Поэтому он попытался вернуть разговор в прежнее русло: - Но мы говорили не о наших сексуальных проблемах, а о проблемах взаимоотношений Материка и Леса!
- Этих отношений не будет! - категорично заявила Нава.
- Я знаю, что вы, подруги, весьма радикальны в своих действиях,заметил Кандид. - И мне не хотелось бы, чтобы этот радикализм привел к человеческим жертвам с любой стороны. Это бы посеяло зерно вечной вражды между Лесом и Материком, а это непозволительная роскошь, учитывая многочисленные проблемы Матери-Природы... Я сильно подозреваю, что подруги, в принципе, не прочь завоевать всю планету... Возможно так когда-нибудь и случится, но этого нельзя допустить до тех пор, пока мы, полулюдки, не научим вас летать к звездам, иначе через какой-нибудь миллион лет у Матери-Природы не будет шансов на спасение...
- Ну, за миллион лет она может заменить подруг какими-нибудь новыми существами, которым будет не страшен вселенский катаклизм, потому что они смогут жить и в космосе, и на любой планете, изменяя свой организм сообразно внешним условиям, - заметил Перец.
У Навы от этого замечания холодок пробежал по спине. Ей стало обидно и страшно и, кажется, она начала понимать полулюдков.
- Это все фантазии, - отмахнулся Кандид. - Может заменить, а может и не заменить. Мы должны исходить из реальности... И должны сделать попытку остановить их без радикальных мер...
- Одного я тебя не пущу, - чуть сдала свои позиции Нава.
- Верно, - поддержала ее Рита. - Тем более, что пора заняться озером...
- А ты-то куда?! - возмутился Перец. - Ты что, не знаешь, что Тузик на тебя охотится?!
- Тузик не знает, что я не женщина, - усмехнулась Рита.
- Да этому маньяку любая дырка в тебе сгодится! - в сердцах воскликнул Перец.
- Ты тоже никак не уяснишь, что я не только не женщина, но и не человек в прежнем смысле, не полулюдок, - тихо сказала Рита.
- Да, я видел, что они могут, - подтвердил Кандид. - И это страшно...
- А я не видел, и мне не страшно, - улыбнулся Перец и тут же посерьезнел: - Но пуля - дура... Не думаю, что ты сможешь поймать ее на лету.
- Да, если зазеваюсь, - кивнула Рита. - Только зачем их ловить? И зачем в меня стрелять - я же экзотика, меня в зоопарке туристам надо показывать - бешеные деньги!
- Вот именно! - фыркнул Перец. - Тебе что - в зоопарк захотелось?
- Почему бы и нет - на всем готовеньком?.. - усмехнулась Рита. - А если серьезно - удержать меня они никак не смогут.
- Не смогут, - подтвердила Нава.
- Ладно, - заключил тогда Перец. - Давайте пока не будем принимать решения. Как-то надо все это переварить... Оставим как вариант и будем думать...
А теперь он, в сопровождении друзей и своей любимой техники, которая была не нужна МБМ для обороны, бодрой походкой шел вглубь Леса. МБМ держал оборону самостоятельно, ему были даны полномочия принятия собственных решений без согласования с Перецом. МБМ не возражал. Похоже, ему это даже понравилось. Конечно, плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. Решение об эвакуации техники было принято коллективно, хотя Нава опасалась пускать все это страшное и непонятное в Лес. Перец, по мере собственного понимания, объяснил ей назначение каждого механизма, убедил, что никакой опасности для Леса они не представляют, а могут даже оказаться полезны. Отдавать же их Тузику, в случае успешных боевых действий с той стороны, он считал нецелесообразным. Хотя бы потому, что Тузик не имел совершенно никакого права владеть этим богатством. Впрочем, как и Перец, но он считал, что не владеет, а охраняет технику. Наверняка, если бы он не приказал снять взрывные устройства, все бы это было давно взорвано.
Рита уже бывала в деревне, которая из временного лагеря уже превратилась в нормальную деревню. Ну, не совсем в нормальную - какую еще деревню охраняли мертвяки, которым надлежит воровать женщин и транспортировать их в Города-озера, и сами подруги в лице Навы и Риты? Нет, второй такой деревни в Лесу не было, потому что она противоречила основной на данный исторический момент парадигме Леса. Тем не менее, сама по себе деревня была нормальной лесной деревней. Уже вместо временных шалашей появились привычные дома, поле для посева и, соответственно, сбора урожая, на котором слышалось ритмичное: "Эй, сей веселей, влево сей, вправо сей...". И в домах запахло бродилом. Правда, Слухач вещал вперемежку информацию то от подруг, то с Материка. И, надо признать, уровень информативности был примерно одинаков, то есть близок к нулю, по крайней мере, для Риты. Да Слухача, как и в обычной деревне, никто и не слушал, кроме детей, которые с удовольствием его передразнивали, особенно, совершенно дикие для лесного слуха песни с Материка на незнакомом языке.
Технику сначала думали пристроить вне деревни, но это потребовало бы дополнительных мер по маскировке и, главное, по охране. Силы распылять не хотелось, да и места на территории деревни хватало для всех и всего.
Поэтому к прибытию техники в стене прыгающих деревьев Нава с Ритой сделали проходы, среди деревенских провели разъяснительную работу, в которой серьезную помощь оказала Лава, которая уже пережила свой страх перед чужеземными мертвяками, которые на женщин не обращают никакого внимания. А если не обращают внимания, то и нечего их бояться. Тем более, все они слушаются друга Молчуна Переца, а он человек добрый, и зла деревенским не желает. Вот придет, когда защиту ему установят, сами увидите. Но вообще-то, он защищает Лес от злых вертолетов и, значит, сильный. Разве может слабый защищать от вертолетов? Сами видели, какие они страшные! А он их уничтожил. Поэтому с Перецом надо дружить и не бояться его мертвяков. Тем более, что по сравнению с лесными мертвяками они совсем мертвые. Это-то в них самое страшное, но и безопасное. Она, Лава, их тоже сначала боялась, как и мертвых домов, в которых живут в деревнях Молчуна и Переца, а потом перестала бояться, потому что все это, хоть и страшное, но неопасное. Если Молчун не боится, то им-то чего бояться. Молчун их защищает, и ничему опасному не разрешит появиться в деревне. Она вот совсем перестала бояться и в следующий раз, когда окажется в мертвой деревне Переца, войдет в его мертвый дом...
Перец, живя на биостанции, до сих пор не видел прыгающих деревьев, хотя раньше, по рассказам Риты, они туда запрыгивали иногда. Но теперь, видимо, почуяв опасность, так сказать, ни ногой. Фитотелепатия работала четко. Здесь же он совершенно обалдел, увидев такую массу прыгающих деревьев, в основном, правда, стоящих, как нормальные деревья, но некоторые все-таки немного попрыгивали, возможно, от нервности обстановки.
В деревню он входил при полном исчезновении ее жителей. Все попрятались в своих домах и не казали носа, несмотря на все увещевания Навы и Лавы. Лава, правда, и сама спряталась на всякий случай, как она говорила потом, чтобы успокоить семью. Но надо отдать ей должное - она первой вышла из землянки, когда утих грохот двигателей и лязг гусениц, то есть когда техника расположилась на отведенной ей территории. Она подошла к Перецу, стоявшему посреди деревни в окружении Навы, Риты и Молчуна, и вежливо приветствовала его от имени деревни. Перец поблагодарил и поинтересовался, где остальные. А остальные уже стали появляться. За Лавой из своей землянки выбрался Кулак. Видимо, для надежности он прихватил с собой дубину.
- Ты, это, шерсть на носу, зачем народ пугаешь? - строго спросил он Переца. - Нормальные мертвяки, хоть и страшные, а тихие. А твои - вон, какой шум подняли, я, прям, оглох, будто дубиной по голове жахнули. Гроза и та не шумит так, и ураган... А тут явились, расшумелись... Тут один приходил на Выселки, шумел-шумел, а как ему дубиной промеж глаз дали, так не шумит больше. Тихий стал... Такие дела, бродило в рыло, ты уж накажи своим мертвякам не шуметь, а то земля трясется, волосы дыбом становятся, будто шиш на плеши... Чертова Пасть еще так шумит, на то она и чертова, и к ней никто близко не подходит, зачем близко подходить, когда она так шумит... И деревни возле Чертовой Пасти не строят... А тут прямо в деревню!.. Нет, похоже, Чертовы Скалы ничуть не лучше Чертовой Пасти. И зачем Молчун сюда поперся?.. Говорили же ему, шерсть на носу, давай лучше на Выселки... А он: Город, Город... А потом, когда в Городе Наву потерял, стал талдычить: Чертовы Скалы, Чертовы Скалы, а тут то летающие деревни, то грохочущие мертвяки... Страшно тут. Не жилое здесь место, гиблое, нутром чую... Эй, Молчун, пошли уже обратно!..
- Ну, типаж! - восторженно воскликнул Перец, радуясь, что с помощью Навы, Риты и машины - переводчика настолько освоил лесной язык, что вполне понимает этого аборигена. - Какая лексика! Клад!..
- Я не типаж! - возмутился Кулак (Перец использовал слово из своего языка и для Кулака оно смысла не имело). - Я - Кулак.
- Очень приятно, - поклонился Перец. - А я - Перец. Прошу извинить за беспокойство. Просто, они так передвигаются. Без особой необходимости шуметь никто не будет. Но я надеюсь, что временные неудобства, причиненные вам, будут, возможно, компенсированы той пользой, какую вам принесут мои... машины, которые вы называете мертвяками.
- Во, шиш на плеши, чешет!.. - восхитился Кулак. - Никто в деревне у нас так не чешет! Слово за слово цепляется, как колючка за шерсть - не разодрать... Только какая польза деревне от этих мертвяков? От мертвяков всегда одна морока. Вон Нава с Молчуном спят на них, а у меня, все одно, к ним доверия нет - притворяется-притворяется лежанкой, а вдруг опять обернется мертвяком и утащит кого-нибудь...
- Мои никого не утащат, - пообещал Перец. - Те, что остались там... в моей деревне, защищают всех нас, а эти могут помочь в жизни. Ну, например, вскопать что-нибудь, дорогу сделать, дом построить, человека вылечить...
К этому времени из домов вышло практически все население деревни. В первую очередь, дети, окружившие гостей. Приблизились и Староста с Колченогом.
- Мертвяк не может помочь человеку, - насупился Кулак. - На то он и мертвяк. Человеку может помочь только человек. А мертвяк он и есть мертвяк - морока от него только, вред человеку, бродило в рыло... Никому еще в нашей деревне мертвяки не помогли, а женщин всех перетаскали. Вон только Молчуну да Наве помогают, да они не совсем из нашей деревни. И не верю я этим мертвякам - рано или поздно какую-нибудь гадость отчебучат, потому что мертвяки... Вон Колченог хромает... Уж как его ни лечили, а нога, как сук на дереве... Колченог - одно слово. Что твой мертвяк может? - состроил хитрую физиономию Кулак, уверенный в том, что доказал бесполезность мертвяков для человека.
- Надо попробовать, - пожал плечами Перец. - Врач! - крикнул он. Будьте добры подойти!..
Из рощицы неподалеку, куда пристроили технику, тихо выехал Врач. Он был на колесном ходу, и шума почти не производил.
Перец повернулся к Колченогу и Старосте, стоявшим поодаль.
- Здравствуйте, Колченог, - приветствовал Перец, идентифицировав его по искалеченной ноге.
Колченог опасливо кивнул.
- А это мой отец, - представила Лава. - Староста деревни.
- Здравствуйте, господин староста, - склонил голову Перец.
- Да будет ваше бродило свежим и сильным, а чаша полной! - с достоинством поприветствовал его Староста.
- Вот эта машина лечит людей, - показал Перец на приблизившегося Врача, на которого с опаской косились аборигены. - Не бойтесь ее, вернее, его. Зовут его Врач... Не позволите ли вы, уважаемый Колченог... наверное, вас раньше звали иначе...
- Да уж, совсем не так меня звали, а как звали, я и не помню... давно это было. Все Колченог да Колченог, разве упомнишь, что раньше было...
- Когда его в деревню притащили покалеченного, он, шерсть на носу, ничего не помнил, не то, что имени своего, - вставил Кулак.
- Так не позволите ли, уважаемый Колченог, - напомнил о себе Перец, моему врачу осмотреть вашу ногу?..
- Это кому?.. Ему?! - отшатнулся Колченог и схватился за дубину.
- Неужто боишься, Колченог? - засмеялся Кандид. - А я думал. Ты ничего, кроме Чертовой Пасти, не боишься.
- Ну, и не боюсь, - подтвердил дрожащим голосом Колченог. - Только мне не нравится, когда ко мне приближаются всякие страшилы... К рукоеду я тоже не подойду, а уж осматривать меня... Чего это ему меня осматривать? Вон Лес большой, пусть чего хочет там и осматривает... Чего ему мою ногу смотреть? Я сам на нее смотреть боюсь... страшная она больно...
- Так ведь Врач не любоваться твоей ногой будет, а думать, можно ли ее вылечить, - объяснил Кандид. - Чтобы ты мог ходить, как раньше.
- Как раньше уже ничего не будет, - философски заметил Колченог. - Что нога, я сам уже не такой, как раньше... А к ноге я уже привык... Вишь - аж до Чертовых скал дохромал! Думал - ни за что, а дохромал... Надеялся вдруг дочку встречу. Во всех деревнях по пути спрашивал - никто не видел, нигде ее нет... Неужели рукоедам или бандитам досталась? - тяжко вздохнул Колченог.
- Нет, Колченог, - сказала вдруг Нава. - Мертвяк не отдаст ее ни рукоеду, ни бандитам... В Город он ее отнес... Жива она и здорова, и все у нее отлично!
- Ты ее видела?! - обрадовался Колченог. - Ты передала, что я просил?
- Нет, не видела, но знаю, - твердо сказала она. - Можешь мне поверить.
- Я-то верю... Только жалко, что не видела... Она бы прибежала ко мне! Только куда ей теперь бежать? Мы вон куда дохромали...
- Хромал только ты, Колченог, - напомнил Кандид. - Остальные шли. Неужели ты не хочешь нормально ходить?
- Хотеть-то я хочу, как не хотеть...- протянул Колченог. - Только Лес не возвращает того, что забрал.
- Так и не Лес будет возвращать, а Врач, - ответил Кандид.
- Что-то ты непонятное говоришь, Молчун, - вздохнул Колченог. Непонятное и странное.
- Он лечил меня, - сказал Перец, - и вылечил. Заставлять вас, конечно, никто не будет, но мне кажется попробовать было бы можно.
- А что, Колченог, - вдруг возник Кулак. - А давай, шерсть на носу, пусть попробует. Тогда уж ясно будет, где правда, где кривда... А я уж послежу, чтобы лечил нормально... Если что не так, я сразу дубиной промеж глаз - больше лечить не будет.
Колченог долго и молча смотрел на него. Потом, так же молча, посмотрел на Кандида и, наконец, нарушил молчание:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39