Всю неделю я замечал, что Гэри чем-то расстроен, поэтому в воскресенье мы с Келом Уайтхоллом поехали навестить его. Тогда мы обо всем и узнали. — Питер Блэк бросил взгляд на часы и подвинулся ближе к краю кресла.Он готовится выставить ее, поняла Фрэн. Но она должна задать еще пару вопросов.— Скажите, доктор, Гэри Лэш был вашим близким другом?— Очень близким. Мы познакомились во время учебы в институте.— Вы часто встречались после окончания института?— Я бы так не сказал. Получив диплом, я работал в Чикаго. А Гэри приехал в Гринвич сразу после интернатуры, чтобы заняться практикой вместе с отцом. — Блэк встал. — Мисс Симмонс, я настаиваю на том, что мне пора вернуться к работе. — Он повернулся и подошел к письменному столу.Фрэн последовала за ним.— Последний вопрос, доктор Блэк. Вы просили Гэри Лэша дать вам возможность работать в Гринвиче?— Гэри сам послал за мной после смерти отца.— Поймите меня правильно. При всем уважении к вам я не могу не заметить, что он предложил вам стать его партнером в клинике, которую основал его отец. В этом районе было немало хороших терапевтов, которые с удовольствием выкупили бы часть практики, но Гэри выбрал вас, хотя вы работали рядовым врачом в самой обычной больнице Чикаго. Чем вы так отличаетесь от других?Питер Блэк мгновенно повернулся к Фрэн.— Вон отсюда, мисс Симмонс! — рявкнул он. — Вы имели наглость явиться сюда и оскорблять меня своими инсинуациями, когда половина жителей этого города стала жертвами воровства вашего отца!Фрэн поморщилась.— Тише, — сказала она. — И все-таки, доктор Блэк, я не перестану искать ответы на мои вопросы. Вы ведь не собираетесь на них отвечать, правда? 59 В четверг утром в Буффало, штат Нью-Йорк, после скромной поминальной службы останки Анна-Марии Скалли были похоронены на семейном участке кладбища. О предстоящей панихиде никому не сообщали. Бдения у гроба не было. Только ее сестра Люсиль Скалли Бонавентура в сопровождении мужа и двух взрослых детей присутствовали в церкви и на похоронах.Закрытая скромная церемония — таково было решение Люси, которое она выполняла с мрачной решимостью. Она была на шестнадцать лет старше Анна-Марии и всегда относилась к младшей сестре как к первому ребенку. Приятная, но совершенно незаметная Люси наслаждалась общением с хорошенькой девочкой, которая обещала стать не только красавицей, но и умницей.Когда Анна-Мария выросла, Люси с матерью часто обсуждали ее мальчиков и выбор карьеры. Они сразу одобрили ее решение стать медсестрой. Это была хорошая работа, и Анна-Мария вполне могла выйти замуж за врача. Разве можно не захотегь жениться на такой девушке, как Анна-Мария? Это было их общее мнение.Когда Анна-Мария поступила на работу в клинику Лэша в Гринвиче, мать и сестра расстроились, что ей придется так далеко уехать. Но после того как она дважды приезжала на выходные в Буффало вместе с доктором Джеком Морроу, они решили, что скоро их мечты исполнятся.Когда Люси сидела на первой скамье в церкви, она вспоминала то счастливое время. Она не забыла, как Джек Морроу шутил с их матерью, говорил, что даже Анна-Мария не может готовить так вкусно, как она. Люси не могла забыть тот вечер, когда Джек спросил у миссис Скалли: "Скажите, что мне сделать, чтобы ваша дочка полюбила меня? "Она была в него влюблена, думала Люси, пока этот ненавистный Гэри Лэш не решил за ней приударить. Горячие слезы обжигали щеки. Анна-Мария не должна была умереть, гневно повторяла про себя Люси. Она могла счастливо прожить эти семь лет в браке с доктором Морроу, быть и матерью, и медсестрой одновременно. Джек ни за что не захотел бы, чтобы она бросила работу. Анна-Мария была прирожденной медсестрой, как он был прирожденным врачом.Люси повернула голову и посмотрела на гроб Анна-Марии под белым покрывалом — знаком того, что ее крестили. «Ты столько страдала из-за этого ублюдка Гэри Лэша. Он вскружил тебе голову, и тогда ты сказала мне, что не готова выйти замуж за Джека. Но это не было правдой. Ты была готова, но просто сбилась с пути. Анна-Мария, ты была совсем еще девочкой. Лэш знал, что делал».— Пусть душа ее и души других усопших...Люси почти не слушала священника, пока он читал положенные молитвы. Ее горе и гнев были слишком велики. "Анна-Мария, посмотри, что этот человек сделал с тобой. Он разрушил твою жизнь. Ты даже оставила работу медсестры в больнице, а раньше не мечтала ни о чем другом. Ты никогда не говорила об этом, но я-то знаю, что ты так и не смогла простить себе того, что происходило в этой клинике. Как теперь узнать, что там творилось? И еще доктор Джек... Что же случилось с ним? Бедная мама была от него без ума, она так уважала его. Никогда не называла просто Джеком. Только “доктор Джек”. Ты призналась мне, что никогда не верила в то, что его убил наркоман. Анна-Мария, чего ты так боялась все эти годы? Даже когда Молли Лэш сидела в тюрьме, ты продолжала бояться.Сестричка моя... Сестричка... "Люси услышала собственные громкие рыдания в тишине часовни. Муж похлопал ее по руке, но она оттолкнула его. В эту минуту она чувствовала себя связанной с единственным человеком во вселенной, и этим человеком была Анна-Мария. Люси утешала лишь одна мысль — возможно, в другом мире Анна-Мария и Джек Морроу будут счастливы.После похорон дочь и сын Люси отправились на работу, а муж поехал в супермаркет, где он работал менеджером.Вернувшись домой, Люси стала перебирать вещи в комоде, который принадлежал Анна-Марии в детстве. Комод стоял в спальне, где всегда ночевала ее сестра, когда приезжала в Буффало.В верхних трех ящиках лежали белье, колготки и свитера, которые Анна-Мария оставила специально, чтобы носить здесь.Нижний ящик заполняли фотографии, в рамках и без, семейные альбомы, конверты с моментальными снимками, письма и открытки.Люси, заливаясь слезами, просматривала эти фотографии, когда ей позвонила Фрэн Симмонс.— Я знаю, кто вы такая, — резко прервала ее Люси. — Вы та самая репортерша, которая хочет снова вытащить это грязное дельце на свет. Оставьте меня в покое и позвольте моей сестре покоиться с миром.На что Фрэн ответила:— Я сожалею о вашей потере, но я должна предупредить вас. Анна-Мария не сможет покоиться с миром, если дело Молли Лэш дойдет до суда. У адвоката Молли не будет другого выхода, кроме как расписать вашу сестру самыми черными красками.— Но это подло! — выкрикнула Люси. — Она не разрушала чужую семью! Она была совсем девочкой, когда познакомилась с Гэри Лэшем.— Такой же юной была и Молли, — напомнила Фрэн. — Чем больше я узнаю, тем больше мне становится жаль их обеих. Миссис Бонавентура, я прилечу в Буффало завтра утром, и мне хотелось бы встретиться с вами. Прошу, поверьте мне. Я лишь хочу узнать правду о том, что случилось не только в тот вечер, когда погибла Анна-Мария, но и о том, что происходило больше шести лет назад в клинике, где она работала. Я также хочу выяснить, чего так боялась Анна-Мария. Вы же знаете что она была напугана.— Да, я знаю. Что-то произошло в клинике незадолго до смерти Гэри Лэша, — мрачно подтвердила Люси. — Завтра я вылетаю в Йонкерс, чтобы разобрать вещи в квартире Анна-Марии. Вам незачем лететь в Буффало. Мы встретимся прямо там, мисс Симмонс. 60 В четверг во второй половине дня Эдна Барри позвонила Молли и спросила, нельзя ли зайти на несколько минут, чтобы поговорить.— Да, заходите, миссис Барри, — намеренно холодно ответила Молли. Экономка не только стояла на своем, утверждая, что Молли взяла запасной ключ. В ее настойчивом желании внушить всем, что Молли ничего не помнит, сквозила явная враждебность. Молли подумала, уж не решила ли миссис Барри извиниться, и вернулась к просматриванию документов, которые разложила на полу в кабинете.Гэри был чрезвычайно аккуратным и педантичным во всем. А теперь благодаря действиям полиции его личные вещи и рабочие материалы перемешались и перепутались. "Ну и что? " — подумала Молли. Времени у нее предостаточно.Она уже начала откладывать стопку фотографий, которые собиралась отослать матери Гэри. Никаких совместных снимков с Молли, разумеется. Только Гэри в компании высокопоставленных персон.Молли никогда не была близка со свекровью. Старшая миссис Лэш ее ненавидела, но Молли не винила ее за это. На ее месте она бы тоже возненавидела убийцу своего единственного ребенка. Слушания по делу об убийстве Анна-Марии Скалли всколыхнут воспоминания, и, скорее всего, журналисты попытаются добраться и до матери Гэри.Она вспомнила разговор с Анна-Марией. Интересно, кто усыновил ребенка Гэри? Молли была в таком отчаянии, когда узнала, что Анна-Мария беременна, она ненавидела Анна-Марию и завидовала ей. И даже в нынешних обстоятельствах, уже зная наверняка, что Гэри обманывал ее, Молли горевала о своем потерянном ребенке.Возможно, когда-нибудь судьба даст ей еще один шанс.Молли сидела на полу, скрестив ноги, когда поняла, о чем подумала. Ее почти шокировало предположение, что когда-нибудь она сможет начать другую жизнь. Она покачала головой. Какая нелепость! Даже Дженна, лучшая подруга, не видит в будущем Молли ничего, кроме тюремной камеры или палаты в сумасшедшем доме. Как можно даже предполагать, что этот кошмар однажды закончится?Но она все равно надеялась. Ведь к ней начали возвращаться обрывки воспоминаний. События, загнанные в самую глубину подсознания, пробивались на поверхность. Она вспомнила свои ощущения, когда накануне вечером закрывала дверь на задвижку. Молли ничего толком не поняла, но что-то в этом определенно было.Она начала раскладывать медицинские и научные журналы, которые при Гэри стояли на полках в строгом хронологическом порядке. У него были свои причины хранить их. Молли заметила, что в каждом была отмечена хотя бы одна статья. Вероятно, все это можно выбросить, но Молли решила из любопытства проглядеть их, когда закончит с уборкой. Интересно будет узнать, что именно привлекло внимание Гэри.Зазвонил звонок у кухонной двери, и раздался голос миссис Барри:— Молли, это я!— Я в кабинете! — откликнулась Молли, продолжая складывать журналы в стопки и прислушиваясь к шагам в коридоре. Ей в который раз пришло в голову, как тяжело ступает миссис Барри. Она никогда не носила ничего, кроме ортопедической обуви на толстой резиновой подошве, которая издавала твердый, чуть шаркающий звук на полах.— Молли, прости меня, — экономка заговорила, еще не войдя в комнату.Молли подняла голову и сразу же поняла, что миссис Барри извиняться и не думала. Ее лицо выражало прежнюю решимость, губы сжались в тонкую линию. В руке она держала ключ от дома.— Я знаю, что это не слишком красивый поступок после стольких лет работы в твоем доме, но я не могу больше приходить к тебе. Я должна отказаться от места немедленно.Ошеломленная, Молли поднялась с пола.— Миссис Барри, вы не должны уходить из-за того, что говорили по поводу запасного ключа. Мы обе считаем, что правы, но я уверена в том, что этому существует разумное объяснение, и Фрэн Симмонс его найдет. Вы должны понимать, почему это так важно для меня. Если кто-то другой воспользовался этим ключом, чтобы войти в дом, значит, этот человек, а не я, оставил его в ящике на кухне. Предположим, этот «кто-то» знал о ключе и вернулся в то воскресенье вечером?— Я не думаю, что кто-то чужой был в доме в тот вечер, — дрожащим голосом ответила миссис Барри. — И я ухожу не из-за ключа. Молли, мне очень жаль, но я боюсь работать у тебя.— Боитесь?! — Пораженная до глубины души, Молли смотрела на экономку. — Чего же вы боитесь?Эдна Барри отвела глаза.— Неужели... меня? Господи! — Молли протянула к экономке руку. — Давайте ключ, миссис Барри. Прощу вас, уйдите. Немедленно.— Молли, пойми. Это не твоя вина, но ты убила двух человек.— Вон отсюда, миссис Барри!— Молли, тебе нужна помощь. Прошу, обратись за помощью.Со звуком, напоминающим одновременно рыдание и стон, экономка развернулась и торопливо пошла прочь. Молли дождалась, пока ее машина не выедет на улицу, и только потом рухнула на колени и закрыла лицо руками. Раскачиваясь взад-вперед, она тихонько подвывала."Она знает меня с самого детства и верит, что я убийца. На что же мне надеяться? " — снова и снова спрашивала себя Молли.А в нескольких улицах от ее дома, дожидаясь зеленого сигнала светофора, миссис Барри снова и снова повторяла себе, что другого выхода не было. Ей пришлось так объяснить Молли свой уход. Это только подтвердит ее историю о запасном ключе и удержит людей, подобных Фрэн Симмонс, от излишнего интереса к Уолли. «Прости меня, Молли, — подумала она, вспоминая, какая боль отразилась в глазах молодой женщины, — но... “кровь не водица”». 61 Кел сидел в кабинете, поглощал приготовленный экономкой ленч и отдавал приказы Лу Ноксу. Водитель догадался, что шеф с самого утра в дурном настроении из-за этой Фрэн Симмонс. Она постоянно звонила, просила о встрече и не поддавалась на вялые обещания Кела что-нибудь устроить. Подслушав разговор между Келом и Дженной, Лу выяснил, что репортерша должна сегодня в полдень встретиться с Питером Блэком.Когда в половине первого зазвонил телефон, Лу догадался, что это Блэк с докладом об исходе встречи. Что он сказал, Лу не слышал, но Кел пришел в ярость.— Что ты ответил, когда она спросила, почему Гэри выбрал тебя? Если она нападет на след... Зачем ты вообще с ней встречался? Ты постоянно вредишь себе. Любой дурак сообразил бы!Потом Кел с грохотом опустил трубку на рычаг, вид у него был такой, будто его вот-вот хватит удар. Телефон зазвонил снова, Кел рявкнул что-то, но быстро сбавил обороты, когда узнал, кто звонит.— Да, доктор, я говорил с Питером всего минуту назад... Нет, он не сказал ничего особенного. А что, должен был?Лу понял, что с боссом разговаривает, скорее всего, Адриан Лог, офтальмолог, или кем он там себя называл, живший на ферме в Уэст-Реддинге. По какой-то причине, остававшейся для Лу непонятной, и Уайтхолл, и Блэк — а до этого и Гэри Лэш — всегда обращались с Логом уважительно. В течение последних лет Лу несколько раз возил Кела на ферму. Он никогда не оставался там надолго, а Лу всегда ждал в машине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39