https://wodolei.ru/catalog/unitazy/deshevie/
Она, может быть, даже не знает, что он сбежал. Саманта писала ему, что Рут в Лас-Вегасе. А в Вегас легко пробраться незамеченным.
Но сначала надо рискнуть позвонить Лори. Сказать ему, что все началось вновь.
2
Марвин брился, стоя перед окном гостиничного номера. Факс от его помощника Джонатана с известием, что Лори тоже сбежал, лежал на телике, по которому передавали семичасовые новости. Вдруг он замер. «Недалеко от Ноб-Хилла найдена женщина без определенного места жительства, – вещала дикторша, похожая на королевского пуделя. – Жертва, Люсинда Гонзалес, по прозвищу Пьяница Люлю, сорока восьми лет, была найдена мертвой и обескровленной возле полуразрушенного дома. Единственное свидетельство, которым следователи располагают на данный момент, это рассказ очевидца, Джерри Махоленда, пятидесяти четырех лет, также без определенного места жительства, ветерана Вьетнамской войны».
Не стирая пены для бритья с подбородка, Марвин повернулся к экрану телевизора как раз в тот момент, когда на нем появился мужчина, на вид лет семидесяти. Длинные спутанные волосы, засаленная борода, одет в заплатанную военную шинель, толстый шарф вокруг шеи. «Я грелся с одним корешем возле жаровни, когда увидел этого парня, – невнятно пробормотал Махоленд. – Бежал как сумасшедший! А двое других, они гнались совсем следом, двое малявок, даже как одна семья – подумал, а потом парень как сунет руку в огонь, вот так, и давай кидать большущие куски угля в малышню, а потом малышка… ну да, их было двое, малышей то есть, девочка и мальчишечка, а малышка-то начала орать из-за тараканов, здоровенные такие твари, вы бы видели, а мы, ясное дело, решили скрыться, потому что парень, этотто, был очень подозрительным, ясное дело, это он сотворил с Люлю… » – «Лейтенант Аньелло и его группа не смогли дать других уточнений по поводу этого гнусного убийства, – продолжал молодой комментатор с безукоризненной укладкой. – Они не смогли также ни подтвердить, ни опровергнуть это свидетельство… Наш следующий выпуск в девять часов… »
Марвин быстро прошелся по всем программам, но там шли только сериалы или реклама. Он вытер подбородок полотенцем и бросился к телефону. Двое малышей. Пацан. Зарезанная женщина. Его пальцы дрожали, когда он набирал номер мобильника Аньелло.
– Н-н-да?
– Это Марвин Хейс. Я только что прослушал известия.
– Сейчас семь часов, Хейс. Известно ли вам, где я нахожусь в такую рань? В морге. И разглядываю труп старой бомжихи, горло которой раскромсано до самых шейных позвонков. А эксперт распиливает ее черепную коробку, слышите? З-з-з-з… З-з-з-з. Просто классно, это перед завтраком-то.
– Свидетель описал парня?
– Ну и ну, мы рассуждаем! Вы, федералы, и вправду настоящие асы. Угу, он его описал. Парень лет пятнадцати, блондин, примерно метр восемьдесят, худой, в сером свитере и в джинсах. Вам это что-то напоминает? У меня-то в картотеке есть такие приметы. Приметы парня, который смотался позавчера из временного общежития в Сан-Феличе.
Марвин почти слышал, как улыбается Аньелло. Тот продолжал:
– Ну а теперь они извлекают печень, это очень забавно. Ладно, что будем делать?
– Я должен с вами увидеться.
– А где вы?
– В гостинице, на Сентрал-авеню.
– О'кей, через час в «Coffee shop» напротив фонтана на Сивик-Сентр-Пласа. Платите вы.
Лори не было дома. Джем в задумчивости отошел от телефонной будки. Женщина на другом конце провода была, конечно, тетя Джанет. Она уверяла, что Лори ушел в колледж. Не хочет ли он оставить сообщение? У нее был напряженный, озабоченный голос. «Нет, я перезвоню», – ответил он, вешая трубку. Джем насмотрелся достаточно фильмов, чтобы знать, что по такому короткому звонку нельзя определить его местоположение. Он взглянул на свои часы. Семь часов. И в семь утра Лори уже ушел в колледж? Конечно, может быть, он живет далеко и ему на дорогу нужен целый час. Джем вздрогнул. Он замерз, сильно проголодался, все его тело затекло. Он провел ночь под упаковочными картонками возле Олд-таун-Пласа, в одном из самых оживленных кварталов города. Это было рискованно, принимая во внимание, что там часто рыскали полицейские, но Джему было совершенно необходимо слышать шум, чувствовать присутствие людей, видеть огни. Он открыл глаза в шесть, разбуженный грохотом мусоросборщика, а потом, скрючившись, просидел на ступеньках какой-то пиццерии до семи часов, когда решил позвонить Лори. Было начало октября, днем термометр легко поднимался до двадцати двух градусов, но на рассвете температура падала, а на Джеме были только футболка и свитер. Рука ужасно болела. Он оторвал один рукав футболки, чтобы хоть как-то перевязать рану, но дергающая боль распространялась до самого локтя. Заметив открывшуюся бакалейную лавку, он решил попытать счастья. Необходимо было поесть. А потом удирать в Лас-Вегас.
Марвин вяло чистил зубы. Джем… Джем замешан в убийстве… немыслимо. И эти малыши… зачем они там оказались?.. Зарезанная женщина, детишки и Джем. От предчувствия ему свело желудок. Надо позвонить Уилкоксу и Саманте, они могут быть здесь уже через пару часов. Им необходимо снова объединиться. И быстро. Звонок телефона заставил его вздрогнуть.
– Звонок из Денвера, сэр.
– Соедините. Да?
– Это Джонатан, Марвин.
Голос его молодого сотрудника дрожал от возбуждения.
– Есть новости. Кто-то пытался поговорить с Лори Робсоном, звонили к его тетке, сегодня утром точно в семь часов. Судя по голосу, подросток. Мы не смогли определить, откуда звонили.
– Ладно. В конторе все тихо?
– Мистер Болдуин справлялся, есть ли продвижение в деле Сокорро.
Сокорро. Студент-юрист, подозреваемый в том, что совершил более тридцати преступлений в двадцати различных штатах.
– Я сказал ему, что вы будете отсутствовать двое суток для проверки протоколов.
– Отлично. Спасибо.
Марвин потер виски длинными тонкими пальцами. День начинался плохо. Как два года тому назад, когда прекрасным летним утром они вместе с Самантой прибыли в Джексонвилль, чтобы провести расследование четырех убийств, совершенных в последние трое суток. Он протянул руку к баночке на ночном столике и проглотил две таблетки. В последнее время у него часто болел желудок. «Повышенная кислотность, слишком много стрессов, – сказал доктор, – надо поберечь себя». Он так и делал. Уже не выезжал на место преступления. Подал прошение и получил назначение на должность аналитика. Джем – это исключение.
У Уилкокса был сонный голос, но, когда Марвин кратко изложил ситуацию, он сразу перестал зевать. Они решили встретиться в десять тридцать перед зданием Конвеншен-сентр.
Марвин быстро оделся: костюм прекрасного покроя, цвета антрацита, синяя рубашка с зеленоватым отливом, галстук мышиного цвета. Даже в самых сложных ситуациях он тщательно следил за своим внешним видом. Чтобы чувствовать себя готовым противостоять любым обстоятельствам внешнего мира, ему было просто необходимо, чтобы зеркало отражало его собственный положительный образ. Он пригладил волосы и вышел из гостиницы в тот самый момент, когда в ста метрах от него Джем незаметно покидал бакалейную лавку, засунув за пояс джинсов сгущенное молоко и глазированные батончики.
– Эй, ты там! – закричал вдруг продавец, вынырнув из-за кассы.
Джем не обернулся, удаляясь быстрым шагом в направлении оживленной Сентрал-авеню.
– Эй, ты! Ну-ка, покажи, что там у тебя!
Голос потонул в грохоте движения, и Джем перевел наконец дух. Он устремился к входу в галерею видеоигр и уже начал разрывать обертку батончика, когда вдруг заметил на противоположном тротуаре Хейса. Джем прищурился. Никаких сомнений, это был Марвин Хейс, немного осунувшийся, одетый в великолепный серый костюм. Он куда-то направлялся своей быстрой походкой. Джем минуту колебался, не окликнуть ли его. Рассказать ему о двух малышах. Но Хейс – коп. Хоть и федеральный коп, но все же коп. Он снова поместит его в какое-нибудь заведение, а Джем не хотел, чтобы его запирали. Да еще с учетом того, что назревало. Он спрятался в тени и переждал, пока Хейс удалится. Потом вышел и двинулся по проспекту в противоположном направлении.
Аньелло сидел возле окна на банкетке, обтянутой красным молескином, и с мрачным видом созерцал свой кофе. Большинство посетителей пришли поодиночке и быстро ели, проглядывая бумаги. «Служащие из Сивик-сентр и расположенного поблизости университета», – подумал про себя Хейс, усаживаясь напротив Аньелло.
Тотчас как из воздуха возникла официантка.
– Кофе? – резко спросила она хриплым голосом, собирая грязную посуду с соседнего столика.
– Нет, чай.
– Чай?
Аньелло смотрел на него со снисходительной улыбкой.
– Каждый раз, как я оказываюсь в какой-нибудь зачуханной дыре, я сталкиваюсь с зачуханным мелким копом, полагающим себя очень догадливым, – заметил ему Марвин, когда девушка отошла со своим перегруженным подносом. – Должно быть, это один из законов природы нашей прекрасной страны.
Аньелло метнул на него косой взгляд и стал помешивать кофе, позвякивая ложечкой.
– Господи, – вздохнул Марвин, – вам действительно нечем больше в жизни заняться кроме как враждовать со мной?
– Психоаналитическая болтовня. Как только встречаешься с федералом, так сразу можно открывать зонтик: польется психоаналитика. А убийцы тем временем совсем распоясались. Послушайте, мистер Хейс, я буду с вами вполне откровенным: не люблю федералов, не люблю чужаков и не люблю, когда меня достают.
Официантка, внимательно прислушиваясь, поставила перед Марвином чай.
– Вас зачаровывают речи этого джентльмена? – небрежно спросил ее Марвин, наливая чай в чашку. – Он репетирует роль тупицы в полицейском сериале.
Фыркнув, официантка отошла, а Аньелло злобно загасил в кофейной чашке сигарету.
– Ну ладно, пожалуй, перейдем к предмету нашей встречи, – продолжал Марвин, вытирая губы салфеткой. – Есть что-то новенькое?
– Вы мне не нравитесь, Хейс. Ни ваша обезьянья рожа, ни ваши шикарные костюмы за три тыщи монет.
Хейс принудил себя сохранять спокойствие. Он не впервые сталкивался с такой реакцией. Расист, тупой коп, упорно цепляющийся за свой мятый тергалевый костюм и за вонючие сигареты. Он начал равнодушно напевать КМА Blues. У него было правило, которое он усвоил еще мальчишкой: насмехаться над другим надо так, чтобы тот этого не заметил. Они называли это capping накрыть шляпой.
. И он был почти уверен, что такой пентюх, как Аньелло, неспособен понять намек. « Kiss My Ass… » «Поцелуй меня в ж… » (англ.)
Негритянский шлягер сороковых годов.
Некоторое время Аньелло молчал, потом, похоже, решил, что игра не стоит свеч, и пожал плечами.
– По словам медицинского эксперта, – сказал он, – это произошло вчера, между двадцатью тремя и двумя часами. Эксперт не смог установить орудие преступления. Горло было искромсано по всей ширине, есть следы укусов на щеках и на груди. Вырваны большие куски плоти. Знаете, что он мне сказал? Он мне сказал, что у него создалось впечатление, будто ей разорвали горло зубами… Забавно, правда?
С бьющимся сердцем Марвин налил себе еще чая. Укусы. В этом-то и дело, это они. Они вернулись. И во всем этом, как и в первый раз, оказался замешан Джем. Но почему? Является ли все это частью единого плана? Должен ли Джем сыграть определенную роль в этой битве? Он осознал, что, наклонившись к нему, Аньелло продолжает говорить:
– Послушайте, мистер Хейс, я изучил дело Джексонвилля.
Хейс поднял брови. Аньелло хитро улыбнулся:
– Я отлично знаю жителей Лос-Аламоса. Вот уже тридцать лет, как я работаю здесь копом. Я изучил описание ранений, обнаруженных на трупах. Официальная версия: в результате предыдущих военных опытов, считавшихся сверхсекретными, – заметьте, как это удобно, – вокруг Джексонвилля произошло, вероятно, скопление токсического газа, и газ, из-за неблагоприятных метеоусловий, накрыл город. Некий химический Чернобыль. Короче, отсюда получается, что большинство жителей сошли с ума из-за воздействия газа, вызывающего галлюцинации, и стали убивать и пожирать друг друга!
Он стукнул кулаком по столу.
– И вам это известно, вы там были, – продолжал он. – И Джереми тоже был там. А сегодня ночью старуху наполовину съели, и Джереми Хокинз опять был там. И что я должен теперь думать? Что отравление может проявляться и через некоторое время?
– Ну, в таком случае, лейтенант, я сам тоже могу оказаться опасным, – тихо заключил Марвин.
– Угу. Можете стать похожим на ваших предков каннибалов.
– Еще одно подобное замечание, лейтенант, и я переломаю вам все пальцы правой руки, той самой, которой вы держите пушку и чешете яйца, а я предполагаю, что это два ваших излюбленных занятия.
Аньелло рассматривал Марвина через полуприкрытые веки. Негритос не шутит. У него слащавая улыбочка типчика, готового всадить вам нож под ребра.
– О'кей. В этом деле вы большой бвана Вождь африканских негров.
. Ну а я остаюсь при своих мыслях!
– Вы уверены? Я имею в виду, что у вас есть мысли? – вежливо осведомился Марвин.
– Я думаю, что вы нам солгали, – прошептал Аньелло, не обращая внимания на прозвучавшее замечание.
Марвин почувствовал, что пот течет у него по спине. Аньелло сохранял серьезность.
– Я считаю, что это был не ядовитый газ. А нечто похуже. Это были серые человечки.
Марвин озадаченно рассматривал своего собеседника.
– Городок Росвелл… – добавил тот с заговорщическим видом. – Никто еще не выяснил, какие существуют связи между человечком из Росвелла и атомными испытаниями в Лос-Аламосе. Но взгляните повнимательнее на даты. Тысяча девятьсот сорок седьмой год. В Росвелле, мистер Хейс, появился не инопланетянин, а чертов мутант. И он был не один. Их было несколько, и они размножились, спрятались в Джексонвилле, смешались с его населением. Я изучил карту. Это совершенно очевидно. Мутанты-каннибалы, Хейс, и Джереми один из них!
Хейс уставился на него с открытым ртом. «Человечек из города Росвелл». Знаменитый гуманоид, найденный в 1947 году после крушения неопознанного летающего объекта в этом пустынном районе штата Нью-Мексико.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Но сначала надо рискнуть позвонить Лори. Сказать ему, что все началось вновь.
2
Марвин брился, стоя перед окном гостиничного номера. Факс от его помощника Джонатана с известием, что Лори тоже сбежал, лежал на телике, по которому передавали семичасовые новости. Вдруг он замер. «Недалеко от Ноб-Хилла найдена женщина без определенного места жительства, – вещала дикторша, похожая на королевского пуделя. – Жертва, Люсинда Гонзалес, по прозвищу Пьяница Люлю, сорока восьми лет, была найдена мертвой и обескровленной возле полуразрушенного дома. Единственное свидетельство, которым следователи располагают на данный момент, это рассказ очевидца, Джерри Махоленда, пятидесяти четырех лет, также без определенного места жительства, ветерана Вьетнамской войны».
Не стирая пены для бритья с подбородка, Марвин повернулся к экрану телевизора как раз в тот момент, когда на нем появился мужчина, на вид лет семидесяти. Длинные спутанные волосы, засаленная борода, одет в заплатанную военную шинель, толстый шарф вокруг шеи. «Я грелся с одним корешем возле жаровни, когда увидел этого парня, – невнятно пробормотал Махоленд. – Бежал как сумасшедший! А двое других, они гнались совсем следом, двое малявок, даже как одна семья – подумал, а потом парень как сунет руку в огонь, вот так, и давай кидать большущие куски угля в малышню, а потом малышка… ну да, их было двое, малышей то есть, девочка и мальчишечка, а малышка-то начала орать из-за тараканов, здоровенные такие твари, вы бы видели, а мы, ясное дело, решили скрыться, потому что парень, этотто, был очень подозрительным, ясное дело, это он сотворил с Люлю… » – «Лейтенант Аньелло и его группа не смогли дать других уточнений по поводу этого гнусного убийства, – продолжал молодой комментатор с безукоризненной укладкой. – Они не смогли также ни подтвердить, ни опровергнуть это свидетельство… Наш следующий выпуск в девять часов… »
Марвин быстро прошелся по всем программам, но там шли только сериалы или реклама. Он вытер подбородок полотенцем и бросился к телефону. Двое малышей. Пацан. Зарезанная женщина. Его пальцы дрожали, когда он набирал номер мобильника Аньелло.
– Н-н-да?
– Это Марвин Хейс. Я только что прослушал известия.
– Сейчас семь часов, Хейс. Известно ли вам, где я нахожусь в такую рань? В морге. И разглядываю труп старой бомжихи, горло которой раскромсано до самых шейных позвонков. А эксперт распиливает ее черепную коробку, слышите? З-з-з-з… З-з-з-з. Просто классно, это перед завтраком-то.
– Свидетель описал парня?
– Ну и ну, мы рассуждаем! Вы, федералы, и вправду настоящие асы. Угу, он его описал. Парень лет пятнадцати, блондин, примерно метр восемьдесят, худой, в сером свитере и в джинсах. Вам это что-то напоминает? У меня-то в картотеке есть такие приметы. Приметы парня, который смотался позавчера из временного общежития в Сан-Феличе.
Марвин почти слышал, как улыбается Аньелло. Тот продолжал:
– Ну а теперь они извлекают печень, это очень забавно. Ладно, что будем делать?
– Я должен с вами увидеться.
– А где вы?
– В гостинице, на Сентрал-авеню.
– О'кей, через час в «Coffee shop» напротив фонтана на Сивик-Сентр-Пласа. Платите вы.
Лори не было дома. Джем в задумчивости отошел от телефонной будки. Женщина на другом конце провода была, конечно, тетя Джанет. Она уверяла, что Лори ушел в колледж. Не хочет ли он оставить сообщение? У нее был напряженный, озабоченный голос. «Нет, я перезвоню», – ответил он, вешая трубку. Джем насмотрелся достаточно фильмов, чтобы знать, что по такому короткому звонку нельзя определить его местоположение. Он взглянул на свои часы. Семь часов. И в семь утра Лори уже ушел в колледж? Конечно, может быть, он живет далеко и ему на дорогу нужен целый час. Джем вздрогнул. Он замерз, сильно проголодался, все его тело затекло. Он провел ночь под упаковочными картонками возле Олд-таун-Пласа, в одном из самых оживленных кварталов города. Это было рискованно, принимая во внимание, что там часто рыскали полицейские, но Джему было совершенно необходимо слышать шум, чувствовать присутствие людей, видеть огни. Он открыл глаза в шесть, разбуженный грохотом мусоросборщика, а потом, скрючившись, просидел на ступеньках какой-то пиццерии до семи часов, когда решил позвонить Лори. Было начало октября, днем термометр легко поднимался до двадцати двух градусов, но на рассвете температура падала, а на Джеме были только футболка и свитер. Рука ужасно болела. Он оторвал один рукав футболки, чтобы хоть как-то перевязать рану, но дергающая боль распространялась до самого локтя. Заметив открывшуюся бакалейную лавку, он решил попытать счастья. Необходимо было поесть. А потом удирать в Лас-Вегас.
Марвин вяло чистил зубы. Джем… Джем замешан в убийстве… немыслимо. И эти малыши… зачем они там оказались?.. Зарезанная женщина, детишки и Джем. От предчувствия ему свело желудок. Надо позвонить Уилкоксу и Саманте, они могут быть здесь уже через пару часов. Им необходимо снова объединиться. И быстро. Звонок телефона заставил его вздрогнуть.
– Звонок из Денвера, сэр.
– Соедините. Да?
– Это Джонатан, Марвин.
Голос его молодого сотрудника дрожал от возбуждения.
– Есть новости. Кто-то пытался поговорить с Лори Робсоном, звонили к его тетке, сегодня утром точно в семь часов. Судя по голосу, подросток. Мы не смогли определить, откуда звонили.
– Ладно. В конторе все тихо?
– Мистер Болдуин справлялся, есть ли продвижение в деле Сокорро.
Сокорро. Студент-юрист, подозреваемый в том, что совершил более тридцати преступлений в двадцати различных штатах.
– Я сказал ему, что вы будете отсутствовать двое суток для проверки протоколов.
– Отлично. Спасибо.
Марвин потер виски длинными тонкими пальцами. День начинался плохо. Как два года тому назад, когда прекрасным летним утром они вместе с Самантой прибыли в Джексонвилль, чтобы провести расследование четырех убийств, совершенных в последние трое суток. Он протянул руку к баночке на ночном столике и проглотил две таблетки. В последнее время у него часто болел желудок. «Повышенная кислотность, слишком много стрессов, – сказал доктор, – надо поберечь себя». Он так и делал. Уже не выезжал на место преступления. Подал прошение и получил назначение на должность аналитика. Джем – это исключение.
У Уилкокса был сонный голос, но, когда Марвин кратко изложил ситуацию, он сразу перестал зевать. Они решили встретиться в десять тридцать перед зданием Конвеншен-сентр.
Марвин быстро оделся: костюм прекрасного покроя, цвета антрацита, синяя рубашка с зеленоватым отливом, галстук мышиного цвета. Даже в самых сложных ситуациях он тщательно следил за своим внешним видом. Чтобы чувствовать себя готовым противостоять любым обстоятельствам внешнего мира, ему было просто необходимо, чтобы зеркало отражало его собственный положительный образ. Он пригладил волосы и вышел из гостиницы в тот самый момент, когда в ста метрах от него Джем незаметно покидал бакалейную лавку, засунув за пояс джинсов сгущенное молоко и глазированные батончики.
– Эй, ты там! – закричал вдруг продавец, вынырнув из-за кассы.
Джем не обернулся, удаляясь быстрым шагом в направлении оживленной Сентрал-авеню.
– Эй, ты! Ну-ка, покажи, что там у тебя!
Голос потонул в грохоте движения, и Джем перевел наконец дух. Он устремился к входу в галерею видеоигр и уже начал разрывать обертку батончика, когда вдруг заметил на противоположном тротуаре Хейса. Джем прищурился. Никаких сомнений, это был Марвин Хейс, немного осунувшийся, одетый в великолепный серый костюм. Он куда-то направлялся своей быстрой походкой. Джем минуту колебался, не окликнуть ли его. Рассказать ему о двух малышах. Но Хейс – коп. Хоть и федеральный коп, но все же коп. Он снова поместит его в какое-нибудь заведение, а Джем не хотел, чтобы его запирали. Да еще с учетом того, что назревало. Он спрятался в тени и переждал, пока Хейс удалится. Потом вышел и двинулся по проспекту в противоположном направлении.
Аньелло сидел возле окна на банкетке, обтянутой красным молескином, и с мрачным видом созерцал свой кофе. Большинство посетителей пришли поодиночке и быстро ели, проглядывая бумаги. «Служащие из Сивик-сентр и расположенного поблизости университета», – подумал про себя Хейс, усаживаясь напротив Аньелло.
Тотчас как из воздуха возникла официантка.
– Кофе? – резко спросила она хриплым голосом, собирая грязную посуду с соседнего столика.
– Нет, чай.
– Чай?
Аньелло смотрел на него со снисходительной улыбкой.
– Каждый раз, как я оказываюсь в какой-нибудь зачуханной дыре, я сталкиваюсь с зачуханным мелким копом, полагающим себя очень догадливым, – заметил ему Марвин, когда девушка отошла со своим перегруженным подносом. – Должно быть, это один из законов природы нашей прекрасной страны.
Аньелло метнул на него косой взгляд и стал помешивать кофе, позвякивая ложечкой.
– Господи, – вздохнул Марвин, – вам действительно нечем больше в жизни заняться кроме как враждовать со мной?
– Психоаналитическая болтовня. Как только встречаешься с федералом, так сразу можно открывать зонтик: польется психоаналитика. А убийцы тем временем совсем распоясались. Послушайте, мистер Хейс, я буду с вами вполне откровенным: не люблю федералов, не люблю чужаков и не люблю, когда меня достают.
Официантка, внимательно прислушиваясь, поставила перед Марвином чай.
– Вас зачаровывают речи этого джентльмена? – небрежно спросил ее Марвин, наливая чай в чашку. – Он репетирует роль тупицы в полицейском сериале.
Фыркнув, официантка отошла, а Аньелло злобно загасил в кофейной чашке сигарету.
– Ну ладно, пожалуй, перейдем к предмету нашей встречи, – продолжал Марвин, вытирая губы салфеткой. – Есть что-то новенькое?
– Вы мне не нравитесь, Хейс. Ни ваша обезьянья рожа, ни ваши шикарные костюмы за три тыщи монет.
Хейс принудил себя сохранять спокойствие. Он не впервые сталкивался с такой реакцией. Расист, тупой коп, упорно цепляющийся за свой мятый тергалевый костюм и за вонючие сигареты. Он начал равнодушно напевать КМА Blues. У него было правило, которое он усвоил еще мальчишкой: насмехаться над другим надо так, чтобы тот этого не заметил. Они называли это capping накрыть шляпой.
. И он был почти уверен, что такой пентюх, как Аньелло, неспособен понять намек. « Kiss My Ass… » «Поцелуй меня в ж… » (англ.)
Негритянский шлягер сороковых годов.
Некоторое время Аньелло молчал, потом, похоже, решил, что игра не стоит свеч, и пожал плечами.
– По словам медицинского эксперта, – сказал он, – это произошло вчера, между двадцатью тремя и двумя часами. Эксперт не смог установить орудие преступления. Горло было искромсано по всей ширине, есть следы укусов на щеках и на груди. Вырваны большие куски плоти. Знаете, что он мне сказал? Он мне сказал, что у него создалось впечатление, будто ей разорвали горло зубами… Забавно, правда?
С бьющимся сердцем Марвин налил себе еще чая. Укусы. В этом-то и дело, это они. Они вернулись. И во всем этом, как и в первый раз, оказался замешан Джем. Но почему? Является ли все это частью единого плана? Должен ли Джем сыграть определенную роль в этой битве? Он осознал, что, наклонившись к нему, Аньелло продолжает говорить:
– Послушайте, мистер Хейс, я изучил дело Джексонвилля.
Хейс поднял брови. Аньелло хитро улыбнулся:
– Я отлично знаю жителей Лос-Аламоса. Вот уже тридцать лет, как я работаю здесь копом. Я изучил описание ранений, обнаруженных на трупах. Официальная версия: в результате предыдущих военных опытов, считавшихся сверхсекретными, – заметьте, как это удобно, – вокруг Джексонвилля произошло, вероятно, скопление токсического газа, и газ, из-за неблагоприятных метеоусловий, накрыл город. Некий химический Чернобыль. Короче, отсюда получается, что большинство жителей сошли с ума из-за воздействия газа, вызывающего галлюцинации, и стали убивать и пожирать друг друга!
Он стукнул кулаком по столу.
– И вам это известно, вы там были, – продолжал он. – И Джереми тоже был там. А сегодня ночью старуху наполовину съели, и Джереми Хокинз опять был там. И что я должен теперь думать? Что отравление может проявляться и через некоторое время?
– Ну, в таком случае, лейтенант, я сам тоже могу оказаться опасным, – тихо заключил Марвин.
– Угу. Можете стать похожим на ваших предков каннибалов.
– Еще одно подобное замечание, лейтенант, и я переломаю вам все пальцы правой руки, той самой, которой вы держите пушку и чешете яйца, а я предполагаю, что это два ваших излюбленных занятия.
Аньелло рассматривал Марвина через полуприкрытые веки. Негритос не шутит. У него слащавая улыбочка типчика, готового всадить вам нож под ребра.
– О'кей. В этом деле вы большой бвана Вождь африканских негров.
. Ну а я остаюсь при своих мыслях!
– Вы уверены? Я имею в виду, что у вас есть мысли? – вежливо осведомился Марвин.
– Я думаю, что вы нам солгали, – прошептал Аньелло, не обращая внимания на прозвучавшее замечание.
Марвин почувствовал, что пот течет у него по спине. Аньелло сохранял серьезность.
– Я считаю, что это был не ядовитый газ. А нечто похуже. Это были серые человечки.
Марвин озадаченно рассматривал своего собеседника.
– Городок Росвелл… – добавил тот с заговорщическим видом. – Никто еще не выяснил, какие существуют связи между человечком из Росвелла и атомными испытаниями в Лос-Аламосе. Но взгляните повнимательнее на даты. Тысяча девятьсот сорок седьмой год. В Росвелле, мистер Хейс, появился не инопланетянин, а чертов мутант. И он был не один. Их было несколько, и они размножились, спрятались в Джексонвилле, смешались с его населением. Я изучил карту. Это совершенно очевидно. Мутанты-каннибалы, Хейс, и Джереми один из них!
Хейс уставился на него с открытым ртом. «Человечек из города Росвелл». Знаменитый гуманоид, найденный в 1947 году после крушения неопознанного летающего объекта в этом пустынном районе штата Нью-Мексико.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34