Я сказал ему, что думаю по этому делу. Селтзер выслушал меня, не высказывая своего мнения, зато заговорили его редакторы. Они были хорошо информированы о моей персоне, заявили мне, что я новичок в мире прессы и что меня, вероятно, подставила редакция журнала „Аргос“, занимавшаяся делом Сэма Шеппарда, или Эрл Стенли Гарднер (что, собственно, было одно и то же. – В. Б.), возглавляющий общество «Суд последней апелляции», которое в пятьдесят седьмом году подвергло братьев осужденного и их жён проверке на «Детекторе лжи» (все проверки дали отрицательный результат). Затем мне объяснили, что я не продержусь в своей роли и двух недель; заявили, что я всего лишь питаюсь прославиться на страницах газет, после чего уйду в сторону. И поэтому они не хотят иметь с этим ничего общего.
Когда они высказались, я обратился к их шефу. Я сказал: «Господин Селтзер, я считаю своим долгом предупредить вас, что, хотя у вас в. руках все козыри, какие только мозрю себе представить, что, вероятно, вам даже удастся убедить губернатора отдать несправедливое распоряжение и вы выиграете вначале, но… вы, господин Селтзер, пожилой человек, а мне двадцать восемь. У вас есть деньги и влияние, но все равно, рано или поздно, я нанесу вам поражение. И когда мне это удастся, я выставлю вас на посмешище перед общественным мнением. Над вами будут смеяться. Вы думаете, что умрете раньше, чем это случится, и пострадает только ваша репутация, но не ёы сами. Если же вы доживете до поражения, то станете посмешищем. Коллеги осудят вас за то, что вы зашли слишком далеко. Подумайте над этим, ведь это будет цена, которую вы заплатите за то, что отказались иметь дело с честным человеком, предложившим вам разумный и приемлемый компромисс…»
Я привожу столь пространную выдержку из рассказа адвоката Бейли в качестве характерной иллюстрации американских нравов, атмосферы, царящей в сфере правовых отношений «свободного мира». Часто «правда» оказывается на стороне того, у кого больше денег и крепче связи с сильными мира сего.
За кулисами этой фазы борьбы за пересмотр дела невинно осужденного было много интриг, неудачных переговоров, попыток переубедить предвзято настроенных высокопоставленных чиновников и тех, кто просто не желал вступать в конфликт с властями. Все вместе это представляло довольно неприглядную канитель, не имеющую ничего общего с законом и справедливостью.
В конце концов адвокату Ли Бейли удалось добиться пересмотра дела. Он пытался доказать судье Карлу А. Уэйнману, что появившиеся в прессе накануне и во время слушания дела Шеппарда в пятьдесят четвертом году статьи определенным образом повлияли на общественное мнение и решение присяжных, что последние не были строго изолированы, как это полагается при вынесении приговора, и имели возможность совещаться по телефону с третьими лицами по вопросу виновен подсудимый или нет. Сам судья заявил тогда, что подсудимый не виновен, однако продолжал вести процесс ив конечном итоге осудил Шеппарда.
Эти аргументы суд не мог игнорировать. 15 июля 1965 года федеральный судья Карл А. Уэйнман принял решение об освобождении Сэма Шеппарда. Аргументация этого решения заняла восемьдесят шесть страниц. Самым серьезным доводом при этом послужил тот факт, что суд пять раз нарушил права подсудимого, гарантированные конституцией. Что касается кампании против Шеппарда в печати, явившейся одной из причин правовой ошибки, то он заявил:
– Недобросовестные и предвзятые юристы, отказ присяжных прислушаться к мнению судьи, неправдивая информация в газетах и по радио, искусственно подогреваемая атмосфера вокруг процесса – каждая из этих реалий сама по себе свидетельствует, что конституционные права подсудимого были нарушены. Слушание дела Сэма Шеппарда не соответствовало закону и было несправедливым. Если и проходили когда-нибудь судебные разбирательства, на которых роль судьи играла пресса, то это как раз такой случай. Основы права и справедливость более всего были нарушены еженедельником «Кливленд пресс».
Десять лет Сэм Шеппард провел в тюрьме. Через три дня после освобождения он женился на Ариане Теббенйоган и, казалось, мог бы жить в мире и спокойствии, но… Сэма Шеппарда ожидало возобновление процесса в Апелляционном суде Соединенных Штатов. Дело в том, что судья Уэйнман не решил вопрос о виновности или невиновности Сэма Шеппарда, а только констатировал, что при его осуждении был нарушен закон. Поэтому суду графства Кайхога штата Огайо было указано в течение шестидесяти дней пересмотреть дело Шеппарда.
Апелляционный суд заседал в Акроне (штат Огайо), и судьи откровенно снова пытались отправить Шеппарда за решетку. Сложилась парадоксальная ситуация: один суд оставил дело открытым, и Сэм, внеся залог, остался на свободе, а другой суд 8 октября 1964 года вынес решение, согласно которому Шеппард в течение двадцати дней должен был вернуться в тюрьму. В конце концов слушание дела было передано в Верховный суд Соединенных Штатов.
Войне за справедливость не было видно конца. 24 октября 1966 года – двенадцать лет спустя после осуждения Сэма Шеппарда к пожизненному заключению, начался новый процесс. И вновь изучались подробности убийства Мэрилин Шеппард, заслушивались показания свидетелей и позиции юристов. Газетам было о чем писать, и репортажи из зала суда конкурировали с трансляциями бейсбольных матчей по количеству слушателей. Тотализатор в Лас-Вегасе принимал ставки на оправдание Шеппарда в размере двадцать к одному: Правда, в Кливленде букмекеры придерживались другой точки зрения – вероятность победы осужденного оценивалась шесть к пяти. В конце концов Сэм Шеппард выиграл – присяжные подтвердили его невиновность.
Он выиграл процесс, но проиграл жизнь. Теперь это был морально и физически сломленный человек. Не выдержав столь длительного психологического стресса, он поддерживал себя алкоголем и транквилизаторами. В день он выпивал до двух бутылок виски. Ему вернули диплом врача, но для Шеппарда он уже мало что значил. С Арианой Теббенйоган он развелся и поступил на работу в клинику Янгстауна (штат Огайо), но вскоре допустил непростительную ошибку, результатом которой стала смерть пациента, и ему снова грозил суд, правда, теперь уже за халатное отношение к обязанностям врача.
Он перебрался в Колумбус В США много городов с таким названием. Вероятно, имеется в виду г. Колумбус в штате Огайо. – Перев.

, где занялся частной практикой, но не добился успеха. И тут Шеппард поступил как настоящий американец: использовав громкую скандальную славу своего имени, он засел за написание мемуаров. Его менеджером стал некто Стрикленд, и они верили, что заработают кучу денег. Но их надежды не осуществились. Сэм Шеппард, женившийся к тому времени на двадцатилетней дочери Стрикленда, Колли, 6 апреля 1970 года был найден мертвым в своей квартире. Вскрытие показало, что сорокашестилетний врач принял смертельную дозу таблеток.
Дело доктора Сэма Шеппарда остается загадкой и по сей день. Кто же и с какой целью убил Мэрилин Шеппард? Немало людей с бойким пером пытались найти ответ. Но ни одна из версий не была достаточно доказана. По-видимому, ближе всех к истине подошел публицист Пол Холмс, который не только придерживался законов логики, но и неплохо разбирался в психологии. У преступника должны были быть веские мотивы для совершения убийства, к тому же в данном случае он должен был находиться в состоянии аффекта. У Сэма Шеппарда не было особых причин для убийства, а столь зверский способ вообще не соответствовал его характеру. Кроме того, как считали эксперты, он вряд ли мог нанести сам себе серьезные травмы.
Как считает Пол Холмс, такое преступление могла совершить ослепленная ревностью женщина. Стало известно, что у молодой и красивой Мэрилин было немало поклонников среди солидных женатых мужчин, и с некоторыми из них она тайно встречалась. Возможно, свет в окне виллы был знаком, что мужа нет дома. Ведь он часто вынужден был ночевать в клинике, у него была отдельная комната отдыха.
Вероятно, любовник, увидев свет в окне, открывал дверь ключом, полученным от любовницы, и проходил в спальню. Наведывался он часто, так как собака Шеппардов не лаяла. Видимо, хорошо его знала. Но в ту ночь любовнику не повезло. Ему не был опасен муж Мэрилин, спавший как мертвей. Опасность подстерегала его со стороны собственной ревнивой жены, проследившей за своим ловеласом-мужем. Донжуан спасся бегством, а ревнивая женщина набросилась на Мэрилин Шеппард, в спальне которой его застукала. Ослепленная яростью, она стала наносить удары тяжелым фонариком…
Сэм Шеппард проснулся от шума, бросился наверх и столкнулся на лестнице с любовником жены, который сбил его с ног и сильно избил. В это время его жена покинула место преступления и убежала на берег озера, где любовник оставил моторную лодку. Сэм Шеппард преследовал пытавшегося скрыться незнакомца. Произошла еще одна драка, и доктор Шеппард вновь потерпел поражение. Пока он лежал без сознания, его противник вернулся в дом, где поспешно и неубедительно инсценировал убийство с целью ограбления. Затем бросился к озеру, вскочил в моторную лодку и покинул место драмы.
Однако и эту версию не удалось доказать.
На похороны Сэма Шеппарда пришло всего несколько посторонних людей, а из родных присутствовал только брат Рихард. Его сын, которого все звали Чипом, находился в это время со Стивом Шеппардом в Европе и не сумел вовремя вернуться.
Стоял над могилой и адвокат Ли Бейли с большим букетом в руках. Дело Шеппарда принесло ему славу. Он со временем стал одним из самых известных адвокатов Соединенных Штатов, заработал миллионы на книге о различных случаях из практики криминалистов и стремился стать в своей области звездой первой величины. И это ему удалось, когда он взялся за дело Зеленого человека.

ДЕЛО ЗЕЛЕНОГО ЧЕЛОВЕКА

– Вызываем 15-А. 15-А, отвечайте, – раздалось из динамика.
– Отзовись, – сказал сержант Бенсон коллеге.
– 15-А слушает, это Джойс. Что случилось?
– Загляните в семьдесят седьмой номер по Гейнсборо-стрит.
– А что там произошло?
– Какое-то самоубийство.
– Хорошо, едем. Как его имя?
– Слезерс.
В квартале Бэк-Бей все улицы одинаковы. Во всем Бостоне улицы одинаковы. Отличается только центр города, где вздымаются громады небоскребов. Их немного в этом известном городе, меньше, чем в других крупных городах Соединенных Штатов, но они очень высокие.
Они остановились перед домом номер 11. У входа их ожидал молодой человек в очках на бледном лице. Когда полицейские выбрались из машины и «захлопнули дверцы, он подошел к ним и тихо сказал:
– Я Слезерс.
– Муж?
– Нет, сын.
Они вошли в дом. Квартира находилась на четвертом этаже.
– Мама повесилась, – сказал Юрис Слезерс, открывая дверь. – В последнее время у нее была депрессия. В ванной, на поясе домашнего халата…
Мертвую нашли на кухне, расположенной возле ванной комнаты.
– Вы перерезали пояс? – спросил полицейский Бенсон.
– Нет, я так ее и нашел.
– Здесь?
– Да.
– Но ведь вы сказали, что она повесилась в ванной?
– Я сначала хотел… Однако потом подумал и решил ее не трогать. Пошел и позвонил в полицейский участок.
Инспектор Джеймс Мёллон, тридцатичетырехлетий рослый блондин, патрулировал с сержантом Джоном Дрисколлом. Оба они были сотрудниками отдела по расследованию убийств. Они также слышали сообщение дежурного и решили, что он все равно через минуту-другую направит их на Гейнсборо-стрит, и поэтому на первом же перекрестке развернули машину и направились на место происшествия.
В квартиру они вошли около восьми часов вечера. На двери висела табличка с номером 3-F. Маленький коридорчик, гостиная с письменным столом, на нем настольная лампа, телефон. Везде порядок, лишь в столе было выдвинуто несколько ящиков. За столом сидел Джойс и составлял протокол.
– Самоубийство, инспектор, – сказал молодой полицейский. – Она на кухне.
Даже при беглом осмотре Меллону стало ясно, что о самоубийстве не может быть и речи. Госпожа Слезерс не повесилась на поясе от халата. Она была задушена и, возможно, изнасилована.
– Имя вашей матери? – спросил инспектор.
– Анна. Анна Слезерс.
– Сколько ей лет? То есть, сколько ей было лет?
– Пятьдесят пять.
– Столько ей не дашь.
– Так все говорили.
– Профессия?
– Она работала швеей на фабрике по обивке мебели. Получала шестьдесят долларов в неделю, если работала. Вы ведь знаете, сейчас трудно с работой. Вчера, например, во второй половине дня ее отправили домой, сказав прийти в понедельник утром.
– Что она делала, когда освободилась?
– Как обычно. Сделала покупки, приготовила ужин. Мы условились, что я приеду в семь. Видите ли, господин инспектор, недавно мы разъехались с матерью. Теперь я живу один.
– Почему?
– Мы постоянно ссорились.
– Из-за чего?
– Из-за всего. Действовали друг другу на нервы. Поэтому мы подыскали две квартиры. Мама переехала в эту, потому что отсюда недалеко до концертного зала «Симфони-холл», что на Хантингтон-авеню. Мама обожает симфоническую музыку… То есть обожала. Взгляните на пластинку в проигрывателе – «Тристан и Изольда».
– Она была вдовой?
– Нет, развелась лет двадцать назад.
– У вас есть родственники, господин Слезерс?
– Сестра. Майя. Уже несколько лет, как она вышла замуж и уехала в Мэриленд.
– Как вы обнаружили мертвую? Подробнее, пожалуйста. Боюсь, что речь идет об убийстве и очень отвратительном убийстве.
– Я подъехал к дому около семи…
– Откуда?
– Из Лексингтона.
– Где вы работаете?
– В «Эм-ай-ти Линкольн лэйборз». Техником.
– Итак, вы подъехали к дому…
– …Поднялся наверх и постучал в дверь квартиры. Никто не открывал…
– Я хотел бы еще узнать, господин Слезерс, чем вы сегодня занимались? Прежде всего, что вы делали после работы до семи часов вечера?
– Сегодня четверг, а по четвергам с утра я езжу в Кеймбридж к психотерапевту. У меня бывают депрессии. Поэтому я и посещаю психотерапевта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63