Вспомни, что случилось с Багратони и его людьми в Аморионе!
Пакимер оказался достаточно умен для того, чтобы замолчать и дать римлянину время подумать. Попутно он толкнул Багратони, чтобы тот перестал спорить.
Наконец Муниций сказал:
— Развернем манипулы боевым порядком, однако продолжим продвижение. В таком случае мы сможем быстро занять позиции, если появится необходимость.
Отдавая приказания, Муниций отчаянно ругался — он знал, что все эти маневры неизбежно отнимут время.
Пакимер подмигнул Неврат и неожиданно проговорил на довольно чистом васпураканском языке:
— Ты нашла для него умные слова!
Неврат была ошеломлена. Она не подозревала, что Пакимер говорит на ее родном языке.
— Никому верить нельзя! — усмехнулся Сенпат.
Вскоре произошло еще одно столкновение с всадниками Земарка.
— Сколько их? — крикнул Муниций, когда хатриш подлетел к нему галопом, крича на скаку, что его преследуют.
— У меня не было времени остановиться и пересчитать их, — огрызнулся разведчик. Гневный взор Муниция пропал втуне. У легкомысленных хатришей был особый дар выводить римлян из себя.
— Занять боевые порядки! — приказал Муниций и кивнул Пакимеру. -Похоже, ты был прав. Не могли бы твои ребята немного задержать их, чтобы мы успели развернуться?
— Но поторопись с этим, — сказал Пакимер, махнув в сторону быстро накатывающего с запада облака пыли.
Легионеры произвели маневр четко и слаженно, как на параде. Казалось, эта четкость раздражала Пакимера не меньше, чем беззаботность хатришей выводила из себя Муниция.
— Вперед! Вперед! — кричал Лаон Пакимер. — Вы что, не знаете, какая великая честь — умереть за командира, который только что признался в том, что был не прав?
Затем Пакимер, сидя в седле, отвесил церемонный поклон Сенпату и Неврат. В это мгновение хатриш напоминал великого правителя.
— Не угодно ли присоединиться к балу? Танцы вот-вот начнутся!
Вокруг пели стрелы. Аморионские ополченцы оказались ненамного более организованными, чем йезды. И уж всяк уступали акритай — хорошо обученным видессианским всадникам. По сравнению с легионерами их было ничтожно мало. Однако слова «отступление» эти фанатики не ведали.
— Земарк! — кричали они. — Фос и Земарк!
Этот клич выводил из себя васпуракан. Они кричали в ответ, сопровождая имя своего врага непристойными жестами и самыми грязными ругательствами.
Даже в строю легионеров солдаты Багратони выделялись густыми черными бородами и кряжистым телосложением.
— Васпуры!.. — завыл командир аморионского отряда. Высоко подняв меч, он указал на еретиков.
Лаон Пакимер — холодный, опытный профессионал — направил конников вперед, чтобы они охватили врага полукольцом на флангах. Если люди Земарка не отступят, им грозит полное окружение.
Ни Пакимер, ни любой другой командир, имеющий мышление профессионального военного, не ожидали, что аморионцы бросятся прямо на ощетинившуюся копьями линию легионеров. Эта атака оказалась совершенно неожиданной и принесла атакующим больше удачи, чем могла бы при иных обстоятельствах.
Неврат пустила стрелу в мчащегося на нее видессианина и, к своему ужасу, промахнулась. Она низко пригнулась в седле, коснувшись гривы коня, и услышала, как сабля просвистела над ее головой. Враг промчался мимо, во все горло выкрикивая имя Земарка.
Конный заслон хатришей расступился, пропуская видессиан. Пришпорив коней, атакующие бросились прямо на Багратони. Остальной части армии для них не существовало. Все прочие были для фанатиков лишь преградой, стоящей между ревнителями веры и еретиками.
Полоса длинных римских копий почти не замедлила атаки. Заржала умирающая лошадь, падая на стоящих с копьями наперевес васпуракан. Открылась брешь, и люди Земарка рванулись туда. Они рубили и кололи ненавистных васпуракан, слепые от ярости.
Но солдаты Багратони отбивались от наседавших врагов не менее упорно. Сражение не слишком долго оставалось локальным. Римские манипулы, стоявшие слева и справа от отряда Багратони, обошли фанатиков с флангов. Позади них кольцо замкнула кавалерия хатришей.
— Вот пробка и заткнута! — крикнул Сенпат и вызывающе обратился к мчащемуся во весь опор аморионцу: — Эй ты, ублюдок! Сюда! Я тоже принц Васпуракана!
Фанатизм и отчаяние помогали противнику Сенпата уравновесить силы, поскольку юный «принц» был куда опытнее в схватке на саблях. Однако видессианин не заметил Неврат, которая натягивала лук в нескольких десятках шагов. На этот раз прицел оказался точным. Видессианин замертво свалился с седла.
— Ты что, сомневалась во мне? — спросил Сенпат.
— Я тоже кое-чему научилась от римлян. Например, не рисковать без нужды.
— Ладно, не буду спорить о непролитой крови. Особенно если эта кровь — моя. — Сенпат пришпорил лошадь. Неврат следовала за ним. Во время первой атаки она сохранила свои стрелы и теперь использовала их с убийственной точностью, поражая одну цель за другой.
Наконец фанатики сдались. Оставшиеся в живых люди Земарка попытались пробиться из кольца. Это удалось лишь десятку, прочие погибли. Жестокий кровавый бой длился не более нескольких минут.
Муниций, неуверенно ступая, приблизился к Гагику Багратони. На шлеме римского командира красовалась вмятина, в глазах у него темнело. Но сознание ни на секунду не изменяло Муницию.
— Отлично сделано, Гагик! Я хотел бы поговорить с пленными, чтобы знать, что ждет нас впереди.
Васпураканин широко развел руками.
— Пленные? Какая жалость! Похоже, ни одного не осталось. — Он смотрел на Муннция с откровенным вызовом.
— Ну и не надо. Скоро мы и так все узнаем, — сказал Муниций. Он огляделся, ища взглядом Пакимера. Как и следовало ожидать, хатриш оказался неподалеку. — Ты не мог бы отправить своих разведчиков немного подальше вперед, Лаон? Будет очень плохо, если на нас неожиданно набросится большая банда этих сумасшедших.
— Я прослежу, чтобы такого не случилось. — Голос хатриша прозвучал серьезнее, чем обычно. Жестокая схватка с полурегулярной частью Земарка ему не понравилась.
Трубы затрубили сигнал к выступлению. Армия двинулась вперед.
Сенпат закончил перевязывать небольшую ранку на шее своей лошади.
— А ведь мы даже не знаем, добрался ли Скавр до Амориона, — заметил он.
— Да, я тоже все время думаю об этом, — отозвалась Неврат. — И еще я не перестаю думать о том, что может произойти, если он попадет в руки фанатиков Земарка.
— Он не васпураканин, — напомнил ей муж.
— Да. Он не васпураканин. Об этом я как-то забыла. Но даже если он проберется в город — на что ему надеяться? — Неврат ударила каблуками лошадь. — Впрочем, как сказал Муниций: скоро мы и так все узнаем.

Часть вторая. НА ПУТИ В МАШИЗ
Глава шестая
Глухо ухнула катапульта. Круглый булыжник размером в две человеческие головы просвистел в воздухе и зарылся в мягкую степную почву. Ветер тут же сдул пыль, поднявшуюся при падении камня.
Виридовикс погрозил кулаком крепости, которая заграждала южный проход через Эрзерум. Она была выстроена из темных массивных камней. Нелегко будет одолеть такое укрепление. Как блохи на шкуре льва, на высоких стенах суетились люди.
— Выходите и сражайтесь, трусливые псы! — крикнул кельт.
— Это был предупредительный выстрел, — пояснил Ланкин Скилицез. — На таком близком расстоянии они перестреляли бы нас, как щенков, если бы захотели.
Пикридий Гуделин вздохнул:
— Похоже, мы с макуранцами строили слишком хорошо… в те годы, когда умели найти общий язык.
Несколько дней назад Горгид записал историю, рассказанную Гуделином в лагере. Было время — с той поры минули столетия, — когда две великие державы, Видесс и Макуран, пришли к согласию и решили не пускать степных кочевников за Эрзерум. Северные проходы по горам видессиане контролировать не могли, но Макуран выделил немалые средства на строительство укреплений. Видесс же предоставил строительству опытных архитекторов. Из Империи также поступали регулярные выплаты местным владыкам, чтобы те поддерживали крепости в боеспособном состоянии и держали там свои гарнизоны.
Сейчас Макурана больше не существовало, а денежные поступления из Империи прекратились — Видесс в последние пятьдесят лет пережил немало трудностей. Но гарнизоны Эрзерума еще сохранились. Старинные крепости охраняли горцев не хуже, чем земли, лежащие за хребтом, на юге.
— Отряд на переговоры! — приказал Ариг.
Выкрашенный белой краской щит поднялся на копье. Пробиваться с боями по одному из этих узких ущелий было бы обычным самоубийством. Других же дорог, кроме теснин, здесь, в высоких горах под шапками вечных снегов, не имелось.
Сторожевые ворота открылись. Всадник с таким же знаком мира в руках выехал навстречу армии аршаумов. Он сидел на крупной лошади.
Ариг быстро набрал группу для переговоров: он сам, Гуделин и Скилицез. Первого он взял с собой из уважения к его дипломатическому таланту, второго — за знание хаморского языка, известного всем, кто живет на границе с Пардрайей. Кроме того, с отрядом поехал Толаи и, по просьбе Гуделина, один из солдат Агафия Псоя — парень неплохо говорил по-васпуракански, а «принцы» часто имели дело со своими северо-западными соседями.
— Можно мне пойти с вами? — попросил Горгид.
— Всегда ищешь приключений? — заметил Ариг с полупрезрительной усмешкой.
Виридовикс даже не стал спрашивать разрешения. Просто поехал с остальными, делая вид, будто не замечает нахмуренных бровей Арига.
Эрзерумец махнул им рукой, приказывая остановиться на безопасном расстоянии. Он походил на васпураканина — такой же коренастый, темнокожий, с квадратным лицом и орлиным носом. Его курчавая борода была разделена на два острых клина. Позолоченная кираса, бронзовый шлем, украшенный плюмажем, шаровары из дорогого шелка — все это свидетельствовало о том, что на переговоры вышел один из командиров. Ему было около сорока лет.
Горец резко махнул рукой, как бы заранее отвечая на любую просьбу категорическим отказом.
— Назад! — сказал он на языке степняков. — Возвращайтесь! Если вы пойдете дальше, мы вас разобьем. Это говорю вам я, Вартанг, второй вождь Гуниба! Мы не глупые смерды, чтобы позволить кровожадным варварам пройти через нашу землю. Возвращайтесь в степь и благодарите судьбу за то, что мы не перебили вас всех до единого.
Ариг вспыхнул от гнева. Гуделин быстро сказал:
— Он говорит больше, чем имеет в виду. В его речах заметен отпечаток видессианского ораторского стиля, хотя и довольно слабый.
— Видессианский ораторский стиль? Погоди-ка. У меня есть идея! -Годы, проведенные в Видессе, не пропали для Арига даром, и сейчас аршаум решил воспользоваться этим. Он заговорил по-видессиански, пытаясь выражаться витиевато: — Зачем столь суровы твои речи, друг? Мы не ищем ссор с тобой и твоим народом. Мы преследуем Авшара, будь он проклят.
Вартанг поднял брови:
— Мне знаком язык, на котором ты говоришь. Но я не говорю на нем.
Казалось, только сейчас он дал себе труд рассмотреть стоящих перед ним людей. Горгид, Гуделин, Скилицез и солдат из Присты — его звали Нарба Кайс — могли в своих мехах и коже сойти за хаморов, хотя и несколько своеобразных. Но только не Ариг и Толаи. Что касается Виридовикса, то его длинные густые усы, рыжие волосы, выбивающиеся из-под меховой шапки, и бледная кожа, усыпанная веснушками, оказались для эрзерумца и вовсе в диковину. В какой-то миг суровый военачальник дал волю удивлению.
— Да кто вы такие? — вырвалось у него.
Гуделин тронул за плечо Нарбу Кайса, который выехал вперед на несколько шагов.
— Убедись сперва, что он тебя понимает, — проговорил чиновник.
Услышав из уст Нарбы васпураканскую речь, Вартанг снова удивился, хотя на этот раз сумел скрыть свои чувства и ограничиться величественным кивком.
Горгид видел, как Гуделин на ходу составляет речь по всем правилам пышной видессианской риторики.
— Скажи ему, Кайс, что я и Скилицез — посланники великого Автократора Видессиан! Поведай, откуда явились сюда аршаумы. Скажи, что этот долгий, многотрудный путь они прошли нашими союзниками в великой войне против кровожадного Йезда. Чего мы просим у благородного военачальника? Лишь одного — безопасного прохода через Эрзерум, дабы атаковать там йездов, на их собственной территории. Так. Теперь передай ему наши верительные грамоты, если он их примет.
Чиновник протянул сопроводительное письмо, которое выдал ему Туризин, — немного потертое после долгого путешествия, но все еще сохранившее великолепные росчерки золотых и красных чернил и оттиск печати с изображением солнца на небесно-голубом воске. Скилицез тоже вынул из-за пазухи свое письмо.
Держа по пергаменту в каждой руке, так что исключалось всякое использование оружия, Нарба подал документы Вартангу. Тот сделал вид, что изучает письма. Если горец не говорил по-видессиански, то уж читать на этом языке он всяко не умел. Однако он не мог не узнать печатей Автократора Видессиан. Немного нашлось бы в мире людей, которые не узнали бы их.
С суровым видом эрзерумец вернул верительные грамоты и заговорил снова — на этот раз на гортанном васпураканском языке. Нарба Кайс переводил:
— Даже здесь, далеко на севере, говорит он, знают о Йезде и о том, что оттуда никогда не придет добра. Они еще ни разу не позволяли армиям кочевников проходить через их крепости, однако он передаст ваши слова владыке Гуниба.
— Передай, что мы благодарим его, — сказал Ариг и поклонился, сидя в седле.
Виридовикс наблюдал за своим другом с удивлением и восхищением. В Видессе аршаум был игроком и гулякой; теперь он овладевал искусством быть правителем.
Вартанг ответил Аригу столь же вежливо и отвернул коня, желая вернуться в крепость.
Не успел Вартанг отъехать далеко, как к нему подскакал Толаи. Вартанг стремительно схватился за оружие, но, бросив беглый взгляд на шамана, остановился.
Коснувшись рукой плеча горца, шаман проговорил на ломаном хаморском, которому научился у Батбайяна:
— Нет — воевать. Нет — больно тебе!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67