— повторял он, сжимая и разжимая кулаки. — Почему? — вопрошал он судьбу.
Только что Билли гарцевал на лошади — и вот уже лежит мертвый. И все из-за того, что ему попалась плохо обученная лошадь, которая понесла от укуса другой кобылы.
Эрик не мог понять, почему смерть Билли так его испугала, но он буквально дрожал от страха. Взяв себя в руки, он набрал в грудь побольше воздуха, зажмурился, наклонился и поднял Билли. Тело оказалось удивительно легким. Эрик пошел к своей лошади, и та попятилась при его приближении.
— Стоять! — почти взвизгнул Эрик и, перекинув труп через холку, забрался в седло. — Проклятие, — прошептал он опять, стараясь загнать на задворки души обиду и ужас.
***
На место Билли перевели некоего Натомби; он говорил с сильным кешийским акцентом. Пятеро остальных встретили его доброжелательно, но сдержанно: он был для них посторонним. Впрочем, свои обязанности Натомби выполнял четко и без напоминаний — Кэлис готовил людей с расчетом на полную взаимозаменяемость.
После того как отряд миновал перевал, Кирзон вывел их на тропу, ведущую вниз, и вместе с сыновьями вернулся к своей охоте. Кэлис заплатил им золотом и пожелал счастливого пути.
Времени на психологические раздумья почти не оставалось, и Эрик постепенно похоронил в себе переживания, вызванные гибелью Билли.
Через пять дней отряд наткнулся на крутой подъем. Кэлис взял с собой Эрика и лично отправился на разведку. Нужно было найти дорогу, по которой мог бы пройти весь отряд. Разворачиваться на узкой тропе и возвращаться на перевал было бы чистым безумием.
На гребне скалы они остановились, и, посмотрев вниз, Эрик ужаснулся.
На севере расползался огромный столб дыма, сквозь который просвечивало красное солнце.
— Далеко это отсюда? — с содроганием спросил Эрик.
— Еще больше сотни миль, — ответил Кэлис. — Судя по всему, они жгут все деревни поблизости от Хайпура. Ветер сносит дым к востоку, иначе мы бы давно почувствовали запах гари.
У Эрика вдруг слегка защипало глаза.
— По-моему, я уже чувствую.
Кэлис улыбнулся своей странной полуулыбкой.
— Когда подъедем ближе, будет еще хуже.
Дорогу они, к счастью, нашли, и на обратном пути Эрик спросил:
— Капитан, каковы наши шансы вернуться домой?
Кэлис рассмеялся, и Эрик недоуменно взглянул на него.
— Ты первый, кто набрался мужества прямо об этом спросить; а я все гадал, кто же это будет.
Эрик промолчал.
— Отвечу так: наши шансы вернуться домой таковы, какими мы сами их сделаем. Только богам известно, насколько безумен наш план, — сказал Кэлис.
— А почему нельзя было заслать одного человека, чтобы он все разнюхал, а потом вытащить его оттуда?
— Хороший вопрос, — ответил Кэлис. — Мы пробовали. И не раз. — Он все время оглядывался, словно боялся преследования. — В этих краях не принято держать регулярную армию, как у нас в Королевстве или в Кеше. Человек здесь сражается за свою семью или племя, служит в дворцовой гвардии или продает свой меч. В крупных битвах дерутся наемники.
— Тем более. Если с обеих сторон дерутся наемники, одному человеку легче было бы проскользнуть.
Кэлис кивнул, словно бы соглашаясь.
— Справедливо. Казалось бы. Но один человек привлекает внимание, особенно если он не знаком с местными обычаями. Зато отряд наемников из далеких краев в этих местах обычное явление. И репутация много значит. Итак, я — Кэлис, мы
— Кровавые Орлы, и никто дважды не взглянет на эльфа, живущего среди людей. «Долгоживущий» во главе отряда наемников — редкость, но такое уже бывало. Если бы ты, Эрик, пришел сюда в одиночку, тебя бы быстро обнаружили с помощью магии или обычного вероломства. Но на солдата моего отряда никто не обратит никакого внимания. — Он помолчал, вглядываясь в сопки, спускающиеся вниз, к реке. — Не правда ли, красивое место?
— Да, мне тоже здесь нравится, — сказал Эрик.
Кэлис еще помолчал, а потом сказал:
— Эрик, в первый раз я попал в эту страну двадцать четыре года назад. С тех пор я побывал здесь еще дважды и оставил здесь столько могил, что ты и представить не в состоянии.
— Там, на Острове Мага, я случайно услышал разговор де Лонгвиля с Накором, — признался Эрик, сворачивая лошадь от края тропы. — Даже слушать об этом было ужасно.
— Да, это был настоящий кошмар. В этом походе погибли лучшие люди Королевства. Отборные воины. Фостер, де Лонгвиль и горстка других спаслись вместе со мной, да и то потому лишь, что нам повезло: мы пошли не в том направлении, где враги ожидали нас встретить. — Кэлис снова замолк ненадолго. — Вот почему я принял план Бобби и убедил Аруту, что для этого нужны люди, которые отчаялись остаться в живых. Готовность умереть за честь знамени у солдата в крови, а мы должны сделать все, чтобы остаться в живых — разумеется, исключая предательство.
Эрик кивнул:
— И солдаты не смогли бы убедительно изобразить наемников.
— И это тоже. Боюсь, ты встретишься с людьми, Эрик, которые отнюдь не сделают тебя лучше. — Кэлис оценивающе поглядел на Эрика. — Ты попал в довольно необычную компанию. Мы искали людей вполне определенного склада: способных на безудержный гнев, лишенных любых идеалов, таких же жестоких, как те, с кем им придется сражаться, — и в то же время нам нужны были люди, а не отбросы, которые буря войны обычно выносит на берег. Нам нужны были люди, которые, когда придет время, выполнят свой долг, а не побегут. — Кэлис улыбнулся, и на сей раз по-настоящему весело. — Или, на худой конец, побегут в правильном направлении, не теряя при этом разума. — И вдруг, словно эта мысль только что пришла ему в голову, он сказал:
— Пожалуй, мне лучше держать тебя и твою шестерку поближе к себе. Большинство из тех, кого мы отобрали, — настоящие головорезы, способные за грош зарезать собственного папашу, но в твою группу попали странные, я бы сказал, преступники. Если твой приятель Бигто начнет разглагольствовать о Богине Смерти — а в эти краях ее называют Халиши и поклоняются ей исключительно тайно — или Шо Пи вздумает затеять философский диспут с кем-нибудь из тех кровопийц, к которым мы направляемся, нам придется несладко. Вечером я скажу де Лонгвилю, чтобы вашу палатку разместили рядом с моей.
Еще через несколько дней отряд достиг наконец холмистых низин, а на пятый день вышел к деревне у тракта между Ланадой и Хайпуром. Дома оказались брошенными — в этих местах приближение вооруженных людей обычно означало набег. Кэлис приказал всем разместиться на маленькой площади, напоить лошадей из колодца, но в дома не заходить и ничего не трогать.
Приблизительно через час из-за деревьев появился юноша лет двадцати.
— Кто вы? — крикнул он, готовый при малейших признаках опасности снова нырнуть в спасительную рощу.
— Кровавые Орлы Кэлиса. Что это за деревня?
— Винэт.
— Кто ваш господин?
Парень подозрительно поглядел на Кэлиса:
— А кому служите вы?
— Мы — свободный отряд.
Такой ответ, видимо, не понравился селянину. Он вернулся под прикрытие деревьев, чтобы, судя по всему, с кем-то посовещаться. Наконец он вышел опять и сказал:
— Мы платим подати верховному жрецу-правителю Ланады.
— А далеко отсюда Ланада?
— В дне пути по дороге на юг, — был ответ. Кэлис повернулся к де Лонгвилю:
— Мы забрались южнее, чем мне хотелось бы, но эта армия нагонит нас, рано или поздно.
— Или сотрет в порошок, — ответил де Лонгвиль.
— Разбейте лагерь на лугу к востоку, — приказал Кэлис и, повернувшись к юноше, сказал:
— Мы хотели бы кое-что купить у вас. Мне нужна провизия: зерно лошадям, цыплята, фрукты, овощи и вино.
— Мы бедный народ. Нам нечего вам продать, — пробормотал тот, отступая в тень деревьев.
Бигго, который слышал весь разговор, шепнул Эрику:
— Они такие же бедняки, как я — монах Дэйлы. Земля здесь богатая, и будь я проклят, если эти проходимцы не затырили свое имущество где-то в этих лесах.
Луи, склонившись с седла, добавил:
— И скорее всего на нас сейчас смотрят не меньше полудюжины стрел.
— Мы заплатим вам золотом, — крикнул Кэлис и, достав из-под куртки маленький кошелек, высыпал на землю с дюжину золотых монет.
Как по сигналу из-за деревьев высыпали десятка два мужчин; все они были вооружены. Эрик внимательно разглядывал их, сравнивая с горожанами, среди которых вырос. Хоть и крестьяне, но с оружием они обращаться умели. Этим людям не раз приходилось сражаться, чтобы отстоять свое добро, и Эрик порадовался, что Кэлис готов заплатить за то, что нужно его отряду, а не брать это силой.
Староста, хромой старик с большущим мечом за спиной, опустился на колени и подобрал золото.
— Вы обязуетесь хранить мир? — спросил он у Кэлиса.
— Договорились! — Кэлис бросил поводья своего коня Фостеру и протянул руку. Они со старостой ухватили друг друга за запястья и дважды тряхнули руками. Договор был заключен.
Из-за деревьев вышли другие крестьяне, за ними — женщины и дети. Буквально в мгновение ока на маленькой площади села возник пестрый базар.
— Интересно, где они все это прятали? — сказал Ру, показывая на горшки с медом, кувшины с вином и корзины с фруктами, возникшие словно по волшебству.
— Если на тебя, дружочек, будут налетать достаточно часто, ты, я думаю, тоже научишься быстро прятать свое барахло, — заметил Бигго. — Подполы с тайниками, двойные стены — в этом весь фокус.
— Они похожи на воинов, эти крестьяне, — заметил Шо Пи, и Эрик с ним согласился:
— Сдается мне, мы попали в красивую, но очень суровую страну.
Они оставили лошадей у коновязи и отправились разбивать укрепленный лагерь.
***
Шли дни; все терялись в догадках, чего ждет Кэлис, но он никого не посвящал в свои планы. Крестьяне по-прежнему относились к наемникам настороженно, но торговали охотно; в деревне не было трактира, зато один предприимчивый житель деревни быстро соорудил навес, под которым подавал желающим вино среднего качества и эль. Фостер неодобрительно косился на это заведение, но ограничился лишь тем, что пообещал лично высечь любого, кто на следующее утро встанет с больной головой.
Де Лонгвиль придумал новый вид тренировок. Три дня они носили с места на место тяжести, держа при этом щиты над головами, а Фостер и де Лонгвиль бросали на них камни с вершины холма, напоминая о том, что опускать щиты запрещается.
Так миновала неделя. На восьмой день дозорный на северной стороне лагеря прокричал:
— Всадники!
Фостер пролаял приказ, и люди сменили учебные мечи на стальные. Под командой капрала лучники поспешили занять позицию на холме, а остальных Кэлис и де Лонгвиль рассыпали цепью вокруг частокола.
После того разговора на скалах Кэлис держал Эрика и его пятерых товарищей рядом с собой.
— Они приближаются быстро, — заметил он. Прищурившись, Эрик разглядел на дороге с полдюжины всадников. Внезапно они остановились, заметив, вероятно, блеск металла или чье-то движение.
— Чего-то они уже не торопятся, похоже, поняли, что мы здесь, — сказал Бигто.
Эрик кивнул, но его внимание отвлек Ру:
— Взгляни-ка туда.
Эрик повернулся к деревне: дома опять опустели.
— Они знают, как стать невидимками, а?
Всадники пустили коней рысью и вновь поскакали к деревне. Когда они подъехали достаточно близко, чтобы можно было разглядеть лица, Кэлис воскликнул:
— Праджи!
Всадник, что скакал впереди, замахал рукой и пришпорил коня; его спутники тоже. Все шестеро были наемниками или по крайней мере неплохо под них маскировались. Их возглавлял самый уродливый человек, которого Эрик когда-либо видел. На морщинистом лице выделялся невероятно большой нос и очень густые брови. Его длинные почти совершенно седые волосы были собраны в пучок на затылке. Наездник он был никудышный: то и дело дергал поводья, чем еще больше злил свою лошадь.
Спешившись, он пошел к линии обороны:
— Кэлис?
Кэлис шагнул ему навстречу, и они обнялись, крепко хлопая друг друга по спинам. Потом мужчина оттолкнул Кэлиса:
— Ты дьявольски молодо выглядишь, провалиться бы вам, долгоживущим сукиным детям — сначала уводите всех хорошеньких женщин, а потом возвращаетесь за их дочерьми.
— Я думал встретить тебя на рандеву, — сказал Кэлис.
— Похоже, рандеву не будет, — ответил тот, кого Кэлис назвал Праджи. — По крайней мере не там, где ты его ждал. Хайпур пал.
— Я слышал.
— Так вот почему вы здесь, а не идете вдоль Змеиной реки!
Фостер велел Эрику и еще пяти солдатам позаботиться о лошадях вновьприбывших. Спутники Праджи спешились. Все они, несомненно, были крепкими, сильными воинами, но сейчас выглядели побитыми и усталыми.
— Нам подпалили хвост, это точно! — с досадой воскликнул Праджи. — Я с трудом удрал с горсткой своих людей. Мы подобрались к позициям зеленокожих, но тут появился разъезд, и началось! Я не успел даже сказать, что мы ищем работу. Никаких переговоров. Либо вы с ними, либо вас атакуют! — Он ткнул пальцем на своих спутников. — Едва оторвавшись, мы разделились. Ваджа повел половину отряда к джешандийцам, ведь вы тоже туда собирались, но на случай, если вы пойдете к Махарте, я направился этой дорогой. Все равно, думаю, если и ошибусь, ты, так или иначе, дашь мне знать, где вы находитесь. У тебя есть, что-нибудь выпить? Похоже, ко мне в глотку набилась вся пыль с хайпурской дороги.
— Пойдем выпьем, и ты все мне расскажешь, — сказал Кэлис.
Он повел Праджи к навесу; словно из пустоты начали появляться селяне. Отведя взмыленных лошадей Праджи к загону, Эрик тщательно их осмотрел, расседлал и обтер, но поить не стал: им следовало остыть, иначе у них начались бы колики.
Вернувшись в палатку, Эрик увидел, что его товарищи лежат на одеялах: приезд Праджи нарушил обычный распорядок дня, и появилась возможность отдохнуть. Эрик тоже улегся и, зная, что в любую минуту может прозвучать приказ строиться, расслабил мышцы, едва только принял горизонтальное положение.
— Легионеры всегда используют любую возможность для отдыха, секунда в секунду, — заметил Натомби.
— Кто-кто? — переспросил Луи.
— Вы называете их Псами Войны, — сказал кешиец. — В древние времена им запрещалось входить в города, их держали взаперти, как собак, и так же натаскивали, чтобы потом спустить на врагов империи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61