– Я не знаю, кто они, – наконец произнесла Берил тихим голосом.– Не знаешь! – съязвила Аманда. – Ты должна знать!– Нет, – стояла на своем Берил.Аманда пришла в замешательство. Задумавшись на мгновение, она продолжила:– Что ж, возможно, тебе стоит взглянуть в мое свидетельство о рождении, а?– У нас его нет.Аманда с недоверием уставилась на нее.– Тогда у кого же оно?– В обществе попечительства. Там хранятся все записи.– Но… но, положим, мне понадобится паспорт или еще какой-нибудь документ?– Тогда мы должны будем обратиться в общество за копией.– Что ж, хорошо, – терпеливо произнесла Аманда. – Давай обратимся.– Это все равно ничего не даст. Там нет имен твоих настоящих родителей; нам дадут только короткую справку, поскольку информация эта конфиденциальная.– Так ты хочешь сказать, что действительно не знаешь, кто мои настоящие родители? – В голосе Аманды звучало неподдельное удивление. – Вы не знали, кого брали? Ведь я могла быть дочерью какого-нибудь закоренелого убийцы.– Нас заверили, что твои родители – люди хорошо образованные, за ними нет никакого криминала… мы спрашивали, – защищалась Берил.– О, это утешительно. Так ты думаешь, я не превращусь в гангстершу и не прирежу вас в ваших постелях?Берил попыталась выдавить улыбку, но безуспешно.– Почему бы тебе не выпить чашку чаю? – спросила она.– Конечно, это же сразу решит все проблемы, не так ли? – с сарказмом заметила Аманда. – Так как же мы все-таки поступим?– Почему бы не оставить все как есть, дорогая? – устало сказала Берил. – Мы теперь твои родители, мы тебя воспитали, старались делать все для твоего блага. – Она с трудом сдерживала слезы. Изможденная после бессонной ночи, Берил была в полной растерянности, не зная, как совладать с ситуацией. Почему Арнольд не спустится и не придет ей на помощь? По крайней мере, мог бы хоть как-то сгладить последствия вчерашнего, думала она. Все ведь произошло по его вине; не надо было ему позволять Аманде разговаривать с ним в таком тоне, провоцируя его на подобные откровения.– Нет, черт возьми, я этого так не оставлю, – закричала Аманда. – Я должна знать. Меня не удивляет то, что вы не мои родители. Я совсем на вас не похожа. О, я имею в виду не только внешность – у нас с вами нет ничего общего, совсем ничего. – И с презрением добавила: – Как бы то ни было, я хочу знать о своих родителях и узнаю, понравится вам это или нет.Берил вздохнула. Она достаточно хорошо знала Аманду и понимала, что та все равно своего добьется. Еще в раннем детстве она была непокорной, а уж за последние несколько лет стала и вовсе неуправляемой. Возможно, беспомощно думала Берил, в этом и сказывалась наследственность. Возможно, не ее, Берил, в том вина, а вина настоящих родителей.– Итак, как мне узнать? – вновь пытала ее Аманда.– Ты должна сходить в попечительский совет, – неохотно сказала Берил.– А они мне скажут?– Думаю, да. Не так давно как раз приняли закон, по которому приемные дети могут узнать о своих настоящих родителях. – Берил сама совсем недавно узнала об этом и еще тогда страшно разволновалась, словно предчувствуя беду. – Но только по достижении восемнадцати лет, – добавила она.– Что ж, мы подоспели как раз вовремя, не так ли? – холодно произнесла Аманда.– Отнеси чашку чая отцу, будь умницей. – "Нет, не отцу", – подумала Берил. Но было так трудно разом, в один вечер, разрубить то, чем ты жил восемнадцать лет. Берил не была готова к такому повороту событий, и ей было тяжело с ним мириться.– Он мне не отец , как он сам вчера заявил с таким драматизмом. – Аманда словно читала мысли Берил. – Мне кажется, он мог бы быть и потактичнее, а? Может, стоило как-нибудь по-другому, помягче, преподнести мне эту новость?Берил проигнорировала ее замечание. Она решила сама отнести Арнольду чай. Ему уже давно пора было вставать. Аманда направилась в гостиную, прямиком к телефонному справочнику, лежавшему на столике рядом с телефоном. Берил остановилась у лестницы.– Что ты делаешь? Кому ты собираешься звонить? – спросила она взволнованным шепотом.– В общество попечительства, разумеется, – весело ответила Аманда.Берил, предчувствуя недоброе, подняла взгляд на лестницу, ведущую к кабинету супруга.– Аманда, пожалуйста, не сейчас. Это только огорчит твоего… это только огорчит Арнольда… мне кажется, он вчера вечером неважно себя чувствовал.– Зато здорово потрепал мне нервы.Берил оставила этот бесполезный разговор и поднялась по ступенькам. Аманда полистала телефонный справочник, нашла то, что искала, и стала набирать номер. Внезапно на верхней площадке лестницы появилась Берил; она была в страшном смятении.– Аманда, быстро вызови неотложную помощь. Брось все свои дела, набирай 999! – Она говорила резко и требовательно, и Аманда впервые послушалась ее.– Что случилось? – побледнев, спросила девушка.– Твой отец… Кажется, у него случился удар.
– Чем могу быть вам полезна? – спросила Аманду миловидная женщина лет тридцати, всем своим видом выражавшая крайнюю степень участия и готовность помочь. Она напомнила Аманде сотрудников социальной службы, встречавшихся ей когда-то. К ним она всегда относилась пренебрежительно, отвергая предлагаемую помощь, но сейчас был совершенно иной случай.– Я хочу выяснить, кто мои настоящие родители, – резко сказала Аманда.– Понимаю. – Женщина взяла ручку и бумагу. – Могу я узнать ваше имя, дату и место рождения, а также имена ваших приемных родителей?Аманда сообщила все данные, и женщина аккуратно их записала.– Вы знакомы с порядком нашей работы? – спросила она, закончив писать.– Что вы имеете в виду? – не поняла Аманда.– Если кто-либо хочет разыскать своих настоящих родителей, мы сначала записываем все данные, затем проверяем нашу картотеку и сообщаем настоящей матери, что ее ребенок хочет с ней увидеться. Я так понимаю, что вы хотите встретиться со своей матерью?– Да, хочу. Правильно ли я вас поняла, что вы не скажете мне, кто мои родители?Женщина сочувственно посмотрела на Аманду, Она знала, с каким разочарованием воспринимали люди порядок работы общества.– Мы должны сначала связаться с матерью и узнать, согласна ли она открыться своему ребенку.– А если она не согласится?– В таком случае, боюсь, вам больше ничего не удастся сделать.Аманда уставилась на женщину с нескрываемой враждебностью.– А как насчет отца?– В таких случаях личность отца редко бывает известна вообще, и потому его имя чаще всего не значится в свидетельстве о рождении.– А почему мать может отказаться от такой встречи?– Для нее это, безусловно, травма, и в девяноста процентах случаев, когда такая встреча с ребенком все-таки состоится, результат неутешительный.– Почему же, черт возьми?– Из-за чувства вины, которое испытывает мать, и протеста со стороны ребенка. Это два основных фактора.– Но могу я все-таки рискнуть? – грубо спросила Аманда. Она вовсе не была намерена сдаваться.– Что ж, хорошо, – вздохнула женщина. – Я записала ваши данные. Мы попытаемся связаться с вашей матерью. Но если вдруг, к примеру, она уехала за границу, нам потребуется довольно длительное время, чтобы разыскать ее.Аманда начинала понимать, что ее визит – пустая трата времени.– Что ж, спасибо за помощь. – Она постаралась быть вежливой – по крайней мере, хоть что-то из усилий Берил не пропало даром, – Надеюсь очень скоро узнать что-нибудь от вас.– Мы сделаем все от нас зависящее.Разговор был окончен, и Аманда покинула офис совершенно неудовлетворенная. Разве сможет она выдержать столь длительное ожидание – ведь могут пройти месяцы, даже годы, прежде чем она узнает имя своей настоящей матери. Надо попробовать поднажать на Берил еще разом. Аманда была уверена, что та знает гораздо больше, чем сказала ей.Возвратившись в Милтон Гарденс, она застала Берил в гостиной; приемная мать устроилась на диване и была полностью поглощена очередным историческим романом, которые она в огромных количествах приносила из местной библиотеки. В последние годы Берил нашла в них своего рода отдушину, они помогали ей забыться и уйти от реальности, в чем она крайне нуждалась.– Как твои дела? – с тревогой спросила она, откладывая книгу. За месяц, прошедший с того дня, как с Арнольдом случился удар, Аманда несколько изменилась, к ней уже можно было подступиться, но она по-прежнему оставалась непредсказуемой. Никогда нельзя было знать, в каком настроении она может оказаться в данный момент. Берил тоже чувствовала себя виноватой. Она ведь солгала Аманде, сказав, что ничего не знает о ее родителях. Уинифред Майлз, передавая Берил девочку, дала ей имена и отца, и матери. Это было противозаконно, и Уинифред заставила Берил поклясться в том, что она сохранит это в тайне. Иначе Уинифред могла лишиться работы.Аманда швырнула сумку на кофейный столик; на ее лице отразилась досада.– Это была пустая трата времени… она мне так ничего и не сказала.– Надо же, – безучастно произнесла Берил. – Что, совсем ничего? – Она и сама не ожидала этого.– Сказала, что попытаются связаться с моей матерью… спросят ее разрешения. На это могут уйти месяцы, и даже потом я могу так и не узнать… если она меня не хочет… – Голос Аманды утонул в потоке слез.Берил с еще большей силой ощутила свою вину. Девочка была в крайнем смятении.– Мне так плохо, – всхлипывала Аманда. – Я уверена, что мои мерзкие выходки и скверный характер – это все от матери, которая, наверное, очень плохая. – Вся в слезах, Аманда плюхнулась в кресло.– О нет, она не плохая. – Берил раздирали противоречивые чувства: ей было искренне жаль Аманду, но в то же время она не могла подвести подругу. – Ну же, успокойся, не надо плакать, девочка моя.Аманда обернулась.– Наверняка она плохая, – сдавленным голосом произнесла она. – Ты была так добра ко мне… а я себя вела так отвратительно. Я словно подсознательно чувствовала, что я вам не родная, ведь во мне бушуют такие низменные страсти.Берил ужаснулась. Больше она уже не могла молчать.– Это совсем не так, Аманда. Твоя мать – очаровательная женщина. И она вовсе не плохая.Аманда уставилась на нее; лицо мокрое от слез.– По-моему, ты говорила, что не знаешь ее, – с укором сказала она. – Ты солгала мне… даже не верится… я никогда не думала, что ты способна обмануть меня. – Плечи ее содрогнулись от нового приступа рыданий.Берил села рядом, взяла руку девочки в свою.– Прости, Аманда. Я думала, так будет лучше. Видишь ли, нам тоже не положено было знать, кто твои родители. Мне об этом сказала твоя кормилица, но она заставила меня обещать, что ни одна живая душа никогда не узнает эту тайну, даже ты. Я думала, что, если тебе все расскажут в приемнике, я уже буду свободна от данной мне клятвы, а иначе, если все откроется, она потеряет работу.– Но… но ведь ты сказала, что незнакома с моей матерью. Откуда же ты знаешь, какая она? Выходит, она все-таки твоя подруга? Вот почему ты и взяла меня – она была твоей подругой, попала в переплет, не смогла оставить меня, поскольку была не замужем, и… – Аманда судорожно пыталась воссоздать картину далекого прошлого, – …а ты уже была замужем, так что ради подруги решила взять меня к себе.– Аманда, все это чушь. Она никогда не была моей подругой, но я дружила с твоей кормилицей. Она тоже занималась в хоре и знала, как я хочу иметь ребенка. И, поскольку твои настоящие родители были из артистической среды и оба талантливы, она и подумала, что мы с Арнольдом вполне могли бы их заменить. – Берил запнулась, слегка смутившись.– Что с тобой? – спросила Аманда, чувствуя, что Берил что-то мучает.– Арнольд поначалу сомневался. Мне необходимо было выяснить и сказать ему, кто твои настоящие родители, чтобы он согласился тебя взять. И я упросила Уинифред. Она не хотела, но я была в таком отчаянии, ведь ты была такой прелестной девочкой. – Вспомнив те далекие дни, Берил и сама уже была готова разрыдаться. – Ты вся в мать. Она была очень красивой, да и сейчас все еще хороша.Аманда уставилась на Берил.– Но я так и не могу понять, откуда ты знаешь, какая она сейчас, моя мать. Кто она?– Если я скажу тебе, обещай никогда не пытаться встретиться с ней. Подожди, пока с ней свяжутся официально.– Обещаю, – ответила Аманда. – Я только лишь хочу знать ее имя, это все. Остальное не важно.– Хорошо, – сказала Берил. – Если ты настаиваешь… – Она сделала паузу. – Твоя мать – Леони О'Брайен, актриса. Так что видишь, Аманда, тебе совершенно ни к чему волноваться. Ты можешь ею гордиться, и я уверена, она бы тоже гордилась, узнав, что у нее есть такая дочь.– А мой отец, он тоже актер? – с нетерпением в голосе спросила Аманда. Ей даже не верилось, что все сказанное Берил – правда. Леони О'Брайен всегда вызывала у нее восхищение: было в облике этой рыжеволосой красавицы что-то неуловимое, странным образом притягивавшее Аманду. Теперь она знала, что именно.– Нет, он не актер, – серьезно сказала Берил. – Думаю, что и его имя тебе может быть известно. Он политик, консерватор. Боюсь, он не слишком хорошо обошелся с твоей матерью – бросил ее, бедняжку.– И кто же он? – чуть дыша, выпалила Аманда. Берил взглянула на обращенное к ней юное личико, полное любопытства и трепета.– Симон Брентфорд. По-моему, сейчас он занимает пост министра по экологии, – сказала она с некоторой неохотой.Берил продолжала свой рассказ. Раз решившись на откровенный разговор, она теперь могла извлечь из него и определенную выгоду для себя. Ведь Аманда, как это ни печально, узнает, что от нее отказались оба родителя.– Конечно, он оказался очень непорядочным человеком. Заверив, что будет помогать материально ребенку – тебе, дорогая моя, – он потом отказался от своих обещаний. Бедной Леони ничего не оставалось, как отдать тебя кормилице. Ее карьера тогда как раз только-только начиналась, и она не могла, как бы ни хотела этого, оставить тебя с собой. – Она вдруг пристально посмотрела на Аманду. – Ты, надеюсь, не выдашь никому того, что я тебе рассказываю? Ты же знаешь, что мне не следовало этого делать.– О, я так рада, что ты мне все рассказала, ты прелесть. – В порыве чувств Аманда обняла Берил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45