Маленькая серая гавань приютилась у подножия долины, две дюжины коттеджей были разбросаны на берегу. Среди деревьев виднелся старый замок. Экипаж катера высыпал на палубу.
– Холодная гавань, майор Осборн, – сказал Мартин Хейр и ввел «Лили Марлен» в порт.
Глава 3
Экипаж занялся швартовкой, а Хейр и Осборн перелезли через борт на покрытый связками канатов причал, чтобы размяться.
– Все дома выглядят совершенно одинаково, – заметил Крэйг.
– Я знаю, – ответил Хейр. – Все это построил хозяин замка, сэр, Вильям Чивли, в середине восемнадцатого века. Коттеджи, гавань, причал – в общем, все. Согласно местной легенде основная часть его денег добыта контрабандой. Он был известен как Черный Билл.
– Понятно. Он построил эту фальшивую рыбацкую деревню, чтобы прикрывать другие дела? – заметил Крэйг.
– Верно. Вот это, кстати, паб. Парни используют его как столовую.
Это было приземистое здание с высоким фронтоном и деревянными перекрытиями; окна придавали ему елизаветинский вид.
– В нем нет ничего георгианского, – сказал Крэйг. – Скорее эпоха Тюдоров.
– Подвалы средневековые. В таких местах всегда есть свой постоялый двор, – сказал Хейр и забрался в стоявший в сторонке джип. – Поехали. Я отвезу вас в замок.
Крэйг взглянул на название постоялого двора над дверью: «Висельник».
– Хорошее название, – заметил Хейр, заводя мотор. – Это новая вывеска. Старая отвалилась, она была довольно отвратительная. Какой-то бедолага, висящий на конце веревки со связанными руками и высунутым языком.
Когда они отъезжали, Крэйг повернулся и еще раз посмотрел на вывеску. На ней был изображен молодой парень, висящий вниз головой на деревянной виселице, привязанный за правую лодыжку. Лицо его было спокойно, вокруг головы сияние.
– Вы знаете, что это копия с карты таро? – спросил он.
– Да, конечно, все это придумала мадам Легран, экономка замка. Она любит такие пещи.
– Легран? Джулия Легран? – спросил Крэйг.
– Да, верно. – Хейр посмотрел на него с удивлением. – Вы знаете ее?
– Я знал ее мужа до войны. Он читал лекции по философии в Сорбонне. Позже был в Сопротивлении в Париже. Я встретил их там в сорок втором. Помог им выбраться, когда гестапо напало на их след.
– Да, она была здесь с самого начала. Работает в ИСО.
– А ее муж, Анри?
– Насколько я знаю, он умер от инфаркта в Лондоне в прошлом году.
– Понятно.
Они проезжали мимо последнего коттеджа. Хейр продолжил:
– Это оборонительный район. Все жители выехали. Мы используем коттеджи для себя. Кроме моего экипажа, у нас есть несколько механиков Королевского воздушного флота для обслуживания самолетов.
– У вас есть самолет? Для чего?
– Для обычных целей. Выбросить агентов на место, доставить обратно.
– Я думал, этим занимается специальный авиаотряд в Темпсфорде.
– Они тоже. По крайней мере, в штатных ситуациях. Наши операции несколько сложнее. Я покажу вам. Мы как раз прибываем к полю.
Дорога повернула между деревьев, и они выехали на огромную поляну с травянистым покрытием. На краю стоял сборный ангар. Хейр свернул в калитку, проехал по траве и остановился. Потом достал сигарету и закурил.
– Ну, что вы об этом думаете?
Разведывательный самолет «шторк» выруливал из ангара, опознавательные знаки Люфтваффе ясно выделялись на его крыльях и фюзеляже, двое следовавших за ним механиков тоже были одеты в комбинезоны Люфтваффе. Позади, в ангаре, был виден ночной истребитель Ю-88 С.
– Боже мой, – тихо сказал Крэйг.
– Я вам сказал, что здесь все немножко необычно. Пилот «шторка» вылез из самолета, сказал пару слов механикам и направился к ним. На нем были летные ботинки, просторные удобные брюки голубовато-серого цвета, какие носили летчики-истребители Люфтваффе, очень необычные, с большими карманами для карт. Короткая куртка пилота придавала ему лихой вид. На левой стороне груди он носил серебряный значок пилота, Железный крест первой степени над ним и эмблему Люфтваффе – на правой.
– Все, кроме чертова Рыцарского креста, – заметил Осборн.
– Да, он фанатик, – сказал Хейр. – Кроме того, какой-то чокнутый, если хотите знать мое мнение. Тем не менее он сбил два немецких самолета в битве за Британию.
Пилот подошел к ним. Ему было около двадцати пяти, волосы под фуражкой цвета соломы, почти белые. Хотя он улыбался, что-то жестокое было в форме его рта, а глаза оставались холодными.
– Лейтенант ВВС Джо Едж. Майор Крэйг Осборн, ОСС. Едж приветливо улыбнулся и протянул руку:
– Специальность – бандитизм, так?
Крэйгу Едж совсем не понравился, но он постарался не показать этого.
– У вас тут целое хозяйство.
– Да, понимаете, «шторк» может приземляться и взлетать где угодно. По-моему, лучше, чем «лизандр».
– Необычный камуфляж, опознавательные знаки Люфтваффе.
Едж рассмеялся:
– В некоторых случаях это помогает. В прошлом месяце я попал в плохую погоду и в результате сжег все горючее. Я приземлился на базе Люфтваффе в Гранвилле. Заставил их заправить меня. Никаких проблем.
– Эти наши поддельные знаки отличия имеют оригинал, утвержденный Гиммлером и подписанный фюрером, они означают, что мы выполняли спецзадания разведки СС. Никто не решается сомневаться в этом, – добавил Хейр.
– Они даже кормят меня в столовой, – сказал Едж, обращаясь к Крэйгу. – Конечно, моя старушка-мама была немка и я свободно говорю на языке. Это помогает. – Он повернулся к Хейру: – Подбрось меня к замку, старик, пожалуйста. Я слышал, шеф должен пожаловать из Лондона.
– Я не знал этого, – ответил Хейр. – Запрыгивай. Едж сел на заднее сиденье. Когда они тронулись, Крэйг спросил:
– Ваша мать, она, наверное, здесь?
– Господи, конечно. Вдова. Живет в Хэмпстеде. Величайшее разочарование в ее жизни связано с тем, что Гитлеру не удалось въехать через Молл в Букингемский дворец в 1940-м. – Он громко захохотал.
Крэйг отвернулся, пытаясь скрыть раздражение, и обратился к Хейру:
– Я вдруг подумал… Вы сказали, что этим проектом руководит отдел «Д» в ИСО. Это не тот ли старый добрый «Отдел грязных шуток»?
– Именно так.
– Им по-прежнему руководит Дугал Мунро?
– Вы и его знаете?
– О да, – ответил Крэйг. – Я работал в ИСО с самого начала. До вступления в войну. У нас были дела с Дуга-лом. Старый безжалостный негодяй.
– Только таким образом и выигрывают теперь войну, – прокомментировал Едж сзади.
– Понятно. Вы готовы использовать любые средства, не так ли? – спросил Крэйг.
– Я думал, что у каждого из нас здесь свое дело, приятель.
На какой-то миг Осборну почудилось испуганное лицо генерала Дитриха, глядящее сквозь решетку исповедальни. Он отвернулся, чувствуя себя не в своей тарелке.
Хейр нарушил молчание:
– Он не изменился, этот Мунро. Его девиз – «любыми средствами», ну а о своем задании вы все скоро узнаете.
Он завернул в ворота с дверями крест-накрест и остановился во дворе с флагштоком. Дом был из серого камня, трехэтажный. Очень старый и очень мирный. Ничего общего с войной.
– У него есть свое название? – спросил Крэйг.
– Гранчестер-Эбби, – ответил Едж. – Довольно величественно, да?
– Приехали, – сказал Хейр и вылез из джипа. – Мы войдем в логово великана, если он здесь.
Но в этот самый момент бригадира Дугала Мунро препроводили в библиотеку в Хейс-Лодже в Лондоне. Этот дом генерал Дуайт Д. Эйзенхауэр использовал в качестве временной резиденции. Генерал наслаждался кофе, тостами и утренним выпуском «Таймс», когда молодой армейский капитан ввел Дугала Мунро и закрыл за ним дверь.
– Доброе утро, бригадир. Кофе, чай – все в буфете. – Мунро налил себе чаю. – Как дела с этим проектом в Холодной гавани?
– Продвигаются, генерал.
– Вы знаете, война – как фокусник, который дурачит людей, заставляя их следить за своей правой рукой, в то время как левая делает самое главное. – Эйзенхауэр добавил себе кофе. – Хитрость, бригадир. Хитрость – вот главное. У меня лежит отчет разведки, из которого следует, что Роммель сделал невероятные вещи с тех пор, как руководит проектом Атлантического вала.
– Я знаю, сэр.
– Этот ваш И-бот столько раз возил наших военных инженеров по ночам к побережью Франции для взятия проб грунта, что у вас уже должна была созреть идея о том, где нам высаживаться?
– Верно, генерал, – тихо ответил Мунро. – Скорее всего, это будет в Нормандии.
– Прекрасно. Теперь вернемся к проблеме хитрости, – сказал Эйзенхауэр и подошел к карте на стене. – Паттон командует несуществующей армией в Восточной Англии. Фальшивые военные лагеря и самолеты, псевдоукрепления…
– Которые будут означать для немцев, что мы собираемся использовать кратчайший путь и предпринять наступление в районе Па-де-Кале?
– Чего они всегда и ожидали, поскольку это оправданно с военной точки зрения, – кивнул Эйзенхауэр. – Мы уже предприняли некоторые действия, чтобы подкрепить их уверенность. Королевские ВВС и Восьмая воздушная армия будут часто патрулировать этот район, особенно поближе к дню высадки, само собой. Группы Сопротивления в этом районе будут постоянно нарушать связь, выводить из строя железные дороги и все такое. Естественно, двойные агенты, имеющиеся в распоряжении, будут передавать фальшивую, но правдоподобную информацию в абвер.
Он остановился, внимательно глядя на карту, и Мунро спросил:
– Что-то беспокоит вас, сэр?
Эйзенхауэр подошел к сводчатому окну и закурил сигарету.
– Многие хотели, чтобы мы высадились в прошлом году. Позвольте мне объяснить вам, почему мы этого не сделали, бригадир. Объединенное командование всегда считало, что мы можем успешно высадиться только в том случае, если будем иметь все преимущества. Больше людей, чем у немцев, больше танков, больше самолетов – и так во всем. Хотите знать почему? Потому что каждый раз в равном бою с русскими, британскими или американскими войсками в течение этой войны немцы побеждали. При равных условиях они всегда уничтожали на пятьдесят процентов больше солдат противника.
– Я в курсе этого печального факта, сэр. Эйзенхауэр повернулся.
– Бригадир, я всегда был скептиком в отношении ценности секретных агентов в этой войне. Их сообщения всегда слишком кратки. Я думаю, мы получаем больше информации, перехватывая и расшифровывая вражеские донесения.
– Согласен, сэр, – нерешительно сказал Мунро. Эйзенхауэр наклонился вперед:
– Вы сообщили мне на прошлой неделе факт, которому я не решаюсь поверить. Вы сказали, что скоро состоится совещание штаба под руководством самого Роммеля. Оно будет посвящено только обороне Атлантического вала.
– Так точно, генерал. В замке Вуанкур в Бретани.
– Вы сообщили также, что у вас есть агент, который может проникнуть на это совещание?
– Так точно, генерал, – кивнул Мунро. Эйзенхауэр продолжил:
– Мой Бог, если бы я мог превратиться в муху и поприсутствовать на том совещании! Узнать мысли Роммеля. Его намерения. – Он положил руку на плечо Мунро. – Вы понимаете, что это может быть решающе важным? Три миллиона человек, тысячи кораблей, но точная информация стоит дороже. Вы понимаете?
– Вполне, генерал.
– Не подведите меня, бригадир.
Он отвернулся и уставился на карту. Мунро тихо вышел из комнаты, спустился вниз, взял плащ и шляпу, кивнул дежурным и сел в машину. Его помощник капитан Джек Картер, сидел сзади, сложив руки на набалдашнике палки. У него не было одной ноги – след Дюнкерка.
– Все в порядке, сэр? – спросил он, когда они отъехали.
Мунро опустил стекло, отделявшее их от шофера:
– Он считает, что совещание в замке Вуанкур имеет решающее значение. Я хочу, чтобы вы связались с Анн-Мари Треванс. Она может организовать еще одну поездку в Париж. Пошли за ней «лизандр». Я должен поговорить с ней с глазу на глаз. Скажем, через три дня.
– Слушаюсь, сэр.
– Что-нибудь еще есть для меня?
– Пришло сообщение из Холодной гавани, сэр. Кажется, у ОСС были проблемы вчера. Один из их агентов прикончил генерала Дитриха, шефа разведки СС в Бретани. Из-за плохой погоды они сами не могли его вывезти и попросили нас помочь.
– Ты же знаешь, что я не люблю оказывать подобные услуги, Джек.
– Да, сэр. В любом случае, капитан Хейр получил прямой приказ, вышел к Гросне и подобрал агента. Майора Осборна.
Наступила пауза, Мунро изумленно переспросил:
– Крэйг Осборн?
– Кажется да, сэр.
– Бог мой, неужели он жив? Ему здорово везет. Самый лучший разведчик, когда-либо работавший на ИСО.
– А как же Гарри Мартин, сэр?
– Он не хуже, этот чертов американец. Осборн сейчас в Холодной гавани?
– Да, сэр.
– Так. Остановись у ближайшего телефона. Свяжись с оперативным командованием базы в Кройдоне. Передай, что мне нужен «лизандр» в течение ближайшего часа. Готовность номер один. Бери здесь управление в свои руки, Джек, и займись организацией встречи Анн-Мари Треванс. Я слетаю в Холодную гавань и увижусь с Крэйгом Осборном.
– Вы думаете, он может оказаться полезным, сэр?
– О да, Джек, очень полезным! – Мунро отвернулся и посмотрел в окно, улыбаясь.
Крэйг Осборн, голый по пояс, сидел на стуле возле раковины в большой старомодной ванной; Шмидт, все еще одетый в форму Кригсмарин, с аптечкой на коленях, сидел рядом и колдовал над его рукой. Джулия Легран остановилась на пороге, наблюдая за операцией. Ей было около сорока лет, она была в широких брюках и коричневом свитере, светлые волосы туго связаны на затылке, приветливое лицо.
– Ну как он? – спросила она.
– Средненько, – пожал плечами Шмидт. – Со стреляными ранами никогда нельзя знать заранее. У меня есть этот новый препарат, пенициллин. Говорят, он прекрасно справляется с воспалением.
Он открыл бутылочку и смешал лекарство для подкожного впрыскивания. Джулия сказала:
– Будем надеяться на лучшее. Я сделаю кофе.
Она вышла, когда Шмидт делал укол. Осборн вздрогнул; Шмидт наложил на рану марлю и ловко перевязал руку.
– Я думаю, вам следует показаться доктору, – сказал он приветливо.
– Посмотрим, – ответил Крэйг.
Он встал, и Шмидт помог ему надеть чистую рубашку, которую принесла Джулия. Он сумел застегнуться и вышел в соседнюю комнату, пока Шмидт собирал свою аптечку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31