Вопрос Нейла заставил ее вспомнить обо всем.
Но теперь она не могла говорить об этом ни с Нейлом, ни с кем-либо другим. До тех пор, пока не выяснит, что колокольчики оказались там по прихоти Эрла Бейтмана.
Заметив перемену в ее лице Нейл пошел в наступление:
— Мэги, что, в самом деле, происходит? — спросил он низким, напряженным голосом. — Ты сердишься на меня, а я не знаю, за что, неужели только за то, что не позвонил вовремя перед твоим отъездом. Я не прощу себе этого до конца жизни. Если бы я знал, что случилось, я бы немедленно к тебе приехал.
— Неужели? — Мэги покачала головой и отвела глаза. — Нейл, я пытаюсь во многом разобраться, в том, что пока лишено всякого смысла и может оказаться плодом моего воображеня. Но я должна разобраться сама. Давай не будем об этом сегодня.
— Полагаю, у меня нет выбора, — сказал Нейл. — Послушай, мне надо идти. Завтра утром большое совещание, я должен подготовиться. Но завтра я тебе позвоню, а в четверг днем заеду. Ты будешь здесь до следующего воскресенья?
— Да, — кивнула Мэги, а про себя добавила: «Может, к тому времени у меня будут ответы на некоторые вопросы об Эрле Бейтмане и этих колокольчиках, а также...»
Мысли ее прервались, потому что непрошенно мелькнула мысль о «Латам Мейнор».
— Нейл, в прошлый раз ты говорил, что был с отцом в «Латам Мейнор». Вы искали двухкомнатный номер для ваших клиентов, не так ли?
— Да. А что?
— Нуала чуть не купила этот номер. Ты еще говорил, что другая женщина собиралась его занять, но не смогла из-за того, что потеряла деньги в каком-то деле?
— Это верно. И еще одна клиентка папы, числившаяся в списке кандидатов, прогорела — это Кора Гебхарт. Я собираюсь заняться этим на неделе, выявить гада, который уговорил их инвестировать, и, если мне удастся найти что-нибудь, за что можно повесить Дуга Хансена, я натравлю на него Совет. Мэги, к чему ты клонишь?
— Дуглас Хансен? — воскликнула Мэги.
— Да, а что? Ты его знаешь?
— Не совсем, но если что узнаешь о нем, скажи мне, — попросила она, вспомнив, что Хансен хотел, чтобы она никому не говорила о его предложении. — Просто слышала о нем.
— Тогда не связывайся с ним, — мрачно посоветовал Нейл. — Ладно, мне пора. — Он наклонился и поцеловал ее в щеку. — Запри за мной дверь.
Он не уходил с крыльца, пока не услышал звук закрывающегося замка.
Она смотрела, как он уезжает. Фронтальные окна выходили на восток, и полуденные тени начали проникать сквозь листву деревьев.
В доме вдруг стало тихо и пусто. Мэги задумчиво посмотрела на кремовые брюки, на грязные коленки, которые заметил Нейл.
«Переоденусь и поднимусь в студию ненадолго. Завтра утром приберу в шкафу у Нуалы в спальне и перенесу туда свои вещи. — Мэги хотелось расспросить Нуалу о многом. Вылепливая ее черты из глины, она как бы общалась с ней. — Может, я смогу думать пальцами о том, чего мы не успели сказать друг другу».
Она могла спросить об очень важном, например: «Нуала, была ли причина, по которой ты боялась жить в „Латам Мейнор“?»

7 октября, понедельник
58
Малком Нортон открыл свою контору в обычное время, в 9.30. Он прошел через приемную, где за столом когда-то сидела Барбара Хоффман. Теперь этот стол был свободен от всех ее личных вещей. Фотокарточки ее детей и их семей, узенькая ваза, в которой всегда стояли цветы или пучок листьев, аккуратная стопка текущей документации — ничего этого больше не было.
Нортон слегка поежился. Приемная снова была холодная н безликая. «Любимый стиль Дженис, — мрачно подумал он. — Холодно, стерильно. Как она сама. И как я», — с горечью добавил он, проходя в сгон кабинет. Никаких клиентов. Никаких встреч — перед ним маячил долгий и тихий день. Ему пришло в голову, что в банке у него есть двести тысяч долларов. «Почему бы просто не взять их и не исчезнуть?» — спрашивал он себя.
Если бы Барбара пошла с ним, он сделал бы это не задумываясь. Пускай Дженис остается в заложенном доме. При удачной продаже он сможет стоить в два раза больше залога. «Справедливое распределение», — думал он, вспоминая о банковской ведомости, которую нашел в сумке жены.
Но Барбара ушла. Смысл происшедшего постепенно начал доходить до него. Он понял, что она уйдет, в тот же миг, когда его кабинет покинул полицейский Брауэр. Его вопросы ее напугали. Она почувствовала его не-приязнь, это все решило — ей надо было уехать.
«Как много знал Брауэр?» — размышлял Нортон, сидя за столом со сцепленными руками. Все было продумано так хорошо. Если бы договор о продаже с Нуалой осуществился, он отдал бы он двадцать тысяч своих пенсионных. Они бы отсрочили продажу на девяносто дней, этого хватило бы на подписание соглашения с Дженис, а потом займом покрыли бы покупку.
«Если бы только не появилась эта Мэги Холлоувей, — с досадой подумал он. — Если бы только Нуала не написала новое завещание. Если бы только он не открыл Дженис секрет об изменении закона об охране окружающей среды Ветленда. Если бы...»
Утром Малком проезжал мимо дома Барбары. Он выглядел так, как и все дома, покинутые и закрытые на зиму. Все окна закрыты ставнями, всюду неубранные листья. Барбара, должно быть, уехала в Колорадо в субботу. Она не позвонила ему. Просто уехала.
Малком Нортон сидел в своем темном тихом офисе, раздумывая над тем, что делать дальше. Впрочем, он знал, что ему делать, вопрос лишь в том, когда сделать это.
59
В понедельник утром Лора Хорган попросила ассистента из отдела убийств проверить личное дело Зельды Маркей, медсестры из «Латам Мейнор» в Ньюпорте, которая нашла тело Греты Шипли.
Первые данные поступили поздно утром, и ничего подозрительного в них не было. Отличная характеристика, никаких жалоб, всю жизнь прожила в Род-Айленде. За двадцать лет проработала в трех больницах и четырех пансионатах, все в пределах штата. В «Латам Мейнор» пришла с его открытия.
«Кроме „Латама“, она меняла работу довольно часто», — думала доктор Хорган.
— Поговорите с сотрудниками заведений, в которых она работала, — посоветовала она ассистенту. — Что-то в этой женщине меня настораживает.
Потом она позвонила в полицию Ньюпорта и попросила начальника Брауэра. С момента его назначения на должность инспектора они испытывали симпатию и уважение друг к другу.
Она спросила Брауэра о расследовании дела Нуалы Моор. Он сказал, что у них нет особых зацепок, но работа идет двумя версиями, и они пытаются сделать всевозможное для раскрытия преступления. Во время разговора в комнату заглянул детектив Джим Хаггерти.
— Обождите минуту, Лора, — попросил Брауэр. — Хаггерти вел наблюдение за приемной дочерью Нуалы Моор. У него сейчас такое выражение лица, будто он что-то нашел.
— Может, да, — сказал Хаггерти, — а может, нет. — Он достал блокнот. — Сегодня утром в 10.45 падчерица Нуалы Моор Мэги Холлоувей была в морге Нью-портской полиции и просмотрела некрологи пяти женщин. Поскольку все они долго жили в Ньюпорте, некрологи довольно пространные. Миссис Холлоувей взяла их компьютерные распечатки и ушла. У меня есть эти копии.
Брауэр повторил слова Хаггерти Лоре Хорган и добавил:
— Миссис Холлоувей впервые появилась в городе десять дней тому назад. Совершенно уверен, что она не могла знать всех этих женщин, кроме, может быть, Греты Шипли. Мы проверим, почему она ими так заинтересовалась. Я с вами свяжусь.
— Шеф, сделайте одолжение, — попросила доктор Хорган, — пошлите мне факсом эти копии, о'кей?
60
Дженис Нортон с оттенком цинизма заметила, что жизнь в «Латам Мейнор» шла прежним порядком несмотря на внезапный переполох, вызванный недавними смертями. Пришпоренная щедрым поощрением племянника за содействие в выяснении финансового состо-яния Коры Гебхарт, Дженис решила еще раз заглянуть в дела доктора Лейна, которые тот хранил у себя в столе.
Ей надо было быть осторожней, чтобы не попасться. Потому она тайно наведывалась к нему в кабинет, когда его не было в здании.
Понедельник самое подходящее время. Лейны уезжают в Бостон по какому-то делу, кокиейльный прием или званый обед, Дженис знала, что остальные сотрудники обязательно воспопьзуются их отсутствием и исчезнут ровно в пять.
Прекрасная возможность забрать все дела к себе в кабинет и внимательно их просмотреть.
«Лейн в отличном настроении», — подумала она, когда он заглянул в ее кабинет в половине четвертого, чтобы попрощаться. Скоро она поняла причину его радости, узнав, что кто-то приезжал посмотреть большой номер и рекомендовал его для своих клиентов. Супруги Ван Хиллари позвонили и обещали появиться в следующее воскресенье.
— Насколько я понял, они очень состоятельные люди и собираются поселиться на северо-востоке, — сказал доктор Лейн с явным удоволствием. — Хорошо бы таких клиентов побольше.
«И немалые хлопоты с ними, — подумала Дженис. — Похоже, от них нам с Дугом будет мало толку. Если это место им понравится, они смогут купить его сразу. И даже еcли бы они только ждали место, все равно слишком рискованно связываться с супружеской парой, — решила она. — Они неизбежно окружены финансовыми советниками, зорко следящими за их инвестициями». Даже ее очаровательному племяннику пришлось бы нелегко с ними.
— Ну что ж, надеюсь, вы с Одиль прекрасно проведете время, доктор, — сказала Дженис, быстро повернувпшсь к компьютеру. Он может что-то заподозрить, если она забудется и увлечется болтовней.
Вторая половина дня была предоставлена ей. Она знала, что неприятное ощущение возникло вовсе нe от того, что она залезла в чужие бумаги. Бьло еще какое-то слабое навязчивое подозрение, что кто-то рылся у нее в сумке.
«Странно, — сказала она себе. — Кто мог это сделать? Малком в мою комнату никогда не входит и не опускается до слежки. — Потом в голову пришла мысль, от которой она улыбнулась. — Я становлюсь параноиком, начала подозревать его именно в том, что делаю сама».
С другой стороны, у нее было твердое убеждение, что здесь что-то происходит. С этого момента она решила хранить свои банковские счета и копии документов там, где он никогда не сможет до них добраться.
61
Из-за двух ранних совещаний в понедельник Нейла не было в конторе до одиннадцати часов. Вернувшись к себе в кабинет, он сразу позвонил Мэги, но она не ответила.
Потом он позвонил Ван Хиллари и вкратце рассказал им о своем впечатлении от «Латам Мейнор», закончив советом посетить его и увидеть все своими глазами.
Следующий звонок был частному детективу, работавшему по заданиям «Карлсон и Паркер», с просьбой предоставить ему досье на Дугласа Хансена.
— Копайте как можно глубже, — распорядился он. — Этот парень — мошенник международного класса.
Потом он снова позвонил Мэги и успокоился, когда та взяла трубку. Она слегка задыхалась.
— Только что вошла, — сообщила она.
Нейл ясно слышал в ее голосе тревогу и озабоченнность.
— Мэги, что-нибудь случилось? — спросил он.
— Нет, вовсе нет.
Еe ответ прозвучал почти шепотом, словно она боялась, что ее услышат.
— У тебя есть кто-нибудь? — спросил он с нарастающей тревогой.
— Нет. Я одна. Только что вошла.
Мэги не имела привычки повторяться, и Нейл понял, что она опять не решилась доверить ему то, что ее беспокоило. Ему хотелось засыпать ее вопросами, вроде «Где была?», или «Что удалось выяснить?», или «Чем могу помочь?», но, зная ее, он промолчал.
Вместо этого он просто сказал:
— Мэги, я здесь. Просто не забывай об этом, если захочешь с кем-то поговорить.
— Не забуду.
«Но не сделаешь этого», — подумал он.
— О'кей, позвоню завтра.
Он положит трубку и долго сидел, прежде чем набрать номер родителей. Ответил отец. Нейл сразу спросил его:
— Папа, у тебя есть замки для окон Мэги?
— Только что нашел.
— Отлично. Сделай одолжение, позвони ей и скажи, что приедешь сегодня и поставишь их. Мне кажется, ее что-то сильно беспокоит.
— Я позабочусь об этом.
«Хорошо, что Мэги хотя бы охотно общается с отцом, — подумал Нейл, — жаль, что не со мной. По крайней мере, отец будет настороже, если возникнут какие-нибудь проблемы».
Как только он кончил говорить по телефоиу, в комнату вошла Триш, держа в руке пачку записок. Положив их на стол, она указала на верхнюю.
— Похоже, твоя новая клиентка попросила тебя продать собственность, которая ей не принадлежит, — сказала она сердито.
— Ты о чем? — возмутился Нейл.
— Ничего особенного. Просто по клирингу Кора Гебхарт не является владелицей пятидесяти тысяч акций, которые ты продал за нее в пятницу.
62
После звонка Нейла Мэги подошла к плите и почти машинально налила чайник. Хотелось согреться горячим чаем. Ей нужно было как-то развеять жестокую реальность некрологов и беспокойные, даже сумасшедшие мысли, переполнявшие голову.
Она быстро проанализировала все, что узнала.
На прошлой неделе они с Гретой ходили на кладбище и возложили цветы на могилы Нуалы и остальных пяти женщин.
На три могилы кто-то положил колокольчики. Она их сама видела.
Создавалось впечатление, что на могиле миссис Райнлендер тоже был колокольчик, но почему-то его убрали.
Грета Шипли умерла во сне спустя два дня, но уже через двадцать четыре часа после похорон на ее могиле появился колокольчик.
Мэги разложила на столе некрологи и прочла их еще раз. В них она нашла подтверждение тому, что пришло ей в голову вчера: только на могиле Винифред Пирсон колокольчика не было никогда, у нее была большая заботливая семья. Она умерла, когда рядом находился ее личный врач.
За исключением Нуалы, убитой у себя в доме, все остальные умерли во сне. А это значит, что в момент смерти никого рядом не было.
Все они были под наблюдением доктора Вильяма Лейна, директора «Латам Мейнор».
Доктор Лейн. Мэги вспомнила, как поспешно Сара Кушинг отвезла свою маму к другому врачу. Не потому ли, что она знала или подсознательно чувствовала, что доктор Лейн недостаточно квалифицированный врач?
«А может, слишком умелый лекарь? — вопрошал настойчивый внутренний голос. — Не забывай, Нуала была убита».
«Не надо так думать», — предостерегла она себя. Но как ни взгляни на это дело, для многих «Латам Мейнор» стал роковым местом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33