Они должны были проверить передачу генетических изменений по наследству. И для этого взять яйцеклетки и сперму первого поколения, чтобы получить второе.
Копье чужого взгляда не исчезало, и профессор уже не мог остановиться, продолжая говорить, словно по принуждению:
– Это, конечно, наиболее вероятные предположения, и к тому же сделанные давно и не мною. Вы, наверное, гадаете, зачем я вам их пересказываю? Дело в том, что моей лаборатории удалось выявить группу генов, чья искаженная функция состояла в ускоренной регенерации организма Лаэрты Эвери. И я знаю: из генетического материала этого... объекта, как вы выражаетесь, уже получены еще какие-то специфичные гены. Я знаю, что их функции, якобы уже полностью изученные, чрезвычайно заинтересовали кое-кого в верхах. Я знаю, что эксперименты на животных уже проведены. И я знаю, что в новом проекте мои бывшие ученики уже собираются приступить к экспериментам с людьми.
Ему казалось, что копье проворачивается внутри его грудной клетки.
– То, что произошло двести лет назад, покажется детской шалостью по сравнению с тем, что может повториться сейчас – уже на новом уровне. Земля теряет влияние в Федерации, и вместе с влиянием правительство теряет осторожность. Тогда на подобные исследования не дали даже разрешения, а сейчас они будут проводиться нелегально, но под контролем правительства и на его деньги.
Магистр наконец спрятал свой взгляд под тяжелыми веками, дав профессору долгожданную передышку. Нервными пальцами профессор извлек из кармана аккуратно сложенный носовой платок и разрешил себе сделать то, о чем мечтал уже несколько минут – вытереть пот, обильно проступивший на лбу.
– Проект уже запущен? – после некоторого молчания спросил Магистр.
– Еще нет.
– Когда планируется запуск?
– Как только они найдут ее.
– Что найдут? – недоуменно переспросил Магистр.
– Объект, – подтвердил профессор, – Лаэрту Звери.
Дело принимало новый оборот.
– Она сбежала три года назад, – запоздало пояснил он.
– Сбежала и ее не нашли? – в тоне Магистра сквозило недоверие.
– Ее не искали.
– Почему?
Профессор замялся.
– Видите ли, – оправдываясь, начал он, – поначалу мы просто боялись. Лаэрта Эвери не стала бы молчать о проводившихся исследованиях. И хотя она мало знала, утечки подобной информации никто не желал. Мы нарушили сроки карантина, мы не сделали заявку на исследования, но что нам оставалось? Ведь первая мысль, которая приходит всем в голову: это брак Центра контроля рождаемости, то есть фактически нашей дочерней структуры. Кому хочется выносить сор из избы? У нас существует негласное правило: не вмешивать в подобные дела ни собственное правительство, ни федералов. По крайней мере до тех пор, пока не будет доказано, что нашей вины в деле нет. После ее побега мы были уверены, что все откроется, и ждали скандала. Пришлось, конечно, поставить в известность кое-кого из правительства и сочинить официальную версию ее пребывания в институте. Но время на поиски по горячим следам было упущено. Впрочем, мы были уверены тогда, что для дальнейших исследований легко сможем получить копию, клона. Никто не предполагал, что этот генетический материал окажется настолько ценным, а получить его возможно будет только из клеток оригинала. Конечно, когда дело попало под контроль правительства, ее начали искать. Но к тому времени она успела покинуть Землю.
Магистр понимающе кивал. Земляне могли вести поиски только в пределах своей планеты. Для объявления человека в международный розыск требовалось подать запрос в Орден, который имел право проверить обоснованность такого запроса. В общем потоке разыскиваемых Лаэрта Звери могла бы и не привлечь к себе внимания (мало ли кого и за что ищут по уголовным делам). Но не стоило забывать, что государство, на территории которого беглянку нашли бы, имело право решать вопрос о ее выдаче. И уж тут-то риск огласки нежелательных сведений существенно возрастал. Значит, искать Лаэрту Звери могли только неофициальным путем.
– И в настоящий момент ее местонахождение неизвестно?
– Оно известно уже около трех дней. Именно поэтому я настаивал на немедленной встрече, – в тоне профессора сквозил упрек.
– Точный адрес, – потребовал Магистр, игнорируя чужие эмоции.
– Я не знаю. Мне известно только то, что три года назад она зарегистрировала свое прибытие в порту торговой фактории Скорпиона на какой-то окраинной планете. Но у меня есть кадастровый номер. Вот: ЕС-1423. Местное название – Лоданис.
Магистр стремительно защелкал клавишами, проверяя по карте местонахождение планеты. Окраина. Отсталый мир.
– Поиски уже начались? – вопросы теперь сыпались один за другим.
– Да. Они уже отправились за ней и опережают вас как минимум на сутки.
– Какая роль ей отведена в этом проекте?
– Она нужна им для продолжения исследований. Нужны ее клетки, не только соматические, но и половые. Особенно половые – для нового проекта важно добиться наследования модифицированных признаков. А мы израсходовали почти все, что было взято в качестве образцов у оригинального объекта. Когда мне стало известно о новом проекте, я уничтожил все, что у меня оставалось. Но образцы были и в других лабораториях. Она нужна им – живая или мертвая. Живая, конечно, предпочтительнее, однако в крайнем случае они пойдут и на консервацию тела. Но живая она или мертвая – она не должна попасть к ним в руки.
Вот с этим утверждением Магистр был полностью согласен.
– Всем будет лучше, если она просто будет уничтожена, – неожиданно подытожил профессор.
После этих слов на лице Магистра впервые за весь разговор отразилось удивление, заметив которое, профессор предупреждающе вскинул руку:
– Подождите возражать. Это не крайняя мера, а лишь необходимая. Почетно быть гуманистом, но в данном случае мы имеем дело не с человеком, и моя цель – убедить в этом вас. Я должен вас предупредить. Мы столкнулись с опасным явлением, и степень его опасности нам неизвестна. А спектр непредсказуемых последствий может быть довольно широк – от эпидемии непонятной генетической заразы до... Я не знаю, до чего! Оно опасно само по себе.
– Из чего вы это заключаете?
– Из того, что любые свойства не могут оставаться неизменными. Даже за тот короткий срок, который Лаэрта Эвери провела в институте, за какие-то полгода, она изменилась. У нее еще более замедлился пульс, ускорилась регенерация. Сейчас, через три года, даже я не знаю, кого они привезут обратно. И привезут ли вообще!
– Профессор, мне нужны не страхи, а факты, – напомнил ему Магистр.
– Факты? Пожалуйста! Еще три года назад при ее побеге из института неизвестно кем и неизвестно как были выведены из строя все системы управления безопасностью. Мы предприняли собственное внутреннее расследование и собрали факты о многочисленных поломках кодовых замков, камер наблюдения, мониторов, но ни один специалист в итоге так и не смог назвать мне причины одновременного сбоя всей аппаратуры слежения. Починить ее так и не смогли. При отсутствии каких-либо видимых повреждений ни один прибор после того дня так и не заработал. Это произошло в ночь ее побега, когда посторонних людей в институте не было. Да, я не могу доказать, что причина полной остановки аппаратуры именно в организме Лаэрты Эвери, но таких совпадений не бывает. Вас это не убеждает?
Профессор бросил требовательный взгляд на Магистра. Ему были жизненно необходимы подтверждения, что его понимают. Тот кивнул:
– Я понимаю потенциальную опасность такого явления, особенно в условиях глобальных компьютерных систем управления, космопортов и тому подобное. Дальше.
– Я уже говорил вам о своем бывшем коллеге. Его сумасшествие...
– Дальше.
– Дальше вам придется выяснять самостоятельно, – не выдержав, бросил гость.
– Хорошо, – невозмутимо согласился хозяин, вновь взглянув на часы, и задал новый вопрос: – Кто и как ее ищет?
Профессор с отчаянием покачал головой:
– Я не знаю.
Магистр кивнул, но на сей раз нового вопроса не задал. Впервые с начала разговора профессор вдруг потерял его нить. Теперь ему казалось, что его выпотрошили, как труп при вскрытии, вытрясли всю информацию вместе со страхом, ненавистью и завистью, и он стал так же не нужен здесь, как и в собственном институте. Ну что ж, он ждал этого с самого начала. Он сделал то, ради чего так стремился сюда. Сделал – и может уходить.
Он устало поднялся, собираясь прощаться. Заметив это, Магистр тоже встал из-за стола.
– Какие у вас дальнейшие планы? – спросил руководитель Ордена.
Гость равнодушно пожал плечами.
– Не знаю. Вернусь на Землю.
– Мне не хочется вас огорчать, профессор, но, боюсь, возвращение невозможно. Скорее всего, ваше отсутствие не осталось незамеченным, и о вашем визите в Орден уже известно. Вы – незаменимый свидетель, и я обязан позаботиться о вашей безопасности. К тому же после того, как Лаэрта Эвери будет найдена, вы можете понадобиться в качестве эксперта. Поэтому я прошу вас отложить свое возвращение. Вы согласны?
Профессор Гауфман был согласен. В конце концов, доносчикам всегда полагалось вознаграждение.
Некоторое время после того, как за посетителем закрылась дверь, Магистр потратил, копируя все полученные материалы в свой компьютер. Только потом, вспомнив о чем-то, он протянул руку и нашарил кнопку, расположенную под крышкой стола. Панель в стене, замаскированная под зеркало, бесшумно сдвинулась в сторону, и из-за нее вышел высокий человек в серой военной форме.
Вошедший был не старше тридцати пяти, однако погоны полковника уже не позволяли назвать его молодым человеком. Рисуя его портрет, художник мог спокойно выбросить лишние краски. Погоны были единственным ярким пятном, бросавшимся в глаза. Волосы вошедшего, по-военному коротко подстриженные, были пепельного оттенка, на котором даже седина не оставляет слишком заметных следов. К светлым волосам прилагались поразительно светлые серые глаза. На первый взгляд такие глаза кажутся бледными и пустыми, на второй – непроницаемыми, а на третий понимаешь, что с их владельцем лучше не ссориться, потому что с таким же светлым и непроницаемым взглядом он способен, не моргнув, пустить вам пулю в лоб. Нос вошедшего когда-то был прямым, но с тех пор его как минимум дважды ломали. Линия переносицы в двух местах отклонялась от прямой, правда, не настолько, чтобы испортить мужественную красоту лица, а лишь настолько, чтобы показать: владелец абсолютно безразличен к своей внешности и в руки пластических хирургов отдаваться не намерен.
Он не сел в кресло, которое еще не успело остыть после длительного пребывания профессора, а прошелся по кабинету, разминая затекшие от долгого неподвижного сидения конечности.
– Ну и как тебе услышанное, Дар? – поинтересовался Магистр.
Его собеседник обернулся. Его лицо, как и лицо Магистра, выражало сейчас сомнение, вызванное то ли недостаточной убедительностью слов покинувшего кабинет гостя, то ли просто привычкой сомневаться в истинности любых слов, пока они не доказаны делом.
– Учти, – продолжил Магистр, – мне бы хотелось выслушать и твое мнение, прежде чем отдавать приказ.
– Услышанное, конечно, впечатляет, – последовал ответ, – но слишком много натяжек в логике.
– Он не сказал и половины из того, что знает.
– Вы тоже, – с улыбкой заметил его собеседник. – Но латынь была впечатляющей. Лично мне понадобился перевод.
Они рассмеялись.
– Профессор как всякий штатский человек, – усмехнулся Магистр, – считает, что нам, военным, не нужно знать больше, чем мы способны понять. Впрочем, это чувство у нас с ним взаимно.
– Операция «Мертвый сезон»? – Этот неопределенный, казалось бы, вопрос прозвучал неожиданно весомо.
– Ты-то откуда знаешь?
– В вашем тайном убежище, – полковник кивнул на зеркало, вновь надежно скрывшее потайную комнату, – стоит компьютер, подключенный к нашей сети. Вообще-то, я неплохо умею им пользоваться. А уровень моего доступа к секретным материалам вполне позволяет...
Магистр улыбнулся, но не стал тратить время, чтобы отдать должное чувству юмора собеседника.
– И что выяснил?
– Почти все, за исключением того, по чьему именно доносу Орден разнес в пыль эту планету.
Лицо Магистра посуровело.
– Это было двести лет назад. Тогда творились дела и похуже.
– Ну что ж, официальная версия причин взрыва мне тоже понравилась. Судя по всему, они действительно создали сверхрасу.
– Они создали трансогенетов, выродков, которые за сто лет перехватили управление планетой и руководство экспериментом. Иного выхода тогда просто не было. Это были не лучшие времена для Федерации – слишком много региональных конфликтов, которые оттягивали все силы Ордена. Иногда проблему лучше погасить в самом начале, чем потом веками ликвидировать ее последствия. А все эти идеи со сверхрасами и сверхчеловеками были слишком опасны.
– Разве сейчас они уже не опасны?
Магистр раздраженно дернул головой.
– Земляне с их наукой – это вечно нарывающая заноза, выдернуть которую невозможно! И чем больше от них пользы, тем больше от них проблем. Заканчивая любое дело на Земле, никогда нельзя быть уверенным, что ты его действительно закончил. Через сто лет оно опять вылезет с новыми неприятностями. Хорошо хоть, что они периодически грызутся между собой и регулярно доносят друг на друга. В любом случае, чтобы вмешаться, нам достаточно просто незаконности этих экспериментов.
– Доказательств нет. Надо создавать следственную группу. Придется работать не в открытую, иначе все улики будут уничтожены еще до того, как мы войдем в здание института. Пока мы учились ловить этих гениев на горячем, они учились хорошо от нас прятаться. Сбор доказательств – процесс долгий. Я распоряжусь о максимальном уровне секретности. Мне отправляться на Землю?
– Нет, Дар. Создать здесь группу и отправить ее на Землю под прикрытием несложно, этим займется следственное управление. В любом случае – одно другому не мешает. А ты – немедленно за главной уликой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53