– Следовало предупредить нас, что ваш предводитель… занят, – произнес он, помолчав.
– Мы понимаем, как вы разочарованы, – молниеносно ответил Мишра. – Но хочу уверить вас, что наш могущественный повелитель разочарован не меньше. Однако не стану лгать тебе, дорогой брат. Кадир извлек урок из общения с вашими людьми и теперь предпочитает соблюдать осторожность. Но он предоставил мне необходимые полномочия для ведения переговоров от его имени. Впрочем, если его отсутствие делает нас нежеланными гостями здесь, мы готовы принести извинения и смиренно удалиться. – Мишра поклонился в третий раз.
Тавнос понял, что он отнюдь не пресмыкается перед Урзой, он играет спектакль – для иотийцев, которые выстроились на стенах. После всех этих поклонов Главный изобретатель просто не мог отослать представителей фалладжи прочь, даже если бы захотел.
Тавнос сохранял на лице выражение равнодушия, приличествующее официальной церемонии, – так он поступал в детстве, слушая разговоры своих дядюшек. Он смотрел прямо перед собой, поверх головы Мишры.
Внезапно он понял, что смотрит – через левое плечо фалладжийского раки – в глаза его подмастерья. На лице Ашнод было невозмутимое выражение ребенка, который старается вести себя как следует, пока его родители беседуют.
Тавнос подмигнул рыжеволосой женщине и перевел взгляд левее, на колесо огромной металлической повозки.
Ашнод поймала его взгляд и подмигнула в ответ, еле заметно улыбнувшись. Тавнос вздрогнул и снова посмотрел на женщину, но лицо ее уже выражало абсолютное безразличие.
Тем временем Урза сказал брату:
– Что же, добро пожаловать. Мы приветствуем вас как представителей своего народа. Позвольте мне представить вас королеве. Следуйте за мной.
Мишра снова поклонился и тихо произнес:
– Позволь мне сказать, дорогой брат, что ты хорошо выглядишь. Я бы извелся от горя, узнав, что ты погиб в Корлинде.
– Мне… – начал Урза и замолчал. Казалось, весь мир замер, ожидая ответа старшего брата. – Мне приятно сознавать, что с тобой тоже все в порядке. Что же до Корлинды…
Мишра поднял руку:
– Поговорим о делах позже. Пока я хочу лишь сказать, что за прошедший год много думал о том, что там случилось. Нам есть о чем поговорить, и мы обязательно поговорим. Но не сейчас – мы не можем заставлять королеву ждать.
Урза на миг нахмурился, затем улыбнулся и кивнул:
– Разумеется.
С этим он развернулся на каблуках и пошел к воротам. Мишра с женщиной последовали за ним. Тавнос пропустил их вперед и замкнул процессию.
Рыжеволосая ученица замедлила шаг и поравнялась с ним. Немного повернув голову, она сказала:
– Ты, должно быть, Тавнос, – и протянула руку. Тавнос поцеловал ее ладонь.
– Прошу прощения. Да, меня зовут Тавнос, я ученик Урзы. А вы – главная помощница Мишры, Ашнод?
Ашнод опустила руку, на лице снова появилась слабая улыбка.
– Главная и единственная, – сказала она. – Эти двое даже не потрудились представить нас друг другу. Как это на них похоже! Мишра – выдающийся человек, но что касается такта… Это у них семейное?
Пока Тавнос раздумывал над ответом, рыжеволосая женщина отвернулась и догнала двух братьев у ворот. Тавнос слегка покачал головой и не спеша побрел позади всех. Когда он догнал их, Урза, представляя королеву, добрался до конца длинного списка ее различных титулов.
– …Цветок Мардуна, Дочь Вождя, Королева иотийцев, Военная правительница Кроога, моя супруга, Кайла бин-Кроог, – выдохнул Урза. – Мишра, полномочный представитель фалладжи. Кадир не смог прибыть и просит вашего снисхождения. – Тавнос отметил, что последнюю фразу Урза произносил пристально глядя на сенешаля, словно обвинял того в отсутствии кадира. Сенешаль, судя по выражению лица, мечтал провалиться сквозь землю – немедленно. Кайла подала руку младшему брату,
– Урза рассказывал мне о вашей красоте, – сказал Мишра, низко склоняясь над монаршей ладонью. – Но я забыл о его склонности умалять все. С его точки зрения, величественное высокое дерево – всего лишь несколько сот фунтов древесины, а бескрайние просторы пустыни – долгие мили перехода. И теперь я убеждаюсь, что его слова не передали и малой толики вашего очарования.
На лице Кайлы заиграла улыбка. Тавнос подумал, что королева слушает Мишру не без удовольствия, хотя у нее давно выработался иммунитет к лести.
– Урза рассказывал мне о вас, – сказала она, – но, признаться, я не ожидала, что у моего мужа столь красноречивый брат.
– Мне не пристало жаловаться на жизнь, – сказал Мишра,все еще слегка сжимая руку королевы, – но до сегодняшнего дня меня кое-что угнетало: дело в том, что у меня никогда не было сестры. Теперь же, узнав, что вы – супруга моего брата, я чувствую, что избавился и от этого груза, – С этими словами он отпустил руку королевы.
Затем последовало официальное представление Ашнод, Тавноса, сенешаля и начальника стражи. Приняли решение, что фалладжи встанут лагерем вокруг механического дракона. Тавнос же запомнил лишь ледяной взгляд Урзы, которым тот наградил Мишру во время беседы с Кайлой, и белозубую улыбку младшего брата, с которой он разглядывал жену старшего.

Спорили так громко, что слышно было даже в коридоре. Мимо Тавноса прошмыгнула стайка горничных, спешивших убраться подальше от королевских апартаментов. Приблизившись к двери, он тоже начал разбирать отдельные слова – резкие и хлесткие. Тавносу показалось, что даже воздух стал плотнее, – так бывает в сильный шторм, когда неистовые волны обрушиваются на берег и ветер терзает землю.
Двери в покои были закрыты, но спор был прекрасно слышен и так, поэтому Тавнос решил немного подождать, прежде чем постучать.
– Ответ – нет! – бросил Урза.
– Они предлагают отличные условия! – столь же яростно ответила Кайла. – Полосу мечей оставят в покое.
– Не тебе это решать! – прогремел Урза. Тавнос никогда не слышал, чтобы Главный изобретатель так кричал – даже на нерадивых учеников.
Тавнос замялся: прервать спор и намекнуть, что крики слышны по всему дворцу, или подождать, пока буря утихнет?
Наконец он решился и постучал. В ответ раздалось раздраженное:
– Что такое?
За ним – спокойный женский голос:
– Войдите.
Тавнос на цыпочках вошел в комнату и сказал:
– Господин изобретатель, делегация фалладжи ждет. Им была обещана экскурсия по «голубятне».
Урза смерил Тавноса холодным, как ледник Роном, взглядом. «Да, – подумал Тавнос, – не вовремя я тут появился». Кайла стояла у дальней стены комнаты, скрестив руки на груди. На тайном совете эта ее поза означала, что вопрос закрыт.
– Если вы хотите, чтобы экскурсию провел я… – добавил Тавнос, но Урза поднял руку.
– Я иду, – сказал Главный изобретатель.
Тавнос не ожидал ничего иного. Урза даже помыслить не мог о том, что брат в его отсутствие будет бродить по комнатам, где он ведет исследования.
Урза раздраженно бросил жене:
– Дорогая, беседа не закончена.
Кайла коротко кивнула:
– Еще бы, дорогой.
Урза резко поклонился и покинул комнату. Кайла сказала:
– Тавнос, задержись на минуту.
Тавнос вопросительно посмотрел на Главного изобретателя. Урза нахмурился, затем кивнул.
– Приходи, когда освободишься, – сказал он и ушел. Плащ развевался у него за спиной, словно крылья.
Тавнос повернулся к королеве.
– Ваше величество, – сказал он, затем добавил: – Госпожа.
– Нас было слышно в коридоре? – спросила она.
Тавнос глубоко вздохнул:
– Мне кажется, вас слышали в Томакуле.
Кайла улыбнулась и присела на кресло – чудовище с вычурно украшенными подлокотниками.
– Я слышал немногое, – не мешкая добавил Тавнос, – в основном шум, слова же звучали неразборчиво.
Кайла сложила руки в замок.
– Согласишься ли ты с утверждением, что пока переговоры идут хорошо?
– Даже очень, – искренне ответил Тавнос.
В самом деле, переговоры проходили с поистине феноменальным успехом, особенно по сравнению с тем, что было в Корлинде. Стороны обменялись подарками. И иотийцы, и фалладжи соревновались в любезности. Кайла и Мишра несколько раз беседовали с глазу на глаз, беседы обсуждались и в лагере фалладжи, и на тайном совете. Настроение у всех улучшилось, и Урза даже предложил брату посмотреть мастерскую. В ответ Мишра предложил Урзе и его помощнику осмотреть механического дракона и повозку. Дела, кажется, шли отлично.
– А посланник Мишра? – спросила Кайла. – Что ты скажешь о нем?
Тавнос заколебался, он не знал, что хочет услышать Кайла.
– Он… – Подмастерье пытался подобрать слова. – Он похож на Урзу, но более экспансивный, любит поговорить.
– И очень осторожный, – сказала Кайла.
Тавнос на мгновение задумался. Да, несмотря на любовь к разговорам, на лесть и комплименты, которыми Мишра оделял всех направо и налево, младший брат выглядел более замкнутым, чем старший. Казалось, он – сама честность и серьезность, но Тавнос не понимал, где маска, а где искренность.
– Я никогда не знаю, о чем думает Урза, – он молчит. О чем думает Мишра, я тоже не знаю, но он ни на миг не закрывает рта.
Кайла улыбнулась и сказала:
– Он очень обаятелен, а про пустынных торговцев говорят, что они могут уговорить змею вылезти из собственной кожи. Как ты думаешь, он может заставить фалладжи выполнить то, о чем мы, возможно, договоримся?
Тавнос кивнул:
– Он привел своего механического дракона. И его люди, кажется, просто боготворят его.
Кайла помолчала, затем произнесла:
– Думаешь, ему можно доверять?
Тавнос поднял руки.
– Я не знаю, но пока мы не давали ему шанса доказать это.
– Верно, – сказала Кайла и прижала указательный палец к губам. – Что ты скажешь, если я уговорю Мишру подписать договор, признающий права Иотии на Полосу мечей?
Тавнос в изумлении произнес:
– Кадир пойдет на это?
Кайла подняла палец.
– Я сказала – «если».
Тавнос задал следующий вопрос:
– Но ведь они не собираются просто подарить нам Полосу мечей, не так ли?
Кайла кивнула.
– Они назначили цену, мы обязуемся защищать уроженцев фалладжи на всей нашей территории, предоставляем охрану для их караванов и вносим в казну фалладжи символическую плату за захваченную нами землю. Они не требуют от нас каких-либо извинений за ее захват. Да, мы должны признать кадира правителем объединенного народа фалладжи. В масштабах государства – цена совершенно бросовая. Но есть еще одно условие, оно-то и является камнем преткновения. В буквальном смысле.
Кайла умолкла, и Тавнос не решился нарушить тишину. Наконец королева продолжила очень холодно:
– Что умеет камень Урзы? Тот, что он носит на шее?
– Ах вот оно что! Камень силы! – воскликнул Тавнос. – Мишра хочет получить талисман своего брата!
– Что он умеет? – упорствовала Кайла. – Урза так редко его снимает.
Тавнос задумался. Растягивая слова, он ответил:
– Кажется, он придает мощь машинам. Урза использует его для починки треснувших силовых кристаллов, но камень работает только в его руках.
– У благородного Мишры свой камень, парный камню брата, – сказала Кайла. – Урза говорил тебе об этом?
Тавнос помолчал, затем покачал головой.
– Урза и мне ничего не говорил. Я узнала от Мишры. И очень удивилась – и тому, что Урза мне ничего не рассказал, и тому, что Мишра раскрыл мне все по собственной воле. – В ее голосе слышалось явное раздражение. – Так что знай – камень обладает какой-то силой, и Мишра хочет его получить. Мишра сказал, что его камень пел ему. А камень Урзы поет?
– Нет, я не замечал, – сказал Тавнос.
– Я тоже, – кивнула Кайла. – Возможно, я неверно истолковала слова Мишры, и «камень пел» – всего лишь изящная фигура речи. Но факт остается фактом – Мишра готов гарантировать нам мир, но взамен он хочет камень Урзы.
Тавнос покачал головой:
– Я думаю, Урза на это не пойдет.
– Ты правильно думаешь, – мрачно сказала Кайла. – Из-за этого мы и нарушили покой богатеев Томакула.
Королева Иотии нервничала: сплетала и расплетала пальцы, поглаживала и потирала руки. Тавнос часто видел, как точно так же жестикулирует Урза. Интересно, кто у кого позаимствовал эту привычку – королева у принца-консорта или принц-консорт у королевы?
– Мне кажется, Иотия не понесет больших убытков, если Мишра получит вторую половину камня, – сказала она.
– Но их понесет Урза, – ответил Тавнос. – А следовательно, в известном смысле и наша страна.
– Согласна, – сказала Кайла и продолжила: – Но я не могу упустить такую возможность! Ради чего я должна приговорить Полосу мечей к постоянным набегам, а страну – к вечному военному положению? Ради какой-то безделушки, которую один брат хочет отобрать у другого?
Хорошенько поразмыслив, Тавнос сказал:
– Урза прав.
Кайла от удивления раскрыла рот, но Тавнос сразу добавил:
– Вам надо еще раз поговорить на эту тему. Вам и Урзе. Вам и Мишре. Урзе и Мишре. Может быть, они договорятся и вопрос с Полосой мечей разрешится. Может, Мишра просто прощупывает почву, хочет посмотреть на вашу реакцию. Может, он просит камень, а согласится на что-то другое, о чем вы еще пока не знаете.
Кайла вздохнула:
– И это жизнь правителя! Бывают ситуации, когда не знаешь, как поступить, легких решений нет.
– Поэтому я и стараюсь вам помочь, – сказал Тавнос.
Кайла кивнула:
– Мне кажется, ты зря тратишь время у Урзы в подмастерьях. Из тебя вышел бы отличный сенешаль.
Тавнос прикинулся испуганным.
– У вас уже есть сенешаль. И если бы я не ходил в подмастерьях у Урзы, с кем бы вы говорили о нем?
Мудрое замечание заставило Кайлу бин-Кроог впервые за весь разговор искренне улыбнуться.
– Согласна. Теперь ступай. Потом расскажешь, как идут дела у братьев.
Тавнос застал Главного изобретателя в «голубятне». Он рассказывал о том, почему двойной изгиб крыльев позволяет лучше контролировать площадь крыла и подъемную силу. Мишра внимательно слушал и задавал грамотные вопросы. Тавносу показалось, что братья в отличном настроении, и он решил, что о камне они пока не говорили.
Тавнос огляделся. Большинство из присутствующих вежливо слушали Урзу, стараясь скрыть подступающую зевоту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66