– Кассандра, ты-то мне и нужна. Заходи.
Я переступила порог кабинета и повернулась, чтобы закрыть дверь, но она мягко закрылась за мной сама.
– Автоматика, – пояснил Стэн. Я увидела у него в руках пульт, который открывал и закрывал дверь офиса, избавляя его от необходимости отрывать зад от кресла. – Ребята установили систему во вторник. Экономит уйму времени. Присядь, мне нужно с тобой поговорить.
Часть меня надеялась, что мне наконец-то дадут работу. Я давно и тщетно ждала хоть какого-нибудь поручения. Но, как оказалось, дело было не в этом.
Он решил снова перейти в наступление, я почувствовала это сразу. Я принялась лихорадочно перебирать привычные отговорки, пытаясь вспомнить, какие их них я уже использовала в прошлом.
– В этот уикенд я должна присматривать за собаками моей подруги, – выпалила я.
– Что ты говоришь, – равнодушно сказал он и подвинул ко мне тоненькую стопку бумаги. – Вот, это мы получили сегодня утром. – Я прочла первую строку.
Настоящим уведомлением Кассандре Сьюзен Френч предписывается явиться в гражданский суд Калифорнии…
– Повестка, – пробормотала я. Выходит, я не ошиблась: Джейсон планировал использовать меня для дачи показаний. Однако собственная проницательность меня не утешила.
– По делу о «Равнодушном». Это полный бред, но факт остается фактом.
– Вызывают только меня?
– Нет. Чуть ли не весь офис. Если нас не вызовут в суд представители студии, мы отправимся туда как свидетели адвокатов Келли. Лучше бы нас вообще не трогали, но в отделе исков хотят выяснить, что нам известно. Мне поручили согласовать содержание наших ответов. Ты свободна во время ланча?
Хотя речь шла всего лишь о контракте на фильм, я была совершенно не расположена говорить о Джейсоне с посторонними людьми. События разворачивались слишком быстро, и я еще не определилась, что сказать о наших отношениях и говорить ли о них вообще. Что, если во время допроса я буду твердить, что мы никогда не встречались, а потом выяснится, что, несмотря на бороду и бейсболку, кто-нибудь узнал его, когда он заходил ко мне в кабинет? Это вызовет подозрения. Что, если Лорна или кто-нибудь еще из пассий Джейсона в Коммерческом отделе видели тот же список, что и я? Я не могла рисковать. К тому же во время ланча я занята.
– Может быть, на следующей неделе? – предложила я. – Сегодня у меня полно дел.
Я уговорила Стэна дать мне отсрочку до понедельника, а значит, за выходные я успею составить план действий.
– Да, Кассандра, – окликнул он меня, когда я выходила из его кабинета. – Ты заглянешь сегодня ко мне на вечеринку?
Мне казалось, что на прошлой неделе я отказалась от его приглашения наотрез.
– Мистер Олсен, я бы с удовольствием, но…
– Как же, как же… Я помню, ты едешь в аэропорт встречать своего друга. Я лишь хотел сказать, что там будет Арлин Оберст. Может, тебе было бы любопытно с ней познакомиться. Она мой близкий друг.
Я насторожилась. Арлин Оберст – глава коммерческого отдела. Она не только ровня главе студии и президенту постановочного отдела, но одно из первых лиц при решении вопросов бизнеса. Про нее ходит множество слухов, и хотя понять, какие из них являются правдой, трудно, ясно – она одно из самых влиятельных лиц на студии, и сблизиться с ней, безусловно, не повредит. На худой конец, может быть, она найдет для меня какое-нибудь занятие.
Мы с Оуэном уже заказали столик в ресторане на Ньюпорт Бич, но ресторан столь уединенное место, что едва ли такая вылазка будет плодотворной. Оуэну нужно испытание посерьезнее. Единственный способ научиться плавать – прыгнуть в воду на глубине и постараться не утонуть. – Знаете что, – сказала я, скользнув обратно в кабинет Стэна, – не исключено, что нам удастся к вам заскочить. Если самолет не опоздает. Стэн написал, как добираться до его дома, и сунул листок мне в руку. Могу поклясться, что при этом он пощекотал мне ладонь безымянным пальцем, классе в пятом я непременно сочла бы этот жест непристойным.
– Увидимся, – сказал он. Еще немного, и меня бы вырвало.
Я бросилась к себе в кабинет и пару часов кряду прочесывала Интернет в поисках упоминаний об «астон-мартине», брошенном в Беверли-Хиллз. Разумеется, я ничего не нашла. Прошло слишком мало времени, чтобы кто-то заподозрил неладное. Если бы я бросила машину, которая стоит сто пятьдесят тысяч долларов, в центре города, ее бы уже заметили, но в Беверли-Хиллз полным-полно роскошных машин.
Я нашла уйму свежих статей о самом Джейсоне, но все это была разная чепуха. Один корреспондент набрался храбрости и задал Джейсону несколько вопросов довольно деликатного свойства.
Корреспондент. Вы всегда боролись против ношения натурального меха.
Джейсон Келли. Верно. Я не могу сидеть сложа руки, когда в мире столько жестокости.
Корреспондент. Тем не менее я вижу на вас кожаные туфли. И кожаный пиджак.
Джейсон Келли. Видишь ли, приятель, люди кое-чего не понимают. Мех не дает зверям замерзнуть. Тебе приходилось щупать кожу? Чувствуешь, какая она холодная? Отними у зверя мех, и он замерзнет и погибнет. Если же взять у него только кожу… Я считаю, это не так страшно. Кожу легко может заменить шерсть или что-то иное.
Ну и ну, оказывается, я спала с идиотом. Я должна была понять это, но меня ослепили его сверкающие белые зубы. Теперь я понимаю, почему мужчины льнут к Лекси.
Кстати, о Лекси: в одиннадцать ноль-ноль я вышла из офиса и поехала в суд. После обязательного обследования металлоискателем и ощупывания я обнаружила Лекси под дверью зала суда. Она ожесточенно обкусывала свои когда-то безупречные ногти. Впрочем, к завтрашнему утру они наверняка отрастут, как хвост ящерицы.
– О, Кесс, слава богу, наконец-то ты здесь, – рыдая, она заключила меня в жаркие объятия. – Мои мурзики… мои бедные мурзики…
Я сдержанно похлопала ее по спине и осторожно отстранилась. Рядом мог оказаться кто-то из моих коллег, и мне не хотелось предстать этакой собачьей Глорией Оллред.
– Держи себя в руках, Лекси. Это всего лишь судебное заседание, все будет нормально.
– Я хочу, чтобы ты сделала все возможное, – взволнованно сказала она. – Ты ведь знаешь разные уловки. Умеешь сбить с толку жюри.
– Лекси…
– Знаешь, как вставлять палки в колеса!
– Лекси, уймись! – от окрика Лекси вздрогнула, как от удара. – Во-первых, здесь нет никакого жюри, только судья. Во-вторых, это всего лишь слушания, а не суд, юридические уловки здесь ни при чем, а если бы они и были, я не могла бы ничего сделать, потому что я не твой адвокат. Здесь я просто твоя подруга.
– Подруга, которая знает закон.
– Я знаю законы индустрии развлечений. Если мурзики будут выступать в рекламе, другое дело. Здесь я могу лишь встать рядом с тобой и стараться не выглядеть слишком толстой.
– Прелесть моя, – проворковала Лекси, – не надо так. Если тебе кажется, что ты слишком толстая, стой сзади или отойди в сторону.
Около часа объявили о слушании нашего дела, и Лекси потащила меня за собой на скамью подсудимых. Вместе с городским адвокатом в зал вошел похожий на жабу Леонард Шелби, коротышка с угреватой кожей, который стал жертвой нападения мурзиков. Демонстративно приволакивая перевязанную ногу, он проследовал на свое место и уселся, выставив пострадавшую ногу на всеобщее обозрение. Его голень была обмотана таким количеством бинтов, что было непонятно, как ему вообще удается передвигаться.
– Вид у него как у начинающей мумии, – шепнула я Лекси, но она была слишком взвинчена, чтобы отреагировать на шутку. Когда помощник шерифа вызвал ее для дачи показаний, от волнения у нее затряслись руки. А может быть, она просто мерзла из-за отсутствия жировой прослойки.
На городском адвокате был элегантный пиджак на три пуговицы, на манжетах поблескивали изящные запонки. Было отрадно видеть, что государственный служащий так серьезно относится к своему внешнему виду. Слишком часто ему подобные набивают свой гардероб тем, что залежалось на складах, а потом продано за бесценок. Фемида умеет носить свою тогу и выбирает самые стильные повязки для глаз; мы должны не отставать от нее хотя бы в этом.
– Ваша честь, – сказал адвокат, обращаясь к судье с тяжелой челюстью, – если суд не возражает, нам бы хотелось, чтобы собаки, о которых пойдет речь, тоже присутствовали в зале суда.
Судья кивнул, и помощник шерифа исчез за дверью. Лекси вцепилась в мою руку костлявыми пальцами, ее ладонь была холодной и липкой. Зачем я в это ввязалась, с тоской подумала я. В первую очередь в этом была виновата Клэр – если бы она нас не познакомила, я бы просто прошла мимо Лекси с ее торчащей грудью, длинными ногами и самоуверенной физиономией, а впоследствии ненавидела бы ее издалека, не испытывая ни угрызений совести, ни чувства вины.
Помощник шерифа вернулся, толкая перед собой небольшую тележку на колесах, на которой стояла проволочная клетка. Джек Николсон и Ширли Маклейн как ни в чем не бывало смирно прижались друг к дружке, как два лохматых клубка шерсти. Они тихонько подвывали. Тому, кто не знал мурзиков, и в голову бы не пришло, что их поведение – всего лишь уловка, призванная внушить жертве ложное чувство безопасности. Лишь когда она потеряет бдительность, мурзики наносят решающий удар.
– Мурзики! – взвизгнула Лекси и через весь зал бросилась к клетке.
Однако не успела она сунуть руки в клетку, как помощник шерифа отстранил ее и велел вернуться на место. Собаки залаяли. Лекси заплакала. Зал суда превратился в настоящий сумасшедший дом.
Судья Олджин постучал молотком, как делают все уважающие себя судьи, и проквакал:
– У меня нет времени на подобные вещи. Мисс Харт, вернитесь на свое место. – Он обернулся к городскому адвокату. – Прошу вас, продолжайте.
Тот быстро изложил обстоятельства дела: Лекси взяла собак в парк, где разрешено гулять с собаками, и спустила их с поводка. Собаки напали на беспомощного прохожего. Когда тот попытался отогнать собак, мисс Лекси Харт, находясь в здравом уме и трезвой памяти, принялась подстрекать собак, натравливая их на прстрадавшего. В соответствии с Гражданским кодексом штата Калифорния Лекси должна понести наказание за нарушение закона.
– Это всего лишь штраф, – шепнула я. – Двадцать пять долларов, и ты свободна как птица.
– Более того, – продолжал обвинитель, – мы требуем, чтобы обе собаки были зарегистрированы как «представляющие потенциальную опасность» в соответствии со статьей 31602 Гражданского кодекса, где сказано, что любая собака, которая укусила человека, но не нанесла ему тяжких телесных повреждений, может рассматриваться…
– Я знаю, что написано в кодексе, – перебил судья. – Это все? – Он обернулся к Лекси и жестом пригласил подойти ближе. Я подтолкнула ее, и она робко выступила вперед, не сводя глаз с мурзиков, которые в свою очередь неотрывно смотрели на свою хозяйку.
Возможно, Фемида и слепа, но судья, несомненно, был зрячим, и, пока Лекси приближалась к нему, он прямо-таки поедал ее глазами. Могу поклясться, по подбородку старика стекала слюна. На какой-то момент я почувствовала отвращение, но потом поняла, что мне это на руку. Если Лекси удастся завоевать расположение судьи, мне не придется выступать в качестве свидетеля, рассказывая о примерном поведении мурзиков, а значит, выставлять себя круглой идиоткой. Давай, Лекси! Тряхни грудью!
– Добрый день, ваша честь, – нерешительно сказала Лекси. Она оглянулась на меня, и я ободряюще кивнула. – Мои мурзи… то есть мои собаки, на самом деле очень ласковые. Они не обидят и мухи. У них, правда, была одна игрушка, знаете, такая резиновая…
Я едва сдержалась, чтобы не выразить протест. Куда ее понесло? К счастью, судья вовремя остановил ее.
– Мисс Харт, мне нужно задать вам всего два вопроса, после чего я отпущу вас и собак домой. Договорились?
Одновременно прозвучавшие слова «собаки» и «дом» мгновенно преобразили Лекси. Тревогу и страх сменило радостное возбуждение, слезы счастья и нечленораздельное бормотание, главным образом адресованное мурзикам. В конце концов ей удалось взять себя в руки и сказать, что она готова ответить на любые вопросы.
– Первое, – спросил судья – судя по его масленому взгляду, он с удовольствием ущипнул бы Лекси за попку, – обучали ли вы этих собак нападать на людей?
– Господи, конечно, нет! – прощебетала она. – Я лишь старалась окружить Джека и Ширли любовью и лаской.
– Будьте любезны внимательно выслушать второй вопрос. Когда ваши собаки кусали мистера Шелби, вы кричали… – Судья порылся в стопке бумаг перед собой и извлек нужный листок. – Вы кричали: «Ах вы мои умницы! Взять его!» Так ли это?
– Нет, – горячо возразила Лекси. – Я сказала: «Ах вы мои умницы! Как же вы славно кусаетесь!»
О, Лекси. Почему при полном отсутствии мозгов твоя пустая голова не увлекает тебя вверх, как воздушный шарик? Я должна была догадаться, что последует дальше, но я как зачарованная наблюдала за происходящим и не подозревала, что из-за угла на меня вот-вот выскочит поезд.
– Зачем вы это сказали? – спросил судья. – Вы утверждаете, что не натравливали своих собак на людей, но ваши слова свидетельствуют об обратном.
Лекси покачала головой.
– Вовсе нет, ваша честь. Мы называем это позитивным подкреплением.
– Мы? – переспросил судья.
– Мы с Кесси. Она знает в этом толк. – Лекси обернулась и помахала мне рукой, и я едва удержалась, чтобы не наброситься на нее и не задушить на месте. Я осторожно помахала ей в ответ, страстно желая провалиться сквозь землю. Если бы не Лекси, мы могли бы уже праздновать победу, попивая капуччино и грызя косточки; она же вместо этого заявляет, что совершила уголовное преступление, и норовит затянуть в эту трясину и меня. Так можно далеко зайти, Лекс.
Как я и ожидала, судья Олджин дал мне знак приблизиться. Видя, что передо мной старый распутник, я попыталась воспроизвести походку Лекси и приблизиться к нему, соблазнительно качая бедрами, но на полпути чуть не растянула спину и последние пять футов слегка прихрамывала.
– Вы тоже являетесь владелицей этих собак, мисс Френч?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40