И мы намекнем, что мешать нам будет очень невыгодно, потому что у нас есть могущественные волшебники, которые отомстят за любые неприятности, причиненные нам. Вряд ли в тех землях будет известно о нашей роли в побеге Сарзаны. Может быть, их маги помогут нам найти дорогу домой или – что еще лучше – они дадут нам лоцмана.
Страйкер прошептал что-то одобрительное, остальные тоже не возражали. Холла Ий посмотрел на остальных моряков и кивнул.
– Возможно, – сказал он. – Возможно. По крайней мере, ваш план смел, и нам не придется прятаться. Совсем неплохо для женщины, я почти то же самое и сам собирался предложить.
Корайс и Полилло хмыкнули, но ничего не сказали. Мне было все равно, пусть даже Холла Ий припишет авторство плана себе – если мое сбивчивое предложение можно было назвать планом. Я решила также не обращать внимания на его слова насчет женщин. Холла Ий оставался самим собой.
– Самое важное, – заговорила я снова, – это действовать быстро. Я думаю, Гэмелен прав – рано или поздно наша роль в освобождении Сарзаны будет раскрыта. Лучше нам до того времени убраться из Конии.
На этом и порешили. Мы поплывем дальше. Все встреченные земли будут наноситься на нашу карту, обычную бумажную, так, чтобы потом можно было сравнить с картой из палочек и научиться ее как следует читать.
Когда мы вернулись на наш корабль, Гэмелен подозвал меня.
– Я думаю, Рали, твоя идея была наилучшей, хотя в ней тоже есть недостатки. Но мы не подумали еще об одной серьезной проблеме.
– Сарзана.
– Верно. Я и без всякой магии могу сказать, что он постарается вернуть себе трон, используя магию, убийства, чтобы сделать это как можно скорее. Вот еще одна причина, по которой нам следует отсюда убираться. И кровь, пролитая им, падет на нас.
– Я знаю. – Мысль о нашей – пусть и – ненамеренной – вине тяжело давила на меня. – Но как мы можем исправить содеянное?
– Я не знаю, – вздохнул Гэмелен – Я не знаю. Но я знаю, что нам придется заплатить.
Когда наш корабль снова поднял все паруса, Корайс пришла ко мне на капитанский мостик. Я увидела, что она повязала себе руку яркой шелковой лентой.
– Ты в чем-то поклялась?
Корайс кивнула.
– Я оторвала этот кусок от одежд Сарзаны, которые он оставил. Шелк будет напоминать мне о позоре, который нам всем пришлось пережить из-за этого негодяя. Я клянусь, Рали, тебе, Маранонии и Тедейту, что в следующий раз, когда мы встретимся с ним – а я чувствую, что это случится, – я кровью смою свой позор!
За несколько дней плавания мы не видели больших поселений. Мы проплывали мимо небольших каменистых островов с деревушками, в которых вряд ли стоило искать могучего мага или хорошего навигатора. Несколько раз в море мы встречались с рыбацкими судами и за золото покупали рыбу. Рыбу, конечно, можно было купить и за медную монету, но нам была нужна еще и информация. Я приглашала рыбаков на борт, и мы долго разговаривали о жизни, чтобы незаметно выудить у них то, что нам было нужно.
Нам не много удалось узнать. Каждый остров обладал независимостью и почти не имел контактов с другими островами архипелага, или, как сказал один рыбак, с «людьми света», которые жили дальше на юг. Плавание далеко от берега, где не было никакой земли, а только рифы, считалось опасным. Больше всего боялись места, называемого Игральные Кости Гигантов, где мощное течение разбивало корабли о скалы.
Рыбаки говорили, что не имеют контактов с конийцами, живущими на юге, и не желают иметь. Нет, они ничего не знают о могучих волшебниках, и слава богу. Один рыбак сказал, что слышал о войне между аристократами и магами. Это было давно, и маги проиграли. Он божился, что магов победили морские демоны, которых аристократы смогли привлечь на свою сторону. Колдовством у них занимались деревенские ведьмы. В их обязанности входило привлекать рыбу ближе к берегу, насылать попутный ветер или хотя бы хорошую погоду, чтобы лодки не разбивало штормом, и это все.
О навигаторах, умеющих обращаться с картами, астролябией и компасом, здесь и не слыхали. Никто просто не осмеливался отплывать далеко от берега. Полдня в море, полдня назад, даже мальчишки, которым еще не доверяли руль, хорошо ориентировались в море у родного берега. Если лодку бурей уносило далеко в море, иногда она возвращалась. Иногда… И рыбак пожал плечами.
Мы узнали, что то, что мы ищем, мы скорее всего найдем на юге. За Игральными Костями Гигантов, в которые чудовищные создания играли на заре времени – еще до того, как они были побеждены людьми, – находятся другие острова. Но нам надо будет плыть очень осторожно и ждать несколько недель, пока не прекратятся летние штормы.
Но мы не могли ждать. Мы поплыли дальше, и острова встречались нам все реже и реже – маленькие клочки земли, едва покрытые растительностью.
Путь был труден для наших небольших галер, но я узнала, что небольшой корабль может выдержать почти любую погоду. И у нас был опыт – мы испытали на себе ужасный шторм, обрушившийся на нас после гибели архонта. И мы плыли, невзирая на бури, морскую болезнь, поразившую многих, прочь от внешней группы островов к сердцу Конии.
Однажды утром, едва рассвело, впередсмотрящий заметил парус у горизонта. Потом появились еще три. Мы догоняли их. Пришлось спешно собирать совет. Стоит ли обнаруживать себя? Может быть, лучше не приближаться к ним? Холла Ий сказал, что можно смело их догонять. У нас кораблей вдвое больше, мы можем развить большую скорость, и если они окажутся враждебными – что ж, его люди давно хотят смыть морскую соль с мечей, особенно если предвидится добыча. Лучше вызнать положение дел сейчас, чем попасть в засаду где-нибудь в узком проливе.
Мы взяли курс на эти четыре корабля. Теперь мы плыли почти прямо на восток, ветер дул нам в правый борт. Погода портилась на глазах – ветер усиливался, накатывались шквалы дождя. Из-за наступившей полутьмы казалось, что уже вечер, хотя на самом деле было утро.
– Сдается мне, что нас ждут неприятности, – сказал Страйкер. – Эти рыбаки говорили, что летние бури могут быть чертовски опасными.
Дюбан жестом пригласил его подойти к шесту, на котором висела погодная склянка. Я пошла вместе с ними. Страйкер посмотрел на уровень жидкости в сосуде и присвистнул.
– Ого-го! – Дюбану приходилось кричать, чтобы его было слышно из-за ветра. – Меньше чем за три оборота часов уровень упал больше чем на палец. Будет буря, капитан.
– Будет, – согласился Страйкер. – Послать в трюм команду – пусть удостоверятся, что все закреплено. Пусть зажгут сигнальные огни. Шлюпки проверить и тоже укрепить. Проверить весла. – Он посмотрел на меня. – Капитан Антеро, прошу приказать вашим стражницам помочь в трюме закрепить груз. Я пошлю боцмана, чтобы он показал, что делать.
Я крикнула Корайс, чтобы выполняла указания Страйкера. Она кивнула и тут посмотрела через мое плечо. Я видела, как расширились ее глаза.
Я обернулась, и у меня тоже перехватило дыхание. Из-за шторма мы совсем забыли о конийских кораблях. Теперь мы оказались всего в нескольких сотнях ярдов от них, и те, несмотря на дождь, были отчетливо видны. Три из них были небольшими однопалубными – вдвое меньше наших галер, имели по три мачты с треугольными парусами. Нас поразили размеры четвертого корабля.
Это тоже была галера, но какая! Я думаю, она была вдесятеро длиннее наших, а ширина от борта до борта – как наша галера в длину У нее был только один ряд весел, но они далеко опускались в воду. Их концы исчезали в отверстиях на нижней палубе, я не могла увидеть, сколько требуется людей на каждое весло, но, должно быть, не менее пяти или шести. Над главной палубой возвышалась средняя, которая была не намного меньше ее, и над ними еще верхняя палуба. Весьма странный вид кораблю придавали три кабинки, покрытые двухскатными крышами, похожие на дома. Все деревянные части украшала затейливая резьба. В кабинках были прорезаны большие круглые окна, точно такие же в один ряд тянулись вдоль борта на уровне главной палубы. Трапы на корабле больше напоминали парадные лестницы с красивыми перилами. Короче, это сооружение напоминало больше двухэтажную виллу или храм, перенесенный в море каким-то могучим волшебником. В середине корабля возвышалась единственная мачта. С реи, сделанной из ствола огромного дерева, свисал зарифленный прямоугольный парус.
– Похоже, черт возьми, на водяного жука, – крикнул Страйкер. Взмахи весел, поднимавшие ветер, действительно напоминали работу ног насекомого.
– Нелегко управлять таким гробом в бурю, – высказался Дюбан. – Смотрите, как он зарывается, а ведь шторм еще не начался как следует. Видно, эта посудина с плоским дном, как баржа.
Не надо было быть опытным экспертом, чтобы понять, что он был прав. Я видела, как десять – нет, четырнадцать – человек налегали на чудовищное кормило; накатившая волна затопила нос судна, при этом корма поднялась почти вертикально. Несколько матросов полезли на мачту.
– Что происходит? – спросила Полилло.
– Не знаю, – ответил Страйкер. – Чертовски неудобно управлять таким кораблем. Видать, на нем – какой-нибудь богатый купец. Хотя народу слишком много для торгового корабля. Может, это и военный корабль. Но как он воюет, черт возьми? Если даже на нем есть таран, при такой качке им ни за что не попасть, разве попросить врага встать на якорь. Думаю, эти идиоты конийцы напиваются перед битвой, а потом встают бортом к борту и дерутся, и на каком корабле не остается больше матросов, тот и проиграл. – Он подумал немного. – Надо прикинуть, что мы можем сделать против него. Получим хорошую добычу.
Я поймала себя на том, что тоже думала примерно так же. Неужели я становлюсь такой же, как люди Холлы Ий? У кораблей ведь есть и другое применение, не только война и грабеж. Но все же… Я представляла себе четыре быстрые галеры, окружающие этого гиганта, как волки, нападающие на медведя. Я решила подумать об этом позднее, когда будет поспокойнее.
Три небольших корабля, очевидно, эскортировали четвертый. Когда мы приблизились, они выстроились клином перед галерой, прикрывая ее от нас.
– Весьма заботливые, – сказал Дюбан. – Я бы отдал год жизни, чтобы избавиться от этой тройки.
На мачтах эскортирующих кораблей взвились флаги. Это был сигнал, который мы не могли прочитать, но могли догадаться – они у нас требовали назвать себя и объяснить свои намерения. Я посмотрела на наш флагман – что предпримет Холла Ий? Он поднял большой белый флаг, который должен был ясно возвестить о наших мирных намерениях даже в этих незнакомых водах. Я приказала Страйкеру сделать то же.
Может, в этой стране белый цвет означал что-то другое, может, нам не поверили, но я увидела, как на палубу выходят вооруженные люди и занимают позицию возле борта. Вокруг легких катапульт на фордеках поднялась суета.
– Страйкер, – крикнула я, – передай Холле Ий держаться от них подальше. Они думают, что мы атакуем.
– При такой погоде ничего не выйдет, – ответил он, но отдал приказание матросу.
– Попытаемся не терять их из виду, – сказала я. – Когда шторм кончится, вышлем к ним один корабль для переговоров.
– Сообщение от адмирала, – крикнул наблюдатель. – Распустить построение. Направляться на зюйд-зюйд-вест. Потом снова собраться. Конец сообщения.
Теперь нам было не до чужих кораблей – шторм бушевал в полную силу. Дышать стало тяжело от водяной пыли. Ветер оглушающе выл. Какое-то время я видела несколько наших кораблей сквозь пелену, потом потеряла их. Конийцев давно уже не было видно.
– Как ртуть в склянке? – спросил Страйкер.
– Все еще опускается!
Страйкер выругался и принялся отдавать приказания. Матросы убрали паруса. Главная мачта была опущена, я слышала, как Страйкер проклинает Дюбана за то, что он не сделал этого час назад. Я подумала, что убийство Клисуры нам дорого обойдется, так как Страйкер, кажется, презирает Дюбана настолько, насколько он уважал Клисуру.
Я приказала стражницам сойти вниз. Полилло, бледная как смерть, отозвала меня в сторону и сказала, что пусть ее лучше смоет за борт, чем она полезет в душный трюм. Я сжалилась над ней и разрешила привязать себя к поручням возле рулевых, чтобы в случае чего им помочь. У кормового весла Страйкер поставил уже двоих, но и им было трудно держать корабль на курсе. Я спустилась вниз и приказала Дике и двум другим стражницам позаботиться о Гэмелене, который находился в своей каюте. Я сказала им – боюсь, довольно резко, – что их жизни гораздо менее ценны, чем жизнь волшебника, поэтому в случае катастрофы они должны действовать соответственно. Они, кажется, поняли и не обиделись.
Вернувшись на мостик, я по примеру Страйкера и Дюбана обвязалась куском каната длиной в десять футов, чтобы можно было передвигаться.
Ветер выл все громче и громче. Снасти звенели. Страйкер приказал впередсмотрящему спуститься вниз. Зеленые волны перекатывались через палубу. Мы вовремя сняли мачту – теперь это было бы невозможно, любой, кто осмелился бы появиться на главной палубе, был бы мгновенно смыт. Временами казалось, что мы находимся не на корабле, а на двух плотах – фордеке и капитанском мостике, невидимо связанных между собой под водой.
Самое странное было то, что волны, накрывавшие нас, были теплыми – как кровь. Ручаюсь, вы никогда не слыхали о подобном от старых мореходов, рассказывающих байки.
Мы плыли на юг, подгоняемые ветром, было совершенно невозможно придерживаться курса, предложенного Холлой Ий. С востока нас ударил вал, корабль заскрипел, его бросило набок. Полилло была у кормила, я видела, как вздулись ее мускулы, когда она пыталась удержать корабль на курсе. Море стало теперь свинцово-серым, ветер с воем срывал верхушки волн. Трудно было различить, где заканчивался ветер и начиналась бушующая вода. Внезапно наступило затишье. За кормой я успела разглядеть другую нашу галеру, и тут тайфун накрыл нас вновь.
От боковой качки наш несчастный корабль скрипел. Страйкер закричал рядом с моим ухом, что корпус в любой момент может дать течь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70