— Нет, я бы хотела сама с ним остаться.
— Ну конечно, если хочешь.
Когда он целовал жену в щеку, ему показалось немного странным, что она даже не смотрит на него. Сет слегка нахмурился, когда она быстро от него отвернулась.
Сет и Люпита сели завтракать.
— Правда, нет ничего опасного?
— Да ничего, в самом деле. Я просто старая клушка и всегда начеку. Жалко, что я не успела прибрать в комнате до того, как пришла Морган. Но как хорошо опять быть около тебя.
— Люпита, я не знаю, как тебя благодарить за то, что ты для нас сделала — для Морган, Адама и меня. Я знал, что, если позову, ты всегда придешь и поможешь.
— Ну конечно приду. Теперь все уладилось между тобой и сеньорой?
— Постепенно налаживается. Ей нелегко простить то, как я с ней поступил.
— Но она ведь должна понять, как ты ее любишь.
— Нет, она, наверное, еще не понимает. Правда, иногда я думаю иначе. Может быть, она мне не доверяет. Но я наберусь терпения и буду ждать.
— Ждать? Тебе не нужно ждать. Ты не должен ждать. Она твоя жена. Возьми ее! Сет снисходительно улыбнулся:
— Но все это не так просто. Я потерял свои права.
— Причем тут права! Она женщина, ты мужчина, и вы любите друг друга.
— Но я хочу, чтобы Морган сама решила, хочет ли она, чтобы я совсем вернулся.
— Но она вряд ли сможет решить это сама. Я очень хорошо знаю Морган. Всю жизнь разные люди указывали, что ей делать. Она никогда не имела возможности решать сама. Сначала жила умом матери. Потом ей приказывал дядя, а затем появился ты. И в Калифорнии она делала то, что хотели другие.
Сет почувствовал необходимость защитить жену:
— Но она сама же приняла решение, когда просила меня жениться на ней. А это требует смелости.
— Да знаю я об этом! Она покупала себе человека, который говорил бы ей, что надо делать. И уверена, что она просто почувствовала, какой ты сильный. Другая женщина на ее месте любому бы рассказала о своем затруднении, каждому знакомому мужчине, а затем сидела бы и выбирала. Но Морган очень плохо знала жизнь и потянулась к самому сильному.
Сет потихоньку пил кофе. Люпита была права.
— И теперь ей кто-то должен помочь. — И Люпита кивнула в сторону лестницы. — Она любит малыша. Но если сейчас ей не помочь, она совсем подчинится ему. Она сама как маленькая девочка.
Сет помолчал. Он всегда слишком любил Морган, чтобы ясно понимать, что она за человек, и не видел того, что видела Люпита. Он всегда бранил мать Морган, но не понимал, что просто занял в жизни Морган то место, которое прежде принадлежало миссис Уэйкфилд.
— Завтра я хочу ехать домой.
— Так скоро?
— Да. Мальчик чувствует себя хорошо. Он больше во мне не нуждается, а Джейку и Полу я нужна.
— Люпита, как бы я хотел, чтобы ты осталась. Я так давно не видел тебя, а ты знаешь, как много ты всегда для меня значила.
— Я должна ехать домой. Но, надеюсь, скоро вы все трое тоже вернетесь.
— Да, — улыбнулся Сет. — Мне бы очень хотелось. Хорошо бы снова зажить у себя дома. Я надеюсь, что мы уедем. Может быть, когда Гордон вернется, я заберу жену и сына и отправлюсь восвояси. Но, понимаешь, Морган еще… не принимает меня как мужа.
— Не принимает! Ох уж эти современные мужчины! В мое время женщины не выбирали мужей. Им говорили родители, за кого выходить. И у тебя должно было так быть.
— Ладно, мы и так слишком засиделись. Надо работать. Пойдем.
Сет поцеловал ее в щеку и уехал на целый день по делам ранчо.
А Люпита опять весь день провела с Адамом и Морган. Они разговаривали и тихонько посмеивались над разными разностями, вспоминая то и это. Люпите не нравилось только, что Морган каждый раз с тревогой глядит на своего малыша. Пожилая женщина никак не могла ее убедить, что Адам быстро поправляется.
Сет и Люпита опять обедали вдвоем, потому что Морган наотрез отказалась оставить сына. Сет видел страх в ее глазах и не настаивал. Он тоже еще не совсем убедился, что мальчик вне опасности.
Сет и Люпита с удовольствием обсуждали дела на колтеровском ранчо. Она смешила его, рассказывая разные забавные случаи из того времени, когда Морган была беременна.
Сет пошел проводить Люпиту до ее комнаты, и они заглянули в детскую. Морган лежала, скорчившись, на диванчике и спала.
— Нет, не буди ее. — и Сет положил руку на плечо Люпите. — Пусть она спит.
— Она должна спать в своей собственной постели. Ей совершенно незачем оставаться здесь на всю ночь. Ее сынок прекрасно себя чувствует.
— Нет, пусть останется. Ей нужно подтверждение, что он в порядке. И нужно все время видеть его. Тогда она перестанет волноваться.
— Но скоро ты попомнишь мои слова.
— Люпита, я тебе говорил, какая ты красивая, когда вот так сверкаешь глазами?
— Ах ты плут!
Но она не могла не рассмеяться — как легко этот здоровяк и красавец снова заставлял ее чувствовать себя восемнадцатилетней сеньоритой.
Скоро Люпита заснула, а Сет долго ворочался с боку на бок в своей огромной пустой постели.
Он проснулся, когда солнце только всходило. Он натянул штаны и пошлепал в детскую.
Морган спала. Одна рука свесилась с кушетки. Он поцеловал ее в губы. Она открыла глаза. Увидев Сета так близко, она протянула руки и обняла его. Он прижался еще сильнее к ее губам, но в это время раздался плаксивый голос Адама:
— Мама, мама!
Она сразу же проснулась окончательно, быстро скатилась с кушетки и стала ласково успокаивать сына.
Сет засмеялся:
— Вот уж не думал, что мой собственный сын станет моим соперником.
Но Морган была настроена серьезно:
— Он все еще очень болен и нуждается во мне. Сет отвернулся.
— Но я в тебе тоже нуждаюсь, — прошептал он и мысленно отругал себя за эгоизм. — Хочу сегодня везти Люпиту домой. На этот раз мы поедем медленнее, так что буду отсутствовать, по крайней мере, неделю.
Но Морган почти не слышала его:
— Адам, ты не хочешь чего-нибудь поесть? Люпита приготовила тебе яблочный сок.
— Морган, ты меня слышишь?
— Ты что-то сказал насчет недели?
— Я уезжаю на неделю, увожу Люпиту обратно на ранчо.
— Да. Хорошо, но не уезжай, прежде чем я с ней не попрощаюсь. Я ей очень обязана.
Сет сердито вышел из комнаты. Как раз тогда, когда он думал, что у них все налаживается, она словно перестает его замечать. Нет, пожалуй, когда его присутствие приводило ее в ярость, дела шли лучше.
Долго Сет и Люпита ехали в безрессорном фургоне по разбитой дороге. Только на закате второго дня они приехали наконец на колтеровское ранчо.
Джейк и Пол выбежали навстречу. Сет поднял Джейка в воздух и покрутил вокруг и почти что смял хрупкое тело старика в своих мощных объятиях.
— Как всегда, худой, как скелет. Когда же ты потолстеешь?
Пол пожал великану руку:
— Ну, я так понимаю, что мальчик выздоровел. Сет сиял.
— А все благодаря Люпите, — и обнял ее за полные плечи.
Люпита в смущении оттолкнула его руку:
— Поосторожнее, а то случайно руки зашибешь.
— Зашибу? Ну. Люпита, да ведь ты же у нас легче перышка.
Сет подмигнул Джейку, подхватил Люпиту на руки и побежал с ней к дому.
Джейк выпятил от гордости грудь.
— Вот он какой, мой малец! — заявил он.
Им было о чем поговорить за обедом. Люпита, не рассказывая всех подробностей, дала понять, что Сет и Морган опять вместе. А Джейк опять позабавил их, рассказывая разные смешные эпизоды из того времени, когда Морган была беременна.
— Мы до смерти боялись, что она упадет в какую-нибудь канаву, такая она была толстая и неповоротливая.
Сет покачал головой:
— Ну, просто не могу себе представить Морган толстой. Ты уверен, что ничего не привираешь?
— Ну, после седьмого месяца она просто в боковую дверь не могла пройти.
Сет нахмурился, ничего не понимая.
— Да, дверь стала слишком узкой для нее, и она входила в дом только через парадный вход.
Все дружно рассмеялись.
Сет провел на своем ранчо два дня. Джейк и Пол управляли хозяйством умело, и он остался доволен. И стал рассказывать, насколько труднее вести хозяйство на «Трех коронах».
— Девчурке, конечно, не захочется бросить все ее богатство, да? И дом, и слуг, и все прочее?
Сету не хотелось это обсуждать, он и сам старался не думать о том, что Морган может не захотеть возвращаться. Тогда и ему придется остаться. Он должен быть рядом с ней и своим сыном.
На утро третьего дня он нагрузил фургон и приготовился в обратный путь. Люпита дала ему плетенку с едой и упаковала несколько ящиков всякой всячины для Хуана Рамона. Сет привязал к фургону дойную корову — подарок бедняку-фермеру.
Они распрощались, и трое оставшихся долго смотрели Сету вслед.
Сет сделал остановку в Санта-Фе и купил Адаму игрушечный поезд у одного из путников, направляющихся в Калифорнию. Поток золотоискателей все не ослабевал.
Потом он решил купить каких-нибудь тканей для Морган и как только вошел в лавку, сразу же увидел Мэрилин Уилсон.
— Сет! Как поживаешь? — промурлыкала она. — Как давно мы не виделись, — и с видом собственницы взяла его большую руку и прижала к своей явно перезревшей груди.
— Здравствуй, Мэрилин.
Голос его звучал сдержанно, но она этого не замечала.
— А ты все такой же красивый. Я слышала, ты был в Калифорнии. Воображаю, как там интересно.
Он оглядел ее с головы до ног. Платье на ней было замысловатого фасона, из тафты в красно-зеленую полоску.
— Тебе бы, наверное, понравилось на золотых приисках.
И опять она не обратила внимания на его тон. Подбодренная тем, что он внимательно оглядел ее прелести, она продолжала:
— Ты, наверное, слышал, что у меня теперь собственный магазин? Это мой папа купил его мне в подарок.
— Нет, не слышал.
Он вспомнил все то, что она ему наговорила тогда, на вечере у Монтойя. Да знай он, что это ее лавка, он ни за что бы сюда не вошел.
— А твоя… миссис Колтер, — она словно выплюнула это имя, — она ведь тоже сюда приходила.
— Да? Она мне не рассказывала.
— О! Тогда она, конечно, не рассказала и о том, что ее сопровождал мужчина. Очень красивый. И у него был маленький мальчик на руках, довольно похожий на этого мужчину. Но, возможно, она просто была вроде няньки при нем, хотя говорила, что это ее сын.
И Сет мысленно рассмеялся. Ну как он мог раньше верить лживым словам этой женщины?
— Гордон — наш друг, Адам же — мой сын.
— Ну хорошо, Сет, миленький, — и она ухватилась за него обеими руками. — Если ты так думаешь, значит, это так. Хотя Джоакин уехал из здешних краев одновременно с твоей женой, и я все удивлялась…
— До свидания, Мэрилин.
И он вышел. У него было такое ощущение, словно он испачкался в грязи.
После отъезда Сета Морган почти переселилась в детскую. Она кормила Адама с ложечки, никому больше не доверяя этой священной обязанности. По ночам она в страхе просыпалась и спешила убедиться, что с Адамом все в порядке. А днем она целыми часами сидела около него и глядела, как он спит, держа его за руку.
Розелль все время уговаривала ее выйти на воздух. Морган сильно побледнела и похудела. Через несколько дней своего непрерывного дежурства она не позволила Кэрол убираться в детской — она хотела все делать сама. Она больше не спускалась в кухню, чтобы приготовить какую-нибудь вкусную еду, а только отдавала приказания Розелль. Адам потерял аппетит, и Морган каждый раз надо было его уговаривать и задабривать, чтобы он ел.
Сет удивился, увидев, что парадная дверь заперта днем. Когда Мартин отпер ее, Сет заметил, что он кажется постаревшим и грустным.
— Как хорошо, что вы вернулись, мистер Колтер.
— Да, хорошо к вам вернуться опять. Не может Доначьяно принести складную ванну ко мне в комнату? А Морган где? Уехала прокатиться?
— Нет, сэр, она с мастером Адамом.
Сет поднял брови: «хозяин» Адам? И взбежал наверх, перескакивая сразу через три ступеньки.
Он остановился в дверях как вкопанный. В комнате было душно и нехорошо пахло. Морган, зачесав, как прежде, свои роскошные волосы в один тугой маленький узелок, уговаривала Адама поесть:
— Ну, пожалуйста, миленький, съешь хоть что-нибудь. За мамочку.
— Нет! — выкрикнул ей в лицо Адам и оттолкнул чашку так резко, что расплескал содержимое.
— Морган! — прошептал Сет.
Она обернулась. И он чуть не вскрикнул: на ней было то же самое платье, в котором он ее оставил, когда уезжал, все в жирных пятнах. Но больше всего он испугался, увидев ее лицо: веки набрякли, синяки под глазами приобрели бурый оттенок, на лице застыло выражение крайней усталости.
— Когда ты вернулся? — хрипло спросила она.
— Только что. Что происходит?
— Пытаюсь поставить Адама на ноги.
— Пытаешься!… — Он сдержался, чтобы не рассердиться, подошел к окну и раздвинул занавески. При солнечном свете комната показалась еще грязнее, чем сначала.
Морган встала, подошла к окну и задернула занавески:
— Нет, не надо открывать, у него от яркого света болят глаза.
Сет схватил ее за плечи:
— Морган, сколько ты спала все это время? Она отвернулась.
— Достаточно.
Он поднял ее подбородок, и она взглянула ему в глаза.
— Отвечай правду.
— Но я все время нужна Адаму, иногда и ночью. Ты не хочешь поздороваться с сыном? — Она отвернулась и, улыбаясь, посмотрела на мальчика.
И Сет взглянул на него. Он побледнел, но вид у него был вполне здоровый. Сет улыбнулся ему. Адам отвернулся, схватил ложку и стал барабанить по маленькому металлическому подносу.
— Мама! — требовательно крикнул он. Морган объяснила:
— Это значит, что ему кое-что понадобилось.
— Но почему он больше не пытается это выговорить?
— Но он только-только научился говорить. Сейчас ему надо прийти в себя после болезни.
— Морган, не надо держать его в комнате. Ему нужны солнечный свет и тепло.
— Нет, я уже сказала тебе, что солнечный свет вреден для его глаз.
— Но этого прежде никогда не было. И он подошел поближе к мальчику:
— Не хочешь ли покататься со мной на лошадке?
Адам грустно взглянул на отца, повернулся к матери и захныкал:
— Мамочка!
Морган подняла одеяло и запустила руки ему в постель.
— Что ты делаешь?
— Проверяю, сухая ли пеленка.
— Но он уже вырос из пеленок, и давно, ведь он болел всего несколько дней.
— Но он все еще слаб, Сет, очень слаб.
Адам враждебно взглянул на Сета, продолжая хныкать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49