В моих шмотках только милостыню просить. Единственное более или менее приличное платье – красное в черный горошек, шифоновое и с рюшами. Я его еще ни разу не надевала. Купила, чтобы пойти в нем в ретро-клуб, но в последнюю минуту свалилась с гриппом, а другого случая одеться в стиле ретро с тех пор не представилось. На мой пристрастный взгляд, платье очень и очень ничего. Но не покажусь ли я в нем полной дурехой? Так, надо подумать… Красная сумочка у меня есть. Теперь подберем в цвет лак для ногтей. Ага, нашла. Красный – цвет страсти, ох-ох-ох… Ничего, в Лас-Вегасе и не такое носят!
Я хочу выглядеть по-старомодному элегантно. Как Элизабет Тейлор в «Кошке на раскаленной крыше». Но, сколько ни душу себя парами спрея, зеркало лгать не хочет: при взгляде на мою прическу вспоминается не Лиз Тейлор, а скорее Джоан Коллинз, которая, как кто-то пошутил, взбивает себе волосы мутовкой для яиц. Чтобы отвлечь случайных зрителей от волос, я достаю ярко-алую помаду. Неужто хватит смелости? Я всегда опасаюсь ярких цветов: одно неверное движение – помада размазывается, и ты становишься похожа на клоуна. А, плевать! Алые ногти у меня; уже есть, пусть и губы соответствуют. Я мажу и промокаю, мажу и промокаю – точно как советуют в журналах – и наконец делаю шаг назад и смотрю в зеркало. Ни фига себе! Какие чувственные яркие губы! Переделывать макияж нет времени: я сую ноги в черные туфли, доставшиеся по наследству от мамы, и выбегаю в гостиную.
– Боже мой! Вот это да! – подлетает Иззи и обхватывает меня за перетянутую талию. – Это и есть то самое ретро-платье?
– Ну да. Не хочу выглядеть серой мышкой. Скажи, волосы не слишком взбиты? – задыхаясь от волнения, спрашиваю я.
– Вовсе нет. Чудные волосы. Конечно, те, кто сядет сзади, тебе спасибо не скажут, но «бывает и хуже, бывает и хуже…», – переходит она на пение.
– Послушай, если я слишком далеко зашла, скажи честно, – умоляю я.
Конечно, Финн – просто друг; но он ведь еще и гетеросексуальный мужчина, и не хочется, чтобы он счел меня безвкусно разряженной уродиной.
– Успокойся, ты хороша как картинка – хотя, конечно, волосы коротковаты! – поддразнивает меня Иззи.
– Ладно, девочки, пойдемте, – торопит нас усовершенствованный Рид. – Уже семь. Не стоит заставлять приятеля Джейми ждать.
Мы входим в переполненный лифт. Я украдкой разглядываю других женщин – на одной блузка с оборочками, на другой цветастое платьице до колен, на третьей – нечто с блестками и до пола. Плюс девочка-подросток в топике и широких штанах. Оглянувшись вокруг, можно составить представление о развитии моды за последние пятьдесят лет, начиная с меня и заканчивая Иззи – Мисс Миллениум или, по крайней мере, Мисс Миллионерша.
По дороге к цирку я нервно озираюсь по сторонам. Все вокруг такие элегантные! Так и кажется, что они хихикают и перешептываются, глядя на меня. Я почти уверена, что слышу ехидный вопрос: «Где же джаз-оркестр?»
Иззи гордо вышагивает под руку с Ридом, навлекая на себя сладострастные взгляды мужчин и злобные – их подружек. Особенно негодуют женщины, когда Иззи поворачивается спиной: вырез у нее чуть ли не до попы. Рид не знает, раздуваться от гордости или кипеть от ревности. Проходя через казино, мы замечаем парочку, очень похожую на Иззи с Ридом: мужчина одной рукой держит карты, а другой старательно лапает подругу, чтобы никто, упаси боже, не принял их за папу с дочкой. Возле кассы мы замечаем Финна. У меня вмиг пересыхает во рту. Он стоит, небрежно прислонившись к колонне; бутылочно-зеленый костюм делает его настоящим красавцем. Или, может, такой эффект производит розовая гвоздика, заткнутая за ухо?
– Привет! Ты выглядишь…
– Не надо! – умоляю я.
– Но…
– Ради бога, молчи! Нет, это не парик. Да, здесь не хватает Глена Миллера. Все?
Он смеется, качает головой и берет меня под руку. Подходим к Риду и Иззи. Мужчины знакомятся. Занимаем места.
Пока я проглядываю программку, Финн указывает на распорядителя в алом фраке и белых лосинах и говорит:
– Хорошо, что я не оделся так же! Представляешь, как неприятно обнаружить на сцене человека в таком же наряде, как у тебя?
Я сейчас не расположена к шуткам об одежде, однако ценю его попытку меня развеселить.
– Этого кольца я у тебя раньше не видела, – замечаю я, указывая на руку Финна.
– Днем я его не ношу – опасаюсь, что рыба сдернет с пальца. Это мне Зейн подарил на прошлый день рождения.
На среднем пальце у Финна свернулась в клубочек трогательная русалочка.
– Странно, почему у нее короткие волосы?
– Как-то за бутылкой пива мы поспорили о русалках. Я сказал, что длинные волосы, хоть и красивы, под водой страшно неудобны: ими легко за что-нибудь зацепиться. Так что практичным русалкам больше подходит короткая стрижка.
– Как у Мадонны в клипе «Ласка»?
– В том, где она на пляже с парнями-»русалами»?
– И с маленьким русальчиком! Обожаю этот клип!
– Зейн, должно быть, тоже о нем вспомнил. Видишь, у русалки мальчишеская стрижка, как у Мадонны.
При мысли о Зейне мне становится больно. Такой хороший парень. И такое прекрасное мускулистое тело… Не могу поверить, что так и не провела с ним ни единой грешной ночи!
– Что, хочешь вызвать джинна?
Боже мой! Я и не заметила, что в задумчивости поглаживаю пальцем кольцо.
Представление просто великолепно: сюрреалистическое, захватывающее, оно так будит фантазию, что, кажется, слышишь, как жужжит моторчик в мозгу. Гимнаст в алом фраке степенным шагом описывает круг вокруг огромного разноцветного фонаря, затем хватается за что-то вроде длинной ленты, свисающее с потолка, обматывает ее вокруг талии и взмывает в воздух на глазах у изумленной аудитории. Я ахаю. У него это получается так легко и изящно, что на мгновение я готова поверить в левитацию.
Верхний свет меркнет, манеж заполняется водой, и в ярких лучах прожекторов появляются энергичные синхронные пловцы. Финн говорит мне шепотом, что под водой скрываются работники сцены в костюмах и масках: они показывают пловцам выход и дорогу к запасам кислорода.
Боже правый, что за зрелище! Одни пловцы – в повседневной обычной одежде, другие изображают каких-то фантастических обитателей моря. Но больше всего мне понравились ныряльщики. Один за другим циркачи взмывают в воздух – одни ласточкой, другие солдатиком, третьи выделывают в воздухе сальто-мортале, четвертые комично болтают руками и ногами – и погружаются в хлорированные глубины. Есть среди них и женщины: одни в русалочьих нарядах, другие в викторианских купальниках, а одна даже в свадебном платье. Я от души смеюсь, когда они разыгрывают подводную охоту на симпатичного пловца.
У Рида вид восхищенный и немного озадаченный, словно он пытается понять, в чем тут соль. Иззи расширяет глаза всякий раз, как из воды показываются мускулистые мужские тела. Я чувствую себя четырехлетним ребенком, которому показали настоящего живого Деда Мороза. А Финн смотрит так, словно умер и попал в Атлантиду. Словом, все мы ощущаем, что оказались в сказке, – только реагируем по-разному.
Наконец представление окончено.
– Ну что, идем в бар? – спрашивает Рид, немного оправившись от культурного шока.
Входим в роскошный бар. Рид садится на высокий стул, похожий на трон, и заказывает шампанского на всех. Мы с Иззи и Финном устраиваемся на диване, больше напоминающем кровати в нашем люксе – он невероятно глубокий, расшит золотом, украшен кистями и укомплектован невероятным количеством подушечек, которые так и просятся, чтобы их потискали. Мы восторженно делимся впечатлениями. Интересно было бы, говорю я, взглянуть на лица пловцов – какая жалость, что все они были в масках! Рид, уже пригубивший шампанского, почему-то воспринимает мои слова как сигнал к откровениям.
– Знаете, меня ведь зовут вовсе не Рид. На самом деле я Рэй, – сообщает он и торопливо объясняет, что имени «Рэймонд», по его мнению, недостает шика и энергии, необходимой при заключении миллионных сделок.
Еще два глотка – и Рид-Рэй признается, что на самом деле не любит шампанского, а заказывает его просто потому, что «так принято». Я жду, что Иззи будет разочарована; но она просто останавливает официанта и просит:
– Принесите, пожалуйста, одно пиво.
– Два! – Финн поднимает палец, увенчанный русалочкой.
Мы поднимаем бокалы за Рэя – второе «я» Рида: Глаза его увлажняются: он сообщает, что никогда в жизни не был так счастлив. Как ни странно, я чувствую то же самое. Должно быть, это все шампанское и мягкий диван.
– Видите вон тех двух девушек? – спрашивает Финн.
Мы смотрим туда, куда он указывает, и видим элегантных молодых леди в дорогих платьях с глубокими вырезами. Над девушками вьются, словно стервятники, двое солидных мужчин.
– Что девушки из высшего света делают рядом с этими сомнительными типами? – удивляюсь я.
– Это проститутки, – объясняет Финн.
– Не может быть! – восклицаем мы с Иззи хором, уставившись на их потрясающие платья и тщательно уложенные волосы.
– Что за падение нравов! – восклицает Иззи. – Где же кожаные мини-юбки и ажурные чулки?
– Это дорогие девушки по вызову: Этим парням они стоят целого состояния, – замечает Финн.
– Кажется, им не слишком-то весело, – говорит Иззи, украдкой разглядывая девушек На лицах их – одинаковое выражение вежливой скуки. – Смотрите, даже не кокетничают…
Вдруг блондиночка с криком вскакивает. Один из стервятников пролил на нее «Бейли» – на кремовой атласной юбке расплывается темное пятно. Девица пытается привести себя в порядок; стервятник топчется рядом, неубедительно бормоча что-то о счетах за прачечную, затем достает носовой платок и принимается вытирать пятно. Девушка отталкивает его и с ледяной физиономией выходит прочь из зала. Стервятник, красный и уничтоженный, бросается следом. Мне случалось видеть и более многообещающие прелюдии. Нам четверым эта сцена кажется невероятно уморительной: мы фыркаем в бокалы и хихикаем в подушечки.
Все еще смеясь, мы с Иззи выходим в туалет. Смотрим в зеркало – это зрелище, как всегда, отрезвляет.
– Боже, я-то надеялась, что они немного улягутся! – жалуюсь я, стараясь пригладить волосы.
– А у меня развились концы! – стонет Иззи. – У тебя в сумочке случайно не найдется баночки геля для волос?
– Извини! А у тебя случайно не найдется шляпы?
Иззи хихикает и смачивает непослушные волосы водой.
– Классный вечер, правда? – вздыхаю я. – Даже не ожидала, что будет так весело!
– Ты собираешься лечь с ним в постель? – вдруг спрашивает Иззи.
– С кем?
– С парнем в красном фраке! – фыркает она. – А ты о ком подумала? С Финном, конечно.
– Ой, нет, что ты! – вздрагиваю я.
– А что такого? Вы уже не первый день знакомы и к тому же оба выпили, – отвечает Иззи, вечный романтик.
Нет, ни за что! Хотя… И я представляю, как покрываю поцелуями вытатуированного на животе дельфин-чика…
Нет, вы только на меня посмотрите! «Непостоянная» – еще мягко сказано: я, словно теннисный мяч, мечусь от одного мужчины к другому. И месяца не прошло, как меня бросил наркоман Тревис. Раз! – взмываю вверх, встретившись с Кристианом. Два! – едва не лишаюсь жизни, узнав, что он обручен с Надин. Скок-поскок! – весело прыгаю вокруг Зейна. Вам! – знакомлюсь с Миа. Несколько разговоров с Финном и толстый намек от Иззи – и, пожалуйста, начинаем новый сет. Когда же я возьмусь за ум?
«Посмотрим, как пойдет вечер дальше», – говорю я себе. Куда спешить? Сейчас моя задача – расслабиться и наслаждаться жизнью.
– Пошли! – тороплю я Иззи, поглощенную своими непокорными волосами.
Не терпится проверить, смогу ли я его очаровать!
Вернувшись, мы видим, что Рид сидит, напевая себе под нос, а Финн уставился в стакан мрачным взглядом.
– Стоило их оставить на минутку… Надо еще выпить, – решает Иззи и поспешно заказывает еще пива.
Но Финн отказывается и решительно встает.
– Уже поздно, мне пора.
– Ну вот еще! – воркует Иззи, хватая его за полу.
– Завтра рано вставать. Нам привезли новый грунт для аквариума, и…
У меня падает сердце. Разговоры о рыбах. Что-то не так. Но что произошло, пока нас не было?
Финн пожимает руку Риду, благодарит за билет и желает всем доброй ночи. Я хочу обнять его на прощание – пусть почувствует мои феромоны! – но он уходит, даже не взглянув в мою сторону. Иззи удивленно смотрит на меня, обе мы – на Рида; а он – непонимающим взглядом – на нас. Меня охватывает паника; Иззи сохраняет хладнокровие и начинает допрос.
– Рид, ты помнишь, о чем вы говорили, пока мы выходили в дамскую комнату?
– «Дамская комната», подумать только! Дорогая, мне так нравится твой английский стиль!
– Рид, солнце мое, это важно…
– Разумеется, о наших великолепных спутницах!
– А конкретнее?
– Я сказал, что ты изменила мою жизнь. Что я чувствую себя живым и счастливым как никогда. Что ты – ангел, посланный мне с небес…
Я бросаю на Иззи умоляющий взгляд.
– А о Джейми ничего не говорил? – спрашивает она.
– Сказал только, что приятно снова видеть ее счастливой, после того, как ее отверг какой-то дурень-стриптизер.
– Так и сказал?!
– Прости. Я, наверно, должен был сказать «экзотический танцовщик»?
Я в отчаянии плюхаюсь на диван.
– Он задавал вопросы?
– Только спросил, не Зейном ли зовут этого стриптизера. Этот парень, должно быть, очень известен, если даже мужчины о нем наслышаны!
– А ты что ответил?
– По мне, Зейн, Кейн, Блейн – все едино… – А он…
– А он после этого как-то притих. Ах да, еще я сказал, что это печальная история, – бедняжка Джейми уже и имена для будущих детей придумала…
– Хватит! – кричу я – Не хочу больше ничего слышать!
Иззи кидается ко мне, но я выскальзываю из ее рук и бегу к лифту. Все ясно: она показала Риду фотографию «нашего» ребенка! Когда только успела? На кнопку я наваливаюсь всем телом. Мечта о Финне погибла быстрой и бесславной смертью. Вид у него, когда он прощался, был растроенный, но кто поручится, что он сегодня же не поделится этой историей с Зейном? И с Миа? И со всеми «Золотыми Парнями»? И все они будут ржать надо мной. Такого унижения я не вынесу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48