И здесь Вольф выслушал Абиру.

16
Час спустя он вернулся к другим. Он выглядел ошеломленным.
- Абиру отправится с нами, - заявил он. - Он может оказаться очень
полезным. Нам понадобится каждый, кого мы сможем заполучить, и каждый
человек обладающий знанием.
- Ты не хотел бы объяснить? - осведомилась Подарга.
Она сузила глаза, на лице ее стала образовываться маска безумия.
- Нет, не хотел бы, не буду и не могу, - ответил он. - Но я чувствую
сильнее, чем когда-либо, что у нас есть хорошие шансы на победу. Теперь,
Подарга, насколько сильны твои орлицы? Они летели так далеко сегодня
ночью, что мы должны подождать до завтрашней ночи, чтобы дать им
отдохнуть?
Подарга ответила, что они готовы к стоявшей перед ними задаче.
Она не хотела больше задерживаться.
Вольф отдал приказ, который Кикаха передал обезьянам, поскольку те
подчинялись только ему. Одни вынесли наружу большие поперечины и веревки,
а другие последовали за ними.
В ярком свете луны они подняли тонкие, но прочные поперечины. Затем
человеческие существа и обезьяны забрались в паутинообразные люльки под
поперечинами и привязались для страховки ремнями. Орлицы схватили веревки,
прикрепленные к каждому из четырех концов поперечин, а еще одна схватила
веревку, привязанную в центре креста. Вольф подал сигнал. Хотя и не было
никаких шансов потренироваться, все птицы одновременно подпрыгнули в
воздух, захлопали крыльями и медленно поднялись вверх. Канаты были
вытравлены больше чем на пять-десять футов, чтобы дать орлицам шанс
набрать высоту, прежде чем надо будет поднимать поперечины вместе с
привязанными к ним пассажирами.
Вольф почувствовал внезапный рывок и резко выпрямил согнутые ноги,
чтобы придать добавочный толчок вверх.
Поперечина накренилась на одну сторону, чуть не качнув его на одну из
поперечин. Подарга, летевшая над другими, отдала приказ. Орлицы подтянули
канаты вверх или выпустили еще отрезок, чтобы восстановить равновесие.
Через несколько секунд поперечины были на правильном уровне.
На земле этот план был неосуществимым. Птицы размером с орлицу,
вероятно, не могли бы подняться в воздух, не спланировав с высокого утеса.
Даже тогда их полет был бы очень медленным, может быть слишком медленным,
чтобы удержаться от потери скорости или не спикировать обратно на землю.
Однако Властелин дал орлицам мускулы с силой, соответствовавшей их весу.
Они поднимались все выше и выше.
Бледные стены монолита в миле от них мерцали в лунном свете. Вольф
вцепился в ремни своей люльки и посмотрел на других. Хрисенда и Кикаха
помахали ему в ответ, а Абиру остался неподвижен. Разбитые и распростертые
обломки башни Радаманта стали меньше. Никаких воронов не прилетело
поразиться увиденному и взмыть вверх предупредить Властелина. Те орлицы
которые не служили носительницами, широко развернулись, чтобы
предотвратить такую возможность. Воздух был заполнен армадой, биение их
крыльев громко барабанило по ушам Вольфа, настолько громко, что он не мог
себе представить, что этот шум не разносится на много миль.
Пришло время, когда перед ним развернулась охватываемая одним
взглядом эта сторона опустошенной Атлантиды.
Затем появилась грань и часть яруса ниже ее. Дракландия стала видимой
как огромный полудиск. Тянулись часы. Появилась масса Индеи, выросла и
вдруг была обрублена на грани.
Сад Океаноса, настолько ниже Америнден и такой узкий, увидеть было
нельзя.
Теперь и луна и солнце стали видны из-за сравнительной узости
монолита. Тем не менее, орлицы и их ноша все еще оставались в темноте, в
тени Идаквиззрхруза. Это продлится недолго. Скоро эта сторона окажется под
полным пыланием дневного света. Любые вороны смогут увидеть их за много
миль.
Эскадра однако подлетела поближе к монолиту, так что всякому на
вершине надо будет находиться на краю, чтобы заметить их.
Наконец, после свыше четырех часов, как раз когда их коснулось
солнце, они оказались на уровне вершины.
Рядом с ними находился Сад Властелина, место пламенеющей красоты. За
ним поднимались башни, минареты, арочные контрформы и паутина архитектуры
дворца Властелина. Он воспарял на двести футов и занимал по словам Кикахи,
больше ста акров.
У них не было времени оценить это чудо, потому что вороны в саду
подняли крик. Сотни пташек подарги уже налетели на них и убивали их,
другие летели к многочисленным окнам, чтобы ворваться и отыскать
Властелина.
Вольф увидел, что многие попали внутрь прежде, чем успели
активироваться ловушки Властелина. Вскоре после этого те, кто пытались
пролезть через отверстия, исчезли в ударе грома и вспышке молнии.
Обугленные до костей они падали с карнизов на землю вниз или на крыши или
контрфорсы.
Человеческие существа и обезьяны опустились на землю как раз перед
ромбовидной дверью из выложенного рубинами розового камня. Орлицы
отпустили канаты и собрались около Подарги ждать ее приказаний.
Вольф отвязал канаты от металлических колец на поперечинах. Затем он
поднял поперечину над головой. Добежав до точки всего в нескольких футах
от ромбовидного дверного проема, он бросил в него стальной крест. Одна
штанга прошла через вход, две перпендикулярные ей зацепились за дверные
косяки.
Пламя взрывалось вновь и вновь.
Гром оглушил его. На него выпрыгивали языки опалявшего напряжения.
Вдруг из дворца повалил дым и молния пропала.
Разрушающее устройство либо сгорело, либо временно разрядилось.
Вольф бросил взгляд по сторонам.
Другие входы тоже изрыгали вспышки пламени или же их защита сгорела.
Орлицы взяли много поперечин и бросили их под углом в окна наверху. Вольф
перепрыгнул через добела раскаленную жидкость, оставшуюся от его
поперечины, и проскочил за дверь. Хрисенда и Кикаха присоединились к нему
с другого входа. За Кикахой ввалилась орда гигантских обезьян. Все держали
в руках мечи или боевые топоры.
- Они возвращаются к тебе? - спросил Кикаха.
Вольф кивнул.
- Не все, но я надеюсь достаточно. А где Абиру?
- Подарга и пара обезьян не сводят с него глаз. Он может попробовать
что-нибудь для собственных целей.
С Вольфом во главе они шли по коридору, стены которого были
разрисованы фресками, которые привели бы в восторг и благоговейный ужас
самых критичных землян. В противоположном конце находились низкие ворота
из тонкой и сложной ажурной сетки из мерцавшего голубоватого металла. Они
проследовали к воротам, но остановились, когда над ними пронесся летевший,
спасая жизнь ворон. За ним гналась орлица.
Ворон пролетел над воротами и, сделав это, налетел с разгону на
невидимый экран. Внезапно ворон стал россыпью тонких срезов из мяса костей
и перьев. Преследовавшая его орлица пронзительно закричала, увидев это, и
попыталась остановить свой полет, но было слишком поздно. Ее тоже
разрезало на полосы.
Вольф потянул к себе левую секцию ворот вместо того, чтобы толкнуть
их, как естественно было бы поступить.
- Теперь они должны быть о'кей, - сказал он. - Но я рад, что ворон
первым активизировал экран. Я этого не вспомнил.
Он все же ткнул вперед мечом для проверки, а затем к нему вернулось
воспоминание, что эту ловушку активировала только живая материя.
Оставалось только довериться тому, что он смог вспомнить правильно.
Он прошел вперед, не почувствовав ничего, кроме воздуха, а другие
последовали за ним.
- Властелин окопался в центре дворца, там где находится главный пульт
управления обороной, - сказал он. - Часть обороны автоматическая, но
другой он может управлять сам, то есть, если он выяснил, как ею управлять,
а у него, конечно, было достаточно времени на ознакомление.
Они протопали через милю коридоров и комнат, каждая из которых могла
бы на много дней задержать любого, обладавшего чувством прекрасного. Время
от времени грохот или вопль объявляли о спущенной где-то во дворце
ловушке.
Дюжину раз Вольф останавливал их.
Некоторое время он стоял, нахмурясь, пока вдруг не улыбнулся. Затем
он сдвигал картину под каким-нибудь углом или касался какого-то места на
фресках: глаза нарисованного человека, рога буйвола в сцене индейских
равнин, рукоятки меча в ножнах рыцаря на панораме Тевтонии, а затем шел
вперед.
Наконец он вызвал орлицу.
- Приведи Подаргу и остальных, - проинструктировал он. - Им нет
больше смысла жертвовать собой. Я покажу дорогу.
Кикахе же он сказал:
- Чувство "дежа вю" с каждой минутой становится все сильнее. Но я не
помню всего, только определенные детали.
- Покуда они значительные детали, это все, что в данный момент имеет
значение, - отозвался Кикаха.
Усмешка его была широкой, а лицо светилось упоением боя.
- Теперь ты видишь, почему я не смел попробовать вновь войти сам. У
меня достаточно пороху, но не хватает знаний.
- Я не понимаю, - проговорила Хрисенда.
Вольф привлек ее к себе и сжал в объятиях.
- Скоро узнаешь, если мы сумеем победить. Мне придется многое тебе
рассказать, а тебе придется многое мне простить.
Дверь перед ними ушла в стену, и к ним двинулся, лязгая, человек в
доспехах. В одной руке он держал огромный топор и размахивал им, словно
перышком.
- Это не человек, - сказал Вольф. - Это один из Талосов Властелина.
- Робот! - воскликнул Кикаха.
Вольф подумал, что это не совсем в том смысле, что имеет ввиду
Кикаха.
Робот был сплошь сталь, пластик и электрические провода. Половина его
была протеиновой, образованной в биобанках Властелина. Робот обладал волей
к выживанию, какой не могла обладать никакая машина, состоявшая из одних
неодушевленных частей. Это было его силой и его слабостью.
Вольф растолковал все Кикахе, который приказал обезьянам позади него
подчиниться Вольфу. Дюжина их шагнула вперед бок о бок и одновременно
швырнула свои топоры. Робот уклонялся, но не смог избежать всех. Его
ударило с силой и точностью, разрубившей бы его пополам, не будь он покрыт
доспехами. Он упал назад и покатился, а затем поднялся на ноги. Пока он
валялся, Вольф подбежал к нему и ударил его ятаганом по соединению плеча и
шеи. Клинок сломался, не врубившись в металл. Однако сила удара снова
сшибла Талоса.
Вольф бросил оружие, обхватил Талоса за талию и поднял его. Молча,
ибо у него не было голосовых связок, бронированное существо лягалось и
тянулось вниз, чтобы схватить Вольфа. Тот швырнул его об стену, и Талос с
треском свалился на пол. Когда он опять начал подниматься на ноги, Вольф
выхватил кинжал и вонзил его в одно из глазных отверстий. Раздался треск,
когда пластик над глазом поддался и был выбит.
Кончик ножа обломился, и Вольфа швырнуло назад ударом бронированного
кулака. Вольф быстро вернулся, снова схватил вытянутый кулак, повернулся и
перебросил Талоса через плечо.
Прежде чем Талос смог встать, он оказался снова схваченным и высоко
поднятым. Вольф подбежал к окну и выбросил его головой вперед.
Талос несколько раз перевернулся и шмякнулся оземь четырьмя этажами
ниже. Какой-то миг он лежал, словно сломанный, а затем снова начал
подниматься. Вольф крикнул нескольким орлицам снаружи на контрфорсе. Они
сорвались, спланировали вниз, и одна пара схватила Талоса за руки.
Они поднялись вверх, нашли его слишком тяжелым и снова опустились. Но
они были в состоянии держать его в нескольких дюймах над землей. Они
полетели над поверхностью между контрфорсов и любопытно резных колонн. Их
целью был край монолита, откуда они и сбросили Талоса. Даже его доспехи не
могли выдержать силу удара в конце падения с высоты тридцать тысяч футов.
Где бы там ни прятался Властелин, он должно быть увидел судьбу
единственного выпущенного им Талоса. Теперь панель снова ушла в стену, и
вышли двадцать Талосов, все как один с топорами в руках. Вольф быстро
проинструктировал обезьян, и они снова швырнули топоры, сбив многих из
Талосов. Антропоиды величиной с горилл бросились в атаку и схватили по
нескольку каждого Талоса. Хотя механическая сила каждого Талоса была
большей, чем у одной обезьяны, те превосходили Талосов по численности
вдвое. Пока одна обезьяна боролась с Талосом, другая хватала голову-шлем и
вывертывала ее. Металл трещал под напряжением, а потом шейные механизмы со
щелчком лопались. Шлемы катились по полу с вытекавшей потоком ихоровидной
жидкостью. Других Талосов поднимали и передавали с рук на руки, чтобы
выбросить из окна.
Орлицы уносили всех к грани.
Несколько обезьян погибли, зарубленные топорами или из-за того, что
им самим открутили головы. Быстро учившиеся протеиновые мозги
полуавтоматом имитировали действия своих противников, если те были к их
выгоде.
Немного дальше по коридору толстые листы металла упали сверху впереди
и позади них, преграждая путь и к наступлению и к отступлению. Вольф не
вспомнил про это до самой последней секунды, перед тем как были опущены
плиты. Они опустились быстро, но не настолько, чтобы у него не хватило
времени опрокинуть мраморный пьедестал вместе со статуей на нем.
Конец упавшей колонны лег под плиту и помешал ей полностью закрыться.
Однако, силы давившие на плиту были настолько мощны, что край плиты
начал пробиваться сквозь камень. Отряд проскользнул на спинах через
уменьшавшееся пространство. В то же время на участок хлынула вода. Если бы
не задержка с закрытием плиты, их бы утопили.
Бредя по голень в воде, они прошли коридор и поднялись еще на один
лестничный марш.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29