Я стояла на огромном валуне у гейзера и могла всех видеть. Гэмелен был сбоку от меня, чтобы подсказывать мне, если понадобится. Я прочитала заклинание, которое придало моему голосу силы. Я начала с краткого перечисления особенно драматичных эпизодов нашей борьбы, сама удивляясь нашим свершениям. Я говорила о победе над Ликантией, о нашей священной миссии в борьбе с архонтами. Я превозносила всех за героизм, который был проявлен в битве на море, которой закончилось преследование нашего страшного врага. Наконец я сказала о несказанном расположении богов, позволивших нам избежать ужасной участи погибнуть в море. Некоторые из мужчин разозлились, услышав последнее, крича, что это не расположение, а как раз самая ужасная неудача. Они говорили, что это я навлекла на них проклятие архонта.
– Как вы смеете так оскорблять богов? – громовым голосом произнесла я. Мои слова эхом разнеслись по скалам, пугая даже меня саму. – Вы живы, разве не так? Разве этого одного мало? А что касается нашего положения сейчас, то это временно. Нам дан шанс выжить самим великим богом путешественников Тедейтом! Вы смеете предъявлять претензии нашему всемогущему повелителю?
Страх перед проклятием заставил их молчать.
– Никто в нашей истории ни разу не бывал в этих морях, – продолжила я. – Бесчисленные поколения нашего народа мечтали о том, чтобы узнать, что за чудеса и богатства таятся в этих просторах за самым западным краем нашего мира. Вы все знаете, что мой брат Амальрик Антеро вместе с могущественным и мудрейшим Яношем Серым Плащом разгадал тайны Востока, найдя Далекие Королевства. Многие путешественники плакали от зависти, что им уже нечего открывать. И вот вы получили этот шанс. Такое случается раз в тысячелетие. То, что мы найдем здесь, мы принесем к своим очагам. Наши имена будут написаны на скрижалях славы, чтобы все это видели и удивлялись нашим свершениям. И другие будут плакать от зависти, друзья мои. Будут лить безнадежно горькие слезы, что им не удалось разделить нашу великую судьбу.
И впервые за долгое время я увидела, как на лицах появились улыбки, и услышала радостные восклицания. Теперь я держала их на крючке, как сказал Гэмелен, и могла влиять на них.
Призвав на помощь Тедейта и Маранонию, я начала шоу, подготовленное волшебником и мной. Я бросила на землю маленький мешочек, который тут же с громким хлопком взорвался. Мои зрители стояли с широко открытыми глазами, не отводя взгляда от разноцветного дыма. Я высыпала в дым маленькие кусочки стекла, и все это вместе, взрываясь, уносилось вверх мириадами микроскопических звездочек. Еще один взрыв – и они рассыпались по небу, а затем, переливаясь множеством цветов, в виде нежного дождя стали возвращаться на землю. Касаясь поверхности, они таяли, превращаясь в капельки чудесных духов. Затем я представила фокус с вытягиванием нити, и в этот раз не было ни спутавшихся клубков, ни бечевки. Красные и зеленые нити, проходя через мои пальцы, сплетались в тонкое покрывало, которое развевалось на ветру и укрывало нас магической тканью.
Гэмелен предложил, чтобы следующим номером в программе был огромный взрыв, который вызовет гигантский столб красного дыма, и тогда я смогу обратиться к богам за благословением наших свершений и с просьбой остаться с нами, пока наше путешествие не придет к счастливому и плодотворному окончанию. Я извлекла мешочек с ингредиентами и смешала их в соответствии с указаниями старого волшебника. Их было гораздо больше, чем в первом случае, в связи с чем предстояло более интересное зрелище. Но, прежде чем я исполнила этот фокус, что-то заставило меня остановиться, я почувствовала, как какая-то невидимая рука коснулась меня. Тут я увидела, как забурлил гейзер, и какой-то голос зашептал мне, указывая на него. Я бросила мешочек в один из покрытых паром водоемов.
Вместо взрыва раздался звук огромного горна, такой силы, что он не мог принадлежать ни одному из смертных. Поднялся огромный столб воды, вращавшийся как дервиш, представлявший собой какофонию ярких цветов. К звуку горна присоединились барабаны, трубы. Остальные водоемы вокруг гейзера последовали его примеру, также закружившись в диком танце под музыку призрачных исполнителей. Вдруг в мгновение ока они застыли в виде ровной голубой глади. Гейзер стал такого же оттенка, и в нем, как в гигантском зеркале, отразились наши фигуры. Музыка затихла. Наступила полная тишина, не нарушаемая даже звуком гейзера. Внутри меня зазвучал голос, и я могла поклясться душой своей матери, что он был неподвластен мне. Я прислушивалась к нему, и мои губы сами собой повторяли его слова.
– О, великий Тедейт, защитник странников, властитель горизонтов, ниспошли нам свою милость! Укажи, куда нам идти, о наш господин. Где спрятана наша судьба?
Бурлящий гейзер вдруг застыл, приняв форму зеркала, в котором мы увидели наш флот, бороздящий морские просторы. Во главе его шел мой корабль, над которым реял флаг Маранонии. Мы двигались по направлению к заходящему солнцу, на запад.
Вдруг видение исчезло и гейзер вернулся к своему обычному состоянию.
Я снова повернулась к своим зрителям, преисполненная радости. Слова, которые я произнесла в этот раз, принадлежали мне самой.
– Мы получили ответ, друзья мои. Тедейт указал нам путь домой. Мы идем на запад. И слава Тедейту, мы больше не затеряны в этом мире!
Поднялся радостный гул, эхом отозвавшийся в скалах. Некоторые смеялись и хлопали друг друга по плечу. Другие плакали. Мои девушки радовались больше, чем кто бы то ни было.
Но что касается меня, я чувствовала только жесточайшую слабость в коленях, которая подкосила меня, и я упала на землю. Все вокруг превратилось в тьму.
Когда я пришла в себя, я уже была на борту нашего судна, которое неслось на всех парусах, подгоняемое свежим попутным ветром. Я находилась в маленькой каюте Гэмелена. Когда я открыла глаза, он посыпал мой лоб сладко пахнущим целительным порошком.
Он улыбнулся.
– А, ты снова с нами, мой друг, – сказал он. – Как ты себя чувствуешь?
Попробовав встать, я почувствовала, что все еще слишком слаба.
– Наверное, этого можно ожидать, если начинаешь заниматься искусством заклинаний. Я думаю, через несколько часов отдыха я уже буду в порядке.
– Я тоже так думаю, – согласился волшебник. – Ты уже проспала целую неделю.
Потрясенная, с тяжелым стоном, я села.
– Неделю? Как вы могли позволить мне так долго тут оставаться? Слава Тедейту, у меня полно дел. Столько планов предстоит выполнить. Упражнения…
Гэмелен со смехом прервал мое бормотание.
– Теперь у воскресителя не столько обязанностей, сколько было раньше. Когда я был молод, от нас требовали проводить благословения до завтрака, исцелять не менее полусотни больных прежде, чем прозвонит десятичасовой колокол.
– Никому не нужная чушь, – проворчала я.
Гэмелен стал вдруг серьезным.
– Должен тебе сказать, что ты испугала меня своим неожиданным предсказанием будущего. Обращение к оракулам – опасное занятие, особенно для новичка.
Я пожала плечами.
– Но получилось же, не так ли? Боги были достаточно добры, чтобы указать нам путь домой. Мы идем на запад, чтобы снова обрести Ориссу.
Гэмелен тряхнул головой. Не уверен, – сказал он.
– Послушайте, – начала горячиться я. – Видение четко показало, нам надо плыть на запад.
– Конечно, я не мог видеть то, о чем ты говоришь, – ответил Гэмелен. – Но хотя я и слеп, слышу я достаточно хорошо, спасибо тебе. И я ясно слышал, как ты спросила, где наша судьба. Ты ничего не говорила об обретении во время предсказания. Я даже и не знаю, что может значить этот ответ.
Ослабевшим голосом я спросила:
– Путь на запад – это не путь домой?
– Кто знает? – ответил Гэмелен. – Возможно, нашим чаяниям и суждено сбыться. Возможно, двигаясь на запад в направлении, прямо говоря, противоположном Ориссе, мы и встретим кого-либо, кто сможет указать нам путь. Или же мы попадем в какое-либо быстрое течение, которое вынесет нас к дому.
– Значит, мне ничего не удалось сделать, – сказала я, чувствуя себя полной дурой и неудачницей.
– О нет, это совсем не так, – запротестовал Гэмелен. – Остальные поверили твоему толкованию видения. Все убеждены, что ты указала им путь. Не успел я приказать, чтобы тебя отнесли ко мне в каюту, как уже было принято решение сразу же брать западное направление.
Я подскочила в кровати и тут поняла, что практически раздета.
– Где моя одежда? Я должна сейчас же остановить флот. Мы же идем в неправильном направлении!
Гэмелен схватил мою руку и удержал меня.
– Не глупи, – прошипел он. – Ты достигла большего, чем можно было и мечтать. Все переполнены доверием к тебе. Ты позволила им выпрямить спины и с надеждой смотреть в будущее.
– Но это же ложь! – протестовала я.
– Только ты и я об этом знаем, – сказал волшебник. – Да вполне может быть, что это вовсе не ложь. Только богам известен истинный путь. Все еще может закончиться благополучно. Одно я знаю точно: если ты скажешь им правду, они тебя возненавидят за это. И будет еще хуже, чем раньше. И если это случится, не будет никакой надежды на возвращение.
Я снова свалилась на койку и натянула одеяло, так как вдруг стало очень холодно.
– Что же мне делать? – простонала я.
– Ничего, – сказал Гэмелен. – Улыбайся, если спросят, снова ври. Все время ври. И, если фортуна нам улыбается, ложь может оказаться правдой.
На следующий день я почувствовала себя достаточно хорошо, чтобы покинуть постель. Каждый приветствовал меня с огромным энтузиазмом, отдавая мне самую лучшую пишу и бросаясь исполнять малейшее мое желание, отчего я чувствовала себя самой подлой в мире. Но я делала то, что мне советовал Гэмелен. Я улыбалась, отпускала скромные комментарии по поводу всего, что касалось моего восстановленного статуса героини. Когда было необходимо, я снова повторяла всю ложь.
Через несколько дней все стало немного легче, так как нам вдруг неожиданно повезло. Все дни были солнечными, и ветер был попутным. Наш маленький флот, несомый волнами, шел в направлении, в котором каждый вечер садилось солнце, создавая самое прекрасное зрелище, какое можно увидеть в жизни. Море было переполнено рыбой. И в день, когда я поднялась с постели, мы увидели остров, населенный огромными птицами, ростом примерно с Полилло. У них не было крыльев, кроме того, они без протеста позволяли к ним приближаться. Их белое мясо было вкусней любого другого, которое я ела в жизни. Пресная вода, которую мы нашли на этом острове, была лучше любого напитка. Мы опустошили всю посуду с серной гейзерной водой и наполнили ее заново.
Вскоре мы привыкли к удаче. Я думаю, ребячество – часть нашей натуры. Мы пировали в почти сексуальном экстазе. Но вот отличная еда стала повседневной реальностью, и начались вздохи:
– Что это? Снова язык этой медовой птицы – Лжи?
Лучшего ветра нельзя было и желать, но капитан Страйкер сетовал на его постоянство – из-за этого у него нет возможности отремонтировать паруса. Дюбан, начальник гребцов, был недоволен, что у его подчиненных нет стимула к тренировке. Квартирмейстеры расстраивались, что расплодились крысы из-за огромного количества свежей еды. И смет волновалась, что ее солдаты тренировались с таким энтузиазмом, что выбивались из сил. Мои офицеры ворчали, что что-то неладно, так как моральный дух не может быть таким высоким, каким кажется.
Я не могла позволить себе так расслабиться, и не потому, что была сильнее своих братьев и сестер, просто я знала, что все это было не так.
Но вот ветер прекратился, и с ним ушла наша удача.

Глава одиннадцатая
ДЕМОН И ЕГО ФАВОРИТКА

Наутро нашего последнего счастливого дня я проснулась на рассвете от головной боли. Было очень жарко для столь раннего часа, мое дыхание было частым и неглубоким. Воздух был плотным, как густой сироп. В нем стоял затхлый запах гнили. Я услышала, как убрали паруса. Дюбан с проклятиями собирал гребцов. Бил барабан, и его бой усиливал и без того мучительную пульсацию в моих висках. Корабль медленно двигался вперед, время от времени сотрясаясь, так как вода превратилась в густую жижу, с мерзким звуком тершуюся о наши борта. Я поднялась, тяжело вздыхая и спотыкаясь, стала одеваться. Проходя мимо гамака Полилло, я услышала жалобный стон. Похоже, не я одна страдала в то жуткое утро.
На палубе я увидела очень странную картину. Все вокруг было освещено тусклым желтым светом, в котором все предметы отбрасывали огромные размытые тени. Гребцы мерно работали под медленный барабанный бой. Их труд был очень тяжел, весла с трудом погружались в воду и выходили из нее. И, несмотря на все их усилия, с каждым гребком корабль продвигался вперед не больше чем на дюйм.
Причина наших проблем была очевидна. Корабли увязли в гниющих морских водорослях. На других кораблях я видела, как висевшие на канатах люди обрезали мясистые водоросли, мешавшие движению. И капитан Страйкер снаряжал подобную команду.
– Это не моя вина, – раздраженно рычал он. – Я говорил, что намечается шквалистый ветер, уже прошлой ночью, и Клисура согласился со мной, но разве слушает адмирал таких, как мы? Меня, который уже съел пуд соли за все эти долгие годы под парусом. Черт возьми, я уже плавал, когда этот проклятый Фокас был всего лишь влажным пятном в штанах своего отца, прошу прощения, капитан Антеро. Но адмирал слушает только этого бестолкового сына ликантианской шлюхи. И не придает никакого значения моим предупреждениям, что нам нужно было бросить якоря и переждать.
Действительно, ночью меня разбудили порывы ветра, которые, однако, не казались слишком сильными. Медленное покачивание корабля, звуки падающего дождя и шелест моря убаюкивающе подействовали на меня, и я снова погрузилась в безмятежный сон. Слушая Страйкера, я вспоминала времена, когда малейшая качка заставляла нас, новичков, нестись к поручням, чтобы освободить свой желудок. Я скрыла под кашлем смех и заставила свое лицо принять самое уважительное выражение.
– Вы видели опасность в шторме?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70