Тело японского летчика было извлечено; его нашли в машинном отделении вместе с обтекателем самолета. Шовайса прошел по обгоревшим каютам и там, в маленьком отсеке, прочел - не смог удержаться - недописанное письмо. Летчик-самоубийца оборвал жизнь офицера, когда он писал жене.
В письме было поздравление с рождением сына, Аллена Лоуэлла, и просьба поскорее прислать его фотографию. "У меня большие планы для этого мальчика", - писал офицер.
12
Из дневника Аллена Лоуэлла
... запись от 26/X - 1973 года
"Пять вечера. Нужно как-то провести семь часов. Последний час провел, перечитывая любимое стихотворение ДжФК:
Возможно, за руку возьмет она меня
И уведет в свой мир, где не бывает дня,
Глаза закроет и лишит дыханья...
Но в полночь Смертью мне назначено свиданье
В одном из городов, охваченных огнем...
Я слову данному еще не изменял
И на свидание явлюсь, как обещал.
Я позвоню Медуику ровно в полночь. Через два часа он будет убит, притом таким способом, что Уильямс обалдеет.
Я осеняю себя крестным знамением. И клянусь перед богом, что задуманное мною - не зло.
Я клянусь перед богом, что задуманное мною - не зло.
Клянусь перед богом, что задуманное мною - не зло.
Но они должны поплатиться".
13
Томас Медуик глядел на высокого худощавого человека в строгом, хорошо сшитом костюме с жилетом. Это был Джордж Уильямс; одежда его словно бы гласила:
"Министерство юстиции". Но голубые глаза - нет, они не были мутными от сотен судебных дел. Глубоко сидящие под густыми бровями, они скорее напоминали лазеры и насквозь пронизывали Медуика, сидящего в гостиной своего колониального особняка в городке Маклин, штат Виргиния, и пытавшегося скрыть страх. Пропавшие досье сводили его с ума!
- Я не вражеский агент, мистер Уильямс, - сказал он.
- Дело касается не внутренней безопасности, - ответил Уильямс. - Меня интересует, получали вы недавно какое-нибудь анонимное письмо?
Медуик задумался. "Интернейшнл дайнемикс"? Не иначе!
- Мне приходит много писем от избирателей. Среди них, должно быть, есть и анонимные.
- Это письмо вы запомнили бы. В нем угроза убийства. Медуик впервые за весь день почувствовал облегчение. Черт побери, что все это значит? Он улыбнулся.
- Угрозы я тоже получаю ежедневно, мистер Уильямс.
- Боюсь, вы не представляете, насколько это серьезно. Ваша фамилия есть в анонимной угрозе смертью. Министерство юстиции убеждено, что угроза реальна.
- Вот как? - сказал Медуик. - А с чем она связана?
- В письме говорится, что с десятой годовщиной гибели Кеннеди.
- Но я даже не знал Кеннеди!
Не сводя голубых глаз с Медуика, Уильямс, спросил:
- Знаете вы кого-нибудь из остальных: Джеймса Карсона, Стефани Сполдинг, Роберта Уорнки, Эверетта Меллона?
Вошла жена Медуика, хорошенькая блондинка в облегающих брюках и зеленом свитере.
- Привет, мальчики, - сказала она.
Медуик представил ее гостю.
- У вас такой хмурый вид, мистер Уильямс, - сказала она. - Не хотите ли выпить?
Бар Медуика славится.
Уильямс улыбнулся.
- Шотландское с содовой разгонит мою хмурость.
Миссис Медуик повернулась к мужу.
- Где ты его прятал? Такой замечательный человек.
- Оставь, Мери, - сказал Медуик. - Это не потенциальный избиратель.
Она засмеялась, вышла и вскоре принесла выпивку. Поднос с бутылкой, ведерком льда и содовой она поставила на стол перед ними.
- Мы не можем взять в дом служанку, - сказала она, - потому что Томас не ворует.
Я давно упрашиваю его делать, как все.
"Черт побери! - подумал Медуик. - Нашла время умничать". И поспешил увести ее из комнаты.
- Такие вот замечания, - сказал он, возвратясь, - и положат конец феминистскому движению. Обратно на кухню, на коленях, вот как я считаю.
- Что же с этими фамилиями? - спросил Уильямс.
- Я пытался вспомнить. Никого из этих людей я не знал, кроме Стефани Сполдинг.
Но даже ее толком не помню.
Уильямс спокойно отхлебнул виски. Он знал наверняка одно: Медуик мошенник. Но сейчас главным было не это.
- Все они, - сказал Уильямс, - и еще я упомянут в этом письме.
- Да бросьте вы.
- Вот ксерокопия письма. - Уильямс протянул ее Медуику, тот разглядывал копию несколько минут, потом вернул.
- Невероятно. Бессмысленно. Какое отношение имею я к Кеннеди?
- Вот и давайте поговорим об этом.
- Но что...
- Мистер Медуик, между нами шестерыми существует какая-то связь. Фамилии эти не случайны; проверка показала, что все шестеро из намеченных жертв работали в администрации Кеннеди, но лишь на самых низких должностях. Никто не был значительным ни в каком смысле. И все же.
- Чего вы от меня ждете?
- Расскажите своими словами, что вы делали при Кеннеди; кто ввел вас в правительство; почему вы занялись политической деятельностью; все, что сможете припомнить, что может иметь отношение к угрозе смертью более чем десять лет спустя. Помогите мне найти эту связь...
14
- Ну так вот, - сказал Медуик, - я был одним из первых. Одним из вдохновенных.
- Что это означает?
- Какой-то репортер, кажется, Мерримент Смит, писал о съехавшихся в Вашингтон в шестьдесят первом... минутку, я попытаюсь вспомнить: "...вдохновенные, загадочные, с потрясающими идеями". Что-то в этом роде. Я жил в Джорджтауне с тремя другими выпускниками Гарварда, и мы называли себя "вдохновенными". Нам нравилось звучание этого слова.
- Кто перетащил вас в Вашингтон?
- Никто. Приехал сам. Сказать по правде, тогда я весь горел. Я был вдохновенным.
Друг моего отца знал кое-кого в госдепар...
- Кто он?
Медуик встал, радуясь возможности разрядить напряжение.
- Вы не против, если я налью себе еще? А вам?
Он снова подлил в стаканы, стараясь не терять самообладания.
- Джордж Болл. До тех пор я ни разу не встречался с ним. Обыкновенный служащий.
Я скачал ему, что хочу сдать экзамены для службы -за границей. У меня было смутное желание работать в какой-нибудь африканской стране или в развивающемся государстве. Я хотел внести свой вклад, тогда эти слова были у всех на устах. - Медуик улыбнулся воспоминаниям.. Внести свой вклад. Каждый из нас стремился к этому.
- Ну и что?
- Ну, и я провалился на экзамене.
Наступило молчание. Медуик отхлебнул виски и продолжал:
- Я уже хотел уезжать из Вашингтона, когда один из моих соквартирников, Джо Форстер, был вызван для беседы в ЦРУ. Им был нужен человек, хорошо владеющий испанским. В Гарварде я специализировался по испанскому. Меня взяли на службу.
Заметив на лице Уильямса внезапное удивление. Медуик сказал:
- Я думал, вам это известно. Вы не просматривали досье?
- Пока нет, - сказал Уильямс, но этот вопрос вывел его из равновесия. Нужно будет немедленно просмотреть досье всех пятерых. Если они одновременно служили в ЦРУ, что не исключено, масштабы угрозы увеличивались во много раз. Палестинцы, кубинцы, израильтяне, южноамериканцы, бывшие агенты, недовольные военные...
- Долго вы там работали?
- Семь месяцев, - ответил Медуик. - Начал как аналитик седьмой ступени, потом прошел курс подготовки "привидений". Обычная история. Вдаваться в подробности, очевидно, незачем?
Но Уильямс ответил не сразу. Он снова подумал о том, что нельзя будет разыскать неизвестного убийцу, не зная его мотивов.
- Послушайте, - сказал он Медуику, - когда мы закончим, я попрошу вас записать фамилии и адреса всех, с кем вы имели дела или поддерживали знакомство в Вашингтоне, начиная с троих ваших соседей по квартире и включая каждого, с кем вы тесно общались по работе. А теперь расскажите мне о своей службе в ЦРУ.
- После ЦРУ я два года работал помощником сенатора Фулбрайта, - сказал Медуик.
- Сперва о ЦРУ.
- Но я пробыл там только семь месяцев и, за исключением одной недели, лишь перекладывал бумаги и переводил кое-что с испанского.
- В том числе и то, что касалось Кубы?
- Да.
- Расскажите о той неделе, - сказал Уильямс.
15
Написанное от руки письмо, доставленное курьером из Белого дома заместителю начальника южноамериканского отдела ЦРУ:
"Белый дом
Вашингтон
10 февраля 1961 года
Дорогой Билл
Все системы действуют, однако ДжФК недоволен ситуацией. У него такое чувство, будто Айк подложил ему свинью. Военные ежедневно убеждают его, что это будет всего трехдневная операция и волноваться нечего, но здесь все уверены, что они, как всегда, выдают желаемое за действительное.
Президент попросил меня связаться с кем-нибудь из Департамента Грязных Дел в вашем управлении, и я сказал ему, что доверяю тебе. Речь идет о путешествии к нашим друзьям в Гватемалу. В самом ближайшем времени. Сможешь?
Джордж Лэтем, специальный помощник".
13 февраля 1961 года Томас Медуик, вызванный в кабинет своего начальника Уильяма Керрвуда, обнаружил там худощавого, интеллигентного вида человека с редеющими волосами, в очках. Керрвуд представил его как Джорджа Лэтема, одного из помощников президента.
- Ваш инспектор утверждает, что вы говорите по-испански, - сказал Керрвуд.
- Испанский - моя специальность. Отец занимался импортом в Южную Америку, и предполагалось, что я. возьму на себя ведение дел.
Керрвуд был отставным полковником до мозга костей. Он позволил себе задать еще один вопрос, хотя его нисколько не интересовали дела этого мальчика на побегушках.
- Почему же вместо этого вы работаете у нас?
- Отец принял несколько ошибочных решений, и его предприятие лопнуло.
- Об этом пока хватит. Вы решили работать здесь?
- Да, сэр.
- Но вы пока проходите обучение? Еще не получили должности?
Медуик пришел в замешательство, но постарался ответить по-военному четко. В ЦРУ все было по-военному.
- Я еще прохожу обучение, сэр. Но уже освоился с делом.
- Вижу, я выражаюсь не совсем ясно, - сказал Керрвуд. - Меня интересует, можно ли прихватить вас в небольшое путешествие. Нам нужен переводчик всего на одну неделю. Мы сейчас не можем взять кого-то из штатных переводчиков, они и так уже запаздывают на три недели, поэтому...
- Я буду очень рад поехать, - сказал Медуик. (Черт возьми! Неужели его собираются забросить куда-то за границу? Всего после трех недель обучения, да и то не по курсу особых агентов?
Керрвуд, очевидно, разглядел недоумение на его лице, потому что улыбнулся.
- Вы отправитесь с нами, мистер Медуик. Небольшая дипломатическая миссия, и только. В Гватемалу.
- А что там такое? - выпалил Медуик.
Керрвуд с Лэтемом переглянулись и рассмеялись.
- Видишь, Джордж, - сказал Керрвуд, - сказать, что мы плохо храним секреты, ты не сможешь.
Тут впервые заговорил Лэтем:
- Мы обучаем там кубинских беженцев. Для вторжения на Кубу. Только вторжения может не получиться.
Медуик промолчал, но выражение его лица сказало им все.
Лэтем повернулся к Керрвуду.
- Я думаю, мистер Медуик будет превосходным переводчиком. Никаких пристрастий ни к той, ни к другой стороне из-за отсутствия информации. Пусть так все и остается.
Сержант ВВС потряс Медуика за плечо.
- Идем на посадку, сэр.
Медуик, помигивая, выпрямился. В военном самолете С-47 было темно, прохладно.
Впереди на одном из кресел Лэтем, включив светильник, читал донесения.
Медуик все еще удивлялся, что он, Лэтем и Керрвуд были единственными пассажирами громадного самолета. Потянувшись, он снова ощутил восторг приключения, потом взглянул в маленький иллюминатор на темные тучи, яркую луну и мерцающие вдали огни, должно быть, Гватемала-сити.
Рев двигателей ударил ему в уши, самолет медленно развернулся, стал снижаться, и внезапно Медуик увидел красные и зеленые огни посадочной полосы. Но она находилась далеко от огней города; собственно говоря, они исчезли с горизонта, когда самолет снизился. Колеса коснулись полосы, самолет встряхнуло, и послышался визг шин. Потом, когда двигатели перевели на реверс, чтобы снизить скорость пробега, раздался пронзительный свист. К Медуику кто-то подошел.
- Удалось вздремнуть?
Это был Керрвуд. В тусклом свете он выглядел осунувшимся. Медуик кивнул.
- Хорошо, - сказал Керрвуд. - Теперь, может, спать не придется трое суток.
Самолет остановился неизвестно где. Медуик не видел ни строений, ни контрольной башни; непонятно было, как только удалось посадить этот громадный самолет. Он отстегнул привязной ремень, взял чемодан с полки и направился к выходу. У двери его остановил второй пилот. Через несколько секунд командир экипажа обернулся и сказал:
- Все в порядке.
Должно быть, он услышал в наушниках сигнал, но Медуик начал понимать, что попал в мир, где все распланировано и о котором знать ему ничего не положено. Второй пилот распахнул дверь и сказал Керрвуду:
- Желаю удачи, сэр.
- Благодарю, капитан.
Три человека спустились один за другим по складному трапу - Медуик шел последним.
Взлетно-посадочная полоса находилась посреди леса, подступавшего вплотную со всех сторон. Справа виднелось небольшое здание, рассмотреть его в темноте Медуик не мог, вне всякого сомнения, это была контрольная башня. Керрвуд и Лэтем направились к ней, и вдруг Медуик услышал стрельбу. Он было испугался, но Керрвуд с Лэтемом шли, не обращая на нее внимания. Уже у самой башни Медуик разглядел вращающийся над крышей громадный радиолокатор. Керрвуд знаком велел им оставаться на месте и постучал в дверь. Дверь отворилась, внутри горел тусклый красный свет, и Керрвуд вошел.
Через пять минут он вышел. В лесу, менее чем в полумиле, опять послышались выстрелы. Керрвуд по-прежнему не обратил на них внимания, он лишь сказал:
- Неоперативность, как всегда. Они уже выехали. Подождем здесь.
С-47 уже несся по взлетной полосе и через минуту оторвался. Керрвуд закурил, Медуик последовал его примеру. Прислонясь к стене и глядя на желтую луну, он стал припоминать все подробности, чтобы когда-нибудь рассказать об этом приключении своим детям. Потом при свете луны он увидел человека в воздухе.
- Мистер Керрвуд, смотрите!
Парашютист, раскачиваясь, опускался на взлетную полосу, яростная стрельба раздалась еще ближе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31