В последний день, когда они вернулись от развалин
цитадели Сураклина и готовились выступить к острову Тилратин, Керис
делал все, чтобы только случайно не остаться наедине с Пеллицидой.

Впрочем, девушка не искала его общества. Она прекрасно его по-
нимала.

Большую часть своей сознательной жизни Керис провел в беспрес-
танных тренировках, во время которых его учили не только рубить и ко-
лоть мечом, но и думать чересчур много. Но теперь жизнь волей-неволей
заставляла его задумываться. За последние два месяца произошли собы-
тия, которые навечно разрушили его прежний образ жизни. Раньше все бы-
ло понятно: вот цель, к ней нужно стремиться. Особенно характерно это
было тогда, когда он преследовал Антрига в Пустоте. Ни в коем случае
нельзя было упускать его из поля зрения, чтобы не остаться навеки в
бесконечном пространстве Космоса. Оказывается, не всегда нужно смот-
реть в упор на то, что волнует тебя больше всего в этот момент. Керис
понял это тогда, когда усилием воли заставлял себя избегать взгляда
Пеллициды. Проявлять слабость было никак нельзя. И Пелла тоже знала
это - она ведь и была так воспитана.

Теперь же цель была одна, и ни в коем случае нельзя было сво-
рачивать с намеченного пути. Нельзя было думать даже по типу "а что
было бы, если...", нужно было смотреть вперед. Раньше это было проще,
но сейчас... Сейчас Керис глядел на многие вещи по-иному, чем хотя бы
месяца три назад. Невольно мысли Кериса вновь и вновь возвращались к
Пелле. Нет, что за наваждение! Ведь она - принцесса, жена Фароса и
мать его ребенка. А что он, Керис! Уже пропащий человек - нарушил дан-
ную Совету клятву верности, да и дал провести себя этому Сураклину...
Он же бесполезный человек! Но теперь нужно было довести до конца свою
главную задачу - отомстить Темному Волшебнику, отомстить ему даже це-
ной своей собственной жизни. Ведь он все равно оставался послушником,
а что может быть лучше для послушника, для воина, чем смерть на поле
битвы?

Но с некоторых пор он стал чувствовать не только решимость и
готовность отдать жизнь в схватке с врагом, но и разные доселе вовсе
незнакомые чувства.

Одно из этих чувств он осознал - это было чувство дружбы, ко-
торое отличалось от чувства войсковой дружбы, чувства локтя, которое
культивировалось в послушниках в школе воспитателями. Он понял, что у
него действительно есть общие интересы с этой странной девушкой Джоан-
ной, которая призналась, что и сама годами ни с кем не водила дружбы,
кроме невиданных машин под названием компьютеры. Потом было еще одно
чувство - чувство наслаждения жизнью. И пусть оно возникло впервые зи-
мой, когда природа, наоборот, умирает, пусть даже впереди его самого
ждала смерть, но он никогда раньше не ощущал этого! Как-то внезапно он
понял, что ему интересно совсем иными глазами смотреть на улетающих по
осени в теплые края гусей, на колышущиеся под ветром камыши на озере,
приятно гладить доверчиво прижимавшуюся к его широкой груди болонку
Пеллы. Ему нравилось стоять и слушать игру принцессы на клавесине. Все
это было в новинку, и было приятно осознавать себя как бы родившимся
заново. А может быть, так оно и было?

Всю свою предыдущую жизнь он смотрел на вещи через призму
клятвы верности Совету Кудесников. Инструкторы в школе крепко умели
вколачивать в головы своим питомцам, что смелого воина в жизни должны
волновать по-настоящему только две вещи: оборона и нападение. Не боль-
ше и не меньше. Раньше ему не приходило в голову, выбегая на зарядку,
посмотреть на солнечный восход, а ложась спать - на мерцающие в небе
звезды.

Но Керис тоже осознавал, перед лицом какой беды все они оказа-
лись. И, как назло, эти новые чувства! Ни в коем случае нельзя позво-
лить себе размягчаться! Ведь ему все равно не суждено жениться на суп-
руге накрашенного и надушенного садиста!

Иногда, глядя в глаза Антрига, Керис понимал, что Виндроуз до-
гадывался обо всех его чувствах. И послушник в эти минуты отчаянно не-
навидел кудесника за его проницательность, хотя старался не показывать
этого и не казаться несдержанным мальчишкой. Но, впрочем, осознавать
все это было чертовски неприятно. Но зато Керис обладал железным тер-
пением, и это здорово ему помогало.

Ко всем же этим человеческим чувствам примешивалось еще и вол-
шебство. Керису было неприятно, что волшебная энергия вытекает из не-
го. Ведь она могла пригодиться для решающей схватки с Сураклином!

Впрочем, Керису пока не оставалось делать ничего, кроме как
прилежно изображать из себя студента-медика. Благо, что тут был Ант-
риг, от которого можно было чему-то подучиться. Еще в школе послушни-
ков он получил некоторое представление о характере ранений и переломов
костей. Конечно, настоящий воин должен уметь исцелять себя по мере
сил, чтобы как можно скорее встать в строй и снова быть готовым бро-
ситься в бой. Потому-то инструкторы неплохо обучили их кое-чему. Кери-
су же давалось это легко - ведь с самого раннего детства он видел, как
его дед, Солтерис, занимается врачеванием. Антриг же обучал его прос-
тейшим вещам - как определить заболевание по цвету глаз, краснотам или
по цвету мочи. Кроме того, Виндроуз старательно объяснял, что означает
замедленное или учащенное биение сердца, как правильно нужно щупать
пульс и многое-многое другое. Украдкой, чтобы никто не видел и не слы-
шал, Антриг учил Кериса заклятьям, которые нужно было налагать на па-
циентов, чтобы ускорить или улучшить процесс лечения разными солями
или травами. Постепенно Керис чувствовал, что голова его пухнет от на-
копленных знаний.

Однажды парень даже ужаснулся - оказывается, это волшебство и
вовсе не такая уж сложная штука. Страшило его то, что Совет Кудесни-
ков, который был для него всем, постепенно начинает терять в его гла-
зах всю привлекательность.

- Мне, наверное, не стоило заниматься всем этим! - признался
Керис Джоанне, когда они сидели в небольшой скупо освещенной комнате в
доме местного дворянина. Антриг ушел вместе с хозяином наверх, чтобы
посмотреть его жену, юную семнадцатилетнюю особу, которая была бере-
менна и, как обеспокоенно сказал ее супруг, постоянно жаловалась на
разные недомогания. Керис же занимался совсем несвойственным делом -
как-то Антриг показал ему загадочный карточный пасьянс, который, если
его собрать, вызывал прилив хорошего настроения и бодрости. Но собрать
требуемую комбинацию было совсем невозможно.

- Вообще-то я имею в виду совсем не это,- вздохнул Керис, ки-
вая на разложенные карты,- просто...- тут он замолк, соображая, что же
он в действительности имел в виду.

За окном яростно завывал ветер, хлопая сорванными с крючков
ставнями. Пламя свечей тревожно дрожало в залитом воском фарфоровом
подсвечнике работы кимилских мастеров. Это было типичное поместье мел-
кого дворянина - построенное на берегу реки, все сооружения были из
дерева, и все казалось тут несколько мрачноватым. Джоанна вдруг поду-
мала, что в таких вот местах водятся разные привидения.

- Так что ты имеешь в виду? - сказала Джоанна, лишь бы не мол-
чать,- то, что в вашей школе этому не обучают?

- Да, из нас прежде всего там делали убийц! - отчеканил Керис.

- Нет, я имела в виду только тебя, а не остальных! - пояснила
девушка. Разговор их был каким-то дежурным, было ясно, что каждый ду-
мает точно о чем-то своем.

Керис вообще ничего не ответил.

Джоанна, увидев одну из карет, на которой была изображена схе-
матично печать, прикоснулась осторожно к ней. В этом пасьянсе не было
ничего необычного - волшебной силы Кериса недоставало для того, чтобы
угадать по разложенным картам то, что ожидает их в недалеком будущем.
Скорее всего, Керис и разложил эти карты, чтобы просто отвлечься от
невеселых размышлений.

- Знаешь,- сказала Джоанна,- даже тогда, когда я первый раз
встретила тебя в убежище Сураклина, мне уже казалось, что ты уже при-
готовился к смерти! Ты был готов и резать, и убивать за свое, но в еще
большей степени ты готов был пожертвовать собой во имя этого!

- Так уж заведено у послушников,- отозвался невесело внук ар-
химага,- в любую минуту нужно быть готовым умереть за того, кому ты
принес клятву на верность!

- Я знаю это,- тихо заметила девушка. По ее лицу бегали отб-
лески пламени свечей,- но вот только после того, как мы ушли из Ларк-
мора, мне стало казаться, что ты готов и жить нормальной жизнью, толь-
ко не знаешь, с чего и начать!

- Ты права,- сказал Керис, прислушиваясь к завываниям ветра
снаружи,- я действительно не знаю, что мне делать! У меня такое ощуще-
ние, что я стою на развилке сразу нескольких дорог! Столько разных пу-
тей, и все кажутся поначалу одинаковыми! Первое время я даже не мог
понять, что со мной вообще такое происходит! Вот ты. Вот Антриг. Мы с
Пеллой много говорили по дороге в Кимил, я даже не знал, что это! У
вас всех вроде бы ясные цели, каждый знает, чего добивается. А я? Я
вообще как котенок, у которого только-только глаза открылись. Я знал,
что должен защищать вас. Раньше, когда я узнавал, что если кто-то не
знает что делать, я презирал таких людей! А теперь вся моя жизнь рух-
нула, когда я узнал, что дед мой давно мертв! И в Совет мне нету об-
ратной дороги!

Керис принялся разглядывать инкрустацию на ломберном столике,
на котором он и раскладывал свой пасьянс.

- Послушай,- обратился он к Джоанне,- помнишь, когда ты возле
ручья подстрелила инквизиторов, и я сказал тебе, что теперь лучше не
думать чересчур много?

Она утвердительно кивнула. Керис вспомнил ту душную ночь в ам-
баре, вспомнил, как он вслушивался в приглушенные сеном рыдания девуш-
ки, и вспомнил свою собственную зависть - она сделала то, чему он
учился несколько лет без передышки, а так и не совершил. Она убила че-
ловека в бою! И не одного, а целых двух! И теперь Керис все удивлялся
своей тогдашней зависти. Прошло около трех месяцев с того момента, но
для него это было вечностью.

- А ты хочешь учиться?

Керис посмотрел куда-то в сторону. Джоанна, в ее коричневой
рубашке с примитивной вышивкой, с ее светлыми волосами, собранными
сзади в хвост узеньким кожаным ремешком,- казалась серенькой мышкой по
сравнению с Пеллой. Керис подумал, что только Джоанна, Пелла и Антриг
проявляли к нему интерес, к его переживаниям после того, как он в три-
надцатилетнем возрасте покинул отчий дом.

Как только он вспомнил про свою родню, мысли парня сразу вер-
нулись к Сураклину. Как все так могло получиться? И чем он провинился
перед Богом за такое наказание?

Пламя свечи заметалось из стороны в сторону - в комнату вор-
вался легкий сквозняк от распахнутой настежь двери. Сначала раздалось
легкое покашливание хозяина дома, которого звали, кажется, Альпортом,
а за ним шел Антриг.

- Ну, как она?

- Боится,- отозвался немного суровый чародей,- но на самом де-
ле все намного проще, чем она думает!

Керис видел девушку, жену дворянина, когда еще они останови-
лись тут. Она была вдвое моложе своего супруга, и хрупкая красота хо-
зяйки дома как-то не сочеталась с большим животом. Вообще-то Керис
достаточно знал обо всех тонкостях деторождения и процесса беременнос-
ти от бабки - она же была акушеркой. И, глядя в запавшие щеки и лихо-
радочно блестящие глаза будущей мамы, Керис почему-то подсознательно
ужасался. И теперь, глядя в лицо Антрига, Керис вдруг решил, что тот
собирается о чем-то его спросить.

За эти два дня уже Керис видел, как Виндроуз кое в чем все же
применяет свое волшебство - где-то нужно было успокоить не в меру рас-
шалившееся сердце, где-то избавить человека от одышки, кому-то мешали
боли в желудке. Это было не волшебство, так, скорее, просто баловство.
И потому члены Совета Кудесников, которые наверняка сейчас сидели
где-нибудь на энергетической линии, выслушивая внимательно - не раз-
дастся ли где-то голос Антрига, вызывающего силы природы или что-то в
этом роде, не могли определить его местонахождение. Но сейчас было
иначе: жизнь будущей матери могло спасти только настоящее волшебство.

Взгляды Кериса и Антрига встретились. Они долго и внимательно
смотрели друг на друга в упор. Еще Виндроуз не заговорил, как послуш-
ник уже знал, о чем именно его сейчас спросят, и в нем почему-то про-
сыпалось страшное раздражение.

- Ты не должен меня спрашивать такое,- сказал Керис, когда
Антриг собирался было задать свой вопрос,- я ведь убийца, а не лекарь!

Антриг только выдохнул воздух, не в силах что-то сказать. Хо-
рошо еще, что Керис не стал изображать из себя непонимающего. "Но ты
же просто изображаешь из себя...",- начал было Виндроуз, но осекся.

- Я буду делать только то, чему учился! - воскликнул Керис,
глаза его воинственно сверкнули,- и давай не будем осложнять друг дру-
гу жизнь!

Конечно, Антриг пытался склонить его к другому нарушению клят-
вы верности Совету Кудесников. Он пытался заставить его вмешаться в
дела людей, и, что хуже того, в дела Бога, чего, конечно же, больше
всего терпеть не может Церковь. Деторождение - это промысел Божий, как
все время говорят они. "Я знал, что ты не согласишься на это...",-
пробормотал Антриг.

- Не соглашусь! - вдруг взорвался Керис,- даже не в том тут
дело! Если бы я не учил всех этих заклятий, которые ты все время вко-
лачивал мне в голову, если бы ты не говорил, что у меня есть возмож-
ность спасти ей жизнь... Если бы у меня действительно были силы...

- Но сила у тебя действительно для этого есть,- тихо сказал
Антриг.

Этот спокойный тон настолько вывел Кериса из равновесия, что
тот даже задохнулся от ярости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49