– Выходит – туда. В Неводе должна быть куча леденцов, которые еще никто никогда не обсасывал. Речь идет о доступе к миллионам отдельных баз данных, от гигабайтных малышек на камнях Пояса до Великого Кита в Земном своде данных. И в большинство мелких луж никто еще не заглядывал – их посредством автоматического сканера данных из первоначального источника загружали. Так что адью, амиго. Пойду там поброжу.
И Морд испарился, исчезая в немыслимо запутанном лабиринте Невода.
Сова тут же проверил, нет ли Морда где-нибудь в Цитадели. Очень в духе Морда было бы прикинуться, будто он ушел в Невод, а потом выпрыгнуть в тот момент, когда Сова меньше всего этого ожидал. Однако полное сканирование всех элементов Цитадели показало, что Морд нигде не обнаруживается.
Сова удовлетворенно крякнул, протянул жирный палец и нежно тронул нужную клавишу. Таким образом отрубалась всякая связь. Теперь у него на Пандоре имелся доступ к двум мощнейшим компьютерным системам. Одной был канал Невода, связывающий его с рассеянным и бесконечно взаимопереплетенным набором информационных процессоров, что простирались на всю Солнечную систему и служили всем ее обитателям, в своей совокупности представляя собой Невод; другой была Цитадель, существующая только на Пандоре и под абсолютным контролем Совы. Если только Сова не допустил какой-то грубой ошибки, разделение этих двух систем было полным. Ничто в Неводе не имело доступа в Цитадель, а Цитадель в свою очередь не зависела ни от чего в Неводе, что не фильтровалось бы лично Совой.
Сова изучил результаты прогона ряда тестовых программ и кивнул в знак одобрения. Цитадель, хотя она и представляла собой всего лишь одну систему в единственном местоположении, вполне могла обштопать почти любой процессор, существовавший до Невода. Так оно и должно было быть. Недаром туда пошли столь крупные объемы Совиного времени и активов. Только еда, уединение и реликвии Великой войны были так же важны, как и компьютерная мощь.
Что же касалось Невода...
Сова развернулся на своем громадном кресле к другому пульту. На него сильное впечатление произвела вескость последних слов Морда. Невод действительно представлял собой чудесный новый ресурс, и Сова имел все намерения прощупать его по полной программе; однако ему совершенно не хотелось, чтобы Невод при этом прощупывал его самого, вторгаясь в личные банки данных Свами Савачарьи.
Для начала Сова изучил пульт на предмет входящих сообщений. Обнаружив четыре штуки, он предпочел просканировать источники, а не сами сообщения. Отправители были прекрасно ему известны. И Хапуга, и Дух, и Джокер, и Аттобой находились на уровне Мастеров Сети Головоломок. С прочтением их сообщений можно было не торопиться. Хорошая задача могла потребовать для своего решения от недели до вечности. Однажды Сова провел целый месяц, пытаясь разгадать головоломку от женщины по имени Клавдий (он был убежден, что это женщина, несмотря на имя), пока наконец не понял, что имеет дело с трансформированной версией самого знаменитого недоказанного предположения в истории математики.
В Сети Головоломок подобные фокусы считались вполне правомерными. Головоломка решалась, когда ты ухватывал, что именно Клавдий проделала. Разумеется, существовала возможность того, что какой-то Мастер головоломок действительно докажет истинность предположения Римана (или докажет его ошибочность) – и тем самым навеки внесет свое имя в историю математики.
Вместо того, чтобы читать ожидающие его сообщения, Сова приступил к собственному исследованию Невода. Это исследование ему не терпелось проделать с самого Дня Невода, однако он уклонялся от этого, пока не убедился в максимальной надежности Цитадели.
Считанные минуты спустя Сова понял, что чутье Морда и его собственные предчувствия их не обманули. В банках данных теперь оказалось доступно то, что считалось утраченным или было припрятано еще во время Великой войны. Это могло стать путеводной ниточкой к сокровищнице давным-давно сгинувшего оружия – такого оружия, о существовании которого Сова даже и не подозревал. Однако ему следовало соблюдать осторожность. Да, его линии связи были установлены многие годы тому назад, делая Сову главным пауком в центре его собственной информационной паутины. В прошлом, не выходя за пределы Совиной Пещеры, он мог поддерживать восприимчивость к каждой тенденции и инициативе внутри Солнечной системы.
Но не теперь. Невод стал новым фактором, воздействие которого Сова на данный момент не мог даже приблизительно оценить. Он лишь подозревал, что у Невода хватит мощи, чтобы уничтожить его сеть и пустить насмарку всю многолетнюю работу.
Медленно, предельно осторожно Сова позволил своим отборным программам проникнуть в глубины Невода. В качестве первого задания он запросил список всех баз данных Великой войны, доступных сегодня, но неизвестных и недоступных месяц тому назад. Он надеялся получить хотя бы несколько таких баз. Считанные минуты спустя Сова понял, что был слишком скромен в своих ожиданиях. Отсчет перевалил за семьдесят и не проявлял никаких признаков замедления, когда внимание Совы внезапно было отвлечено коммуникационной тревогой. Приходило сообщение о необходимости контакта с кем-то в режиме реального времени – с кем-то, ждущим на том конце.
Одна колоссальная побочная выгода Невода – или, с точки зрения Совы, одна возможная побочная неприятность – заключалась в том, что Невод обеспечивал мгновенный доступ ко всей Солнечной системе. В прошлом прохождение сигнала на световой скорости от Пандоры до Ганимеда или еще до какого-то важного пункта занимало многие минуты – даже в условиях оптимальной орбитальной геометрии. Теперь же Невод содержал в себе полностью взаимосвязанную сумму компьютеров, разбросанных по всей Солнечной системе. Аудио – и видеосообщения можно было переводить в цифровую форму и воссоздавать в местах их назначений. А это, разумеется, означало, что любой дурак в Солнечной системе мог попытаться добраться до вас и запросить связи в реальном времени.
Весь фокус состоял в том, чтобы не дать любому дураку в Солнечной системе о вашем существовании или местонахождении узнать.
Так кто же это звонил?
Сова взглянул на идентификацию и смиренно закрыл глаза. Звонила Магрит Кнудсен, одна из немногих людей вне Сети Головоломок, кому позволялось связываться с Совой. И сообщение Магрит было простым и свободным от всякой информации: «Сова, вы там? Если вы там, пожалуйста, выйдите на связь». Магрит никогда не звонила из-за какой-нибудь ерунды. Либо она оказалась в беде, либо столкнулась с загадкой достаточно странной, чтобы заинтриговать Свами Савачарью.
Сова оглядел Совиную Пещеру. Уровень загрязненности пола показался ему вполне терпимым – в ином случае Магрит могла бы его упрекнуть. Затем Сова оглядел себя. Он мылся и менял одежду в не столь отдаленном прошлом.
Тогда Сова включил видеосвязь.
В объеме дисплея тут же появилось лицо Магрит Кнудсен. Не на шутку встревоженное. Это был дурной знак. Сова, испытывавший отвращение к любым человеческим конфронтациям, отлично знал, что Магрит просто расцветает на конфликтах. Если она тревожилась, ему тоже следовало забеспокоиться.
Магрит, как могла, откладывала этот разговор. Беседы со Свами Савачарьей никогда не бывали легки, а эта обещала стать подлинной головной болью.
– Привет, Сова. – Магрит даже не попыталась изобразить обычную радушную улыбку. – Вы один? Разумеется, вы один – что за глупый вопрос. Сова, у нас проблемы. И к вашим головоломкам это никакого отношения не имеет.
Лицо, что глазело на нее из дисплея, так и осталось лишено всякого выражения. Сова, насколько Магрит могла судить, прибавил еще по меньшей мере двадцать пять кило со времени их последней встречи. Он сидел в своем специальном кресле как гигантский Будда, сложив руки на груди. Как обычно, его черные одежды были на три размера меньше, чем нужно.
Круглая голова кивнула, и Сова наконец заговорил.
– Я вас слышу. Однако, если только трудность, с которой вы столкнулись, не имеет чисто интеллектуальной природы, представляется весьма маловероятным, чтобы я сумел вам помочь.
– Вы меня слышите, но вы меня плохо слышите. И судите неверно. Когда я сказала, что у нас проблемы, на самом деле я имела в виду вас. Четыре часа тому назад мне позвонили. Кто-то выяснил, что у меня есть к вам доступ. Они сказали, что хотят с вами встретиться.
– И вы, в чем я нисколько не сомневаюсь, сказали им, что это решительно невозможно.
– Я сказала, что потом с ними свяжусь. Поймите, Сова, все не так просто.
– Не вижу, что могло бы быть проще. У меня нет потребности с кем-либо встречаться. У меня нет желания с кем-либо встречаться. И у меня совершенно определенно нет желания куда-либо отправляться, чтобы там с кем-либо встретиться.
Магрит более десятка лет была непосредственной начальницей Свами Савачарьи. Теперь, оглядываясь назад, она порой недоумевала, как же она так долго выдержала и не свихнулась.
– Проклятье, Сова, они хотят встречи не ради, черт побери, встречи. Они хотят встречи, чтобы убедить вас поделиться вашей арендой Пандоры.
– Они определенно душевнобольные. Четыре года тому назад я сделал крупное капиталовложение и приложил серьезные усилия, чтобы приспособить элементы данного планетоида к моим нуждам.
– Не думаю, что деньги здесь что-то решают. Они могут заплатить столько, сколько вы попросите.
– Вы совершенно правы. Деньги здесь ничего не решают, ибо вне зависимости от того, сколько мне предложат, я откажусь. Я также, о чем вы, несомненно, помните, полностью заплатил вперед за долгосрочную аренду Пандоры, одобренную властями Внешней системы. Срок этой аренде еще девяносто шесть лет.
– Я прекрасно об этом знаю. Это не имеет никакого значения. – Магрит уставилась на бесстрастное лицо Совы. Никто из тех, кого она знала, не был так умен и упрям – а в некотором смысле, еще и так наивен. – Позвольте, я по-другому к этому подойду. Когда я стала вашей начальницей, мне потребовалось определенное время, чтобы понять, насколько вы ценны и талантливы. Зато после этого я защищала вас от всего дерьма, которым вас пытались облить. А его было очень много.
– Это мне хорошо известно. Я весьма высоко ценил и по-прежнему ценю вашу защиту.
– Тогда вы должны понимать, что я не стала бы беспокоиться и звонить вам, если бы тут все было так просто. Скажем, если бы я просто могла сказать тем, кто со мной связался, что у вас есть аренда Пандоры. Они выяснили это задолго до того, как со мной связаться.
– Тогда они также должны знать, что это законная аренда.
– Сова, они не в той лиге играют. Не там, где слово «законный» еще имеет какое-то особое значение. Мне позвонили из «Лигон-Индустрии». Они входят в пятерку крупнейших корпораций Солнечной системы.
– Не совсем так. На данный момент они занимают девятую позицию в списке.
– Не занимайтесь казуистикой. Давайте просто скажем, что они очень крупны. Вы ведь знаете, как говорят – нет такой вещи, как нерушимый контракт. Если учитывать вашу специфику, то с таким влиянием, как у них, нет такой вещи, как гарантированная аренда. Вы физическое лицо. А «Лигон-Индустрия» – четверть миллиона работников, сотня лоббистов и тысяча адвокатов.
Сова даже не шевельнулся, но Магрит по опыту знала, что он понял и оценил каждое сказанное ему слово. Наконец он лаконично спросил:
– Почему Пандора?
– Я задала представителям Лигонов такой же вопрос. На самом деле, если отбросить всю чепуху, это не так трудно понять. Лигоны этого не признают, но они потеряли кучу денег на первоначальном контракте с «Звездным семенем» из-за гравитации Юпитера, которая оказалась слишком велика для фон Нейманнов. Они приняли предложение о контракте для второй фазы, но гелий-три для «Звездного семени-2» они намерены добывать на Сатурне. Таким образом, им требуется база для операций. Несложно представить себе ход их мысли. Все девять главных спутников Сатурна уже играют свою роль в развитии Внешней системы. Не во власти Лигонов что-то с этим поделать. К тому же, все эти спутники неудобно далеки от Сатурна. Им нужна база снаружи колец, но не очень далеко.
И тогда они спросили себя – а как насчет меньших спутников? Есть пять привлекательных вариантов: Атлас, Прометей, Пандора, Эпиметей и Янус. Два последних уже заняты «Рудниками-ХЗ», денег и влияния у которых не меньше, чем у Лигонов. «ХЗ» также располагает арендой Прометея и всего соорбитального. Таким образом, остаются Атлас и Пандора. Но Атлас служит в качестве метеорологической станции для проводимого государством наблюдения за Сатурном, и для того, чтобы что-то с этим поделать, потребуются годы бюрократической волокиты. Итак, остается Пандора. Все, что Лигонам требуется, это как следует надавить на беззащитное и маленькое – я, понятное дело, фигурально выражаюсь – физическое лицо.
Сова пожал плечами.
– Предположим, я буду стоять на своем. Что они смогут поделать?
– Давайте начнем с легальных вариантов. Они могут попытаться убедить власти Внешней системы в том, что доступ на Пандору существенно важен для «Звездного семени-2», а также что «Звездное семя-2» имеет более высокий приоритет, нежели императив человеческой экспансии.
– Могут ли они преуспеть?
– Могут. Уже столетиями существует легальный прецедент для подобных вещей. Он называется «право государства на принудительное отчуждение частной собственности». Посредством этого самого отчуждения земным властям было позволено производить насильственную покупку собственности, которой случалось оказаться на пути запланированной трассы или на месте будущего аэропорта. Но мы еще только начали. Лигоны могут использовать конкретные нападки на вашу личность и компетентность. Они могут выдвинуть тот аргумент, что ни один человек в здравом рассудке не станет жить в полном одиночестве на Пандоре, избегая всех человеческих контактов.
– Подобные личные нападки на меня предпринимались много лет тому назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62