Я занят тем, что «отдыхаю». Кэтрин захихикала:— Ой, Алек, я так скучала по твоим остротам и шуткам! А ты скучал по мне?— Каждый час с того самого момента, как уехал от тебя. — И он прижался губами к ее губам.Когда-нибудь он насытится ею? Все, что он мог сделать сейчас, — это сдержать себя. Но он продолжал целовать Кэтрин со всем пылом, который накопил за прошедшие два дня.Несомненно, он будет жалеть об этом потом, но сейчас Алек не мог оттолкнуть Кэтрин. Он столько ночей провел, тоскуя и мечтая о ней, о том, чтобы оказаться рядом.— Что ж, — прошептала Кэтрин, сияя, когда Алек наконец оторвался от ее губ, — думаю, ты действительно скучал по мне.Он отыскал жаркий, влажный центр, в котором рождалось ее желание. Он с радостью услышал восторженный вздох, который издала Кэтрин, когда он начал ласкать это место.— Похоже, ты тоже скучала по мне.— Всего лишь каждый час каждого дня с того момента, как ты покинул меня. Именно по этой причине я и приехала сюда.Алек не хотел придавать слишком большое значение словам Кэтрин, тем не менее они произвели на него впечатление. Он никогда не думал, что найдет такую жену, которая будет испытывать такое же желание, как и он, которая будет испытывать потребность в нем. И ее откровенность и открытость покорили его. Кэтрин, несмотря ни на что, хотела его.Только она не знала, кто он был на самом деле. Она хотела мужа, которому могла доверять. А он лишил ее этой возможности. Как только она узнает…Нет, он не потеряет ее. Он не мог потерять.— Теперь, когда ты здесь, мы можем пожениться немедленно. Сегодня вечером, если хочешь. — Если, конечно, он привез разрешение на венчание из Лондона. — Я уверен, что викарий из Ипсуича будет счастлив нас обвенчать. Мы можем послать за ним прямо сейчас. — Алек все еще опасался, что если не заполучит Кэтрин в жены как можно скорее, то потеряет ее навсегда.Кэтрин посмотрела на него затуманенными от страсти глазами:— Только не говори мне, что тебя мучает совесть из-за того, что мы… занимаемся любовью до женитьбы. Это не похоже на тебя.— Я хочу, чтобы ты была моей, только и всего. Кэтрин притянула голову Алека к себе:— Я уже твоя.«Ты не будешь моей, если узнаешь правду», — подумал он, снова целуя ее в губы. Эта мысль еще сильнее подогрела в Алеке желание.Соскользнув с кровати, чтобы снять с себя оставшуюся одежду, он сказал:— Ты говорила, что, если я окажусь в постели, я смогу увидеть все остальное. Сними рубашку, дорогая. В оранжерее было слишком темно, и я не смог как следует разглядеть тебя.— Я н-не знаю, — запинаясь от волнения, проговорила Кэтрин, — хотела бы я, чтобы ты разглядывал меня. Я худая и веснушчатая, и волосы у меня слишком… рыжие.— Я не поверю в это. — Он не обладал даром поэта, как ее приятель, чтобы отыскать красивые слова, но он определенно мог успокоить ее. — Позволь мне увидеть тебя.Сев на кровати, Кэтрин стянула рубашку через голову, после чего легла на спину:— Ну вот, смотри сколько тебе захочется.Дыхание у Алека резко участилось при виде гладкой белой кожи.— Боже мой, Кэтрин, ты настоящее совершенство! — проговорил Алек хриплым голосом.Нахмурившись, Кэтрин снова потянулась за рубашкой.— Ты не будешь смотреть на меня, если собираешься смеяться.Выхватив рубашку, Алек бросил ее на пол.— Да ты хоть сама понимаешь, насколько красива? Кэтрин недоверчиво посмотрела на него:— Ты первый, кто так считает.— Значит, остальные просто слепы. — Алек снова забрался на кровать и лег рядом с Кэтрин, поцеловав ее густые распущенные волосы. — Как можно не замечать такие роскошные волосы?— Они рыжие, Алек.— Я знаю. Они напоминают мне море. Кэтрин вскинула бровь:— Последний раз я проверила и убедилась, что оно зеленое или голубое. Но определенно не рыжее.— Оно такое, когда солнце всходит или садится. — Алек намотал на палец завиток волос. — На побережье Суффолка оно всходит над водой. Когда я был мальчиком, то любил наблюдать, как солнце зажигает море. Пожар заканчивался в пене у берега. — Он пальцами расчесал спутанные завитки. — Как твои волосы, такие непослушные и растрепанные.Улыбка коснулась губ Кэтрин.— И ты говоришь, что не поэт и не знаешь красивых слов.— Видишь, что ты со мной делаешь — превращаешь в поэта.Тихий смех Кэтрин перешел во вздох, когда Алек провел рукой вниз по ее щеке и коснулся россыпи веснушек на верхней части груди.— А знаешь, что говорят о веснушках? Что это волшебные укусы любви.Кэтрин недоверчиво прищурила глаза:— Кто так говорит?— Кто-то должен. А разве они не похожи на это? Кэтрин засмеялась.— Не знаю. А что такое укус любви?Алек поцеловал Кэтрин чуть пониже плеча так сильно, что от поцелуя на коже остался багрово-синий след. Он потер пятно большим пальцем.— Вот поцелуй любви. Видишь? — спросил он и стал целовать веснушки на нижней части груди. — А что касается худобы… у тебя достаточное количество плоти на всех нужных местах. Например, здесь.Кэтрин застонала, когда Алек провел языком вокруг соска. Он тут же напрягся. Алек стал прокладывать поцелуями дорожку вниз, и вскоре его язык погрузился в пупок.— И здесь. — Он запечатлел влажный поцелуй на животе.В следующее мгновение его губы оказались над огненно-рыжими завитками, которые едва прикрывали шелковистые лепестки. Когда он поцеловал Кэтрин между ног, она ахнула и попыталась отстранить его.— О Господи, Алек, что ты делаешь? Он приподнял голову и улыбнулся:— Нарушаю правила. Кэтрин широко раскрыла глаза:— Ой, так вот что происходит на картинке…— Какой картинке?Покраснев, она, заикаясь, пролепетала:— Н-не обращай вн-нимания.— Ты опять про эту мерзкую книжку? На сей раз ты меня заинтересовала. Там действительно есть картинка с изображением того, как люди это делают?— Ну… есть… но я не могла понять, почему мужчина это делает…Алек слегка сжал зубами твердый узелок плоти, и Кэтрин, ахнув, толкнулась ему навстречу.— Так вот почему…— Хочешь еще?Он коснулся языком узелка. И хотя Кэтрин закраснелась от смущения, она тем не менее обхватила его голову и прижала к себе. Алек пососав набухший бутон, погрузил язык внутрь.Мускусный аромат едва не свел его с ума, ему захотелось доставить Кэтрин еще большее удовольствие. Он с восторгом наблюдал за тем, как она извивалась под ним, издавая легкие стоны, которые еще более побуждали его к действию. Он должен доставить ей такое удовольствие, которое она будет вспоминать и тогда, когда узнает о его лжи.В какой-то момент Кэтрин содрогнулась всем телом, и Алек понял — она достигла вершины наслаждения.Приподнявшись, он раздвинул атласные бедра и одним резким движением вошел в нее.Кэтрин вскрикнула и обхватила Алека за плечи:— Ага… вот так… еще глубже…Она приподняла бедра, впуская Алека еще глубже, и он застонал:— О, Кэтрин… ты просто божественна… а-ах!..— А ты определенно Александр Великий.Алек засмеялся, продолжая совершать толчки, стремясь навсегда покорить Кэтрин, чтобы она никогда впредь не сожалела о том, что выбрала его.Наконец Алек позволил себе излить свое семя.Когда он — опустошенный, удовлетворенный — наконец упал без сил на Кэтрин, она прошептала:— Я люблю тебя, Алек.И он понял, что больше не может ей лгать. Глава 25 Опасайтесь коварных матерей — они способны разрушить все ваши планы. Аноним. Руководство для повесы Кэтрин совсем не собиралась произносить эти слова, но, произнеся, нисколько о том не пожалела.Алек отстранился, в его взгляде читался ужас. Кэтрин растерянно заморгала, сердце у нее упало.— Ты не можешь. Ты не должна, — сказал Алек.Это была совсем не та реакция, которую она ожидала.— Почему нет? — прошептала Кэтрин, чувствуя, что пережитое удовлетворение от их единения медленно уходит от нее.Она повернулась на бок и посмотрела на Алека:— В чем дело? Что случилось?— Ты не можешь любить меня. — Произнесенные хриплым шепотом слова пронзили нежное сердце Кэтрин. — Ты не должна любить меня.— Это не такая штука, которую можно включить или выключить. Я так чувствую. — Кэтрин постаралась подавить в себе неожиданно возникший страх. — Но если ты чувствуешь иначе…— То, как я себя чувствую, не имеет никакого отношения к делу. — Алек наконец посмотрел на Кэтрин, и она по его глазам поняла, что его что-то мучает. — Боже мой, как же ты будешь меня ненавидеть…— Не говори глупости, — сказала Кэтрин, чувствуя, как ее страх возрастает. — Как я могу ненавидеть тебя, если только что сказала, что люблю?— Это будет нетрудно, поверь мне. Есть нечто такое, что я…Алек не успел закончить фразу, потому что кто-то попытался открыть дверь.— Уходи! — крикнул Алек, заметив, как напряглась Кэтрин. — Я болен.Последовало молчание, и Кэтрин расслабилась. Но тут она услышала, что в замке поворачивается ключ. Должно быть, кто-то отыскал его под дверью.Кэтрин успела натянуть на себя покрывало до подбородка, когда дверь вдруг распахнулась и на пороге появилась рассвирепевшая миссис Меривейл.Чертыхнувшись, Алек сел в кровати:— Приветствую вас, миссис Меривейл.— Не смейте меня приветствовать… исчадие ада!— Он не исчадие ада! — запротестовала Кэтрин. Взгляд миссис Меривейл устремился на дочь, она обогнула кровать с той стороны, где находилась Кэтрин.—Дура набитая! — рявкнула миссис Меривейл. — И хотя ты относишься к числу тех, кто гордится своим умом, ты бываешь иногда удивительно глупой!Алек вступился за Кэтрин:— Не вините ее — во всем виноват я.— Поверьте мне, я это знаю, — парировала миссис Меривейл. — Вы позаботились о том, чтобы она вышла замуж за вас, не так ли? Она могла бы выйти за сэра Сидни, но вы поспешили обесчестить ее, вы… дьявол!Кэтрин пришла в полное смятение. С какой стати мама внезапно обратила взор на Сидни? Кэтрин села на кровати, подтянув покрывало вверх и прикрыв грудь.— Я хочу выйти замуж за Алека, мама. И ты это знаешь. Мы собираемся обвенчаться через день-два, так что я не понимаю, почему ты так рассердилась.— Ты не понимаешь! Господи, как же ты можешь быть так слепа? — Кэтрин видела мать до такой степени разъяренной лишь однажды, когда она застала отца в конюшне с одной из доярок. — Если бы я знала, что ты станешь здесь заниматься с ним этим… я бы ни за что не оставила вас наедине!— Да полно тебе, мама! — фыркнула Кэтрин. — Ты только и мечтала подстроить так, чтобы я занялась этим, едва мы познакомились с графом.— Но не после того, как мы оказались здесь и я поняла, что он обыкновенный охотник за приданым.— Не говори глупости, Алек вовсе не… — Кэтрин осеклась, осознав, что он отнюдь не торопится защитить себя. Она повернулась к Алеку и заметила выражение тревоги на его лице. — Скажи ей, Алек! Скажи, что ты не знал о моем приданом!— Я могу объяснить, Кэтрин…— У него нет денег, а ты должна получить наследство после замужества, — продолжала миссис Меривейл. — Думаешь, это простое совпадение?— Вероятно, — неуверенно прошептала Кэтрин, начиная понимать, о чем говорит мать. Тем более что на лице Алека был написан ужас. — Но ведь ты говорила, что никому об этом не рассказывала, мама! Как Алек мог об этом узнать?— Не знаю, девочка, — продолжала горячиться миссис Меривейл. — Возможно, он говорил с солиситором твоего отца, или с кем-то из его кредиторов, или…— Мистер Берн! — вдруг осенило Кэтрин, и сердце у нее упало. Она вспомнила, что Алек имел приватный разговор с мистером Берном в коридоре, и тот мог ему все объяснить.— Да! — воскликнула мама. — В тот вечер, когда мы были на балу у леди Дженнер, я видела, как он разговаривал с этим человеком. Тогда я посчитала, что это был обычный мужской разговор о крикете, войне и прочем вздоре.— Ты знал его даже тогда? — спросила Кэтрин Алека. Ситуация становилась все критичнее. Если Алек знал мистера Берна с того вечера, когда встретил ее… — Ты знал мистера Берна еще до того, как встретил его в нашем доме, и притворился, что не знаком с ним?Алек поморщился и неохотно произнес:— Да.Кэтрин стало не по себе. Значит, причиной его нежных слов и ухаживания были деньги? Ее деньги?— Значит, ты и мистер Берн задумали этот план с самого начала? Нуда, конечно же! — А она, Кэтрин, была самой настоящей дурой. — Он хотел получить свои деньги, ты нуждался в приданом. Это был союз, который заключается на небесах.— Все было не так! — запротестовал Алек.— Разве? — Надежды Кэтрин таяли с каждым его словом. — Разве ты ухаживал за мной не ради моего приданого?— Нет! Не совсем так. Был и такой фактор, но…— Я так и думала, — прошептала Кэтрин.Стянув с Алека одеяло, она обмотала его вокруг себя и спустилась с кровати. Обнаженный Алек встал на колени и схватил ее за руку:— Погоди…Крик миссис Меривейл не дал ему договорить.— Милорд! — воскликнула она, зажмурившись. Алек бросил на нее свирепый взгляд:— Убирайтесь отсюда! Я хочу переговорить с вашей дочерью наедине.— Вы только посмотрите… — начала было миссис Меривейл.— Вон! Немедленно! Или я вышвырну вас!— Ухожу, ухожу… — Лицо миссис Меривейл покрылось красными пятнами. Уходя, она все-таки бросила украдкой взгляд на обнаженного Алека.У Кэтрин начался истерический смех. Как же она была слепа! Она догадывалась, что граф обманывает ее, но была настолько занята мыслями о его верности, что не думала ни о каких других возможных причинах обмана.Сейчас ей вспомнились некоторые вещи: его подарки, отдельная ложа в цирке Эстли и роскошная карета, которую он, вероятно, нанял. У него не было иных причин притворяться богатым… кроме как с целью усыпить ее, Кэтрин, бдительность. Потому что он знал, что она обладает состоянием.О Господи, как она все это перенесет? Это ведь не Сидни, которого она только в воображении любила. Это был Алек, ее Алек. Охотник за приданым, обманщик, человек без сердца.Слезы хлынули из глаз Кэтрин. Она смахнула их рукой.— Кэтрин… — начал было Алек.— Почему меня? -Что?Прижав одеяло к груди, Кэтрин соскочила с кровати и повернулась к Алеку лицом, чувствуя, как комок подкатывает к горлу.— Почему ты выбрал меня? Наверняка были другие, более красивые наследницы.— Я хотел тебя. Как только впервые увидел…— Ты подумал: «Я научусь терпеливо сносить рыжие волосы и недостаток округлых форм, поскольку она обладает состоянием».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37