Сильнее всего Касси смеялась при воспоминании о том, как превосходно Макс провернул одну операцию в «Золотом самородке». Им требовалось проникнуть в номер на пятом этаже. Заметив тележку ночной горничной у одного из номеров в глубине коридора. Макс вошел в чулан уборщицы, разделся там донага. Потом взъерошил волосы и пошел к тележке, прикрывая руками срам. Испугав женщину, он объяснил ей, что спал и поднялся выйти в туалет. Со сна по ошибке открыл не ту дверь, вышел из номера, и она захлопнулась за ним. Горничная, не желая затягивать общение с голым мужчиной, дала ему свой ключ, подходивший ко всем замкам. И они вошли в номер.
Особенно смешило Касси в этой истории то, что Максу требовалось одеться и вернуть горничной ключ. Но его одежда находилась в чулане в другом конце коридора. Макс вынужден был облачиться в одежду «объекта». Человек, в номер которого они вошли, был пониже Макса и тощим, как жердь. Весил, как минимум, на пятьдесят фунтов меньше, к тому же был гомосексуалистом, и его одежда откровенно говорила об этом. В общем, Макс шел по коридору к горничной в розовой рубашке с вырезом до пупка и в черных кожаных брюках, до того тесных, что он не мог сгибать колени.
Каждую ночь, заканчивая тренировку и собираясь спать, Касси прятала второй набор отмычек и вешала на вешалку с замками тяжелую зимнюю шубу. Наглухо застегивала ее, пряча замки, и возвращала в чулан в коридоре. Постоянно помня, что Телма Киббл может осуществить свою угрозу и появиться неожиданно, она не оставляла в доме никаких следов своих занятий.
Но Киббл никоим образом не напоминала о себе. Очевидно, даже не звонила Рэю Моралесу, чтобы справиться о поведении Касси и ее работе. Касси думала, что инспектор просто перегружена множеством обязанностей. Несмотря на сделанное ей суровое предупреждение, Киббл, видимо, имела на руках десятки сложных дел, которые больше требовали служебных визитов.
* * *
Ожидая звонка Лео, Касси не изменяла своим привычкам. Каждое утро она отправлялась на пробежку к Голливудскому водохранилищу, дважды огибала его, пересекая Малхолландскую плотину. Эта пробежка являлась искуплением более раннего ритуала; она подъезжала к фермерскому рынку в Ферфаксе, покупала кофе и пончики в закусочной Боба. Несла свой завтрак в машину, ехала в каньон Лорел и, если находилось свободное место, останавливалась неподалеку от площадки для игр школы «Страна чудес».
Запивая пончики дымящимся черным кофе, Касси наблюдала, как родители оставляют там детей, и они играют перед утренним звонком. Взгляд скользил по игорной площадке, пока не находил детсадовских девочек, обычно тесно обступавших свою воспитательницу – женщину, которая казалась очень заботливой и доброй. Касси вглядывалась в детвору и каждое утро выискивала одно и то же лицо. Девочку с надписью на ранце «Доброго дня» и улыбающейся рожицей. Касси наблюдала, как этот ярко-желтый ранец движется и подскакивает в толпе. Она не теряла девочку из виду, пока не звенел звонок и детей вели в классы. Затем Касси сминала пакет из-под пончиков, заводила мотор и ехала к водохранилищу доводить тело и ум почти до изнеможения.
6
Ответного звонка от Лео Касси дождалась на пятнадцатый день. Она сидела у себя в кабинете, просматривала с Рэем Моралесом цифры в ведомости встречных продаж и услышала, как по громкоговорителю смотрового зала объявили ее фамилию. Ей звонили на коммутатор агентства. Ушедшая с головой в работу, она машинально подняла трубку и нажала кнопку.
– Это Касси Блэк, подождать можете?
– Конечно.
Она узнала голос по этому единственному слову. Замерла, чувствуя, как вниз по спине ползет холод, потом положила трубку. В груди забурлило волнение.
– Что с тобой? – спросил Моралес.
– Ничего. Мне нужно поговорить.
– Ну так говори.
– Не в твоем присутствии. Это личное.
– Что ж, ладно.
На лице Рэя появилось недовольное, пожалуй, даже обиженное выражение. Видимо, по слову личное он решил, что ей звонит любовник. Два дня назад Касси мягко дала ему отпор, когда он пригласил ее поужинать вместе после работы. Слишком поздно он сделал наконец свой ход. Касси ждала вестей от Лео и не хотела создавать себе сложностей интрижкой с Рэем. Если все пойдет по плану, то получится, что она оказала ему услугу, не сойдясь с ним. Ему нечего будет скрывать, когда явится с расспросами полиция.
Рэй сказал, что если Касси хочет закончить работу над ведомостью, то он будет у себя в кабинете. Вышел и, не дожидаясь просьбы, закрыл за собой дверь. Касси подалась вперед и глянула в щель под дверью. Рэй стоял у самой двери, надеясь подслушать разговор.
– Рэй?
Он не ответил, но Касси видела, как его ступни удалились. Она взяла трубку.
– Алло?
– Ты в пробную поездку ездила?
– Извини.
– Ну вот, я нашел кое-что для тебя.
Касси даже утратила дар речи. В ее кровь с силой хлынул адреналин. Наркотик преступления. У нее уже было такое чувство, будто она стоит на краю утеса. И вот настала пора шагнуть вперед. Теперь или никогда. Люди, которые спускались в бочке по водопадам, не испытывали ничего подобного.
Голос Лео разрушил чары:
– Только я не уверен, что дело тебе понравится.
Касси сглотнула.
– Почему?
– Поговорим обо всем при встрече.
– Где и когда?
– Приезжай ко мне. Только не откладывай в долгий ящик. Либо сегодня вечером, либо завтра утром, пораньше. Ответ нужно дать завтра к вечеру, иначе дело сорвется.
– Ладно, сегодня вечером после работы. Живешь все там же?
– Безвыездно. И вот еще что. Я включаю автоответчик и записываю дальнейший разговор на пленку. Детка, ты знаешь, как я к тебе отношусь, но прошло много времени. Не обижайся, это просто предосторожность. После нескольких неприятных случаев здесь все взяли такую манеру. Начнем. Сотрудничаешь ли ты в настоящее время с каким-нибудь правоохранительным ведомством?
– Лео...
– Не называй меня по имени. Только отвечай на вопрос. Извини, но такая предосторожность необходима. Люди здесь повсюду расставляют ловушки.
– Нет, Лео, не сотрудничаю. Если бы хотела, то могла бы выдать тебя, еще сидя в Хай-Дезерт. Там кто только не предлагал мне заключить сделку, но я на это не пошла.
– Да, не пошла, и ты знаешь, что я отблагодарил тебя за это. Разве я не заботился о тебе, когда мог? Один только частный детектив, который тебе потребовался, обошелся мне в пять тысяч.
– Ты заботился обо мне, Лео. Я этого не забуду.
– Хорошо бы ты забыла, что у меня есть имя.
– Извини.
– Ну хватит. Запись выключена. Можно продолжать. До скорой встречи. Соблюдай...
– Ты раздобыл паспорта?
Пауза.
– Нет еще. Как только выйду из дома, позвоню, наведу справки. Идет?
– Идет, но они мне понадобятся в ближайшее время.
– Передам. До скорого. Соблюдай все правила предосторожности.
Касси положила трубку и повела взглядом вверх по стене рядом с дверью. Остановился он на приклеенном плакате. Там женщина в крохотном бикини шла по залитому солнцем пляжу. Позади нее, у самой кромки прибоя, было небрежно написано: ТАИТИ!
– За место, где вокруг не пустыня, а океан, – произнесла Касси вслух.
7
Касси ехала в западном направлении по бульвару Сансет. Верх «порше» был опущен. Ей приятно было слышать урчание двигателя, передающееся через сиденье, и низкие гортанные звуки на поворотах. В Беверли-Глен она свернула на север, проехала по извилистому каньону и спустилась в Вэлли.
Лео Ренфро жил в Тарзане, в квартале к северу от бульвара Вентура, на улице, упиравшейся в скоростное шоссе № 101. Его маленький, выстроенный после войны дом ничем не выделялся среди окружающих, и это вполне устаивало Лео. Он выжил благодаря неприметности, способности затеряться среди других.
Касси миновала его дом, не притормаживая, и стала объезжать прилегающие кварталы, вглядываясь в каждую стоящую машину: нет ли среди них оборудованных для наблюдения фургонов с зеркальными стеклами, легковушек с дополнительными антеннами, пикапов с прицепами-дачами позади. Один фургон привлек ее внимание. Судя по надписи на боковой стенке, это была машина ремонтников водопровода. Стояла она перед домом в квартале позади того, где жил Лео. Касси проехала мимо машины, потом развернулась, вернулась, в полуквартале от фургона прижалась к бровке и остановилась. Стала наблюдать, нет ли шевеления за его стеклом, покачиваний кузова при движении людей внутри, каких-то признаков жизни. Все было спокойно, но Касси продолжала наблюдать десять минут, пока не увидела, как из дома вышел человек в синем комбинезоне и направился к фургону. Открыв боковую дверцу, он влез внутрь. Через несколько секунд осторожно опустил на землю тяжелый станок для гнутья труб. Потом спрыгнул, запер дверцу и покатил станок к парадной двери дома. Касси он показался не внушающим подозрений. Она завела мотор «порше», сделала еще один объезд близлежащих улиц и вернулась к дому Лео. Поставила машину у тротуара перед домом и напомнила себе, что не нужно обращать внимания на его параноидную мнительность. Она помнила все правила и предосторожности, которые Лео излагал им с Максом перед работой. Не бранитесь перед делом, не ешьте курятину, ни в коем случае не надевайте красные головные уборы, и так далее, и так далее. Касси считала все это бабьими сказками.
До того последнего вечера в «Клеопатре».
Подойдя к парадной двери, Касси взглянула на балки под выступом крыши и увидела, что старая камера слежения по-прежнему на месте. Задалась вопросом, действует ли до сих пор эта штука, и получила ответ, когда Лео открыл дверь раньше, чем Касси постучала. Улыбнулась:
– Значит, работает все еще.
– Конечно, работает. Скоро уже восемь лет. Женщина, которая ее устанавливала, давала гарантию, что этой камеры мне хватит на всю жизнь, и я поверил. Никто не разбирался в таких делах лучше ее. – Он улыбнулся: – Как поживаешь, Касси? Заходи.
И отступил назад, пропуская ее. Подтянутому, среднего сложения Лео Ренфро недавно исполнилось сорок лет. Редеющие волосы его поседели. Они были уже тронуты сединой почти десять лет назад, когда Касси познакомилась с ним. Лео объяснил, что ему пришлось очень быстро взрослеть. Он, можно сказать, вырастил Макса, сводного брата, после того как их мать задавил пьяный водитель. Кто был отцом Лео, неизвестно. Отец Макса отбывал срок в Неваде за вооруженное ограбление.
Касси вошла в дом, и Лео заключил ее в крепкие, медвежьи объятия. Ей это было приятно. Утешающе, словно дома.
– Привет, детка, – сказал он торжественным, любящим тоном.
– Лео, – промолвила она и отступила на шаг с обеспокоенным выражением на лице. – Теперь, надеюсь, можно называть тебя по имени?
Он засмеялся, указал в глубь дома и повел Касси к своему кабинету – уютной, обшитой деревянными панелями комнате, окна которой выходили на плавательный бассейн.
– Ты хорошо выглядишь, Касси. Замечательно. Мне нравится твоя короткая стрижка. Сохранилась после Хай-Дезерт? Как там называют женщин с мужскими прическами?
Лео оглянулся и подмигнул ей.
– Ты, Лео, тоже выглядишь хорошо. Совсем по-прежнему.
Он снова оглянулся, и они улыбнулись друг другу. За те годы, что Касси не видела его, Лео почти не изменился. Волосы, пожалуй, слегка поредели, но, как и раньше, он был сильно загорелым, подтянутым. Она решила, что он по-прежнему занимается йогой и плавает по утрам, желая оставаться в форме.
В гостиной им пришлось огибать кушетку, обращенную к углу комнаты, а не к камину. Это заставило Касси оглядеть комнату, и она обратила внимание, что вся мебель расположена странным образом, словно камина – несомненного центра помещения – не существовало.
– Когда буду уходить, напомни, чтобы я записала телефон твоего художника по интерьеру, – сказала она. – Это что за стиль – постмодернистский художественный беспорядок?
– Знаю, знаю. Я только что расставил все по правилам фэн-шуй, и ничего лучшего сделать не могу. Пока что.
– Фэн... как дальше?
– Фэн-шуй. Это китайское искусство гармоничной планировки. Фэн-шуй.
Касси вспомнила, что читала о фэн-шуй. О том, что у просвещенных жителей Лос-Анджелеса это новейший надомный промысел.
– Этот дом обречен, – продолжал Лео. – Повсюду дурные флюиды. Я чувствую себя как Дик Ван Дайк – вхожу в комнату и спотыкаюсь о мебель. Надо бы переехать отсюда. Но я живу здесь давно, бассейн во дворе и все такое прочее. Даже не знаю, как быть.
Они вошли в кабинет. Письменный стол Лео стоял у стены рядом с выходившими к бассейну застекленными раздвижными дверями. У противоположной стены возвышались десятки ящиков шампанского. Увидев их, Касси замерла. Раньше Лео Ренфро, на которого она работала, никогда не держал в доме краденое. Он был посредником, организовывал дела и сбыт краденого, но всегда избегал физического соседства с ним, если то были не наличные. Шампанское прямо у него в кабинете заставило Касси подумать, что она делает здесь. Может, Лео совершенно изменился после смерти Макса? Она застыла в дверном проеме, словно боясь войти. Лео зашел за письменный стол и взглянул на нее.
– В чем дело?
Касси указала на ящики, полностью закрывавшие стену. На ее взгляд, их было не меньше пятидесяти.
– Лео, ты никогда не держал добычу у себя в доме. Это не только опасно, но и глупо. Ты...
– Ну-ну, не паникуй. Тут все совершенно законно. Я купил шампанское – заказал через оптовую фирму. Это вложение капитала.
– Во что?
– В будущее. Вот смотри. Празднества по случаю наступления нового тысячелетия исчерпают все запасы шампанского. Во всем мире. То, что останется, неимоверно взлетит в цене, и я окажусь хозяином положения. Ко мне будут обращаться все рестораны города. Видела бы ты мой гараж. Там пятьсот ящиков. Шесть тысяч бутылок. Я удвою оптовую цену и положу в карман двести тысяч минимум. Хочешь принять в этом участие? У меня есть инвесторы.
Касси вошла в комнату и взглянула сквозь застекленные двери на мерцающую поверхность бассейна. Вода была подсвечена снизу и сияла, как голубой неон в ночи.
– Мне это не по карману.
Ей было видно, как автоматический вакуумный очиститель медленно двигался по дну, за ним тянулась всасывающая труба, мешок-мусоросборник волнообразно покачивался, будто призрак.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38