К приговору компьютер подверстал замётку из «Bookreview» о присуждении книге А.. Альберте возрожденной Пулитцеровской премии. После чего делом занялись лично Три Леди, издавшие отдельным рескриптом призыв усилить и углубить работу по упрочению забвения гадкой книги, взятой на вооружение агентами патриархата на Химере и за ее пределами. Сестру Анну лишили ордена и исторгли из сонма Сестер-страдалиц. Попутно был ужесточен внутренний режим орбитальных монастырей с целью направить ко благу мысли и дела Кающихся Сестер.«РАЗОБЛАЧЕНИЯ СЕСТРЫ АННЫ», — сообщала хроника планетарных новостей уже через полгода. Файл содержал текст выступления сестры Анны по телевидению обеих (летней и зимней) столиц Химеры, в котором она описывала способы вербовки нетвердых в преданности Матернальным идеалам сестер, к которым прибегают враги нового общества. Ее лично изверги по ложному обвинению бросили сначала в подземную тюрьму бесноватого Одноглазого Императора на Харуре (там же сжили со свету ее лучшую подругу) за то, что она несла свет Учения в массы туземцев, а затем, введя в заблуждение недалеких представителей Федерации (что взять с мужиков), обвинили в шпионаже и отправили на строительство ужасного сооружения под названием «продуктопровод» на Фронтир, известный своими дикими нравами. Но и там сестра Анна не дрогнула и осталась верна идеалам Химеры и всем Трем Леди лично, что, в конечном счете, и заставило Федеральные власти прозреть и вернуть ее на родную планету. Но тут же под ее именем был опубликован грязный пасквиль, в котором она якобы рассказывала о своей карьере супершпионки при дворе харурского Кривого Тирана и приписывала себе все смертные грехи вплоть до соучастия в диверсиях против Космофлота. Правда, с начала и до конца всей этой печальной истории оставалось неясно, кем и чем были представлены проклятые изверги — многочисленные и могучие, но так и не названные по имени, равно как не была названа и сгинувшая подруга — и за каким чертом им все это сдалось. Впрочем, это было уже не женской постановкой вопроса.В заключение сестра Анна настоятельно рекомендовала всем и каждому стереть из своей памяти мерзкое сочинение, пятнающее ее жизненный путь. Чтобы у сестер это получилось побыстрее, она упомянула его название без малого дюжину раз. В Метрополии книжку тут же выпустили четвертым изданием. Правда, чисто символическим тиражом — в знак моральной поддержки. Мал золотник, да дорог: Три Леди с огорчением немедленно отменили рескрипт об амнистии, подготовленный было к стодвухлетию Первой из них.Кай снова сверился с датами: времена в ту пору явно начали меняться, и никто на Химере уже не хотел ссориться ни с Космофлотом, ни с Директоратом. Вообще ни с кем. Разве что Кривого Тирана разрешалось пнуть очередной раз — этого в Федерации не делали только очень ленивые. Образ врага как-то абстрагировался от его прежних носителей, но не исчез. Химера втягивала идеологические иглы, но на смену им пришел панцирь все более глубокой изоляции.«И снова СЕСТРА АННА РАЗОБЛАЧАЕТ, — удивился Кай. — Кого-то из нас зациклило...» Но на сей раз — уже только два года назад — сестра Анна рассказала корреспонденту «Галактических новостей» о том, как местные реакционеры-фанатики не мытьем, так катаньем — начиная с умышленно неправильного чередования снотворного и слабительного при лечении у нее — Анны Альберте — катара желудка, осложненного бессонницей, в монастырском лазарете и кончая отсутствием в орбитальном монастыре горячей воды для омовения — исторгли из нее лживое интервью, которое восемь или десять раз в неделю показывали по планетарному Ти-Ви целых полгода. Впрочем, поскольку вообще половину эфирного времени «в тот период» занимали всем осточертевшие публичные покаяния разного рода, сильного раскаяния по поводу своего, отдельно взятого выступления в этом жанре сестра Анна не ощущала. Затем следовал лапидарный текст справки о снятии с А. Альберте пожизненного покаяния — в числе сорока других Кающихся Сестер. В связи с юбилеем Преславной Революции и началом капитального ремонта системы Орбитальных Монастырей.Монастыри действительно отремонтировали. Ровно наполовину каждый. Так теперь и крутились вокруг планеты — ни Богу свечка, ни черту кочерга...Это уже была снова другая эпоха. Состав Триумвирата обновился на две трети. Изгнанницы возвращались из мест не столь отдаленных, хотя никто не отменял грозных рескриптов. Списки запрещенных сочинений как-то сами по себе исчезли из публичных мест, а сами злокозненные сочинения перестали отнимать на таможнях, хотя никто запрета и не отменял. Но не спешили и размножать их на месте. Родившаяся как военный лагерь и ставшая со временем каким-то осиротевшим, наглухо запертым гаремом без калифа Матернальная Республика все больше скатывалась в состояние проходного двора. Необъяснимо богатея, зарастала бурьяном. Утрачивая врагов, как-то постепенно забывала и о том, на кой ляд она этим врагам сдалась... Но это было все еще тенденцией.Все эти метаморфозы, словно в капле воды, отразились в биографии бывшей шпионки и уголовницы А. Альбертс. Нестарая еще, довольно энергичная сестра Анна уже не воевала со здешними ветряными мельницами и не переиздавала ранних мемуаров. Содержала частный спорткласс, только и всего. Последней строкой в файле, пришедшем на запрос Кая, шел ее нынешний адрес — в двух кварталах от гостиницы, на север. * * * Глаза у Дылды действительно были разные: один — зеленый, другой — васильковый. И оба они сошлись на переносице, сфокусировавшись на дуле шестизарядки, которую капитан Дирк держал перед его носом.— М-мы просто не успеем... — как можно убедительнее заныл проводник.— На этой тачке — успеем как раз, — успокоил Дылду Руждан.— И потом, как я могу там найти этот п-причал? — продолжал гнуть свою линию Дылда.— Не советую тебе быть героем, парень, — мрачно порекомендовал ему Муг с заднего сиденья «скорой». — Этот тип, что говорит с тобой, — из гвардии Деррила... А дохлые герои выглядят совершенно так же, как прочие покойники — ничуть не лучше, чем дохлые трусы, поверь...— Я настоящей проводки н-никогда не делал... — продолжал кочевряжиться разноглазый. — Я, конечно, знаю, что п-причал где-то у Крутой Свечки, но ведь он так замаскирован, что...— Тогда мне очень жаль тебя, парень, — задумчиво заметил Дирк и щелкнул предохранителем.Злюка, вертевшийся между сиденьями, под ногами действующих лиц, стал в стойку и издал угрожающий скрежет.На Дылду все это подействовало, как реальный выстрел в упор: он икнул и обмяк, закатывая глаза. Привести его в чувство было делом нелегким, но небесполезным. Дылда сломался: посаженный за руль Курц только успевал следовать его слабым голосом подаваемым командам. У самого подножия Свечки ватага спешилась и двинулась рысцой по узким тропам, укрываясь в неровностях местности. Тут, воспользовавшись минутным ротозейством Руждана, разноглазый Дылда попытался дать тягу, но был бит по загривку и водворен в голову колонны.Говоря по правде, он и впрямь не помнил толком деталей двух — не больше — ходок к Причалу. Бестолковость его, однако, в мгновение ока сменилась резким обострением интуиции, граничащим с гениальным осенением, как только до него полностью дошло, что с гвардии капитаном Дирком не пройдет никакой номер. Только этим можно было объяснить его дальнейшее поведение. Проведя всю ватагу подземными ходами и добравшись до каменной глыбы, сдвигающейся под легким нажатием руки, он не поспешил рваться вперед. Нет, сопровождаемый неотрывно к нему прилепившимся и копировавшим все его уловки с точностью профессионального клоуна Ружданом, он, только прикоснувшись к послушно двинувшейся в сторону тверди, рванул назад и вжался в дно туннеля. Следовавший в авангарде колонны Злюка тут же смотался «в обоз» и затих.И недаром. Чуть ли не над их головами в слабо мерцающем сумраке подходил к концу последний этап торга. Торга довольно несправедливого.— Я вовсе не собираюсь ожидать, пока соизволит открыться ваш сейф с часовым механизмом, — выдавал Хромой свою коронную, отрепетированную на многих десятках высокопоставленных особ, заключительную арию. — И тем более ожидать подтверждения вашего прибытия туда, откуда не возвращаются. Тем более что все ваши, с позволения сказать, реквизиты выписаны на фиктивные лица.— Вы не полагаетесь на мое слово?! — стеклянным, ломающимся голосом аристократа возмущался его собеседник. — Вы имеете хоть малейшее представление о том, ЧЬЕ слово вы ставите под сомнение?К изумлению Лики, Дирк, до этого момента спокойный, как скала, неожиданно кинулся вперед и короткой перебежкой преодолел расстояние до ближайшего скального уступа. Не дожидаясь команды, его примеру последовал Руждан. Лики рванул за ними. Последним успел стартовать Курц.— Ваше слово, господин хороший, — успел произнести за это время Хромой, — стоит ровно столько же, сколько вы заплатили за свой ярлык купеческой гильдии. Вы такой же купец, как я — бла...— Проход! — резко выкрикнул один из четырех боевиков, охранявших периметр утопленной в скальной воронке платформы, на которой и происходила беседа настоящего проводника с настоящими подпольными эмигрантами в Рай. — Чужие в проходе!!!И развернул ствол разрядника туда, где треть секунды назад еще находилась бренная и до чертиков перепуганная плоть Мастера. Бессмертная же его душа пребывала, надо полагать, где-то совсем в другом месте, потому что даже самыми страшными усилиями воли он не мог никогда потом вызвать в памяти событий, последовавших в те четыре-пять секунд, что прошли после выкрика боевика. Разве только то, как он споткнулся о пришедшегося аккурат под ногами Злюку и полетел головой вперед, на что-то очень твердое, стремясь в то же время накрыть телом своего бестолкового любимца. Все было похоже на бой профессионалов-фехтовальщиков. Раз-раз, и готово. Это только в кино герои долго-долго обмениваются очередями из своих «стволов» и сокрушительными ударами в самые невероятные места чужих организмов. На деле ни один дурак не успевает понять, что произошло, а уже существа с крылышками (или с рожками) увлекают его в свои пределы, и схватка считается законченной. В пользу того, кто остался жив, если таковые имеются.Лики осознал себя на этом свете только, когда зло ругающийся Руждан (ему пуля досталась в то место, на котором принято сидеть, — куда еще могло ранить профессионального клоуна?) поправлял его — Лики, торопливо накладывавшего повязку на раздробленную двумя пулями руку Муга. Злюка тоже старался помочь хозяину, чем повергал кладбищенского смотрителя в состояние, близкое к обморочному. Потери составляли: замешкавшийся при втором броске Курц, Дылда — его угробила, а Муга покалечила граната, запоздало брошенная в открывшийся просвет тайного прохода, двое из свиты «настоящего» беглеца, только что пререкавшегося с Хромым, все четыре боевика и, увы, оба пилота «последнего вагона» — черт угораздил их торчать пеньками на поле боя. Руждан и Хромой отделались мелкими увечьями.Теперь обе сражающиеся стороны были надежно скрыты друг от друга уродливыми скалами и не имели представления о том, что произойдет в следующую секунду.— Ну, что — очухался? — деловитым шепотом осведомился Руждан у Лики. — А то, смотрю, не соображаешь, что делаешь... Сам чуть шею не свернул и тварь свою без малого не придушил...Со Злюкой у Руждана были определенные счеты.— Не теряй зря времени, Мастер, — деловито бросил из-за спины Руждана Дирк.Лики поднял на него глаза: гвардии капитан, нахмурившись, вперил взгляд в философа-провокатора и неторопливо подкручивал регулировку своего бластера на ближний бой.— Н-не... Не надо! — заголосил Муг раньше, чем Лики, разобравшийся в намерениях Дирка. — П-помо-гите мне. — Теперь он вцепился мертвой хваткой, не щадя покалеченную руку, в Мастера, норовя заслониться им от неминуемого выстрела. — М-мастер! Я заслонил вас от осколков... Я не...— Он заслонил меня, Дирк... — машинально пробормотал Лики, по правде говоря, совершенно не запомнивший этого момента сражения.Злюка тоже выразительно глянул в глаза Дирка. Пес всегда поддерживал хозяина, когда считал, что тот прав.— Пусть проваливает на все четыре стороны, — сплюнув, с неохотой согласился Дирк.И, продолжая подкручивать верньер бластера, он повернулся к охромевшему и на вторую нижнюю конечность Хромому. Лежать бы тому сейчас между перестреливающимися из-за скал командами, рядом с невезучим Курцем и своими подручными, скошенными прежде, чем успели выпустить хоть пару зарядов, но раненный в непотребную часть своего организма Руждан героически втянул его под укрытие скального навеса — в качестве ценного приза военной кампании.— Капитан, — засипел Комик, — капитан, этот тип — последний, кто имеет представление о том, как отправить «вагон»...— Да, — живо подтвердил Хромой. — Только я знаю это... А через пять минут сюда прибудет Жвала с полусотней наших...— Ладно, будешь жить, — коротко резюмировал Дирк. — Лики, сооруди из бинтов белый флаг. Я иду на переговоры с клиентом...Но их опередили.— Капитан Дирк! — раздался из-за похожих на нагромождение детских кубиков камней высокий голос. — Капитан Дирк, я узнал вас! Соблаговолите объясниться!— Прикажите вашим людям не стрелять! — с неожиданно смятенной интонацией в голосе заорал в ответ гвардеец. — Вам ничего не угрожает, Ваше Величество! * * * Кай умылся ледяной водой и долго растирал занемевшее лицо. Ощущение того, что каким-то своим неосторожным действием — а сколько их было, начиная с идиотского похода в Лабиринт! — он привел в действие некий механизм, запустил какой-то процесс, который сейчас разносит вдребезги планы всех, кто связан с проклятой загадкой ТОВАРА, — теперь он не сомневался, что дело упирается в природу той таинственной субстанции, что осыпала золотом элиту Химеры, превращая планету в бестолковый рай дураков.Он вышел в пустынный утренний коридор гостиницы и решительно пересек его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40