— спросил, прищурившись, Эспен.
Свен оглянулся и, смерив купца насмешливым взглядом, спросил:
— А позвольте полюбопытствовать, откуда взялся этот человек?
— Он тоже послан с тайным поручением, — ответил Тюге.
— Если так, я советую ему брать пример с меня. Я никогда не выбалтываю своих тайн первому встречному. Стало быть, он тоже явился просить ленсмана о помощи? Видите, господин Тюге! Все знают, на чьей вы стороне; каждый, кто усердно служит шведам, в случае нужды обращается за помощью к вам.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Тюге, которому стало не по себе, когда Свен намекнул на то, что к нему благоволят враги.
— Что время дорого и вы должны одолжить мне лошадь для моих саней.
— К сожалению, у меня нет ни одной лишней лошади, — пожав плечами, ответил Тюге.
— Ни одной? — удивился Свен.
— Две мне пришлось отдать солдатам, когда войска везли в Копенгаген тяжелые пушки, две взял король Густав в свое личное пользование, потому что его лошадь и карета утонули в проливе при переправе. У меня осталась одна старая кобыла, которая ни на что не годна.
— Мне она пригодится, ее я и возьму с вашего позволения.
— Клянусь всемогущим господом, я этого позволения не дам.
— Тогда я обойдусь без вашего позволения.
— Ха-ха-ха! — презрительно засмеялся Тюге. — Ты говоришь так, точно поблизости нет моих людей, которые по первому моему слову выкинут тебя за дверь.
— Пусть попробуют, — спокойно ответил Свен. — И тогда поблизости окажутся мои люди. Кстати, кое-кто из них ждет у дверей.
Ивер, который во время этой беседы стоял на пороге, откашлялся и звякнул саблей — это был верный признак того, что в нем пробуждается воинственный пыл,
Купец, сидевший в тени, отбрасываемой абажуром лампы, что-то чертил пером на дубовом столе. Вдруг он обмакнул перо в чернила, написал несколько слов на клочке бумаги и передал записку ленсману. Тюге с удивлением прочел на ней одно слово: «Уступите!» Он не решился посмотреть на Эспена, но так как он ценил изворотливость своего приятеля и привык его слушаться, то, сразу изменив тон, сказал:
— Ах, боже мой, не стоит горячиться из-за пустяков! Я ведь просто пошутил.
— Так ведь и я пошутил, господин ленсман, — ответил Свен. — Чего ради я стану отбирать у вас лошадь силой, когда я уверен, что вы отдадите ее мне по доброй воле?
Казалось, Тюге призадумался, как лучше ответить на эти слова, а сам покосился на купца. Тот сказал:
— Я понял ваш взгляд, благородный господин ленсман. Мое присутствие, как видно, стесняет этих добрых людей: им надо поговорить с вами наедине. Но если они согласятся ненадолго спуститься вниз в людскую и подождать там, пока вы разъясните мне мое дело, как обещали, я пойду своей дорогой, и вы сможете поговорить без помех.
— Это надолго? — спросил Свен.
— О нет… — заверил их Тюге. — Прикажите подать вам в людскую поесть и выпить, а когда отужинаете, милости прошу, возвращайтесь сюда.
Несмотря на всю наблюдательность Свена, от него ускользнул маневр купца, поэтому он не понял причины внезапной любезности ленсмана. Следуя приглашению хозяина, он пошел к двери. Ивер снова откашлялся и, устрашающе гремя саблей, двинулся за ним. Но как только они оказались за дверью, Ивер схватил Свена за руку и приложил ухо к замочной скважине. Однако на таком далеком расстоянии было невозможно услышать, о чем шепчутся ленсман с купцом.
— Клянусь моим честным именем, они готовят нам западню, — прошептал Ивер. — Уж очень гнусно улыбался купец, когда ты отвернулся. Но мы сейчас выведаем, что у них на уме.
С этими словами Ивер отвязал свою саблю и протянул ее Свену.
— Куда ты?
— Назад, в залу. Я сделал вид, что плотно захлопнул дверь, а на самом деле только прикрыл ее. Подожди меня внизу! Тут дело нечисто, они что-то замышляют.
Меж тем, как только Свен и Ивер вышли из комнаты, купец произнес те же самые слова:
— Тут дело нечисто, эти мошенники что-то замышляют.
— Ты думаешь? — разинул рот Тюге.
— Ясное дело. Как вы думаете, с кем вы тут разговаривали? Кто этот человек?
— Он и вправду показался мне подозрительным, — уклончиво ответил Тюге, чтобы не высказывать определенного мнения.
— А я готов поклясться, что это был не кто иной, как Свен-Предводитель.
— Свен-Предводитель! — Ленсман так и подскочил.
В это мгновение Ивер приоткрыл дверь и, проскользнув в комнату, спрятался за высоким креслом у камина, где еще недавно сидел Тюге.
— Свен-Предводитель с пятьюдесятью тысячами ригсдалеров?
— С ними или без них, но это он, черт возьми, это он! Я ничуть не удивлюсь, если в двух бочонках спрятано вовсе не французское вино, о котором он тут рассказывал, а совсем другое.
— Ты прав. Они спрятали в бочонках деньги и хотят пробраться через расположение шведов.
— Похоже на то, — сказал Эспен, самодовольно потирая руки. — Именно это я и заподозрил.
Ивер слышал каждое слово, тем более что собеседники от волнения говорили всё громче. Однако тайник оказался совсем не таким удобным, как предполагал Ивер. От толстых буковых поленьев, горевших в камине, в углу за креслом было невыносимо жарко. Ивер подавил стон. По его лбу крупными каплями струился пот. Не придумав ничего лучше, он начал потихоньку стаскивать с себя куртку. А разговор тем временем продолжался.
— Пока они еще здесь, надо поглядеть, что у них в этих бочонках, — заявил ленсман.
— Их вообще нельзя выпускать из усадьбы, — возразил торговец.
— Ты прав, по как им помешать? Кроме пас, в замке нынче вечером только двое слуг. Все остальные разбежались кто куда.
— Почему?
— Требуют, чтобы им увеличили жалованье.
— Сколько же они получали?
— С тех пор как началась война, ни полушки!
— Неблагодарные! И они еще требуют прибавки! Нет на этом свете справедливости!
— Эспен, сейчас не до шуток! Давай лучше обмозгуем, как захватить этих разбойников.
Торговец задумался, а потом, после недолгого молчания, хитро улыбнулся и сказал:
— Придумал! Задержите их в замке под разными предлогами до завтрашнего утра, а тем временем пошлите письмо к полковнику Спарре в Юнгсховед. Полковник перед вами в долгу за те драгоценные вещицы, что вы ему не раз дарили. Он не откажет прислать вам отряд своих солдат, в особенности если вы дадите ему понять, что речь идет о поимке Свена-Предводителя, за голову которого он обещал награду. Только о нашей догадке насчет денег и не заикайтесь. Пусть шведы заполучат Свена, а мы тем временем заполучим денежки. Ну, что вы на это скажете?
— Эспен! Старина! — воскликнул ленсман, стукнув кулаком по столу. — Ты умнейшая голова на свете! Твой план великолепен! Клянусь всеми святыми: если Свен в самом деле припрятал денежки в бочонках и я до них доберусь, ты увидишь, что не зря дал мне добрый совет.
— Еще бы! Конечно, не зря. Половина от пятидесяти тысяч ригсдалеров — не безделица.
— Половина? — в изумлении воскликнул ленсман.
— Конечно, любезный друг! Половина мне, половина вам. Но, может, вы предпочитаете, чтобы я сообщил обо всем этом деле капитану Мангеймеру? Тогда, можете не сомневаться, на вашу долю придется еще меньше.
— Ладно, ладно! — воскликнул испуганный Тюге. — Пусть будет половина!
— Так пишите письмо. Вот перо и бумага.
Ленсман начал писать. А Иверу тем временем казалось, что его просто поджаривают в печи. Не находись он так далеко от стола, ленсман и купец услышали бы, как он отдувается, иной раз еле удерживаясь, чтобы не застонать. Пытаясь немного облегчить свою участь, он снял с себя и рубашку и шейный платок, но жара становилась все невыносимее.
— Но кого же послать в Юнгсховед? — спросил Тюге, складывая письмо.
— Ах, дорогой господин ленсман! — ответил купец. — Неужели вы думаете, что я доверю его чужим рукам? Нынче же ночью я сам доставлю его по назначению.
— Нет, я! — шепнул Ивер, еле удерживая ярость. — Черт бы их побрал! Долго они еще будут совещаться! Давно уж пора отправиться в путь!
— Ну, бог тебе в помощь! Вот письмо!
— Но как мне незаметно выбраться из замка?
— Это легче легкого, — ответил, улыбаясь, ленсман. — Видишь дверь, скрытую обоями? За ней начинается коридор. Иди по нему, пока слева не увидишь лестницу. Она выходит в сад. А там тебе останется только перелезть через забор.
Эспен взял письмо, закутался в плащ и исчез за дверью, скрытой в обоях.
— Наконец-то! — с облегчением пробормотал Ивер и, схватив под мышку свою одежду, тихонько выскользнул из зала.
ГДЕ БЫЛО СПРЯТАНО ПИСЬМО
Ивер вошел в людскую; лицо его побагровело и взмокло от жары, но в особенности всех поразил его напряженный, немигающий взгляд, а еще больше — сверток с одеждой, который он по-прежнему держал под мышкой.
Ни слова не говоря, он бросился к столу и, схватив обеими руками кувшин с пивом, осушил его до дна. Казалось, только после этого он пришел в себя. Отняв кувшин от губ, он оглядел присутствующих, и рот его растянулся в приветливую и довольную улыбку, обнажившую два ряда белых зубов. Кивнув Свену, Ивер воскликнул:
— Я угадал! Сегодня вечером лиса задумала прокрасться в курятник и перегрызть горло цыплятам. А вообще-то ленсман просил меня передать, что он приглашает тебя в горницу. У него к тебе важное дело.
Свен вышел из людской, Ивер последовал за ним, но в дверях обернулся и, обратившись к обоим работникам, составлявшим всю прислугу Тюге, сказал:
— Не будете ли вы столь любезны, добрые люди, передать домоправительнице приказание ленсмана, чтобы она выставила мне угощение, самое лучшее, какое есть у нее в кладовой? Да только поживей, мне пора в дорогу!
С этими словами Ивер вышел к Свену, поджидавшему его в коридоре.
— Так ты, значит, кое-что выведал, — прошептал Свен.
— Я слышал весь их разговор. Они знают, кто ты, и догадались о наших замыслах. Ленсман написал письмо шведскому полковнику в Юнгсховед — просит прислать солдат, чтобы тебя схватить. Купец уже ушел с этим письмом.
— Вот проклятье! Купец, говоришь?
— Он самый, но заботу о нем я беру на себя! — ответил Ивер, сопроводив свои слова многозначительным жестом. — А как только я уйду, ты должен взять лошадь и как можно быстрей уехать отсюда. Ехать можешь любой дорогой, скажи только, где нам встретиться.
— Я поеду к лесу у Леккинде и буду поджидать тебя на опушке. Если ты меня не найдешь, пойди по санному следу…
— С богом, значит! Скорей вытребуй у ленсмана лошадь и уезжай отсюда! Он не посмеет тебе отказать, ведь при нем всего два работника.
Пожав Свену руку, Ивер вернулся в людскую, где между тем выставили на стол обильное угощение.
Ивер наелся до отвала и, осушив большую кружку меда, поднялся из-за стола.
— Благодарствуйте, добрые люди! Теперь я должен идти!
— Неужто вы уйдете в такую темень? — спросила домоправительница, которой разговор и обращение Ивера пришлись весьма по душе.
— Да, мне надобно сходить в Лундбю — договориться о постое. Кланяйтесь моему другу ленсману и поблагодарите его за угощение. Да, кстати о ленсмане, совсем было позабыл: он ведь велел, чтобы кто-нибудь из вас взял фонарь и посветил мне, пока я буду идти садом.
Работники зажгли фонарь и вдвоем проводили Ивера до садовой ограды. Здесь он перезарядил свои пистолеты и, спрятав их под курткой, перелез через забор и выбрался в поле.
— Не забудьте поклониться от меня моему другу ленсману! — крикнул он и скрылся из виду.
Тем временем щуплый купчишка брел по дороге в Юнгсховед, опираясь на толстую палку, которую для этой цели выдернул из плетня и обстругал. Он уже жалел, что предложил ленсману отнести письмо. Ему вспоминались рассказы про грабежи и убийства, в ту военную пору столь часто случавшиеся в округе. Местные жители почти всегда приписывали их Свену-Предводителю.
Купец то и дело озирался по сторонам; резкий порыв ветра, шорох падающих листьев — все заставляло его сердце биться так громко, что казалось, каждый мог бы его услышать. К тому же он понимал, что для нападения удобнее места не найти.
Докуда хватало глаз, не видно было ни единой постройки, ни следа какого-либо жилья. Вдоль проезжей дороги с обеих сторон тянулась изгородь из кустов орешника и ивняка, а непроглядная тьма, благоприятствовавшая любым вражеским проискам, еще умножала опасность.
Весь во власти охватившей его тревоги, Эспен услыхал шаги Ивера, который шел к нему через поле. Купец остановился и опасливо оглянулся назад, но было слишком темно, чтобы он мог разглядеть путника: он увидел лишь силуэт рослого, широкоплечего человека, который приближался к нему быстрым шагом, вполголоса напевая про себя какую-то песню.
Ивер предусмотрительно подвязал саблю чуть повыше, чтобы она своим звоном не оповещала всех прохожих о том, что он при оружии.
— С миром, добрый человек! — пронзительно крикнул купец, когда Ивер еще находился на расстоянии нескольких шагов.
— Спасибо! — ответил Ивер и улыбнулся, заметив, что в голосе Эспена звучал неподдельный страх.
— Сдается мне, нам по пути! — торопливо добавил купец. — Так давайте составим друг другу компанию!
— Ладно! — ответил Ивер.
Эспен, обрадовавшийся было встрече, после этих немногословных ответов заметно приуныл. Прежний страх овладел им с новой силой, и купец торопливо подался в сторону, чтобы держаться на некотором расстоянии от Ивера. Но, поскольку разговор заглох, он набрался смелости и начал:
— По правде говоря, в такую темь не дело пускаться в дальний путь!
— А далеко вам идти?
— Да нет, отсюда до моего дома рукой подать. Вот только мне еще в Юнгсховед наведаться надо. Но позвольте узнать: вам со мной по пути?
— Выходит, так.
— Отлично! — продолжал Эспен. — Значит, мы пойдем туда всей компанией, со мной ведь приятели.
— Приятели, говорите? — переспросил Ивер тоном, который должен был еще больше напугать купчишку.
— Да, со мной несколько человек! Они, бог свидетель, вперед ушли!
— Ах вот что, — уже спокойнее отозвался Ивер, — оно и правда негоже так поздно отправляться в путь одному, когда злые люди и разбойники рыщут по округе. Видите за оградой высокий дуб? На нем недавно вздернули человека, перво-наперво сорвав с него всю одежду!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34