— Поэзией, например. Брр… Очень нудное занятие, должна сказать.— В этом я с вами согласен, — поддержал миссис Меривейл Алек.— Кажется, вам сегодня совсем не было скучно, — возразила Кэтрин. — Наоборот, вы нашли это очень даже занятным.— Занятной была не поэзия. — Алек плутовато улыбнулся. — Занятной была компания.Кэтрин невольно улыбнулась в ответ.— Все равно вы не должны позволять Кэтрин водить вас на поэтические чтения, милорд, — продолжила миссис Меривейл, — иначе превратитесь в скучнейшего человека.— Это вряд ли, — сухо заметила Кэтрин. — Лорд Айверсли никак не может быть скучным. И видит Бог, он никогда не бывает серьезным.— Неправда. В некоторых делах я очень даже серьезен. — Алек перевел взгляд на грудь Кэтрин и, понизив голос, проговорил: — Поверьте, очень серьезен.Кэтрин впилась ногтями в свою ладонь, чтобы не покраснеть.Сверкнув глазами, граф продолжил говорить, лениво растягивая слова:— Надеюсь, что вы присоединитесь к моим менее серьезным развлечениям на этой неделе.— Каким же? — спросила миссис Меривейл.— Если вы не были до сих пор в Музее механики, мы могли бы сходить туда. На Стрэнде открыта выставка мадам Тюссо. Есть еще и Воксхолл-Гарденс…— Или цирк Эстли… — выпалила Кэтрин. Алек улыбнулся:— А почему бы и нет?Мать бросила на дочь понимающий взгляд:— Вот видишь, некоторые джентльмены более услужливы по сравнению с другими.Алек улыбнулся Кэтрин лукавой улыбкой:— Только не говорите мне, будто кто-то был настолько глуп, чтобы не услужить мисс Меривейл.— Ах, как же! — проговорила мать, к огорчению Кэтрин. — Она пыталась уговорить сэра Сидни сопроводить нас в Королевский цирк, когда мы в первый раз приехали в Лондон, однако он отказался, с раздражением заявив, что это место слишком вульгарное и не подходит для молодой леди.Тогда это еще сильнее возбудило интерес Кэтрин, хотя она не станет признаваться в этом Алеку.— Вы не должны осуждать его за это. Сидни считает, что женщин следует…— Холить и лелеять, — подсказал Алек.— Защищать, — поправила его Кэтрин.— От волнений, приключений и всего мало-мальски интересного в жизни.Кэтрин трудно было не согласиться — Алек выразил все весьма точно.— К счастью, — продолжал граф, — я думаю, что, если у леди есть вкус к приключениям, ее следует в этом уважить.— Разумеется, вы это сделаете, — язвительно добавила Кэтрин. — Это отвратит их от любви к поэтическим чтениям и тому подобному.— Поверьте мне, мисс Меривейл, — продолжил Алек, — вы получите от цирка Эстли гораздо большее удовольствие.Именно этого Кэтрин и боялась.Алек оставался у них в доме гораздо дольше, чем она ожидала. Он принял предложение мамы пообедать и заставил ее так много смеяться, что она забыла учинить ему допрос о его финансовых делах. К моменту ухода графа миссис Меривейл была полностью им очарована.Собираясь ложиться спать, Кэтрин подумала, что все выглядело весьма странным. Дело вовсе не в том, что мама попала под действие чар Алека. Он способен был пленить любую женщину, если поставит себе такую цель. Но для чего все это делать, если его целью было совращение? Зачем смеяться, слушая не слишком умные шутки матери? Он вел себя так, словно и в самом деле… ухаживал за Кэтрин.Но как это может быть? Ей нечем особенно похвалиться, кроме как состоянием, о котором никто не знает.В этот момент дверь в спальню открылась и вошла миссис Меривейл. Не давая ей возможности начать пустую болтовню, Кэтрин поспешно спросила:— Мама, ты никому не говорила о деньгах, оставленных мне дедушкой?— Нет, конечно. Ведь ты просила меня подождать, пока сэр Сидни сделает тебе предложение.— Но, может быть, ты когда-то упомянула об этом? Чтобы произвести впечатление? Например, леди Дженнер или…— У меня хватает ума понимать, когда следует держать язык за зубами, — обиженно фыркнула миссис Меривейл. — При наличии двух джентльменов, которые тобой интересуются, нет причин для того, чтобы привлекать охотников за состоянием, разве не так?Разумеется, это так. В этом отношении желания мамы полностью совпадали с желаниями Кэтрин. Даже если деньгами и будет владеть Кэтрин, мама считала их своими, поскольку знала, что их можно будет выманить у дочери после того, как она выйдет замуж за такого состоятельного человека, как Сидни.Или Алек. Хотя Кэтрин понятия не имела, богат ли он.— Ты сегодня не упоминала об этом Алеку?— Нет. Но сейчас, когда его сиятельство ухаживает за тобой, я думаю, мы должны сказать солиситору отца, чтобы он поговорил с ним.— Пока не надо. До тех пор, пока мы не узнаем о нем больше.Миссис Меривейл снова фыркнула:— Уж не думаешь ли ты, что лорд Айверсли зарится на твое состояние? Если бы ты внимательно его слушала, ты узнала бы о его обширном имении в Суффолке. Двенадцать тысяч акров! Это в десять раз больше нашего. Ты только представь, какой доход оно может приносить!— Если им хорошо управлять. У графа может не хватать средств для его содержания.— Это вряд ли. Ты только посмотри на его одежду.— Всякий может заполучить одежду в кредит.— Да, но я расспрашивала о нем вчера леди Дженнер, и она сказала, что мать графа была наследницей какого-то крупного торговца или что-то вроде того. — Миссис Меривейл вздохнула. — Я думаю, что будет разговор о семействе матери графа и об их торговле…— Меня это не интересует. Что еще сказала леди Дженнер о его имении?— Признаюсь, я не обратила особого внимания. Я ведь не могла даже мечтать, что его сиятельство… — Она улыбнулась извиняющейся улыбкой. — Конечно, ты очень милая девушка, но, понимаешь… ты ведь не писаная красавица… Верно, ты одеваешься хорошо, признаю это, но ты даже не играешь на фортепиано и не поешь. А все молодые леди умеют это делать.Кэтрин нетерпеливо отмахнулась от обычных упреков матери.— Ты же знаешь, что я пою как лягушка. Вот я и думаю: почему граф заинтересовался мной?Миссис Меривейл закатила глаза.— Кто знает, что может привлечь мужчину, дорогая? У тебя приятные черты лица, ты великолепно танцуешь. И вероятно, графу нравятся твои дерзкие комментарии, хотя о причинах этого может быть известно одному лишь Господу Богу. В мое время женщина, которая хотела завладеть мужчиной, не позволяла себе высказываться столь дерзко.— Мама! Скажи мне только одно: ты уверена, что граф Айверсли интересуется не моим состоянием?— Да, мой ангел! Абсолютно уверена. Еще до того, как мы встретили этого человека, леди Дженнер сказала, что он стоит пятнадцать тысяч в год.Кэтрин поверила бы в это, если бы леди Дженнер не была в столь дружеских отношениях с Алеком. Что, если она солгала по просьбе самого Айверсли?Нет, граф сделал бы это лишь в том случае, если бы догадывался об ожиданиях Кэтрин и преследовал ее с самого начала. Если верить маме, он об этом не догадывался. И когда встретил Кэтрин на балконе, то определенно не знал о ней ничего, кроме ее имени и того, что сказал ему Сидни…А может, Алек услышал, как она что-то сказала Сидни, когда подслушивал их разговор? Кэтрин постаралась вспомнить все, о чем они с Сидни разговаривали в тот вечер. Нет, она была почти уверена, что разговора о наследстве они не вели. А поскольку сегодня она тоже об этом не говорила, значит, Алек не мог знать правду. И это означало, что у него не было причины ухаживать за Кэтрин.Кроме одной: он хотел ее. Но он не относится к числу мужчин, которые ради этого женятся.Кэтрин почувствовала вдруг горькое разочарование. Ей бы не следовало переживать из-за того, что Алек хотел всего лишь соблазнить ее, тем не менее она переживала. Это была большая глупость с ее стороны, ибо она не выйдет за графа замуж даже в том случае, если он попросит ее об этом. И в то же время Кэтрин хотела, чтобы он попросил ее.Гордость, только и всего. Ее гордость страдала из-за того, что Алек не желал видеть ее женой, хотя она не желала видеть его мужем.— Теперь, когда твое любопытство относительно намерений лорда Айверсли удовлетворено, — проговорила миссис Меривейл, — я очень надеюсь, что ты будешь вести себя с ним полюбезнее.Господи, уж не узнала ли мама ненароком о тех поцелуях и ласках, которые Кэтрин позволила себе с Алеком?— Я н-не знаю, что ты имеешь в виду.— Да все ты знаешь! — Миссис Меривейл положила ладони на колено дочери. — Затащить его сиятельство на поэтические чтения — ну о чем ты думала?Кэтрин облегченно вздохнула:— Я обещала Сидни, что приду.— Ну да, и он, конечно, выполнил все свои обещания? Если хочешь знать, то для тебя самое лучшее — забыть о сэре Сидни сейчас, когда за тобой ухаживает его сиятельство. Разве ты не хочешь быть богатой графиней?— Мама, я не принимаю всерьез ухаживания графа, — нервно ответила Кэтрин. — Возможно, он всего лишь играет со мной. Ты же слышала, что о нем говорят.— Ты имеешь в виду, что он rouille?— Roue, мама. Rouille означает «гниль», «ржавчина». А ты хотела сказать «развратник».— Какая разница, это все сплетни. И потом, какое это имеет значение? Каждый мужчина способен гульнуть в молодости, но когда он решается жениться, это уже совсем другое дело.— Вот как? — Кэтрин села на кровать и стала расчесывать волосы. — Некоторые мужчины продолжают разгульную жизнь и после того, как женятся. У меня нет никакого желания выходить замуж за такого.— Не будь глупышкой. Так устроены все мужчины. Женщины делают вид, что не замечают этого.Кэтрин бросила быстрый взгляд на мать:— Как делала ты?Миссис Меривейл слегка зарделась.— Ты думаешь, мы с твоим отцом скандалили из-за того, что я ревновала его… к шлюшкам? Уверяю тебя, мне было наплевать на них. Меня волновали деньги — деньги, которые он тратил на них даже тогда, когда не брал меня в город во время сезона. — Она презрительно фыркнула. — И его страсть к картам.Кэтрин стыдливо покраснела, услышав такие откровения матери.— Тем более ты должна понимать мою настороженность относительно лорда Айверсли.— Это совершенно разные вещи. У нас с отцом всегда не хватало денег, но тебе-то нечего об этом беспокоиться. При доходе и состоянии лорда Айверсли, которое он наверняка получил от матери, тебе скорее всего даже не понадобятся деньги моего отца, упокой Бог его душу.Кэтрин вздохнула. Это было довольно откровенное высказывание.— Мы до сих пор не выплатили долги отцы. Нам следует немедленно вернуть пять тысяч фунтов этому игроку Берну.Леди Меривейл нахмурилась:— Как твой отец мог оказаться в долгу у этого ужасного человека?— Вообще-то мистер Берн ведет себя очень порядочно. По крайней мере не требует заплатить все немедленно.— Наверно. Но я считаю, что ему следовало бы простить вдове долг.— Пять тысяч фунтов? Да это безумие! Кроме того, джентльмены должны платить свои долги даже после смерти.— Возможно, и так, но лишь в том случае, если они должны другому джентльмену, а не такому ублюдку, как мистер Берн. Ты знаешь, что говорят о его происхождении?— Да, мама. Он живая иллюстрация того, почему мне не следует выходить замуж за графа.— Вздор! Даже если у принца есть любовница, ты не сможешь уйти от этого. Тебе нужно только, чтобы он умел молчать. Не в пример твоему отцу. — Губы миссис Меривейл превратились в тонкую прямую линию. — Он даже умереть не смог без шума, бедолага.Отец умер, подавившись рыбной костью во время обеда у любовницы.— А твой лорд Айверсли будет сдержан. Могу с уверенностью это утверждать. Он не склонен хвастаться своими победами, как твой отец.— Я хочу от мужа верности, — добавила Кэтрин.— Мы все этого хотим. Но мужчины не могут подарить ее нам.— Сидни может, — запальчиво произнесла Кэтрин.— Даже если это так, верность вряд ли компенсирует его недостатки. Например, его ужасную мать.Кэтрин слегка улыбнулась: так Чингисхан называет Аттилу жестоким.— Она когда-то была твоей подругой.— Да, но это было до того, как я сбежала с твоим отцом. Она никогда его не одобряла. И ей определенно не нравится, что ее муж решил жениться на ней только после того, как я бросила его. Что она нашла в Ловеласе, мне непонятно. Он такой занудный. — Миссис Меривейл украдкой взглянула на дочь. — Как и его сын.Кэтрин рассердилась:— Я думала, тебе он нравится.— Пока я не увидела других претендентов. После того как мы приехали в город и Сидни потащил нас в салоны и на лекции, я стала смотреть на ваш союз иначе. Какой образ жизни вы будете с ним вести? Он имеет некоторый вес в обществе, потому что принадлежит к старинному и респектабельному семейству, но это ничто по сравнению с тем, что имеет лорд Айверсли.— Меня не интересует общество, мама.— Тебя это станет интересовать, когда ты окажешься в тисках имения Сидни в Корнуолле. — Глаза матери сверкнули подобно тому, как это происходит у каждой светской матроны, которая передает священные заповеди своему ребенку. — Ты только подумай о вечерах, балах и раутах, на которые будешь приглашена, если выйдешь замуж за его сиятельство. Да ты даже можешь коснуться рукой локтя самого принца!— Ну да, разве это не грандиозно? — саркастически заметила Кэтрин.— Ты сможешь приезжать в город на сезоны каждый год и обеспечить выход в свет Твоим сестрам…— И это означает, что ты будешь выходить вместе с ними. Миссис Меривейл растерянно заморгала, затем опустила взгляд.— Конечно. — Она стала нервно разглаживать юбку. — Это само собой разумеется. Кроме того, ты ведь сама захочешь, чтобы мать помогла тебе с балами и вечерами, разве не так?— Я не собираюсь устраивать балы и вечера.— Но ты должна! Этого ожидают от новой графини Айверсли! Ты будешь носить имя леди Айверсли!— Если я выйду замуж за Сидни, у меня будет имя леди Ловелас.Мать пренебрежительно махнула рукой:— Это не одно и то же. Ты просто будешь женой баронета. А вот графиня… — Миссис Меривейл сделала продолжительный вздох. — И твои дети будут лордами, а твой старший станет наследником…— И я буду одинокой, потому что мой муж будет проводить время в своем клубе, а сердце мое будет разбито, потому что он будет содержать любовницу.— Одинокой? В Лондоне? Что за нелепость! Как это можно быть одинокой в Лондоне? А что касается разбитого сердца, то… что ж, у тебя могут быть свои друзья. Разумеется, после того, как ты родишь наследника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37