Как только покончили с приданым, на новобрачных обрушился шквал поздравлений. Три менестреля сложили оды в честь драконобойца, и Тобас обнаружил, что его безумно раздражают все трое. Один добавлял лишний слог в каждой строке, другой фальшивил, а третий, хотя его песни были хорошо написаны и мило звучали, до безобразия переврал все события и к тому же вставил в свое произведение диалог между Тобасом и драконом, в котором каждый из персонажей по очереди перечислял преступления драконьего племени и людей соответственно, а затем переходил к перечислению своих предыдущих заслуг.
— Дракон не разговаривал, — тихо втолковывал Тобас Алоррии, пытаясь сохранить на лице вежливую улыбку. — Если это правда, что драконы вообще могут говорить, то этого либо не обучили, либо ему нечего было сказать нам. Но в любом случае он не произнес ни слова.
— Да, это был просто кровожадный монстр, — согласилась Алоррия.
— Скорее всего он был просто голоден. Такой громадине прокормиться в горах нелегко.
Алоррия деликатно вздрогнула:
— Не надо говорить об этом.
— Почему? — изумился Тобас. — Эти идиоты только что об этом пели!
— Песни — совсем другое дело! Но когда ты говоришь, что он ел людей просто потому, что был голоден, это звучит ужасно!
— А что ты думаешь, он делал это кому-то назло? — Тобас хотел и дальше развивать эту тему, но его внимание опять привлек менестрель. — Нет, ты только послушай, что он поет: «Ты залил долины кровью, пожирая здесь невинных сельских дев и сыновей!» Да я в жизни такого не говорил!
— Тобас, это всего лишь песня. Успокойся и слушай музыку.
Тобас понял, что ведет себя глупо. На самом деле его раздражали не песни, а то, что он женат на Алоррии. Однако она явно была не самой подходящей аудиторией для жалоб по этому поводу. Прямо напротив него, в конце длинного стола, Каранисса что-то нежно шептала кошельку с золотыми монетами... Юноша угрюмо откинулся на стуле и осушил кубок вина.
Стоявший рядом слуга наполнил кубок снова. Тобас не возражал. Если в Двоморе и было что хорошее, так это местное вино. Когда наконец счастливая пара, осыпаемая различными пожеланиями и довольно смелыми шуточками, отправилась в опочивальню, Тобас уже изрядно поднабрался, хотя способности передвигаться не утратил. Сочетание алкоголя, усталости и близость красивой принцессы привели к тому, что он отбросил всякую сдержанность и с нетерпением ждал ночи.
Предназначенная для новобрачных комната была той же, которую они с Караниссой занимали два последних шестиночья, — других подходящих свободных покоев просто не было. Караниссу тактично перевели в другое крыло замка, поэтому Тобас очень удивился, обнаружив колдунью, сидевшую в их крошечной гостиной.
— Привет! — сказал он, смутившись, не зная, что делать с рукой, которой он обнимал Алоррию.
— Привет! — насмешливо отозвалась Каранисса, распахивая дверь в спальню.
— Послушай, что тебе здесь надо? — спросила явно раздраженная присутствием соперницы Алоррия.
— Всего лишь попрощаться, — сообщила колдунья уже из спальни. — Я ухожу и не хочу, чтобы Тобас волновался.
— Уходишь? Куда? — Винные пары мгновенно выветрились, и Тобас бросился за колдуньей.
— Я посчитала, что вам потребуется некоторое время, чтобы получше узнать друг друга, — объяснила Каранисса. — Не хочу путаться у вас под ногами. Ты можешь прийти и забрать меня весной, когда стает снег.
Она откинула прикрывавший гобелен ковер.
— Кара, погоди! — воскликнул Тобас.
— Пусть уходит! — подскочила к нему Алоррия.
— До свидания! — Каранисса подняла ящик вина, который предусмотрительно поставила возле кровати, шагнула в гобелен и исчезла.
— Ну, нет! Ты не можешь меня вот так тут оставить! — Тобас высвободился из рук Алоррии и бросился вслед за своей первой женой.
— Тобас! — И, не имея ни малейшего представления, что творит, принцесса последовала за своим героическим супругом.
Глава 33
Полюбуйся, что ты натворил! — Каранисса, уперев руки в бока, стояла на мосту у ворот замка.
— Нужно заранее предупреждать о своих затеях! — отозвался Тобас, пытаясь стряхнуть с себя Алоррию. Но принцесса, намертво вцепившись в его руку, с ужасом вглядывалась в царящую вокруг багряную пустоту.
— Где мы? — прошептала она.
— Успокойся! — хором ответили колдунья и чародей. В одном из окон замка торчал хихикающий сприган.
— Так, — пожала плечами Каранисса. — Теперь мы все застряли здесь до весны. Что ж, пошли. Постараемся использовать это как можно лучше.
Она повернулась, и ворота распахнулись.
— Хвастливая колдунья! — раздраженно пробормотал Тобас.
— Они были заперты изнутри, — напомнила ему Каранисса. — Как еще мы могли войти?
— Позвав слуг! — немедленно возразил Тобас.
— Но, Тобас... — начала Алоррия.
— Я об этом как-то не подумала.
— Ха! Да ты вообще ни о чем не подумала! Ни о чем и ни о ком!
— Тобас... — настойчиво дернула его за рукав Алоррия.
— Надеюсь, большинство сприганов ушли, — заметила Каранисса.
— А я надеюсь, что у меня хватит сил и ингредиентов для кучи наведенных снов! Нас же будут искать!
— Тобас!!!
Тобас повернулся к Алоррии:
— Извини, Аля. Это издержки брака с чародеем. — Он обвел рукой замок. — Во всяком случае, брака со мной. Добро пожаловать в твой новый дом!
Принцесса исподлобья уставилась на сидящих горгулий, башенки с крышами в форме крыльев летучей мыши и черные стены замка.
— И добро пожаловать в семью! — тепло добавила Каранисса.
Услышав это заявление, Тобас пристально взглянул на колдунью. Она говорила совершенно искренне. Юноша улыбнулся. Впервые после пожара в хижине Роггита он понял, что может не волноваться за свое будущее. У него есть дом, куча денег, должность придворного чародея и семья.
Правда, дом — волшебный замок, висящий над пропастью, деньги — огромное приданое принцессы, магию он унаследовал от человека, умершего много веков назад, и это тоже своего рода приданое. А жены! Одна — колдунья, другая — принцесса. Странную шутку сыграла с ним жизнь. Но он не против.
Счастье наконец повернулось к нему лицом!
Эпилог
Густая тень неожиданно закрыла солнце, и Ладор из Сессерана проснулся. В небе, прямо над его головой, завис странный темный прямоугольник. Ладор, растерянно моргая, смотрел на это загадочное явление. Тера, лежащая рядом, спокойно спала.
С висящего прямоугольника свесилась чья-то голова.
— Привет! — весело окликнул его молодой голос. Ладор немного расслабился. Слава богам, знакомый акцент свободноземельца.
— Вряд ли ты меня помнишь, — продолжал голос, — хотя нет, это глупо. Конечно, помнишь! Я Тобас из Тельвена. Я украл у вас лодку.
Ладор онемел от изумления, но быстро пришел в себя.
— Это же было пять лет назад! — вскричал он.
— Да знаю, знаю, — сообщило видение. — Прошу прощения, но я был очень занят. Надеюсь, ты примешь мои извинения.
На землю с приятным звоном упал какой-то предмет. Кошель? Ладор снова перевел взгляд на прямоугольник.
Оттуда свесились еще две головы. Глаза Ладора немного привыкли к яркому солнцу. Женщины! У одной длинные волосы свободно развевались на ветру, а у другой были подняты вверх и закреплены диадемой. Прямоугольный предмет, на котором сидела эта необычная троица, слегка волновался по краям и, похоже, был сделан из какой-то плотной ткани.
— Деньги — это, так сказать, мои извинения, — сообщил Тобас. — А ваша лодка привязана на берегу. Это не та, которую я у вас украл, но похожая. Обед с цыпленком — под сиденьем, но вино я заменил на белое. Надеюсь, ты не против.
— Еще бы он был против! — насмешливо сказала женщина в диадеме. — Кто же запивает цыпленка красным вином?
— Заткнись, Аля, — сказала другая. — Дай Тобасу договорить.
— Но он уже договорил! — возразила первая.
— Нет, не договорил.
— И все равно это глупо.
— Замолчите, вы обе! — рявкнул Тобас, но жены продолжали препираться, не обращая на него никакого внимания.
Ладор долго молча наблюдал эту сцену, но не выдержал и захохотал во всю глотку. Мир полон чудес, и эта странная семейка на летающем ковре явно одно из них.
Тобас еще раз взглянул вниз, пожал плечами, как бы говоря: «Ну, что я могу поделать?», — и принялся разнимать жен.
Ладор несколько минут зачарованно слушал, затем разбудил Теру, которая умудрилась все проспать, и они не спеша побрели к берегу поглядеть на свою новую лодку.
Некоторые пояснения
В 5226 году Человеческой Речи, когда известный чародей Тобас Тельвенский посетил жреца-оракула в Этшаре Пряностей, чтобы узнать место пребывания двух людей, у которых считал себя в долгу, он воспользовался возможностью получить ответ на целый ряд интересующих его вопросов.
Роггит прекрасно знал, что Тобас лгал ему насчет своего возраста. Чародей не настолько впал в маразм, он просто пожалел мальчика. Только позже Роггит стал терять память, и именно с этим связана отсрочка в обучении Тобаса.
«Мертвая» зона в горах между Двомором и Айгоа образовалась в результате использования заклинания под названием «Эллраново Рассеивание». Это невероятно мощное, но очень простое заклинание первого порядка было случайно открыто в 4680 г. Ч. Р, малоизвестным чародеем-исследователем Эллраном Несчастливым. «Рассеивание» создает неопределенной величины пространство, в котором чародейство перестает действовать навсегда. Поскольку в войне с Северной Империей правительство Древнего Этшара именно на чародейство и опиралось, заклинание было признано не только бесполезным, но и невероятно опасным, вследствие чего строжайше запрещено.
Его творили всего дважды: первый раз в 4680-м, когда Эллран открыл его, и второй — в 4762-м, когда капитан Сет, сын Торуна, озлобленный и глупый человек, бывший ученик Калирина Мудрого, который, в свою очередь, был выучеником Эллрана, сотворил его, чтобы положить конец феодальной склоке со своим соперником, магом Деритоном. Замок Деритона был разрушен, а сам Деритон предположительно погиб. Некий секретный военный объект — та самая «деревня», которую обследовали Тобас с Переном, — занимавшийся изысканиями в области магии, тоже оказался в «мертвой» зоне и вследствие этого покинут. Сет, сын Торуна, предстал пред военным трибуналом по обвинению в убийстве и предательстве и был повешен на шестой день месяца Дождей года 4763-го; принадлежавшую ему Книгу Заклинаний сожгли, и таким образом цепочка чародеев, передающих друг другу знание «Эллранова Рассеивания», оборвалась.
Капитан Истрам не стал искать настоящих хозяев лодки, оставленной Тобасом на борту «Золотой Чайки», но и не счел себя вправе присвоить ее. Поэтому он продал лодку, а вырученные деньги передал в теургический приют для старых я больных моряков.
Родным языком принца Херемина из Тет-Коруна был вовсе не корулианский. А тет-корунезский. На корулианском говорил переводчик принца. Дело в том, что, не считая отличий в использовании сослагательного наклонения и окончаний в родительном падеже имен собственных, оба эти языка совершенно идентичны.
Драконы в Двоморских горах мирно сосуществовали с людьми и скотиной на протяжении столетий, поскольку умирали или отстреливались раньше, чем дорастали до действительно крупных размеров. Дракон, которого убил Тобас, ударился в людоедство только тогда, когда сожрал всю достаточно крупную дичь в округе. Если бы он был чуточку посообразительней, то перебрался бы в Айгоа и продолжил питаться оленями. Чудовища становятся способными к размножению, достигнув длины примерно шесть-семь футов, поэтому то, что их, как правило, убивают десятифутовыми, виду как таковому не угрожает. Центр речи в мозгу дракона начинает развиваться примерно с двадцатифутовой длины, но, конечно, как и человеческое дитя, дракон не может научиться говорить, если живет в одиночестве.
Затертая страница в начале Книга Заклинаний Деритона содержала запись об атамэ. Будущий великий маг тщательно затер ее, когда его учитель, обнаружив запись, розгой внушил своему учебнику уважение к секретам Гильдии. Результатом явилось то символическое обозначение, которым в дальнейшем пользовался Деритон.
Тварью, потопившем корабль Дабрана, был Дегорран, малоизвестный морской демон Пятого Круга. На самом деле Шемдер Хромой, демонолог с этшарского торговца «Бегемот», вызвавший Дегоррана, нацелился на менее значительного демона Второго Круга — Спефозиса-Охотника, но ему повезло, и он зацепил Дегоррана.
Невидимый слуга Тобаса, Надоеда, являлся подлинным хозяином волшебного замка, пока Деритон не наложил на него заклятия вынужденного подчинения. Мелкие пакости, чинимые Надоедой Тобасу, скорее всего были местью за порабощение.
И, наконец, сприганы действительно совершенно безобидны, кроме как в огромном количестве, но далеко не так глупы, как думал Тобас. Им понадобилось три года, чтобы сообразить, что зеркало не будет действовать в упавшем замке, и еще год, чтобы вынести его из «мертвой» зоны. Таким образом сприганы вышли в Мир и наводняют Этшар и поныне.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29