– Хотите сказать, что я на это не способен? Или что я не должен?Он сунул в рот кусок сыра.Она бросила на него гневный взгляд:– Верность не товар, который можно купить или продать.– Именно товар.Его глубоко посаженные глаза на худощавом лице холодно оглядывали ее.– Вы дитя, Гвин. Те, кто пользуется преданностью, о которой вы говорите, только получают выгоду от этой преданности. Выпестованных ими преданных людей используют, а потом отбрасывают прочь, и смрад от этого жертвоприношения разносится быстро и далеко. Неужели я похож на кого-нибудь из них? Право же, вы меня удивляете. Я считал вас умной.– А я вас порядочным в определенном смысле.– Ах, Гвин, – сказал он со смехом. – Ничего подобного вы не считали. – Он подался вперед. – Но мы с вами могли бы заключить союз.Она бросила на него кислый взгляд:– Что? При полном отсутствии лояльности с вашей стороны и при ее избытке с моей?– Нет. При условии вашей горячности и моих амбиций.– Ах это! – Она глубоко вздохнула. Сейчас или никогда. – Вы должны присягнуть мне на верность как вассал зато, что сохраните неприкосновенными земли, отошедшие вам от графства Эверут, Марк. За то, что они останутся вашими.Он посмотрел на нее как на слабоумную:– Это Соваж прислал вас ко мне?– Конечно, нет. Вам повезло, что Гриффин не явился сюда сам и не сровнял Эндшир с землей.– Гриффин? – отозвался он эхом, пораженный тем, что она столь интимно назвала его по имени, а не использовала его титул или прозвище. – Он у меня в долгу.Она слегка отстранилась.– Как это?– Этот долг восходит к прежним временам. Но мои отношения с вашим женихом, – он произнес это слово так, будто выплюнул его, – вас не касаются и не должны вас беспокоить.– Вам следует приехать в Эверут и поклясться в верности, – сказала она, стараясь изгнать дрожь из своего голоса. – На нашу свадьбу приедут все остальные бароны. Она состоится через две недели. На следующий вечер будет церемония, на которой все принесут присягу. Вы должны на ней присутствовать.Марк покачал головой:– Вы слишком много запрашиваете, Гвин, не предлагая ничего взамен.– О, я расплатилась, Марк. Вы свое получили. Вы забрали шкатулку моего отца.Он казался по-настоящему смущенным.– Какую шкатулку?– Да будет вам, Марк. Мою наследственную шкатулку. Ту, что забрали у Гриффина, когда ваши люди захватили его недалеко от Лондона.– А…При виде его невозмутимого спокойствия ее охватил гнев.– Неужто вам приятно читать переписку моих родителей? – огрызнулась она. – Читать о их личных делах, чувствах и мыслях?Он сделал движение назад.– Нынче мы все должны скорбеть о ваших родителях, да? – Он стряхнул крошки с рук. – Я не принесу Соважу присягу верности.– В таком случае потеряете свои земли.Он положил руку на край кружки и смотрел на алый гобелен, прикрывавший стену над господским помостом.– Не будем говорить глупости, Гвин. Стефан продержится до Святок. Известие о соглашении распространится через несколько недель. У Стефана нет выбора теперь, когда Эсташ мертв.Она прикрыла глаза.– Эсташ не мертв. Он у меня.Выражение лица Марка не изменилось ни на йоту, но пальцы, сжимавшие кружку, напряглись.– Вот как, Гвин? – сказал он спокойно. – Как быстро все меняется. Поэтому я и не связываю себя никакими обязательствами. Что было, то прошло. И это дает мне серьезные преимущества. – Он усмехнулся: – Расскажите мне об Эсташе.– Его привезли в «Гнездо» в середине августа, и с тех пор он хворает, не встает с постели.Он обратил к ней пронзительный взгляд:– Он болен? Насколько серьезно?– Достаточно серьезно, – призналась она. – Уже несколько недель его мучает лихорадка. Она продолжается до сих пор.Марк побарабанил пальцами по столу.– Я бы поговорил с ним.– Я бы тоже. Но он не в состоянии говорить. Он весь в поту, мечется. Может только пошевелить головой. Да и то с усилием.Марк поднялся с места и принялся мерить зал шагами, описывая круги и оставляя отпечатки своих сапог возле стола. Потом остановился и посмотрел на нее.– Почему вы здесь, Гвин? – спросил он, и каждое слово произнося так, будто пробовал на вкус, перекатывая во рту языком.Теперь его острый ум снова заработал, и внезапно она стала объектом его внимания. Гвин глубоко вздохнула.– Мне нужна ваша помощь.Какое-то время царила тишина. Потом он произнес:– Повторите это, Гвин.Она с трудом сглотнула. Вкус во рту у нее был отвратительный.– Мне нужна ваша помощь.В уголках его рта появилась улыбка.– Я польщен. Гвин отвела глаза.– Мне надо вывезти Эсташа из «Гнезда». Он задумчиво подергал нижнюю губу:– У вас есть план?Она изложила тот, что продумала. Его ценность заключалась в простоте, которая, впрочем, могла обернуться и недостатком.– Когда все остальные бароны будут приносить присягу, вы присоединитесь к ним. Вы окажетесь в замке, принесете присягу, а на следующее утро уедете. Вместе с Эсташем.Улыбка его стала шире.– И когда состоится эта церемония?– Ярмарка состоится за день до свадьбы. Церемония через день после.Он сел, обдумывая ее сообщение. Он должен был согласиться. Если не согласится…Она подалась вперед и зашептала:– Просто вывезите его из «Гнезда» и спрячьте. Он смотрел на нее, опираясь на спинку кресла:– В чем дело, Гвин? Это не очень похоже на вашу обычную преданность.Она старалась смотреть на стену за головой Марка, но ощущала его взгляд на себе.– Вы не хотите, чтобы пострадал Соваж, – сказал он, и в его голосе она расслышала удивление и что-то еще. – Вы пытаетесь сохранить верность королю, будучи в то же время влюблены в его врага. – Он покачал головой, и в улыбке его она прочла насмешку. – Это ни в коем случае не сработает, Гвинни. Однажды вам придется сделать выбор.– Так вы сможете сделать то, о чем я прошу? – спросила она, цедя слова сквозь стиснутые зубы.– Через две недели?Она смущенно кивнула.Улыбка снова появилась на его лице.– Я могу это сделать гораздо раньше, Гвин. Это простое дело.Марк был совершенно не прав. Она могла почитать и короля, и Гриффина. Бог не был настолько жесток, чтобы заставить ее выбирать между ними. Чтобы оставить ее в мире без возможности искупления и спасения.Она не сомневалась в том, что вывезти Эсташа из «Гнезда» в любом случае необходимо, и это не было вопросом лояльности. Это было способом избавить «Гнездо» от предательства, прежде чем оно убьет Гриффина. Глава 19 Она натягивала поводья коня побуждая его углубиться в северные леса и следовать по едва намеченной тропе до устья пещеры, скрытой в извилистом и неровном скалистом уступе. Ветер услужливо последовал за ней внутрь.В самом центре пещеры бил горячий серный ключ, вода которого исцеляла натруженные мышцы. Она дотянулась до ряда фонарей, расположенных по периметру пещеры, взяла один, зажгла и спустилась в прохладный тоннель.Торопясь, Гвин прошла вдоль ряда незажженных фонарей и выглянула из другой двери на северо-западной стороне внутреннего двора замка, как раз напротив того тайного хода, куда внесли Эсташа. Вокруг не было ни души. Она вывела во двор Ветра и заставила мерина потрусить к парадному входу в замок.Теперь на ее пути начали попадаться люди, слуги, челядь. Они улыбались и кланялись. Замечала ли она удивление на их улыбающихся лицах? В желудке у нее возникло болезненное ощущение, трепет страха. Замедлив движение, она остановилась ослабить подпругу Ветра и сдула локон, упавший на лицо.– Леди Гвиневра?Она подскочила от неожиданности. Неизвестно откуда возник юный паж.– Да, Питер?– Сэр Алекс приказал разыскать вас, потому что милорд Гриффин возвращается, – весело прощебетал мальчик.– Он сказан… сказал, чтобы ты нашел меня?– Да, миледи, – пояснил семилетний паж, – Мы все знали, что вы в своих комнатах, но сэр Алекс велел найти вас.– Благодарю, – выдохнула она и поспешила к конюшням.Значит, Алекс знал.Она поторопилась к конюшне и по пути прошла мимо оруженосца Гриффина, Эдмунда. За ним по пятам следовала собака.– Миледи! – воскликнул Эдмунд.Сердце ее бешено забилось, когда мальчик заторопился к ней.– Я видел в ваших погребах, – сказал Эдмунд, и Гвии с трудом удержалась, чтобы не потерять сознание, – цимбалы, которые вы пожелали сохранить. Как вы полагаете, мог бы я поучиться играть на них?Ее рука, лежащая на груди, дрогнула, лицо вспыхнуло.– Я… я уверена, что найдется кто-нибудь, кто поучит тебя. Мой писарь немного умел играть и, возможно, кое-что еще помнит.Эдмунд просиял:– Благодарю вас, миледи!– Рада тебе помочь.Он бросил на нее озабоченный взгляд:– Как ваша голова, миледи? Мне следовало сразу спросить об этом.– Прекрасно, – медленно выговорила она и неуверенным шагом направилась к конюшне расседлать Ветра.Не сделала она и сорока шагов, как рыцарь Соважа подошел к ней.– Миледи Гвиневра!О Господь и все святые! Неужто каждая живая душа в замке будет к ней приставать?Она повернулась к нему с натянутой улыбкой.– Вас ищет милорд!Дрожь ужаса пробежала вниз по ее спине. Господи, он уже вернулся!– Где лорд Гриффин?– Он сейчас в холле, миледи, но сказал, чтобы вы пришли в его комнаты.Его комнаты.Она потратила гораздо больше времени на то, чтобы отвести Ветра в конюшню, чем требовалось, не спеша протерла его взмокшую спину пучком соломы, чтобы улучшить циркуляцию крови, помассировала усталые мышцы, наполнила ведро водой и повесила седло на горизонтально укрепленную в стене планку, чтобы позже его почистить. Сколько времени прошло с тех пор, как он вернулся? И как насчет Джерва? Видел ли его Гриффин?Расправив плечи, она толкнула дверь в господскую спальню.Гриффин сидел на скамье и копался в своем мешке. Он оглянулся на звук отворяющейся двери. На его лоб упала прядь темных волос.– Гвиневра! Я искал тебя. Где ты была?– Ездила верхом, – ответила она слабым голосом, едва не теряя сознание. – Удивлена, что ты вернулся так скоро.Он оглядел ее с головы до ног.– Я спешил домой.Гвин опустилась на постель. Ноги не держали ее.– Сначала вот это, – сказал он, потянулся к карману и вытащил связку ключей от замка. Скульптурно облепленное туникой тело казалось мужественным и твердым как камень, излучавшим мужскую силу, но именно его губительная и сладостная улыбка заставила ее сердце затрепетать. Он вручил ей ключи.– Ты ведь хочешь, чтобы они были у тебя. Мне следовало вернуть их раньше.На мгновение она крепко зажмурилась, потом благодарно кивнула.– А теперь иди сюда. – Он потянул ее за кончики пальцев, помогая подняться. – Посмотри, что у меня. В его голосе слышалось возбуждение. Он снова начал копаться в своем мешке. – Смотри, что я привез тебе.Гриффин вытащил одну из арф ее матери – маленькую, каштаново-красного цвета, одну из тех, что она продала, чтобы купить семян. Другая, черная, стояла сбоку, скрытая складками постельного белья.Жгучие воспоминания охватили ее.– Они принадлежали твоей матери? – услышала она его голос, донесшийся до нее неясно, будто с большого расстояния.Она провела рукой по изгибам гладкого полированного дерева.– Да, они принадлежали ей.Гвин провела пальцами, по струнам. Знакомый мелодичный звон наполнил комнату.– Ты довольна? – спросил Гриффин.Она отозвалась слабым, будто водянистым смехом:– Более чем довольна.– Я знаю, что ты тоскуешь по ней и вспоминаешь ее.– Каждый божий день. – Ее голос пресекся. Она улыбнулась, и снова прикоснулась к полированному красному дереву: – Это мне поможет.Их глаза оказались на расстоянии дюйма друг от друга: она стояла, он сидел. Его ладони охватили ее лицо, он потянул ее вниз, к себе, поцеловал в одну, потом в другую щеку. На его лице появилась знакомая кривоватая яростно-чувственная улыбка, и ее обдало жаром. Всего один его взгляд – и она была готова.– Гриффин, – возразила было Гвин, качая головой, но наперекор себе улыбаясь. – Тебе следует рассказать мне о своем путешествии.– Мне следует уложить тебя в постель.Она ответила смехом:– Гриффин!– Гвин!– Право же…Он схватил ее за руку:– Право же… Я не хочу ждать. Мое путешествие прошло удачно. Я… – На мгновение Гриффин запнулся, слова не шли с языка. – Я нашел арфы твоей матери. И вот я снова дома, изголодавшийся по тебе.Она подняла брови:– Неужели ты помчался в Ипсайл за ними? И только за этим?В голосе ее он различил поддразнивание. Его пальцы неловко сжали ее пальчики.– Что ты хочешь сказать?Ее улыбка поблекла.– Ничего, Гриффин. Это была шутка.Его рука расслабилась.– Прошу прощения. Я устал. Было жарко, и езда была долгой. Но правда в одном: я не думал ни о чем, кроме тебя.Марк сидел в своем саду на низенькой скамейке, окруженный зарослями целебных трав, и строгал дерево. Мята удалась хорошо и выросла высокой, но лук, похоже, сильно пострадал от какого-то вредителя. Так и должно было случиться. Это было одним из циклов жизни.Он срезал еще один тонкий слой древесины. То, что предложила ему Гвин, было слишком хорошо, чтобы упустить это. Слишком лакомый кусок, если бы он сделал, как она говорит.Снова приехать в «Гнездо» и уехать, прихватив с собой больного обездоленного принца? И что потом? Придется ли ему поддерживать Эсташа в седле, а потом избавиться от него, прежде чем появятся солдаты Генриха фиц Эмпресса? Пока Гриффин Соваж будет нежиться со своей Гвиневрой?Гвинни красива, забавна и умна, но далеко не так востра, чтобы заниматься подобными дел’Ами. Год назад она сбежала от него, теперь же явилась прямо в его замок со склоненной головой и мольбой о помощи. Конечно, он оказал бы ей помощь, если бы речь шла о ее жизни и она бы призывала его в отчаянии. Он ни в чем не мог отказать Гвиневре.Она могла бы попросить его поддержать Стефана, или Генриха, или мусульманского вождя Шур-аль-Дина, который готов был сокрушить крестоносцев за морями. Он сделал бы все. Политика не имела значения. Значение имела Гвиневра – ее несокрушимая твердость, ее роскошное тело, ее острый ум. Марк умел распознать сокровище, когда оно оказывалось в поле зрения, а все, чего он желал, находилось в «Гнезде».Но Соваж удалится из «Гнезда». В этом Марк был уверен. Он выманит его оттуда, посулив переговоры, а потом предъявит ультиматум и даже не будет притворяться, что готов подчиниться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35