Я один справлюсь на вахте.
– Я не нуждаюсь в жалости, мистер Хольцер, – сказал я сурово и развернул кресло к нему спиной, но тут же пожалел о своей резкости и, кашлянув, произнес. – Извини.
– Ничего страшного, сэр.
Его сочувственный тон почему-то действовал мне на нервы.
– Я буду в каюте, – бросил я, едва сдерживая раздражение. – Если что, звоните!
– Есть, сэр.
В каюте был полумрак.
– Тесс, – зашипела Аманда, едва я вошел. – Разбудишь его. Я вздохнул.
– Милая, нашего сына здесь нет. – Я опустился на корточки у ее кресла, взял за руку. – Он ушел. Теперь мы вдвоем.
– Как ушел? – На лице ее отразилось недоумение. – А, вспомнила. Ты выбросил его в шлюз. – Она задрожала. – Там холодно, Никки. Зачем ты это сделал? Ведь Нэйт там замерзнет!
Что я на это мог ответить? Я сжал ее руку, но она этого словно не заметила. Я принял душ, вернулся и сел на кровать.
Аманда села рядом.
– Я знаю, ты по нему тоже скучаешь. Ты так любил его. Нашего хорошего мальчика…
Я молчал, слезы мешали говоригь, к горлу подступил комок. Аманда обняла меня, я привлек ее к себе, и мы долго молча сидели в полумраке.
* * *
Трое суток прошли в напряженном ожидании. Беспризорники все чаще ссорились за ужином. Утихомирить их было непросто, только угрозами. Однажды случился неприятный инцидент. Крис Дакко обозвал одного из беспризорников электроссулем. Я не выдержал и тыльной стороной ладони шлепнул наглеца по губам. Тот замер на месте, с разбитой в кровь губой, а я зашагал к капитанскому мостику.
Через час, в сопровождении Филипа Таера, ко мне явился папаша Криса со своим сынком. И потребовал, чтобы Филип присутствовал при нашем разговоре.
– Как вы посмели избить моего сына! – брызгал на меня слюной Уолтер Дакко. – Как вы посмели!
– Он вел себя неподобающим образом, мистер Дакко, – ответил я.
Крис гримасничал, переминаясь с ноги на ногу.
– Мы заплатили за билеты! – вопил Уолтер Дакко. – Мы цивилизованные люди! Мой сын не ваш подчиненный! Вы не смеете и пальцем его его!
В чем-то он был прав. Трогать этого балбеса не следовало, но и допустить очередную потасовку было нельзя.
– Что я им сделал? – хныкал Крис. – Она сами обзываются, да еще как! Вы бы только слышали. Вы не имеете права…
– Вы еще несовершеннолетний, Кристофер, и находитесь на моем корабле. Еще раз позволите себе нечто подобное – пеняйте на себя!
– Вы не имеете…
Я оборвал его и ледяным тоном произнес:
– Последний раз вас предупреждаю. А теперь прошу покинуть центр управления.
– Но…
– Оба. Живо!
Я жестом приказал Филипу выпроводить непрошеных гостей. Таер взял было Уолтера Дакко за руку, но тот вырвался и пошел к двери, а следом за ним и его сынок.
Меня вдруг охватило беспокойство. Я сам не знал, хочу ли вернуться в каюту, но, как только меня сменил Алекс, покинул капитанский мостик.
Постоял у дверей каюты, но раздумал входить и решил немного побродить по кораблю. Навстречу мне попадались пассажиры. Они направлялись в комнату отдыха пообщаться и посмотреть видеофильмы.
Возле каюты гардемаринов по стойке «смирно» лицом к стене стоял Дерек Кэрр. Я остановился как вкопанный:
– Что случилось, мистер Кэрр?
– Приказ мистера Таера, сэр, – отрапортовал Дерек.
– Но ведь… Разве вы… Он… – От неожиданности я плохо соображал.
– Я без боя признал его старшинство, сэр. Два дня назад.
Меня охватила ярость. Я понимал, чего стоило Дереку это решение, и вот она, благодарность Филипа!
– Сам признал! И он смеет так с тобой обращаться?! Ну, я ему покажу! – Я решительно взялся за ручку двери.
– Нет, сэр! Пожалуйста! – взмолился он. Я не знал что и думать.
– Понимаете, сэр, я… я сам попросил мистера Таера. – Дерек покраснел. – Попросил отдавать мне такие приказы. Чтобы он видел, что я подчиняюсь ему.
Я не мог поверить своим ушам:
– Сам попросил?!
– Да, сэр, пусть почувствует себя старшим. Не беспокойтесь, все в порядке. Он не издевается надо мной. И поставил меня здесь совсем ненадолго. – Дерек помолчал, сделал глубокий вдох и выпалил: – Командир, пожалуйста, не вмешивайтесь. Прошу вас.
Меня качнуло, и я прислонился к стене.
– Но почему, Дерек? Зачем это тебе?
– Здесь нельзя без железной дисциплины. Я понял это после нападения чудищ. Мы с Таером не должны, не имеем права враждовать. Он старше, он и должен командовать. Это ненормально, когда младший поставлен над старшим. – Он слабо улыбнулся. – Кроме того, я в любой момент смогу вернуть себе старшинство, если захочу.
– Только не позволяй ему над собой издеваться, Дерек.
– Ни в коем случае, сэр.
– Обещай.
– Обещаю, сэр. Спасибо за заботу.
Я похлопал его по плечу и пошел дальше, переваривая на ходу полученную информацию. Какую цену Дерек заплатит за свое благородство? Надо будет посмотреть бортовой журнал. Если Филип снова начнет мучить гардемаринов бесконечными нарядами, спишу его «на берег». Навсегда.
Среди ночи появился корабль «Свобода». Завыла Сирена тревоги, и сердце у меня бешено заколотилось. Я немедленно связался с командиром Тенером и передал ему инструкции командира Дражинского. Через полчаса «Свобода» продолжила путь к следующей стоянке.
За ужином беспризорники вели себя на удивление тихо. Прямо как паиньки. Вчерашняя расправа с Крисом Дакко дала свои плоды, хотя я не сразу об этом догадался. Эдди вел себя заискивающе. Он поинтересовался, не продолжит ли Аманда давать им уроки. Я ответил, что непременно, как только почувствует себя лучше.
После ужина я пошел провожать беспризорников к каютам. У шлюза они начали дразнить часового, и мне пришлось на них прикрикнуть. Ребята мигом утихомирились. На мое командирское звание им было наплевать, и авторитетом я стал для них, лишь когда вправил мозги обитателю Верхнего Нью-Йорка.
Беспризорники не отпускали меня целых полчаса. Мелисса Чонг умерла, и им теперь не хватало того, кто бы заботился о них и учил уму-разуму. Алекса Тамарова, назначенного мною на должность воспитателя, они не очень-то слушались и со всеми своими проблемами обращались ко мне.
Ролла жаловалась, что ее бьет Жанна. Деке – что Грегор Аттани и его друзья по-прежнему дразнятся. Жанне нравится прическа Анни, а та не хочет сказать, кто ее сделал. Я постепенно привык к их тарабарщине и уличному жаргону.
Вырвавшись наконец от новых друзей, я поспешил в лазарет. Дверь открыл доктор Брос. Его помощников уже не было, они отдыхали у себя в каютах.
– Чем могу помочь, командир? – спросил доктор, усаживаясь в кресло в своем маленьком кабинете.
– В помощи нуждается Аманда.
– Ей не стало лучше?
– С ней творится что-то ужасное, она без конца плачет, а то вдруг начинает готовить малышу завтрак. У нас осталось много детских вещей: кроватка, одежда, детское питание. Все это напоминает о Нэйте. Может, убрать все это?
– Нет смысла. Ей надо выплакаться. А лучшее лекарство – время.
– А медицина, лекарства? Я имею в виду наркотики и транквилизаторы. – Господи, неужели он не понимает! Как больно мне об этом говорить! Мне и самому порой чудится прикосновение ручонки моего сына. – Доктор, помогите. Сделайте что-нибудь.
– Понимаете… При стрессе в крови резко повышается количество определенного гормона. Это – вредное для мозга вещество. И оно выводится из организма со слезами. Женщины плачут чаще, именно поэтому среди них реже встречаются душевнобольные. Попробую обследовать Аманду на предмет гормонального дисбаланса.
– Вы подозреваете шизофрению? – ужаснулся я.
– Дисбаланс гормонов вызывается не только шизофренией, командир. К сожалению, на борту корабля нет специального медицинского оборудования. Поэтому восстановить гормональный баланс в организме будет сложно. Шизофрения – всего лишь предположение. Диагноз может оказаться другим.
– Но хоть что-то можно сделать?
– Взять кровь на химический анализ. Это поможет поставить правильный диагноз. А может, подождать? Организм сам не справится?
– Сколько надо ждать?
– От недели до месяца. Если улучшения не будет, понадобятся срочные меры. Иначе в мозгу установится новый динамический стереотип, после чего вылечить ее будет гораздо труднее.
– Может, не надо ждать? – Мне так хотелось, чтобы Аманда стала прежней. Неужели я вслед за сыном потеряю жену! Сама эта мысль была невыносимой, и я гнал ее прочь. – Что, если ее состояние ухудшится?
– Если недолго повременить – это не повредит.
– Ладно, неделю подожду. Но как только тронемся в путь, приведу ее к вам на обследование.
На этом наш разговор закончился, и я вернулся в каюту.
Аманда как будто обрадовалась мне.
– Ой, Никки! Где ты так долго был? Пришлось чуть-чуть соврать:
– Занимался ссыльными. Аманда поморщилась:
– Не называй их так хотя бы при них.
– Кстати, – улыбнулся я, – Эдди сам их так называет, когда к ним обращается. Они обижаются, лишь когда говорят посторонние. – Я устало опустился в кресло, Аманда устроилась у меня на коленях.
– За что нам выпало такое несчастье, Никки? Господи, как мне его не хватает!
Я ничего не ответил, только обнял жену. Аманда снова была со мной. Какое счастье! Но вдруг она вскочила, чтобы накрыть Нэйта одеялом. И мое сердце снова сжалось от боли.
На следующий день с интервалом в несколько минут прибыли два корабля. Когда появился первый и завыла тревога, я опрометью помчался в центр управления. Тут же прибыл второй, «Гинденбург». Он вынырнул в семидесяти тысячах километров от нас. Мы обменялись опознавательными сигналами, и я сразу связался с командиром Эвертсом, доложил ему обстановку и передал приказ Дражинского лететь дальше. Вскоре «Гинденбург» исчез, преодолев световой барьер.
Тот же приказ я передал командиру Холлу, прибывшему на корабле «Союз».
– Я выше Дражинского по званию, Сифорт, и не обязан выполнять его приказы, – заявил Холл.
– Так точно, сэр. Но он выше меня и приказал передать вам его распоряжение!
– Понимаю. – Выражение лица Холла на экране смягчилось. – Вот незадача! Сам не знаю, что делать. Ведь неизвестно, куда делся адмирал.
– Так точно, сэр. – Сам-то я догадывался, куда делся адмирал, но об этом не стоило распространяться.
– Что ж, возможно, Дражинский прав. Попробую его догнать. Давно он улетел?
– Шесть суток назад, сэр. – Оставался день: Дражинский приказал ждать семь суток.
– Остальные корабли эскадры еще бог знает где. – Холл задумался. – Подождете еще несколько суток, Сифорт? Это не приказ, но так было бы лучше для эскадры.
– Хорошо, подожду.
– Еще трое суток, Сифорт. За это время все остальные корабли должны прибыть сюда, если не устроили где-нибудь стоянку.
– Есть, сэр.
Мы распрощались. Вскоре корабль Холла отбыл.
Я с нетерпением ждал окончания этой стоянки и почти все время проводил в центре управления. Утром просмотрел записи в бортовом журнале и выяснил, что Дерек Кэрр получил два наряда от старшего гардемарина Филипа Таера. Потерплю до пяти нарядов, а там держись, Филип!
После полудня в дверь постучали. Это явился Филип Таер. Он вытянулся по стойке «смирно», но я не спешил с командой «вольно».
– Сэр, хочу отменить некоторые наряды.
– Отменить? – удивился я.
– Так точно, сэр. – Филип покраснел.
– Наряды мистеру Кэрру?
– Так точно, сэр.
– Но почему, мистер Таер?
– Мистер Кэрр их не заслужил. – Филип смотрел мне прямо в глаза.
– Хорошо, – Мне стало легче. – Наряды мистеру Кэрру отменяются.
– Спасибо…
– Их получаете вы! – перебил я его и, к своему удивлению, заметил, что он нисколько не огорчен, а так же, как и я, испытал облегчение.
– Большое спасибо, командир. Спасибо! Разрешите идти?
– Да.
Филип поспешил к двери, но я его остановил:
– Мистер Таер, я вами доволен, правильное решение.
– Спасибо, сэр. – Филип расплылся в улыбке.
После вахты я не удержался и заглянул в спортзал, чуть-чуть приоткрыв дверь, чтобы меня не было видно. Филип Таер усердно отрабатывал наряды. Рядом тренировался Дерек. Оба как ни в чем не бывало болтали. Чудеса да и только!
На следующий день, когда мы с Баксом несли вахту, Рейф Трэдвел привел на мостик группу пассажиров. Они изъявили желание со мной поговорить. Некоторых я знал только в лицо, а с доктором Антонио, председателем Совета пассажиров, Уолтером Дакке и Эмилией Вальдес был знаком.
– Командир, – обратился ко мне Уолтер Дакко, – мы приобрели билеты на пассажирский корабль до планеты Надежда вовсе не для того, чтобы сутками стоять, да еще в опасном месте. Мы люди штатские, и с вашей стороны нечестно подвергать нас риску, связанному с боевыми действиями.
– Наш корабль не пассажирский, а военный, – возразил я, – и является частью Вооруженных Сил ООН.
– Допустим, но на борту более сотни гражданских лиц.
– Допустим?! – стукнул я кулаком по столу. – Но ведь при покупке билетов вас предупредили, что корабль военный!
– У нас не было выхода, другие корабли не летают к Надежде, – стоял на своем Уолтер Дакко.
– Мы просто хотим добраться до цели, командир, – вмешался доктор Антонио. – Поймите нас. Хорошо, что на вашем корабле есть оружие, по крайней мере для нас так безопаснее. Но лучше продолжить полет, чем ждать нападения чудищ.
– Я выполняю приказ, а приказы не обсуждают!
– Чей приказ? Адмирала? А где он, ваш адмирал? – Уолтер Дакко презрительно усмехнулся.
– Не имеет значения. Я, как и вы, хочу продолжить полет, но обязан выполнить приказ.
– И чудища снова нападут на корабль? – не сдавался доктор Антонио. – Вы вступите с ними в бой или уйдете со сверхсветовой скоростью? Мы вправе знать это.
– Вправе?! – заорал я.
Вакс Хольцер кашлянул, видимо, желая меня предостеречь, но я не обратил на это внимания.
– Да, вправе! Потому что рискуем жизнью.
– Несколько человек, кстати, уже погибли. Надеюсь, вы об этом не забыли, – ехидно заметил Уолтер Дакко. Я вскочил, сжав кулаки. Вакс вдруг доложил:
– Напряжение в норме, командир! – И указал на индикатор.
Напряжение бортовой электростанции и многочисленных блоков питания всегда было в норме, просто Вакс хотел поумерить мой пыл и хоть на секунду отвлечь.
– Что? – переспросил я. Маневр Вакса удался; я не успел рявкнуть на пассажиров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54