— Ведь ясно же — он нас опознал, видел, что мы крутимся по всей округе. Вот я и подумал: надо приплести вора, это отвлечёт его внимание, пусть думает, шныряем мы только из-за того, чтобы разыскать награбленное. И видишь, очень хорошо сбили его с толку! Во всяком случае подбросили проблему, теперь ему не до нас.Девочка открыла было рот, чтобы возразить, но раздумала. Потом все-таки отыскала аргумент.— Твоя тактика хороша лишь в том случае, если он намекал на сокровища. Если же о сокровищах не имеет понятия, но тесно связан с воровской шайкой…— Более чем уверен — связан! — перебил её брат.— Тогда не стоило информировать его о наших открытиях.— Не дрейфь! Сейчас он наверняка отчалил к себе в Махдию. Этой же ночью отвалим глыбу у входа в пещеру, хватаем сокровища и сматываемся!— Спятил? Куда же мы сматываемся? Павлик спохватился.— Ну, не знаю… Алжир велик. Сестра издевательски заметила:— Действительно велик. Сматываемся в пустыню, там закапываемся в песок и сидим. Так?— Не знаю… Нет, конечно, не закапываемся, но и в Польшу уезжать ещё рано, и не хотелось бы раньше времени, столько тут ещё не видали! Да нет, хватаем сокровища и прячем! А самим прятаться нет смысла, никто же не узнает, что это мы.— Во всяком случае придётся нам с тобой ещё раз хорошенько вымыть головы, чтобы следа чёрной краски не осталось. А эта хна такая едучая! И смотри мне, не проговорись — мы никуда не ходили, ничего не знаем. Если арабы на нас накапают, не признаваться. Мы тут ни при чем, это арабские дети там околачивались, а не мы. Понял?— Да понял, понял! В конце концов, откуда им знать, кто забрал сокровища?— А ты что, можешь взорвать глыбу шёпотом?— Как ты сказала? — не понял брат. Сестра пояснила:— Сможешь произвести взрыв таким образом, что никто не услышит? Насколько мне известно, взрывы всегда жутко громкие, значит, сбежится весь город. И даже дурак поймёт, что-то там было…— Но никто не узнает, что, потому как мы успеем унести сокровища.— А если не успеем?Павлик задумчиво крутил в руках мяч.— Да ладно тебе, — наконец сказал он, — мы рискуем, понятное дело, но всего не предусмотришь. Даже если там какие-то сокровища и останутся, пускай забирают, я не жадный. Главное, чтобы никаких следов не оставить, тогда на нас ни в жизнь не выйдут. А потом будем вести себя осмотрительно, вот до нас никто и не доберётся.У Яночки не было такой уверенности, но не отказываться же от поисков сокровищ, из-за чего они, собственно, и приехали в Алжир! Павлик прав в одном: надо как можно скорее провернуть всю операцию и потом затаиться.— Хорошо! — сказала она наконец.За дело! Немедленно принимайся за изготовление запального шнура, ему ещё высохнуть надо. Провернём операцию сегодня же ночью.Сквозь ночную дымку просвечивала половина луны и довольно сносно освещала землю. Было уже поздно, около трех ночи. Яночка с Павликом притаились у подножья горы и выслали на разведку Хабра. На операцию двинулись с большим опозданием, но не по своей вине. В этот вечер к Хабровичам пришли гости и просидели до полуночи. После их ухода мама наводила порядок в гостиной и мыла посуду. Потом пришлось подождать, пока отец с матерью не заснули, и только тогда выйти из дому. Дом и калитку дети заперли, ключ забрали с собой. Правда Яночка сомневалась, стоит ли так поступать, но брат был настроен решительно.— Не хватало ещё, чтобы обокрали дом, когда мы отправимся за сокровищами! А обокрадут, как пить дать, если не запрём.Хабр вернулся и сообщил, что вокруг все спокойно, ни одной живой души поблизости. Яночка с Павликом смело направились к пещере.На всякий случай волшебную лампу захватили с собой, но в пещере Павлик пользовался только электрическим фонариком. Его, как и лампу, несла Яночка. Мальчик тащил в одной руке большую пластиковую сумку, набитую взрывчаткой, в другой — запальный шнур. И то, и другое удалось доставить на место благополучно.Оставив Хабра сторожить снаружи, Яночка с Павликом пролезли в пещеру. Яночка светила фонариком, Павлик принялся за подготовку взрыва. Воткнув конец запального шнура в сумку со взрывчатой смесью, Павлик крепко-накрепко обвязал верёвкой пластик вокруг шнура, затем вырыл яму под круглой каменной глыбой и заложил в неё сумку со взрывчаткой, стараясь, чтобы она оказалась как раз под буквой «5». Метр бикфордова шнура аккуратно разложил на полу пещеры и ещё раз внимательно осмотрел дело рук своих.— Ну, вроде порядок! — удовлетворённо заявил он.Когда рванёт, глыба обязательно отвалится, никуда ей не деться. Выйди и стой у входа, а когда я подожгу шнур, сразу беги в укрытие. Чтобы я не наскочил на тебя, когда сам выскочу.Прижимая к груди торбу с драгоценной лампой, Яночка задом выбралась из пещеры и замерла у входа, светя фонариком внутрь. Она видела, как Павлик зажёг спичку и поднёс её к концу шнура. Шнур загорелся сразу, огонёк весело побежал по скрученным нитям, пропитанным зажигательной смесью. Яночка побежала тоже.Павлик не медля выскочил из пещеры. Яночка бежала к выходу из каменоломни, шёпотом призывая к себе Хабра. Оглянувшись и убедившись, что запальный шнур продолжает гореть, Павлик со всех ног бросился за ними.Укрытие находилось в тридцати метрах от пещеры, за выступом высокой скалы. Добежав туда одновременно с Яночкой, Павлик выхватил у сестры фонарик и посветил себе на часы. Дети укрылись за скалой, прижались к земле и в напряжении стали ждать.— Одиннадцать секунд прошло с того момента, как я поджёг шнур,шёпотом считал Павлик.Двенадцать, тринадцать… восемнадцать…Оба напряжённо всматривались в секундную стрелку, которая почему-то ползла жутко медленно.— Тридцать пять,бормотал Павлик.Мы бы десять раз успели даже до дому добежать! Надо было сделать шнур покороче. Сорок…Когда истекла минута, нервы детей не выдержали. Павлик сжал коленями обе руки — и ту, на которой часы, и ту, в которой фонарик. Очень уж они тряслись от волнения, стрелка прыгала. Хабр сделал попытку высвободиться из Яночкиных объятий, но девочка его не пустила.— Минута пятнадцать, минута шестнадцать,в панике считал Павлик.Насчитав полторы минуты, считать перестал. Что там могло произойти? Не ошибся же он в расчётах.Весёлый огонёк в пещере бодро бежал по шнуру, то останавливаясь, то снова припуская. Вот он добрался до начала пластиковой сумки с взрывчаткой. К сожалению, пластик оказался того сорта, который от огня плавится. Он и расплавился, превратившись в обуглившийся твёрдый шарик. Добежав до шарика, огонёк ткнулся в него, но шарик не желал зажигаться. Огонёк сунулся с одной стороны, с другой, ослабел и погас.В укрытии за скалой у Яночки от волнения застучали зубы. Хабр вырывался изо всех сил.— Две минуты и пять секунд! — стуча зубами проговорила девочка. — Что это значит? И Хабр вон изо всех сил вырывается.— Сам ничего не понимаю,ответил брат.А пса не отпускай. А, черт, вырвался! Хабр, назад!Хабр действительно вырвался от Яночки, бросился к котловану и сразу припал к земле. Виновато оглянувшись и извиняюще стуча по земле хвостом, он пополз куда-то в темноту. Яночка вскочила тоже.— Слушай! — прошептала она брату. — Раз Хабр туда бросился, значит, уже не взорвётся.— Наверное, фитиль погас! — сказал Павлик злой и расстроенный.А у меня нет запасного.— Раз погас, пусть там и лежит до завтра,решила Яночка.А мы второй шнур сделаем.— Ты что! Этого нельзя там оставлять. Вдруг кто войдёт, бросит горящую спичку. Или просто грохнет по камню чем-нибудь, от удара тоже может взорваться.— Да не волнуйся ты! Сейчас, ночью, вряд ли кто туда пойдёт, а завтра нерабочий день, никто тут не появится.— Но появится послезавтра и может взорваться! Нет, надо непременно забрать наш пакет!В этот момент опять появился Хабр и принёс ужасные новости. Всем своим поведением он давал понять, что в карьере появились люди, что они идут сюда, что они уже близко…Павлик простонал в отчаянии.— Если они войдут в пещеру, обязательно увидят нашу взрывчатку. А если не увидят, ещё хуже — могут взорваться! Нельзя их ни за что подпустить к пещере. Ну придумай же что-нибудь! Надо это обязательно оттуда забрать!— Подожди, попробуем разобраться, что здесь происходит.Встав на четвереньки, дети осторожно высунулись из-за скалы. Сначала они увидели в лунном свете две человеческие фигуры, одна из них спускалась по склону, вторая уже подбегала к сараюшке. Приглядевшись, дети обнаружили и третьего человека, у самого входа в каменоломню, он тоже притаился за камнем. И увидели его лишь потому, что Хабр обратил на него их внимание. Мало того, Хабр сообщил, что с другой стороны приближается ещё кто-то…Прямо какое-то ночное нашествие! Притаившись за скалой, Павлик с Яночкой ожидали развития событий. Вот второй человек спустился со склона горы и тоже проскользнул к сараю. Тот, что прятался у входа, сделал знак рукой. По этому знаку вниз со скалы стали спускаться ещё несколько человек, плохо различимых в темноте.Хабр беспокойно крутился возле детей и вдруг стремительно кинулся к пещере. Умная собака прекрасно понимала, что оба её маленьких хозяина очень встревожены, и тревога их совсем другая, не такая, когда они напряжённо ждали чего-то, а хозяйка прижимала его к себе и не пускала в пещеру.Теперь вот появилось много чужих людей, пришли они сюда явно не с добрыми намерениями, а имущество его, Хабра, хозяев осталось там, в пещере, и ему угрожает опасность, вот из-за этого дети и тревожатся. И его святой собачий долг это имущество оберегать…Спустившиеся с горы два человека со всех ног кинулись к сараю. Третий, до сих пор прятавшийся у въезда в каменоломню, тоже кинулся туда. Из сарая выскочил один из тех, что вошли туда раньше, и укрылся в тени барака. Когда трое вновь прибывших ворвались в сарай, этот вынырнул из темноты и со всех ног кинулся к пещере. В руках он что-то нёс. Яночка с Павликом тоже бросились к пещере, но тот добежал раньше, и дети стали свидетелями необычной сцены.Бегущий человек уже собирался протиснуться в узкое отверстие пещеры, как вдруг замер, увидев вдруг перед собой чью-то жуткую морду с оскаленными белыми зубами, ярко блестевшими в лунном свете, и услышав леденящее душу страшное рычание.У Яночки с Павликом перехватило дыхание, они не могли пошевелиться. В ночной тишине рычанье разнеслось окрест и вернулось, многократно подхваченное эхом. Хабр рычал, как сто тысяч чертей, ясно давая злоумышленнику понять, что тот может проникнуть в пещеру только через его труп. Яночка не верила своим ушам. Первый раз слышала она, чтобы её вежливая, воспитанная собака рычала так страшно, прямо по-звериному. Девочка уже собиралась кинуться к своему любимцу — неизвестно ведь, что может сделать ему этот злоумышленник! Но тут события приняли неожиданный оборот. Рычание зверя услышали и люди в сарае и кинулись к пещере, что-то крича по-арабски. Человек у пещеры не стал их дожидаться и метнулся куда-то в темноту. Вот из темноты послышались крики, шум драки, в свете луны что-то блеснуло, и дети с ужасом увидели, как двое нагнулись над третьим, лежащим на земле…Не взирая на опасность, Яночка пробралась поближе к пещере и позвала:— Хабр, ко мне! Хабр, сюда, быстро!Пёс понял, что обстоятельства изменились, видимо отпала необходимость защищать оставленное в пещере имущество. Через секунду он уже был рядом с Яночкой, ещё через две оба вернулись к Павлику. Тот не стал терять времени, повернулся и кинулся наутёк под прикрытием скалы. Яночка с Хабром последовали за ним.Остановились они только на шоссе. Тяжело дыша, брат с сестрой уселись передохнуть на обочине. Нисколько не уставший Хабр бодро бегал вокруг, бдительно охраняя их покой.— Теперь… там… труп,с трудом выговаривала Яночка.И никто не должен знать, что мы там были! Вот теперь это для нас действительно опасно. Если они догадаются…— Ещё как догадаются! — откликнулся тоже очень взволнованный Павлик.Ведь они же видели Хабра, а ещё лучше слышали, как он рычал! Как целый оркестр! Как сто тысяч собак!— Рычать мот кто угодно, а всем известно, что наша собака не рычит и не лает. Мы и то первый раз слышали такой рык! Что же касается того, что видели… Видел его только один из них, а он уже… того. Никогда никому ничего не скажет. Убит!— И что с нашим псом приключилось? — недоумевал мальчик.Ни с того ни с сего изобразил из себя дикого зверя.— Как это ни с того ни с сего? Сам всю дорогу ныл: «Надо забрать это из пещеры, надо забрать!» Ты думаешь, он ничего не понимает? Пора бы уже знать — все великолепно понимает! Вот и кинулся туда, чтобы не допустить врага к нашей вещи.— Езус-Мария, теперь уже в присутствии этой собаки и слова сказать нельзя?— Умное слово можно, а не глупости! Ну так вот, никто из них не знает, что это был именно Хабр. В темноте блестели только страшные зубы, а тут вон сколько бездомных собак водится! А Хабр всегда с нами, по ночам не бегает, мы же с тобой давно спим себе дома.— И в самом деле… Только вот сны нам снятся кошмарные.Постепенно дети немного успокоились, дыхание восстановилось. Яночка устроилась поудобнее, оперев локти на коленях и уткнувшись подбородком в скрещённые ладони. Павлик спиной прислонился к склону насыпи. Хабр растянулся у их ног.— Не вернёмся домой, пока всего не продумаем,сказала девочка.Неизвестно, что может случиться утром.— Давай скорее думать, отцу ведь рано на работу, ещё обнаружит, что заперт в доме.— Конечно. Родители должны быть уверены, что мы всю ночь сладко спали. Так вот, я считаю, что убит тот самый вор, с кривым глазом.Павлик вздрогнул.— Если это и в самом деле так, не может быть сомнений: мы в этом виноваты.— Никаких «если», — холодно заметила Яночка. — Так оно и было. Человек из Махдии приехал сюда ещё раз и прикончил его!— Не стал откладывать дела в долгий ящик…— Да, тянуть не стал. Надеюсь, ты отдаёшь себе отчёт в том, насколько для нас это опасно?— Не станет же он трезвонить о том, что пришил сообщника!— Ясно, не станет, но если хоть немного соображает, если помнит, что мы знаем то же, что и он… Как думаешь, что сделает?— Ясно что: свернёт нам шеи. Я бы на его месте тоже свернул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36