– Сейчас она на пятьдесят километров ниже вас. Точнее, сигнал передатчика идет оттуда. Там настоящее пекло.
– Я тебе не верю. Я должен увидеть ее мертвой. Настрой для меня переход к ней.
– Это верная смерть, господин Жак. Это просто невозможно…
– Выполняй приказ!
Гигант с трудом поднялся на ноги и, ощупывая стены, нашел выход из комнаты. На обоях остались бурые полосы. Кровь всё еще сочилась из пальцев. Пошатываясь и всхлипывая, Жак, как привидение, спустился по захламленной лестнице.
– Переход включен. Идите направо, – потребовал робот.
– Я только что разучился ходить сквозь стены, – огрызнулся Жак. – Потерпи, пока я не выйду из дома.
Принц никак не мог найти входную дверь и наконец, наплевав на правила хорошего поведения в незнакомом мире, воспользовался бластером и прожег кирпичную кладку. Согнувшись в три погибели, он пролез сквозь дымящуюся дыру в стене.
– Куда идти? – спросил он.
– Прямо, пятьдесят метров.
Жак двинулся по узкому тротуару. Перед глазами всё плыло. В ушах слышался призрачный Элькин смех, а ее огромные, расширенные от удовольствия зрачки проступали из пелены, застилавшей взор, и казались более реальными, чем дома и безумное плоское небо. Гигант замычал и замотал головой, отгоняя наваждение. В своей жизни он схоронил столько друзей, что пора было бы привыкнуть к тому, что те, кого он любит, долго не живут. Но на этот раз всё было по-другому… Ему показалось, что умерла не она. Умер он. А то, что сейчас бредет по пустым улицам, – это фантом, случайное отражение того, кем он был раньше.
Навстречу ему попался местный житель, похожий на уродливого карлика. Жак даже не взглянул в его сторону. Карлик тоже остался равнодушен к пришельцу, не выразив ни малейшего интереса или удивления. Он просто проследовал мимо, погруженный в какие-то свои лилипутские заботы.
Жак медленно прошагал полсотни метров и вышел на площадь, окруженную с одной стороны всё теми же домами без окон, а с другой – небольшим сквериком, засаженным высохшими деревьями. Среди голых стволов виднелось каменное изваяние. Крылатый истукан протягивал Жаку свои потрескавшиеся руки и о чем-то молчаливо умолял его.
– Ну и где переход? – спросил Жак, оглядываясь по сторонам.
– Триста метров назад, – сообщил Че-Че.
– Что-то я тебя не очень понимаю.
– Я тоже не понимаю, как это могло произойти. Ваша метка на экране внезапно сместилась вперед.
Жак тяжело вздохнул и пошел по той же улице в обратную сторону. На этот раз он более внимательно смотрел по сторонам и заметил, что дома вокруг немного изменились. У них появились окна, а двери были не заварены листами железа. Они были заколочены досками. Неожиданно для себя Жак вышел на набережную. Он точно помнил, что раньше ее здесь не было. Перед ним простиралось огромное пустое пространство, ограниченное каменными парапетами. Черная, как смола, река текла в своих гранитных берегах, поражая воображение величественной мощью. Жак свернул налево и, повинуясь рекомендациям неугомонного робота, прошел еще двести метров, но перехода не нашел.
– Не могу разобраться, что происходит, – бормотал Че-Че. В наушниках было слышно, как он щелкает тумблерами и быстро стучит пальцами по клавиатуре. – Он постоянно сдвигается. Наверное, на таком расстоянии влияют даже самые маленькие погрешности.
– Сейчас попробую допросить туземца. Этот город постоянно меняется. Может, он поможет разобраться. – Жак направился наперерез еще одному или тому же самому одинокому прохожему.
Он взял карлика за плечо и повернул его уродливым лицом к себе. Тот дернулся и неожиданно вырвался из рук Жака.
– Не хочешь говорить, как хочешь, – буркнул гигант и, выхватив бластер, выстрелил туземцу в спину. Карлик упал. Некоторое время он всхлипывал, а потом затих. Жак угрюмо наблюдал за ним, пытаясь понять, что же произошло. Он никогда не замечал за собой желания делать кому-то больно без причины. Что на него накатило? Может быть, так повлияла смерть Эльки? Но при чем здесь этот невинный уродец?
Тело карлика вдруг шевельнулось, и Жак присел на корточки, чтобы получше разглядеть, что с ним происходит. Маленькое уродливое существо, которое только отдаленно напоминало гуманоида, медленно погружалось в покрытый асфальтом тротуар. Оно тонуло в нем. Через минуту на том месте, где лежал труп, не осталось ничего, что напоминало бы об убийстве.
– Че-Че, ты пытался спуститься ниже, туда, где погибла Элеонора? – спросил Жак и потрогал ладонью асфальт, поглотивший карлика. Он был чуть теплым и слегка дымился. – Или, может быть, Виктор отправился туда?
– Виктор отправился, но не туда. Виктор оказался предателем. Он убит, – промолвил робот. – А я пробовал добраться до госпожи Элеоноры. Я вам говорил: там очень высокая температура и гиперпереход не работает. Даже если вы прикажете, ничего не удастся сделать.
– Понятно. – Жак посмотрел на зажатый в руке «эстрих». – Прощай, Че-Че. Ты был хорошим другом.
– Господин Жак!
Гигант быстро, чтобы не передумать, приставил ствол лучемета к своему виску и нажал на курок. Боль пронзила голову. Свет померк, но не погас окончательно. Жак почувствовал, что почему-то не умер от смертельного ранения. Он снова проваливался вниз. Странный мир!
– Господин Жак!!! – взревели наушники в его ушных раковинах, и он даже не удивился, что может слышать.
– Чего тебе, Че-Че?
– Вы живы?!! – В голосе робота впервые появились оттенки человеческих эмоций. Похоже, что он был на грани истерики. – Ваше сердце не бьется, господин Жак!
– Спасибо, Че-Че. Я в курсе.
На этот раз промежуток между слоями этого мира, похожего на торт «Наполеон», был на редкость большим. Почти два часа Жак имел возможность наблюдать строение грунта в недрах планеты. Перед его глазами прошли толстые базальтовые монолиты, раскаленные озера магмы и мягкие грунтовые слои, населенные огромными вонючими слизняками. Жак не ощущал ни жара, ни холода, ни страха, ни радости. Единственное, что он чувствовал, – это то, что он умер, но утешения не нашел. Его сердце страдало точно так же, как если бы было живым.
– Господин Жак, – радостно завопили наушники, – расстояние между вами и тем местом, где я последний раз зафиксировал госпожу Элеонору, – пятнадцать метров. Передатчик и сейчас фиксируется там же.
– Отлично, Че-Че. Когда я вернусь, обязательно куплю тебе новое тело.
– Спасибо, господин Жак. Мне уже его пообещала купить Мульетта.
– Мулька? – удивился принц, но в этот момент скольжение вниз остановилось. Он очутился в узком и низком коридоре. Плоскости стен, словно издеваясь над законами перспективы, не сливались вдали в одну точку, а непостижимым образом образовывали трубу овального сечения. Почему-то у Жака возникла уверенность, что это всего лишь иллюзия, но размышлять над загадками своего восприятия он не стал.
Потолок буквально давил на плечи, прижимая его к полу. Принц скрипнул зубами и опустился на четвереньки. От стен и от самого воздуха исходил сильный жар, который почему-то совсем не обжигал. Жак почувствовал, что рукоятка лучемета в его руке вдруг стала мягкой. Он поднес ладонь к глазам и увидел, как огнеупорный оружейный металл плавится и, шипя, сползает по пальцам. Секунда, и лучемет большой блестящей каплей упал вниз и разбился на множество сверкающих брызг.
– Вы еще живы? – с чисто академическим интересом осведомился Че-Че.
– У меня бластер расплавился, – растерянно пробормотал Жак.
– Теперь понятно, почему передатчик Элеоноры замолчал. Ваш микрофон тоже скоро выйдет из строя.
Жак скосил глаза на край воротника. Крошечный микрофончик светился рубиновой звездочкой, но плавиться и не думал.
– Вроде цел. Элькин сигнал еще фиксируешь? – Робот не ответил.
– Че-Че! Ты куда пропал? Че-Че!
Жак почувствовал, как по мочке уха что-то течет. «Наушник сгорел». Жак вздохнул и пополз вперед. Двигаться на четвереньках было неудобно и к тому же очень унизительно для четвертого клона короля Тинора, но другого способа перемещения в подобных условиях просто не существовало. Широкие плечи гиганта время от времени касались стен, и гладкий материал, из которого они были сделаны, покрывался крупной рябью и долго дрожал, будто был сделан из жидкости. Жак крикнул, надеясь услышать что-нибудь в ответ, хотя бы эхо, но все звуки глохли в окружающем пространстве, как будто он кричал в подушку.

* * *

– Господин Пацик, сигнал передатчика объекта «альфа» прекратил работу. – Угрюмый голос кибера звучал глухо, как будто из-под земли. Хотя на самом деле глубоко под землей находился сам Пацик.
– Плевать, – усмехнулся Скабед. – Мне уже всё равно. Я умер, ты же знаешь.
– Принц Дкежрак тоже умер. Однако продолжает вести переговоры с роботом на борту «Эльсидоры».
Скабед провел рукой по гладкой поверхности, окружавшей его со всех сторон. Он уже больше недели сидел внутри герметичной сферы. Без воздуха, воды и пищи, но не испытывал жажды или голода. Недостаток кислорода тоже никак не сказывался на его самочувствии.
– И о чем же принц разговаривает с роботом? – равнодушно спросил Скабед.
– О том, что он умер.
Пацик захохотал. Виктор тоже от души веселился у него в голове. Скабед дал ему некоторую свободу, чтобы было с кем общаться, и они провели много времени в приятных беседах ни о чем. Землянин оказался весьма занятным собеседником, и Пацик даже решил, что даст ему свободу, когда всё закончится. Если, конечно, ему удастся выбраться отсюда.
– Как там Элька? – поинтересовался Виктор у Пацика.
– А какая разница. Живых здесь нет. Температура запредельная. Ее генетический код наверняка испарился, так же как и мой бластер. Кстати, Витя, у тебя есть какие-нибудь соображения по поводу нашего положения?
Мозг Виктора некоторое время не отвечал. Скабед с трудом поборол в себе искушение забраться в его нейроны и выведать, о чем Виктор сейчас думает. Если знать, какие мысли у того, с кем общаешься, то совсем неинтересно разговаривать. А болтовня – это единственное развлечение, которое у него сейчас осталось.
– Знаешь, Пацик, многие земляне уверены, что после гибели тела личность не умирает, а продолжает жить. Если человек был хороший, то он попадает в рай, а если не очень, то в ад. Похоже, что мы с тобой в аду и останемся здесь навсегда.
– Забавно, но у моего народа такие же поверья. Я только надеялся, что в преисподней будет немного веселее.
– Господин Пацик, шар, в котором вы находитесь, приближается к кристаллическому ядру планеты, – прошелестел Гедабас. На этот раз его слова звучали еще глуше, чем обычно. Казалось, что между Скабедом и кибером образовалось какое-то препятствие, трудно преодолимое для телепатических сигналов.
– Что он сказал? – переспросил Виктор, который так и не научился воспринимать мысли Гедабаса. Он только чувствовал, что идет передача информации извне.
– Ничего интересного, – пробурчал Скабед. Его не очень радовала должность переводчика при малоразумном существе.
Сфера, окружавшая их со всех сторон, внезапно задрожала и лопнула. Пацик зажмурился, но видеть почему-то не перестал. Он ничего не чувствовал, но хорошо различал какие-то световые пятна и серые облака, замелькавшие вокруг.
– Может быть, мы наконец-то умрем, – изрек Виктор.
– Хорошо бы, – согласился с ним Пацик.
Но мечте не суждено было сбыться. Скабед ощутил твердую поверхность под подошвами. Туман перед глазами рассеялся, и он понял, что стоит в центре огромного зала. Вокруг простиралось пустое, ничем не заполненное пространство. Стен не было видно, и только потолок низко нависал над головой. Время от времени на нем вспухали большие синие пузыри.
Громко чмокнув, они отделялись от гладкой поверхности, камнем падали вниз и проваливались сквозь пол, не оставляя после себя никаких следов.
Пацик двинулся вперед. Он не строил никаких предположений и даже не пытался угадать, что бы всё это могло значить. Он радовался хоть чему-то новому. Хоть какое-то развлечение в этом муторном мире. Заглянув в мозг Виктора, он убедился, что и у его попутчика поневоле тоже нет никаких мыслей. Он просто наблюдает.
Вдалеке что-то блеснуло. Пацик сощурился, пытаясь разглядеть, откуда исходит непонятный свет, но ничего увидеть не смог. Маленькая звездочка в безумной дали сразу же погасла, зато рядом с тем местом сразу же зажглась еще одна. Потом сразу несколько десятков вспыхнули справа и слева. Что-то зашуршало совсем рядом. Пацик оглянулся. В двух метрах от него быстро разгорался шар гиперперехода. Он переливался всеми цветами, которые могла воспринять сетчатка глаза донорского тела. Скабед кинулся к телепорту. Ему было всё равно, куда тот ведет, лишь бы выбраться из этого унылого подземелья. Навстречу ему из сверкающего тумана вывалилась жуткая шестиногая тварь. Она отбросила его ребристой грудью и занесла над ним свою зазубренную конечность. Пацик с трудом узнал в этом монстре скитмура. Обычно эти кровожадные существа были одеты в тяжелые скафандры и именно в них изображались во всех справочниках. Наверное, это был первый случай в истории, когда скитмуры предстали перед инопланетником в своем естественном обличье.
Пацика совсем не обрадовала роль первооткрывателя. Он проворно откатился в сторону и едва не угодил в челюсти монстру, появившемуся из соседнего телепорта. Выполнив замысловатый кульбит, Скабед бросился прочь. Каждую секунду рядом с ним вспыхивали всё новые и новые шары гиперпереходов, но он больше не стремился запрыгнуть в них, а старательно обегал. За спиной слышался скрежет. На мгновение оглянувшись, Пацик побежал еще быстрее. Армия скитмуров была неисчислима, и к ним постоянно прибывало подкрепление.
– По-моему, пять минут назад кто-то мечтал о смерти, – ехидно заметил Виктор, от которого ничего не зависело, и он мог позволить себе немного позубоскалить.
– Только не о такой! – заорал Скабед, усиленно работая ногами.
Сзади его кто-то толкнул. Пацик с разбега упал и проехал лицом по гладкому полу. Сверху по нему пробежала одна из тварей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83