Можно поспорить, что такого человека вовсе не существует. И
это - только по внешним критериям, без особенностей психологии. Это что,
норма - хотеть завоевать мир? Или травить наркотиками детей ради
собственной выгоды? Но, с другой стороны, таким же, если не более
ненормальным, может оказаться и рафинированный гуманист - как особь,
неспособная попросту выжить в мире, живущем по закону джунглей. Где
середина? Где - человек? Если мы - другие, то знают ли остальные, какие
они? Или нас отличает от остальных только необъяснимая терпимость к другим
отверженным и непохожим? Тогда сразу два вопроса: является ли дневным
человеком Дуглас и почему бы не привести сюда всех моих пациентов,
страдающих аутизмом или просто не вписавшихся в общую массу?"
- И все же вам будет лучше уйти, - Селена подошла к Ремблеру и
положила руку ему на плечо. - Здесь сейчас просто опасно. Возможно, уйдем
и мы...
- Где Труди? - устало спросил Ремблер.
- Она останется с нами... Уходите, так вам будет лучше. Если все
обойдется, она сама вас найдет - это я вам обещаю.
Элу показалось, что голос Селены изменился - словно постарел. Но
каким же молодцом она оказалась, сказав ему, что он поступил правильно!
Да, власть над миром - это то, что люди никому не прощают... Скорее
маньяк-насильник найдет защитников, чем тот, кто заявит свои права на
мировое господство - если он сделает это единолично или при поддержке
неизвестной группы. Его возненавидят хотя бы потому, что не захотят
признать себя менее совершенными, чем он. Убийца похищает только жизни, а
добившийся успеха диктатор - веру человека в себя. Само его существование
у очень многих вызывает свои комплексы, заставляя одних превращаться в
злобных тварей, мечтающих занять его место любой ценой, а других -
поверить в собственную ничтожность и опуститься на брюхо - лизать чужие
сапоги... Но и те, и другие будут его ненавидеть, ненавидеть так, как
никого другого.
Так ли это представляла себе основательница колонии? Вряд ли. Но она
поняла главное - и одобрила отказ.
Теперь предстоял бой. Или бегство - в никуда...
- Уходите, - присоединился к Селене Эл. - Потом вы поймете, что мы
имели основания вас отсюда прогонять.
- Я останусь, я должен быть с Труди, - покачал головой Ремблер. На
его лице была написана решимость.
- Вы погибнете, - возразила Эннансина. - Бегите. Жалко...
- Это угроза? - не понял Ремблер.
- Нет. Скоро здесь будет жарко... Ку-Клукс-Клан, мафия, полиция...
Все они едут сюда расправляться с нами. - Эл решил не тратить времени на
пустые разговоры. - У нас всех мало шансов уцелеть. Вас же могут
пропустить через цепь... Дороги уже все отрезаны.
- Что? - Ремблер нахмурился. - А поли... Постойте, я не ослышался?
- И полиция вместе с ними, - жестко подтвердил Эл. - Люди, работающие
там, ничем не отличаются от всех остальных и так же умеют ненавидеть все
чужое... Сомневаюсь, конечно, что воевать с нами будет вся полиция - но ее
отдельные представители уже идут сюда вместе со всей толпой.
- Но закон...
- Закон - для таких людей, как вы.
- Каким были вы, - поправила Селена. Эл бросил в ее сторону быстрый
взгляд: неужели, как в легендах о вампирах и оборотнях, ЭТО может
передаваться через укус? Или она имела в виду нечто большее, например -
способность самому прийти сюда?
- Они все равно обязаны нас защищать. Всех. Пока на нашей совести нет
преступлений... - Ремблер осекся: он вспомнил о том, что Труди назвала
убийцей его собственную дочь.
- Быть не человеком - уже преступление... - все вздрогнули и
обернулись в сторону Труди. Бледная и растрепанная, она стояла на пороге,
глядя прямо на Ремблера. - Прости... Я была не в себе, - обратилась она к
нему.
Ремблер встал и подошел к ней.
- Я знаю, Труди... И сам прошу прощения, - он поднял было руку, чтобы
обнять ее, но оглянулся на присутствующих и подавил в себе это желание. -
Ну что ж, друзья... Спасибо вам за то, что вы хотите избавить меня от
риска, но... Пожалуй, я останусь с вами. Нет, я просто непременно останусь
с вами. И с тобой...
- Не надо, Герберт!
- Надо, Труди. Или после этого я не смогу больше считать себя
настоящим человеком. Кстати, - повернулся он уже к Селене и Элу, сидящим
удивительно близко на маленьком диванчике - как король и королева на
троне, - я не буду вам обузой. Мало того, не исключено, что вам
понадобится моя помощь. Как-никак, я воевал...
Все замолчали, с удивлением разглядывая человека, который совсем
недавно был незнакомым и чужим. Который оказался НАСТОЯЩИМ человеком.

59
Дуглас погладил ствол охотничьего ружья и задумался. Тогда, помещая в
газету свое отчаянное объявление, он и не думал, что дело обернется таким
образом. Вначале само явление ночных людей казалось ему чем-то странным и
диким, но со временем он настолько сжился с ними, что привык считать их не
просто потусторонними спасителями самого дорогого ему человека, но и
членами своей семьи.
Привык... Но значило ли это, что теперь он должен был рискнуть жизнью
тех, кто ему дорог, ради чужих существ?
Фло... Она была тогда такой несчастной и такой хорошенькой... Сердце
сжималось при виде ее бледного и измученного лица... Они подарили ей жизнь
- но теперь из-за них же она вновь могла ее потерять.
- Фло! - негромко позвал он, но она услышала - услышала через
несколько комнат.
- Что, Бен? - возникла она на пороге.
- Ты можешь пообещать мне выполнить одну просьбу?
- Какую? Я не могу обещать, не узнав...
- Забери детей и постарайся уйти, - Дуглас взял ее за руки и
развернул лицом к себе. - Ты сможешь пройти...
- Я останусь здесь, - тихо, но твердо возразила она. - Долги
платят... или моя жизнь не стоит ни гроша.
- Но дети... Подумай о них.
- Пусть они уходят. Я не возражаю, - Флоренсия отвела взгляд, чтобы
скрыть подступившую слезинку. Она знала, что не сможет уйти, но дети...
- Фло, это не шутки... Я не хочу, чтобы они росли без матери.
- А с матерью, способной предать? - она покачала головой. -
Одиночество лучше позора. Однажды они поймут...
- О чем вы? - спросил появившийся на пороге Алехандро.
- Подойди сюда, сын... - тяжело проговорил Дуглас. - Мне надо
поговорить с тобой как мужчина с мужчиной... Не исключено, что тебе
придется остаться теперь за старшего. Я хочу, чтобы ты знал все... У
нас... у меня есть несколько страховок на крупные суммы: "Нешенэл
Пасифик", "Юнайтед" и еще одно...
- Для чего ты мне это говоришь? - брови подростка сошлись над
переносицей. Не по-детски серьезное лицо глядело строго и сосредоточенно.
- Тебе придется позаботиться о сестре и брате... Ты знаешь, что
произошло? - обняла его за плечи Фло.
- Нет!!! - вскрикнул он, оскалившись на секунду почти так, как это
делали дети полнолуния. Это не было ответом на вопрос - скорее протестом
против того, что он узнал.
- Он знает, - отвернувшись проговорил Дуглас. - Сложно не знать. Так
вот, я надеюсь на твою взрослость и сознательность - ты должен взять на
себя заботу о семье. Пусть ты еще подросток - я доверяю тебе и считаю, что
ты справишься. В Плейнвью у тебя есть дядя... Ты сможешь довезти младших
туда?
- Я смогу - но я никуда не поеду.
- Ты должен, мальчик... - в эти слова Фло постаралась вложить
максимум своего чувства.
- Нет. Почему не уходите вы? Мама... почему ты хочешь остаться?
Пакита слишком маленькая, чтобы... чтобы... - он замолчал, стараясь
отогнать подступивший к горлу комок.
- Вы уйдете оба! - Дуглас неожиданно стукнул кулаком по стене. - Это
я сказал! Хватит мне сцен. Фло, ты должна позаботиться о малышке.
- А я останусь, па! - не допуская и тени возражения, выпалил
Алехандро.
- И ты уйдешь - или я самолично сверну тебе шею! И ты, и Пепе, и
Пакита... вы все сейчас соберетесь и уйдете.
- Папа... - сын скрипнул зубами, - я должен тебе кое-что сказать... Я
не могу уйти. Не имею права. Понимаешь... Если бы в опасности была мама,
ты смог бы уйти? Даже до того, как вы поженились...
- Что такое? - руки Флоренсии с силой впились в его плечи. - О чем
ты?
- Я не хотел этого говорить, - было видно, что Алехандро смутился, -
но мне нравится... нет, я люблю Изабеллу! Пусть она не человек, но ведь и
ты говорила, что главное - не лицо. Я останусь с ней.
- Это еще что за новости? - нахмурился Дуглас, зачем-то поднимая
ружье. - Почему я впервые это слышу?
- Потому что я и сам понимаю, что это почти невозможно. Я никому
этого не говорил - ни ей, ни Селене... Только Эгон знает. Он помогал мне
прикрывать мысли.
- Ну что ж... - Дуглас подтянул стул поближе и тяжело сел. - В таком
случае ты тем более уйдешь. Изабеллы здесь нет. Ее еще придется искать.
Вот тебе и еще одна причина, чтобы убраться отсюда подальше. И поскорее.
- К вам можно? - из-за двери показалась Селена.
- Да...
- Я хотела предложить уйти детям и Флоренсии...
- Именно это мы и обсуждаем сейчас, - кивнул Дуглас. - Помоги мне
убедить их.
- Фло, - Селена посмотрела на женщину своими удивительными
продолговатыми глазами, - я благодарна вам всем за такую готовность к
жертве... Но это ничего не даст. Вы не поможете нам, если погибнете.
Честное слово - мне самой будет легче на душе, если я не возьму на себя и
этот грех. В самом деле, вы ничем не поможете нам, оставшись здесь. Так
что уходите всей семьей и знайте - мы благодарны вам навсегда.
- Я не уйду, - упрямо покачала головой Флоренсия.
- Не выдумывай. Своей добротой вы давно вернули свой долг, мало того
- это мы ваши должники. В какой-то мере вы подарили нам надежду, что
когда-нибудь наши народы и в самом деле сблизятся, если кто-то из наших
еще уцелеет. А теперь - прощайте. У вас еще долг и перед вашим будущим.
Перед сыновьями, перед малышкой...
- Я останусь из-за Изабеллы, - повторил Алехандро, с вызовом глядя на
Селену.
- Дурак... он влюбился, - сообщил Дуглас. - Пусть убирается отсюда!
- Жаль, - Селена плотнее сжала губы, - но ее здесь нет.
- Все, кончайте трепаться. Если вы тотчас не уйдете - вам всем будет
плохо! - Дуглас снова встал, отшвырнул ружье и толкнул Алехандро в сторону
двери. - Поживее!
- Фло, я просто прошу тебя, - тихо сказала Селена.
- Хорошо, - женщина всхлипнула, смахнула непрошеную слезинку и крепко
обняла подругу. - Прощай...
- Прощай, - нежно и чуть слышно шепнула ей Селена. - И спасибо за
все... Спасибо, люди...

60
Они шли.
Сочные стебли травы хрустели под ногами. Ветки трещали. Кольцо вокруг
фермы сжималось.
Говорили мало - лишь изредка слышались негромкие проклятия. Давно уже
у них не было столь серьезного дела.
Пока еще цепь была редкой - между идущими порой было больше
пятидесяти метров, но белые балахоны издали были видны среди невысокой
зелени.
- Мне страшно, мама... - прошептала маленькая Пакита, прижимаясь к
юбке Флоренсии.
- Тише... - Фло прикрыла рот девочки ладонью.
- Может, присядем, и тогда нас не заметят, - негромко предложил Пепе.
- Заткнись, - Алехандро бросил на него сердитый взгляд.
Тот разговор на ферме не был последним - в конце концов их прогнали
оттуда едва ли не насильно.
- Он прав, - возразила Фло, - давайте присядем...
Они нырнули под ближайший куст. Пакита начала хныкать, но рука матери
продолжала прикрывать ей рот, так что звуки получались едва слышными.
"Как скулящий зверек", - подумала вдруг Флоренсия и ужаснулась. Как
зверек... как нечеловек... И это - возле охотников за нечеловеческим!
Она уже жалела, что не настояла на своем. Безусловно, ферма не была
безопасным местом - но там они имели хоть какое-то прикрытие. Кто сказал,
что за ее пределами безопасней? Словно только теперь Флоренсия подумала о
том, кем были их враги. Подумала - и ей стало страшно.
На ферме они казались просто охотниками на ночных людей. Это было не
так. Они были врагами всех тех, кто не принадлежит к их расе. Живя с
Дугласом, Флоренсия и забыла, что она цветная. Рядом с существами более
отличными от общей массы это казалось настолько незначительной мелочью,
что об этом как-то забылось. Но оказавшись с врагом наедине и вспомнив его
истинную суть, Флоренсия вновь ощутила свою отличие в полную силу.
- Мама!
- Тише... - Фло почувствовала, что дрожит. В то же время внутри ее
уже зрел протест против такого положения - в жизни есть немало вещей, с
которыми сложно смириться. И не только она - пожалуй, каждый в своей жизни
хоть раз кричал судьбе бесполезное "нет!"...
Враги приближались. Один из них был совсем рядом - уже стали слышны
его шаги.
Флоренсия бросила взгляд на Алехандро: понимает ли он, какая новая
опасность грозит им? Лучше бы и не понимал... На вид он - чистокровный
белый...
"Хорошо еще, что мы не негры", - мелькнуло у нее в голове, и тут же
мысль заглушила волна стыда. Желание жить легко толкает человека к
подлости...
Хруст травы приближался. Флоренсия видела, как тяжело и глубоко дышат
сыновья - только лопатки поднимаются на потных спинах и мускулы вздуваются
красивыми округлостями. Несмотря на страх и отчаяние, она едва ли не
залюбовалась своими почти взрослыми мальчиками...
Ветка треснула совсем рядом, заставляя ее вжаться в землю. Все,
сейчас их увидят и...
"Сейчас он появится", - подумал Алехандро, группируя мышцы. Он тоже
был близок к отчаянию - но это вызывало у него злость.
Когда закутанная в белое фигура попала в поле зрения, он уже был
готов к драке.
Треск веток, прыжок... Вскрик... Флоренсия оцепенела от ужаса и
зажмурилась.
Две фигуры сплелись в одну и повалились на землю. Белый балахон
оказался сверху: как бы ни был силен Алехандро, пятнадцатилетнему
мальчишке нелегко соперничать с натренированным тридцатилетним мужчиной,
весящим намного больше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32