— Пузо отращиваешь? — пошутил он, когда Тина, заскучав, пошла посплетничать с подружкой по телефону.— Нуда… — засмущался Макс, поглаживая округлившийся живот. — Вот что значит семейная жизнь! Какой смысл следить за своей формой, когда тебя и без того всегда ждут в спальне? — Он подмигнул. — Полагаю, ты займешься этим сразу после того, как съедешь от нас, а? Пять лет без женщин — ужас! Как ты это пережил?— Тебе это знать ни к чему.— Собираешься теперь позвонить кому-нибудь из старых подружек?— Нет.— Послушай, — оживился Макс, — а что, если нам с тобой завтра, как в старые добрые времена, куда-нибудь закатиться? Тина возражать не станет.— Против чего Тина возражать не станет? — спросила жена, возникнув на пороге.— Против того, что я завтра свожу куда-нибудь старого друга. Правда же?— Я — с вами, — объявила она и понесла пустые банки в мусорный бак.— Это не то, что ты думаешь! — прокричал ей вслед Макс и состроил Майклу недовольную мину.— Тогда я буду против, — заявила Тина, возвращаясь в комнату. — Я не хочу, чтобы вы болтались в этих мерзких стриптиз-клубах.— У нас и в мыслях не было, — невинным тоном возразил Макс. — Так… выпить, посидеть где—нибудь, тряхнуть стариной…— Отлично, — отрезала Тина. — Если ты это сделаешь, я отправлюсь на девичник.Это заявление возымело действие — Макс был очень ревнив.— Ты же знаешь, я этого не одобряю, — насупился он. Началась перебранка.«Господи! — подумал Майкл. — И так я провожу первый вечер на свободе? После пяти-то лет? Глядя, как ссорятся эти голубки?»— Что-то я притомился, — пожаловался он, нарушив супружескую пикировку. — Поспать бы…— Ой, прости, — спохватилась Тина. — Я тебе постелю.Она принесла подушки и одеяло, постелила на диване, после чего они с Максом пожелали гостю спокойной ночи и удалились.Майкл долго ворочался с боку на бок. Как странно было оказаться не в запертой камере, где свет гасят и включают по часам! В любой момент можно встать и выйти на улицу, прогуляться, делать все, что вздумается. Свобода!Оставалась только одна проблема: выяснить, кто его подставил.Завтра он этим и займется.
— Майки! — воскликнула Мейми. — Глазам не верю!— Уж поверьте, — ответил тот. — И, пожалуйста, больше не называйте меня Майки.Они стояли возле дома Джованни. Тротуары покрывал свежий снег, было жутко холодно. Мейми только вышла и направлялась к ожидавшему ее на обочине золотистому «Кадиллаку» с шофером. На ней была богатая шуба, а лицо, как всегда, покрывал толстый слой краски. Мейми Джованни начала стареть.Вперед шагнул молодой телохранитель.— Все в порядке, миссис Джованни? — спросил он, не спуская с Майкла глаз.— Да, Мо, — ответила Мейми и сделала знак не мешать. На ее массивных кольцах блеснуло неяркое утреннее солнце. — Так-так, — усмехнулась она, оглядывая Майкла. — А ты стал совсем большой.— Пять лет тюрьмы способствуют ускоренному взрослению, — язвительно заметил он. — И еще… Спасибо, что часто меня навещали, это мне придавало сил.— Я не езжу в тюрьмы, ты же знаешь, — нахмурилась она, взбивая и без того высокую прическу. — Ты с Вито пришел повидаться?— Хотелось бы.— А он тебе назначил?— А нужно?— Конечно, нужно, дорогуша, — пропела она и направилась к машине.Молодой охранник угрюмо взглянул на Майкла и открыл хозяйке дверцу. Мейми уселась, мелькнув полной ляжкой из-под полы шубы.— Пока, Майки, — сказала она. — Я очень спешу.Как только машина скрылась из виду, Майкл поднялся на крыльцо и позвонил. Дверь открыл еще один незнакомый персонаж — бритоголовый головорез. И наверняка вооруженный.— Слушаю вас? — Парень недоверчиво посмотрел на посетителя.— Мне нужно… повидаться с мистером Джованни. Меня зовут Майкл Кастеллино.— Ждите, — ответил верзила и закрыл дверь перед его носом. Через несколько минут он вернулся. — У мистера Джованни деловая встреча. Он просил узнать, по какому вы вопросу.М-да. В этом доме умеют закрыть перед тобой двери.— По личному, — ответил Майкл.— Так напишите ему письмо, — посоветовал головорез и снова захлопнул дверь.Что происходит? Когда-то он был у Вито правой рукой, а теперь мерзнет под дверью, как бывший зэк, пришедший просить милостыню! Только он ничего не просил, он лишь хотел докопаться до правды.Майкл завернул за угол и зашел в кофейню, где залпом выпил две чашки крепкого черного кофе. Официантка с завитыми русыми волосами пыталась с ним заигрывать, но Майкл не обращал на нее внимания. Он закурил и направился назад к дому, а там остановился на другой стороне улицы и стал ждать.В два пятнадцать показался Томмазо, он двинулся по тротуару с целеустремленным видом. Майкл перешел улицу и пристроился рядом с ним.— Привет, Томмазо, — сказал он. — Давненько не виделись.— Господи Иисусе! — Тот вздрогнул. — Я думал, тебе еще сидеть и сидеть.— Ну ты знаешь, как это бывает, — усмехнулся Майкл. — Дали восемь, отпустили через пять. За примерное поведение.— Стало быть, ты вернулся, — проворчал Томмазо.— Похоже на то. — Пауза. — Я… как бы сказать… пытался повидаться с мистером Джи, но мне сказали, что он занят.— Это правда, — подтвердил Томмазо, нагнув круглую башку. — Теперь мистер Джованни важная птица. С ним надо месяца за полтора договариваться.— Неужели?— Да, теперь так, — поддакнул Томмазо, не убавляя шаг. Майкл снова закурил.— У меня к тебе тоже пара вопросов.— Да?— На зоне времени у меня было предостаточно, за пять лет чего не передумаешь. Ну ты знаешь, как это бывает, когда больше нечем заняться…— Какие вопросы? — резко перебил Томмазо.— Вот какие, — сказал Майкл и выпустил струйку дыма. — Когда я встречался с адвокатом мистера Джи, мне было сказано, что тот не имел ни малейшего понятия ни о каком деле с грузовиком. Как тебе это?— А какое такое дело с грузовиком? — изрек Томмазо, глядя прямо перед собой и не сбавляя шагу.— Угон грузовика, который ты мне поручил, — сказал Майкл. — Забыл?— Не понимаю, о чем ты говоришь, — ответил Томмазо с непроницаемым лицом.— Не понимаешь, да?— Ни малейшего представления.— Ах ты, тварь! — негромким, страшным голосом прохрипел Майкл и сгреб великана за грудки. — Ты меня подставил, чтобы убрать из дела. Почему? Потому что меня слишком приблизил к себе мистер Джи? Так все было? Отвечай: так все было?Томмазо злобно оттолкнул Майкла.— У мистера Джованни нет времени возиться с мелочовкой, которая строит из себя умника, — сказал он, наливаясь кровью. — И ему не нравится, когда его к таким делам приплетают. Так что лучше не показывайся ему на глаза. И меня не тронь, иначе тебе и впрямь несдобровать. Помяни мое слово.— Несдобровать, говоришь?— Хочешь попробовать?— Пош-шел ты! — Майкл сплюнул и зашагал прочь, отлично понимая, что на данном этапе ему ничего не светит.Но он отомстит. Тюрьма научила его терпению. И ума прибавила. В один прекрасный день и Томмазо, и Рой ему заплатят! ГЛАВА 20 ДЭНИ. 1970 Парнишка мялся под дверью артистической уборной, дрожа от волнения.— Простите, мисс, можно у вас попросить автограф?— Разумеется, — великодушно ответила Дэни. — Как тебя зовут?— М-м-марк, — заикаясь, сказал тот, не веря в свою удачу.— Хорошее имя, — похвалила Дэни и взяла его потертый альбом для автографов.«Марку с любовью, Дэни Касл», — написала она с вычурным росчерком, используя свой сценический псевдоним. «Дэни Фруг» звучало совсем не так изящно, и Сэм не стал возражать, когда она решила не брать его фамилию. «Касл» звучало намного благороднее — она почерпнула эту фамилию из какого-то туристического журнала.— Вот это да! Спасибо, — пролепетал парень.— Пожалуйста, — ответила она и ласково улыбнулась. Теперь Дэни была одной из ведущих исполнительниц в шоу отеля «Маджириано». Это бьи циклопических размеров отель класса люкс, и к девушкам здесь относились по—человечески. И платили прилично. Работа в «Маджириано» была существенным продвижением в карьере после кордебалета в «Эстрадидо». Репертуар здесь был феерический, в жанре буфф, а костюмы — загляденье. С каждым днем Дэни все больше понимала, как ей повезло с этой работой.После рождения сына, которому она дала имя Винсент, Дэни вернулась в варьете «Эстрадидо». Вскоре ее приметил и сманил лазутчик из «Маджириано», высланный на поиски талантов. Ей тут же дали место. Конечно, понадобилось усердно потрудиться, пройти через утомительные репетиции, но со временем она стала одной из ведущих актрис. Об этом любая девушка в Вегасе могла только мечтать.Вся ее жизнь была сын и работа. Сэм, к сожалению, продолжал пить, да еще и играл, причем на ее деньги. Правда, Дэни держала его в черном теле и выдавала строго определенную сумму, не подпуская к своей зарплате. Внеся первый взнос за небольшой домик, она стала откладывать деньги, чтобы, когда придет время, Винсент мог получить образование, которого не было у нее. Ей приходилось экономить еще и потому, что Сэм окончательно забросил работу и семью кормила она. Впрочем, ее это вполне устраивало: ведь, сидя дома, Сэм мог присматривать за сыном.Винсенту было уже пять лет, и это бьш самый красивый мальчик на свете. Стоило Дэни куда-нибудь с ним пойти, как на них устремлялись все взоры. Женщины так и ахали при виде его темных выразительных глаз в обрамлении длинных шелковистых ресниц.— Вырастет — то-то будет сердцеед! — восклицали они.Но Дэни тут была ни при чем. Мальчик был копия Майкла, и это ее отчасти радовало, поскольку он вышел такой красавчик. С другой стороны, это было плохо, так как служило ей постоянным напоминанием о той единственной ночи.Для нее Майкл давно умер, и Дэни лишь надеялась, что больше никогда его не увидит.Сейчас ей было двадцать два, и она давно уже не была той наивной дурочкой, которая не знала, как обращаться с мужчинами. Оглядываясь назад, она представляла себя невинным агнцем, отданным на заклание. Как, должно быть, этот Майкл потешался над ее наивностью! «Хорошенькая девственница по имени Дэни. Я возьму ее за ручку и отведу прямо в номер. Ей это очень понравится. После чего я порхну на следующий невинный цветок».Будь он проклят!И все-таки справедливость восторжествовала — она вышла замуж, родила здорового мальчишку и получила высокооплачиваемую работу. Чего ей еще желать?Единственное, чего недоставало Дэни, это немного любви и нежности. Потому что после того единственного сношения — иначе этот кроличий контакт и не назовешь — Сэм к ней больше не прикоснулся. Вернее, он пытался, и не один раз, но эрекции не получалось. Впрочем, Дэни это не беспокоило. Наоборот, она вздохнула с облегчением: секс ее не интересовал. Хорошо, что Сэм был твердо убежден, что Винсент — его сын. Единственным человеком, знавшим, что это не так, была Анджела, но Дэни давно потеряла ее из виду.Теперь у нее была другая подруга — Джемини, хорошенькая брюнетка-француженка, танцевавшая с ней в одном шоу. Джемини была разведена, и у нее тоже был сын, Нандо, несколькими месяцами старше Винсента. Мальчики вместе играли, и матери собирались отдать их в один детский сад.Сэм француженку не любил, воспринимал ее как угрозу своей семье. Он хотел, чтобы Дэни с Винсентом принадлежали ему одному, и страшно их ревновал ко всем посторонним. Ревность находила выход в периодических вспышках раздражения, на которые Дэни старалась не обращать внимания.В общем и целом Сэм катился по наклонной. Он так и не сумел пережить исчезновения Эмили, а Дэни не смогла ему помочь забыть свое горе. Эмили присутствовала в их жизни постоянно, ее дух словно витал в воздухе, и Дэни научилась воспринимать это как должное.Ее спасением был Винсент.— Мамочка, я тебя люблю, — говорил он каждый вечер, когда она укладывала его в кроватку и читала сказку, чтобы затем отправиться на работу.— Спасибо, радость моя, — отвечала она и целовала его. — Мамочка тебя тоже любит. Больше всего на свете!Иногда, когда Сэм уходил в запой, Дэни нанимала няньку, несмотря на его протесты. Так и катилась ее жизнь. У нее был Винсент, и она сумела убедить себя, что больше ей ничего не нужно.Однажды, возвращаясь с сынишкой с рынка, Дэни заметила в толпе Мэнни Спивена. Ужасный момент! Дэни судорожно сжала детскую ручонку.— Что случилось, мам? — спросил Винсент, подняв на нее круглые глаза.— Ничего, — ответила Дэни.Мэнни Спивен прошел мимо, не обратив на них никакого внимания. Конечно, как он мог ее узнать! Столько лет прошло, и она сильно изменилась. На сцене Дэни была сверкающей богиней, а в повседневной жизни носила гладкую прическу и старушечьи очки, не пользовалась косметикой и выбирала платья поскромнее.Встреча с Мэнни всколыхнула в ее груди бурю воспоминаний. О том вечере, когда она увидела его в зале вместе с Майклом, о безобразных слухах, которые распускал о ней Мэнни. А главное — о том, как Майкл вернулся спустя несколько недель и как они провели вместе ту незабываемую ночь.Дьявол! Давно надо выкинуть его из головы.«Ты думаешь о нем только потому, что он — отец Винсента, — сказала себе Дэни. — И ты назвала сына в его честь».Она снова вспомнила, как они сидели с Майклом в кафе «Эстрадидо» и он сказал, что его полное имя Винченцо Майкл Кастеллино. И снова отругала себя за то, что никак не может забыть его.Дома Сэм с энтузиазмом бросился ей навстречу.— Слушай план! — возбужденно объявил он. — Мы станем миллионерами!Это была у него новая привычка — строить прожекты и уговаривать ее вложить деньги.— Что на этот раз, Сэм? — спросила она, разгружая сумки.— Ветряные мельницы! Представь себе, сейчас всем нужны ветряные мельницы. Это новая схема ухода от налогов. И я… — Он выдержал торжественную паузу. — Я буду их строить!— Ты собрался строить ветряные мельницы? — терпеливо переспросила Дэни.— Да! — Сэм деловито мерил шагами кухню. — Я уже кое с кем познакомился, мне обещали показать, как это делается.— Ты будешь их строить своими руками? Ты это хочешь сказать?— Нет. Я сколочу бригаду, а сам буду руководить.— Хорошая мысль, — вздохнула Дэни.— Я рад, что ты одобряешь, — просиял Сэм. — От тебя требуется только выделить на это дело десять косых.«Ну ясное дело, снова речь о моих деньгах».— Сэм, у меня таких денег нет, — ровным голосом произнесла она и добавила про себя:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46