмым широким лицом.
– Староста убитый. Я его сын.
– Я приказываю вам собрать все самое необходимое и перебираться в Белый Город. Детей и женщин отправим сейчас же – каждый гвардеец может взять кого-нибудь к себе на седло. – Потом Фредерик оборотился к спешившемуся сэру Барту и тихо, чтоб не слышали поселяне, зашипел: – Как получилось, что отряды бунтовщиков оказались в восточном лесу?! Мы ведь ждали их с севера.
– Они, видимо, решили взять город в кольцо, – отвечал капитан.
– Что значит «видимо»?! – еще яростней зашипел Король. – Почему в мое отсутствие все вышло из-под контроля?! А может, вы того и хотите, чтоб северяне обложили столицу?! Да, меня не было пять дней... Но разве это значит, что за пять дней ничего не должно произойти?! Черт побери! Где ваша инициатива?! – В сердцах пнул ногой сугроб, вновь подошел к крестьянам, бросил им под ноги штандарт барона Хоклера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58