Он задержал ее на экране и удовлетворенно кивнул: память не подвела — он помнит ее очень точно. Марсия была неправа, а он прав: существует разница между правом колонии управлять самостоятельно своими делами и правом женщины, как и правом любого мужчины, не исполнять чужие приказы.Разумеется, всем приходится подчиняться приказам, если, конечно, ты не принц крови, но в наши дни даже королям и королевам, чего уж говорить о принцах, нужно подчиняться законам. Но жена не обязана исполнять приказы мужа, точно так же, как муж не обязан исполнять приказы жены...На мгновение у Хосе закружилась голова, и он обнаружил, что усиленно рассуждает, зачем вообще вступил в брак. Да и брак ли это по большому счету?Ересь.Он заставил себя вернуться к проблеме. Да стоит ли расстраиваться, если живешь в соответствии с принципами Декларации? Не стоит.Конечно, возникает мелкое сомнение: а вдруг принципы Джефферсона означают, что для сохранения независимости человек вообще не должен вступать в брак. Но Хосе был уверен, что Джефферсон имел в виду не это.Однако сами принципы...Принципы могут подождать.Хосе взял себя в руки. Он еще успеет уточнить принципы за тот срок, который отмерили ему боги. Да и решить-то следовало всего одну проблему: как сохранить независимость, оставаясь женатым. Он был уверен, что сумеет найти приемлемое решение со временем. А сейчас важнее всего запрограммировать мозг робота, а то он медлит с этим делом дольше чем следует.Тем более что документ уже почти дочитан.Хосе нажал кнопку пролистывания и впитал Декларацию до конца, наполняясь чувством гордости за свою принадлежность к роду людскому...— Эй, Хосе!Хосе поморщился и повернулся к соседнему программисту.— Да, Боб?— Он не воспринимает оригинал, — Боб откинулся и махнул рукой в сторону экрана. — Я сделал что-то неправильно?Хосе сдержал улыбку. Боб очень молод и пашет в лаборатории без году неделю. Конечно, парень разбирается в компьютерах получше Хосе, но с глупостями бюрократии и произвольным характером ее решений еще не знаком.— Сейчас посмотрим, — он придвинул свой стул к стулу Боба и посмотрел на экран, поджав губы. — Какой код доступа ты используешь?Боб взял руководство и ткнул пальцем в заложенную страницу:— RB-34h-Z.Вот теперь Хосе позволил себе улыбнуться.— Мы перестали производить эту модель пять лет назад. А серия модификаций RB-34h-Z теперь длиной в милю.Боб нахмурился.— Откуда же мне знать, какая из них в работе?— Каталог должен появиться на экране автоматически, когда ты набираешь код.— Почему же он не появился?— Потому что ты должен ввести код прежде, чем запустишь процедуру копирования, — Хосе прервал программу копирования, очистил экран, затем набрал RB-34h-Z.На экране слева появился список, а справа — сообщение, что модели, отмеченные звездочкой, все еще находятся в производстве.Боб нахмурился.— Почему об этом не говорится в руководстве?— Потому что парень, который его написал, кретин.Боб несколько секунд смотрел на Хосе, потом улыбнулся.— Что ж, к этому нечего добавить.— Конечно, нечего. Если не спрашивать, почему он получил эту работу. — Хосе тоже улыбнулся. — Кстати, если не ошибаюсь, его все-таки уволили, но те, кто здесь распоряжается, посчитали, что все программисты обязаны знать процедуру, и потому не побеспокоились внести поправку в руководство.Боб вздохнул.— Тяжело начинающим, верно?— Потому тебя и сажают рядом со стариком, — Хосе недавно стукнуло аж целых тридцать два года. — Ну, а теперь догадайся, какую модель тебе нужно загрузить.Боб поднял голову, озадаченно взглянув на старшего товарища.— Что?.. Откуда мне...— Это прямо здесь.Боб указал на примечание, напечатанное мелким шрифтом в правом нижнем углу должностного расписания Боба.Боб нахмурился:— А я-то думал, что это последний код в процедуре.— Похоже, но на самом деле после кода RB-34h-Z ты должен добавить подстрочный индекс.— Тогда почему они... Нет, забудь об этом, — Боб вздохнул. — Ты был прав, старина, считается, что каждый работающий здесь программист знает это, так?Хосе кивнул.— Должностные расписания — это матрицы. Они просто добавляют индекс и переправляют тебе.Боб развел руки и покачал головой:— Что ж, теперь я знаю. Спасибо, Хосе.— Всегда готов помочь, — Хосе снова сдержал улыбку. — В следующий раз сразу зови меня.Он вернулся на свое место, сопровождаемый улыбкой Боба. Посмотрел на свой пустой экран — ничто так не помогает решить свои проблемы, как помощь другим, перед которыми встали свои.Удовлетворенно вздохнув, он напечатал: «Копирование мозга».
Экран ответил: «Загрузка черепной коробки».
Хосе потратил каких-нибудь десять минут, чтобы проделать все необходимые действия, нажал клавишу «исполнять» и с улыбкой откинулся в кресле, глядя на экран, чтобы убедиться, что все идет нормально.И все прошло безупречно. Час спустя на экране возникла надпись: «Конец копирования».
Ее сменил вопрос: «Записать?»
Хосе довольно кивнул. Программа была воспринята без сучка и задоринки.Программист набрал «Да», и компьютер подал серию электрических импульсов в расположенный в нижней комнате большой кристалл, превращая только что скопированную электронную матрицу в постоянный элемент будущего мозга. После подробной процедуры программа становилась неподвластной любым стихиям: наводнению, огню, землетрясению и электромагнитным полям любого напряжения. Единственное, что теперь способно стереть программу, — электрический разряд такой силы, что весь мозг превратится в груду шлака. На экране засветилось: «Запись закончена».
Хосе улыбнулся и напечатал: «Извлечь мозг».
В производственной лаборатории по этой команде извлекут мозг из полусферы, чтобы подготовить к дальнейшей эксплуатации.И тут Хосе вспомнил о Декларации.Когда он начал копирование, она сохранялась в записи.И теперь превратилась в неотъемлемую часть базовой оперативной программы робота.Хосе невидящим взором уставился в экран, чувствуя, как что-то сжимается у него внутри. Программа введена в мозг навечно. Он не может извлечь Декларацию.Новый мозг потерян.И работа тоже.Хосе продолжал смотреть на экран, чувствуя, как весь цепенеет. Глава первая — Ну, хорошо, почему мы должны тащить эти мешки на себе? Мы можем оставить одежду в шкафу и телепортировать смену каждое утро.— Нельзя так безалаберно использовать нашу силу, — строго указала Гвен. — Этим мы подаем плохой пример детям. И все равно замызгались бы.— К тому же, папа, — добавил Магнус, — для этого нужны усилия. Неужели ты намерен перенапрягаться каждое утро, когда твой дар только-только народился?— Откровенно говоря, я как раз собирался делать это, — ответил Род, — и вообще предпочел бы телепортацию вместо таскания мешка за двадцать миль. Но мама права: прибережем магию для того, чего нельзя достичь обычными методами. Хотя я часто вижу, как кастрюли вибрируют со сверхзвуковой скоростью, сбрасывая грязь, потому что мы не жаждем драить их щеткой, — он повернулся и сердито посмотрел на Джефри. — Перестань смеяться над отцом! Довольно того, что ты убираешь стол при помощи телекинеза!Джефри попытался надуться, но его переполняло возбуждение, и поэтому он только озорно улыбнулся.— Да это ради забавы, папа, и быстрее к тому же. Что тут плохого?— А это похоже на хвастовство, — объяснил Род. — Ты рисуешься, а если бы тебя увидел неэспер, он испытал бы зависть. А из подобных чувств и рождается охота на ведьм.— Тогда почему ты разрешил мне баловаться с Даром, папа? — спросил Джефри.— Потому что рядом нет неэсперов, а для тебя это хорошая практика: каждый день ты увеличиваешь количество вещей, которые поднимаешь одновременно.— Посочувствуйте бедной женщине, которая должна следить за тобой и подхватывать все, что ты роняешь, — напомнила Гвен.Корделия обняла мать.— Бедная женщина, которая всегда должна предостерегать нас от глупостей. Но ведь замечательно, мама, что ты помогаешь нам в игре!— Неплохо сказано, — улыбнулась довольная Гвен. — Спасибо, дочь, — она посмотрела на мужа со значением. — Они все доказали, что способны переносить предметы одной лишь мыслью.— Пожалуй, — вздохнул Род, — так что есть смысл запаковать одежду. От нее всегда такая суматоха в последний момент.— Неужели всегда? — Магнус лукаво улыбнулся. — А когда раньше мы отправлялись на каникулы, папа?— Ну, мы ездили к Романовым...— Как оказалось, охотиться на злого колдуна, — напомнила Гвен.— Еще было океанское плавание, когда мы учили вас, дети, ходить под парусом.— ...и началась страшная буря, и нас отнесло к острову, на котором злой колдун творил свои чары, чтобы поработить страхолюдов, — напомнил Грегори.— Ну, была еще небольшая образовательная поездка на юг — в поисках источника странных камней, которые вы, дети, нашли...— И все кончилось открытием непреднамеренного колдовства, — напомнила Корделия.— Ну, это только крестьянин действовал непреднамеренно, моя дорогая, но не футуриане, стоявшие за ним.— Однако вряд ли это можно назвать отдыхом, — заключил Джефри и улыбнулся. — Хотя мы и получали удовольствие.Глаза Корделии загорелись, и она начала приплясывать, вспоминая.— Хватит, — приказал Род. — Больше никогда не буду доверять музыке.— В таком случае, — послышался у него в ухе голос Фесса, — ты тем более должен быть готов нести одежду в мешке.Род нахмурился.— Есть какие-нибудь особые причины для подслушивания? Тебе полагается, как доброй старой лошади, жевать свой овес в стойле. Или, во всяком случае, как настоящей лошади.— Ни одного неэспера в конюшне нет, Род. Но я думаю, что ты просто упрямишься, когда разговор заходит о том, чтобы взвалить на плечи мешок.Род поморщился.— Тебе хорошо, ты — стальной. А нам, созданиям из бренной плоти, каково? Когда мы устанем, ты понесешь все наши мешки!— Итак, мы все согласны тягать мешки? — спросила Корделия.Род застыл, не зная, что на это ответить.— Ну, все готово, — Гвен затянула узел, взвесила мешок в руке и бросила Роду. — Пошли, супруг.Род натянул поводья перед тем, как въехать в лес, и повернулся назад, прощаясь со своим домом. Когда-то это был коттедж, но теперь его так не назовешь: слишком много помещений пришлось пристроить. Точнее, их пристроили эльфы-шабашники.— Все в порядке, супруг, — мягко проговорила Гвен.— Поехали, папа! — потянула отца за руку Корделия.— Не стоит волноваться, Род, даже если в твое отсутствие произойдет чрезвычайное происшествие в масштабах всего государства, — послышался в ухе Рода тихий вкрадчивый голос Фесса. — Королевский ковен отыщет тебя в секунды, если ты понадобишься.— Знаю, знаю. Но я не проверил, погашен ли огонь в камине...— Я проверил, — быстро отозвался Магнус, — пожарников вызывать не придется.— ...и закрыты ли двери...Корделия на мгновение зажмурилась, потом открыла глаза и улыбнулась.— Теперь наверняка закрыты, папа.— И закрыты ли шкафы...Грегори несколько мгновений смотрел в пространство, потом сказал:— Один ты пропустил, папа. Теперь он закрыт на два оборота ключа.— А если еще что-то упущено, за этим присмотрят эльфы, — твердо подытожила Гвен, беря супруга за руку.— Никто не попытается нарушить покой нашего жилища: все в округе знают, что за ним присматривает легион эльфов, — заверил Рода Грегори.Гвен кивнула и ласково позвала:— Пошли, супруг. Наш дом в полной безопасности, пока мы отсутствуем.— Знаю, знаю. Я слишком беспокойный человек.Но Род еще несколько мгновений смотрел на дом, едва заметно улыбаясь. Гвен встретилась с ним нежным взглядом, потом повернулась и тоже мысленно попрощалась с коттеджем, положив голову на плечо мужа.Род с грустной улыбкой повернулся к жене:— Неплохо мы справились, верно?Глаза Гвен блеснули, и она кивнула в знак согласия:— Дом подождет нашего возвращения. Идем, супруг, пусть он отдохнет. * * * — Ты молчалив, милорд, — заметила Гвен.— Разве это так необычно? — удивился Род.— Нет, — осторожно ответила Гвен, — но обычно ты более разговорчив...— Ты хочешь сказать, что я обычно молчу, когда сердит?— Нет, я не имела в виду что-нибудь...— Мне просто казалось, что я умею слушать.— Да, конечно! — Гвен схватила его за руку, в которой он держал повод. — Когда мне нужно, ты охотно слушаешь. Но я чувствую себя одинокой, когда ты погружаешься в мысли, которых я не понимаю.— Глупышка! Помолчи со мной немного! — и он крепче обнял любимую.Она замолчала, прижалась к нему, провожая затуманенным взором детей, которые стайкой мотыльков порхали над полем вдоль дороги; изредка до супругов доносился их смех, похожий на звон колокольчиков. Потом Гвен посмотрела на возвышающийся впереди лес и сказала:— Я молчу, милорд, но знаю, что в эту минуту ты думаешь не обо мне.Через несколько секунд она услышала его негромкий смех.— Неужели ты так эгоистична, что не позволяешь мне подумать о чем-то другом?Услышав этот смех, Гвен слегка успокоилась.— Я радуюсь твоим мыслям, но есть радостные мысли и есть мрачные размышления. Почему тебя посещают темные мысли, милорд?Род вздохнул:— Я думаю о прошлом, дорогая. Стараюсь вспомнить, сколько времени у меня не было по-настоящему нормального отпуска. Конечно, пока я оставался холостяком, у меня возникали периоды вынужденного безделья между работами. Но их тоже нельзя было бы назвать каникулами. Интересно узнать твое мнение, можно ли считать отпуском наш медовый месяц?Гвен улыбнулась и поудобней устроилась рядом с мужем.— Может быть, его можно засчитать, хотя тогда перед нами были поставлены трудные задачи. Мы узнавали друг друга по-новому и удивлялись этому узнаванию. Но потом несколько месяцев ты был отстранен от общения с королем и королевой. Я ждала рождения Магнуса, а ты затеял строить наш дом...— Да, и эльфы показывали мне, как это делать. Я все еще считаю, что, в основном, дом построили они...Гвен поторопилась заговорить о другом: не стоит объяснять строителю-дилетанту, что в действительности удерживало камни в кладке, пока эльфы готовили раствор.— А потом первый год жизни нашего первенца, пока Их Величества не призвали тебя снова и постарались заделать трещину, возникшую между вами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35