– Не больше десяти минут, – разрешил он, включая таймер системы контроля состояния пациента. – Вы и так ее уже измотали.
Дар сдержанно кивнул.
Лорис вытолкал из каюты недовольного Командора. Сова проводила их обоих обреченным взглядом.
– Нам надо поговорить, – тихо начал Дар.
– Нет.
– Ты должна спокойно меня выслушать...
– Нет.
– Ты должна понять, что...
– Нет!
Слова метались, как эхо в пустом ущелье, отскакивая от каменных стен.
– Нет, – убежденно повторила она.
Он готов был к упрекам, слезам, обвинениям. Готов был оправдываться, объяснять, просить прощения. Готов был считать виноватым во всем себя и только себя, как ответственного за нее мужчину. И готов был защищать ее, защищать, несмотря на упреки и обиды.
Он не был готов только к этому решительному «нет», произнесенному так, что Дар почти сразу понял, почувствовал, как будто знал заранее – «нет». Она отгородилась от него непробиваемой стеной.
Нельзя заставить слушать того, кто не хочет слышать. Она не заткнет уши, не закроет глаза, не выбежит из комнаты, не спрячет лицо у него на груди, не разрыдается от отчаянья. Она будет смотреть сквозь него холодным безразличным взглядом, чтобы в конце поставить жирную точку своим «нет».
Он вдруг понял. Понял ясно и отчетливо, так, как не понимал ее никогда прежде. То, чего он так опасался, для нее уже случилось и изменило ее до неузнаваемости. Это произошло чуть раньше, может быть несколькими днями, может быть часами, может, минутами, но без него. Он опоздал. Она успела пережить случившееся, перетерпеть его, переболеть им. Она уже успела что-то сломать в себе, жестоко и необратимо, вырвать его из себя с той же отчаянной болью, с какой вырезала жучок из своего тела. И принять решение, не посоветовавшись с ним, в одиночестве. Она все решила сама. И уже исполнила задуманное. Она рассталась с ним. Без слез, без упреков и без объяснений. Он смотрел на нее, пытаясь проникнуть за внешнюю невозмутимость ее болотно-зеленых глаз, и с ужасом осознавал свое бессилие что-то изменить.
– Хорошо, давай мы поговорим, когда ты успокоишься.
Он уже сам не верил в это, но не мог отказаться от последней попытки.
– Нет. – Вероятно, она сама устала от своих однозначных ответов, потому что добавила: – Я не смогу.
В абсолютной тишине раздался писк установленного Лорисом таймера. Десять минут истекли.
Их последние десять минут вместе.
Он развернулся и вышел из палаты. Он знал, что его никто не остановит: это было бы слишком хорошо.
Лорис увел Командора из госпиталя почти насильно. Если бы позволяли условия, он даже запер бы его где-нибудь подальше от Совы, но не смог найти помещения, подходящего для такого дела. Друзьям предоставили каюты, где жил, вероятно, обслуживающий персонал самого госпиталя, и запереть там Командора не представлялось никакой возможности: автоматика блокировки дверей одинаково реагировала на приказы как изнутри, так и снаружи.
– Какого черта его принесло? – Командор не мог успокоиться. – Ну зачем ты позволил ему остаться?
– Он имеет право с ней поговорить, – спокойно заметил Лорис. – Она – его жена.
– Она не хочет с ним разговаривать. Она же ясно сказала.
– Ну откуда ты знаешь? Они ведь любят друг друга. Она сможет простить.
– Благие намерения, – констатировал Командор. – Но не реальные. Она не простит.
– Она сама небезгрешна. Она украла у него пароль.
– Ты так говоришь, будто ты на его стороне. У тебя еще физиономия не зажила после столкновения с этим праведником.
– Не смей рассказывать про это Сове, – строго предупредил Лорис.
– Не смею! – фыркнул Командор. – Но будь моя воля... Не понимаю, почему ты его защищаешь.
Лорис с грустью покачал головой.
– Ты просто несправедлив к нему. Впрочем, насколько я успел заметить, у вас с ним взаимная антипатия. Дар Зорий неплохой человек. И по-своему он поступает правильно, – Лорис вздохнул. – Ему просто очень не повезло с Совой. Знаешь, есть такие люди, которые изначально, с рождения до смерти, вписаны в рамки какой-то системы. Нет, они не безликие исполнители, они – суть этой машины, лучшее, что у нее есть. Ее ходовая часть. Без них эта машина мертва и бесполезна. Орден для Зория – это не просто его работа, это его призвание, его служение. Но стоит выбить таких людей из их системы, и они теряются. Не то что они несамостоятельны, нет, просто все их достоинства имеют значение только там, внутри их мира. И поэтому ему сейчас гораздо тяжелее, чем Сове. Он взял на себя ответственность за нее – перед Орденом и за Орден – перед ней. Ты зря записал Зория в подлецы. Его беда в том, что он прав только тогда, когда права его система.
– Его система давит Сову!
– Но эта же система будет ее защищать. Мне это легче понять, чем тебе. У нас даже беспоместный сэрандос обязан до самой смерти защищать того, кого он принял под свое покровительство. Но в обмен на это он потребует подчинения своей воле. Нельзя получить защиту, не пожертвовав частью свободы. Вы с Совой этого не понимаете. Вы иначе воспитаны.
– Вот именно. Сова не захочет такой защиты. Она никогда не жила за чужой спиной. Она попробовала – ей не понравилось. Вот увидишь, теперь она будет очень ревностно беречь свою свободу.
– Но она уже согласилась сотрудничать.
– Это очень хрупкая договоренность. Едва они потребуют от нее больше, чем она готова терпеть, всякое сотрудничество мигом закончится.
– Я думаю, что Магистр тоже это понимает, и не станет злоупотреблять властью.
– Поживем – увидим, – с сомнением протянул Командор, вставая. – Я пойду, посмотрю, как она там.
– Никуда ты не пойдешь, – оборвал его порыв Лорис.
– Хорошо, – неожиданно согласился Командор. – Я и отсюда спрошу! – Он наморщил лоб, сосредоточиваясь, и добавил: – Правда, у меня такое ощущение, что у меня в голове все время присутствует кто-то лишний. А у тебя как?
– Два.
– Что два?
– Два лишних, – пояснил Лорис, – ты и Сова.
Проснувшись на следующее локальное утро, Сова узнала, что флагман уже пришвартовался в порту главной базы и троим пленникам предписано его покинуть.
К ним приставили надзирающего офицера, впрочем, настолько вежливого и корректного, что он даже постучал при входе. После этого Сова легко простила ему предложение усадить ее в ненавистное кресло с антигравом. Впрочем, от предложения этого она отказалась наотрез. Подоспевший на подмогу Лорис настоял на необходимости тренировки для ее ног, так что в итоге они сошлись на трости. Ходить Сова, в принципе, была способна, но для поддержания равновесия третья точка опоры была очень кстати.
Форму нужного размера ей доставили прямо в госпиталь. Сова с ужасом осмотрела серый комбинезон и куртку, примерила фуражку, бросила печальный взгляд на черные ботинки и со стоном залезла назад в термококон.
– Я бы на твоем месте все же оделся, – Командор, наблюдавший за ее мучениями, решил дать совет.
Стон из-под одеяла стал громче.
– Сова, шансов нет, – Командор решил напомнить ей о суровой неизбежности. – Крейсер разгружается. Или ты хочешь, чтобы тебя повезли на базу на кресле с антигравом?
Сова решительно выпуталась из термококона.
– Нет уж! Это еще смешнее.
– Ты отлично выглядишь, – Лорис решил подсластить пилюлю. – Даже мне страшно.
– Прекратите вы, оба! – Сова придирчиво осматривала свое отражение в зеркальной поверхности медицинского агрегата в изголовье кровати. – Хоть бы оружие дали. В утешение.
Зная об охране, выставленной у дверей палаты, Сова была готова следовать по главной базе Ордена под конвоем. Но сопровождающий офицер был один. Он лишь попросил ее не отставать и немедленно сообщить ему, если она почувствует себя плохо. Оказалось, что в Ордене служат не изверги.
– Куда нас ведут? – спросила Сова, неособенно надеясь на ответ.
Провожатый взглянул на часы и охотно пояснил:
– В шестнадцать тридцать у Магистра назначено заседание Капитула. Эксперты готовят отчет. Магистр настаивает на включении в текст хотя бы предварительных данных о ваших общих способностях. Нам нужно поторопиться. Я веду вас к экспертам.
– О! – Сова удовлетворенно потерла руки и злорадно пообещала, оборачиваясь к друзьям: – Сейчас, дорогие мои, вы на собственной шкуре прочувствуете, что значит быть лабораторной крысой!
Это была ее маленькая месть за насмешки по поводу военной формы.
– Вы напрасно так негативно относитесь к вашей будущей работе. – Их единственный конвоир вежливо, но укоризненно попенял Сове.
– А вы знаете, в чем она будет заключаться? – поинтересовался Командор.
– Точно сказать не могу. Но варианты более или менее известны. Скорее всего, для начала вам предложат службу в шифровальном управлении.
– Где? – изумлению Совы не было предела.
– В войсках связи, – пояснил провожатый и, видя ее непонимание, продолжил: – Например, существуют ситуации, когда передача информации по официальным каналам нежелательна: ее могут перехватить, расшифровать. Иногда нужно скрыть сам факт передачи. Ваши новые качества могут оказаться полезными при переговорах. Шифровальное управление курирует новейшие разработки Ордена в области связи.
– Вы сказали «для начала»? – переспросила Сова.
– Я полагаю, что Магистр в конечном итоге захочет видеть вас в своем разведуправлении. Но туда не попадают новички или случайные люди.
Сова попыталась оценить щедрость такого предложения.
– Постойте! Но Командору обещали работу по его специальности. И Лорису также.
– Не беспокойтесь, – упокоил ее провожатый. – Кадровая политика Ордена не предполагает насильственной смены специализации. – Он лукаво усмехнулся, обернувшись к Командору: – Ну подумайте, кому это надо? Зачем тратить уйму времени на ваше обучение какой-то новой специальности, когда вы уже являетесь специалистом в своей области? Гораздо больше пользы от вас будет в той сфере, где вы профессионал. Если же вас попросят изредка принимать участие в другой работе, то это ни в коем случае не нанесет ущерба вашим профессиональным интересам. Воспринимайте это как способ разнообразить жизнь, узнать что-то новое. И, кстати, улучшить свое материальное положение. За совмещение должностей в Ордене хорошо платят.
– Вы рекламируете своего работодателя, как профессиональный вербовщик, – фыркнула Сова.
Об охоте за мозгами, которую Орден вел по всей Федерации, на Земле всегда ходили анекдоты.
– А я и есть профессиональный вербовщик. – Офицер вытащил из кармана серой куртки визитку и протянул Сове: – Кадровая служба Ордена.
«Витор Ремен», – прочитала она, – «Доктор психологических наук. Старший приор. Кадровая служба».
Витор Ремен свое дело знал. Его присутствие никак нельзя было назвать навязчивым. Он охотно отвечал на вопросы, умело и вовремя льстил, был предупредителен и заботлив. Сова была готова к тому, что прямо с борта крейсера их доставят в какую-нибудь секретную лабораторию и начнут потрошить, но старший приор запланировал для них завтрак и даже небольшую обзорную экскурсию по центральной базе. С высоты полета глайдера столица Ордена смотрелась не особенно живописно: огромный порт остался позади, а лежащие внизу просторы были плотно застроены теми самыми типовыми зданиями, к которым Сова успела привыкнуть. В столице невозможно было заблудиться: идеально ровные параллели и меридианы улиц дробили город на сектора. В центре каждого сектора располагалась посадочная площадка для глайдеров. Площадки были пронумерованы гигантскими цифрами ярко-желтого цвета, так что найти нужную было не сложнее, чем сделать ставку за игровым столом казино, бросив фишки на счастливый номер.
Глайдер опустился на площадку под номером «46». Старший приор заботливо поинтересовался, как чувствует себя Сова, и, услышав ответ, галантно подал ей руку, помогая выйти из машины. Сова снова ощутила, как про себя усмехнулся при виде такой галантности Командор. Да, Витор Ремен отлично знал свое дело. Впервые за много лет Сове целенаправленно давали почувствовать себя не мутантом, обреченным на пожизненную изоляцию в силу своей ненормальности, а ценным сотрудником, чьи таланты и способности могут оказаться залогом будущего служебного роста. Всю дорогу старший приор вовсю расписывал открывающиеся перед тремя друзьями перспективы.
Сова улыбалась, и светлое будущее, что сулил им провожатый, не имело к этой улыбке никакого отношения. Причина такой перемены настроения крылась совсем в другом. Наверное, если бы Робинзону клятвенно пообещали вывезти его с необитаемого острова, то обещание само по себе обрадовало бы его куда меньше, чем сиюминутное появление Пятницы. Сова оглянулась. Позади нее, ни на шаг не отставая, шли целых два Пятницы. Все эти годы Сове было до слез обидно, что по какому-то неизвестному случайному принципу ненавистные странности в организме из всего экипажа «пропавшего» корабля достались ей одной и, помимо ее воли, вдруг отгородили ее от остальных людей, оставшихся «нормальными». Даже от самых близких. Признаваться в собственном эгоизме было стыдно, но избавиться от таких мыслей Сова не могла. Насколько легче было бы ей, если бы ее участь разделял кто-то еще. И вдруг «ее полку прибыло». Сова упорно не хотела видеть плюсы своего положения, пока такое положение она занимала в единственном числе. Но неожиданно это число увеличилось, и теперь наличие сразу трех «ненормальных» существенно меняло всю картину. Как говорится, за компанию... Ведь если на острове оказались сразу трое, остров уже нельзя назвать необитаемым.
Экспертов, вероятно, доставили на главную базу незадолго до прибытия крейсера. Лаборатория была наспех развернута в одном из помещений большого административного здания. Провожатый представил их руководителю группы, и пока эксперты настраивали оборудование для ментосканирования, успел не только убедить вновь прибывших в максимальной безопасности данной операции, но и потребовать для своих подопечных кофе. Сова была уверена, что кофе, как исключительно земной напиток, в Ордене не отыщется, но она ошиблась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53