И теперь он был рад отблагодарить меня. Я опросил его разузнать, был ли кто-нибудь в течение ближайших двух дней взят полицией как карманный вор, и он обещал это сделать сейчас же. Так я и сидел возле телефона почти сорок минут, пока наконец он не затрезвонил.— Майк? Это Мейер.— Есть что-нибудь?— Их шестеро. Четверо были простыми бездельниками, которые работали в метро, обирая заснувших пьяниц, двое других были профессионалами. Тебе, видимо, нужен один из них?— Наверное. Кто они?— Ты помнишь Ку-Ку Вейста?— Черт побери, Мейер, ему уже должно быть около восьмидесяти...— Но, несмотря на это, он все еще работает. Сделал ошибку, когда решил проверить дежурного детектива.— Кто еще?— Парень по имени Джонни Байнес. Ублюдок из Филадельфии, появился здесь года три назад. У него отличные пальцы. Он как-то говорил, что зарабатывал более десяти тысяч долларов, но сейчас он имеет пару сотен, но причина этого не в его квалификации.— Почему?Мейер рассмеялся.— Да потому, что он только три часа назад вышел из заключения, где провел около трех месяцев. Ты собираешься взять кого-нибудь на поруки, Майк?— Не сейчас, Мейер. Спасибо.— Пока, Майк.Я повесил трубку и вернулся к окну.Он все еще где-то там...Через некоторое время я позвонил вниз и попросил прислать сандвичи, кофе и вечерние газеты. Охота на убийц Шнейдера принимала огромные масштабы, и журналисты старались не пропустить ни одной детали. В другое время показалось бы странным, что наемные убийцы, уничтожающие одного из подобных себе получают столько места в прессе.В начале первого ночи телефон зазвонил снова. Я подскочил со старого кожаного дивана и схватил трубку. Мой голос еще не проснулся, и я хрипло произнес:— А-а?— Майк?В ее голосе чувствовалась осторожность.— Закрой рот и слушай. Я сняла одну из комнат на улице, где жил Липпи. Это почти напротив его дома. Если ты звонил Сэму Бренту, то уже должен знать про историю с билетами и все остальное...— Короче и ясней. У Липпи кто-то жил?— Вот именно, выглядит так, но никто никогда не видел никого входящим или выходящим оттуда. Несомненно, это была очень «скрытная» личность, чтобы суметь так незаметно пребывать в многоквартирном доме, но мне кажется, что я знаю, как он это делал. В этом районе в определенные часы можно входить и выходить из домов совершенно незаметно.— Хорошо, детка, разберись с этим.— Но сейчас кто-то находится в комнате Липпи. Я заметила слабый свет фонаря, невидимый на уровне подоконника.— А, черт!— Я могла бы пойти туда...— Ты должна быть на месте, слышишь? Я буду там через десять минут.— Боюсь, что будет поздно.— Делай, как я сказал. Дожидайся меня и не лезь, куда не следует.Я захватил запасные обоймы из ящика стола и выскочил из комнаты, громко хлопнув дверью.Я даже забыл воспользоваться лифтом, а бежал по лестнице до самого низа. Такси стояло неподалеку, на углу, ожидая, когда сменится красный свет. Я вскочил в машину в самый последний момент, когда огни уже переключались, и назвал водителю адрес. Когда водитель увидел пятерку, которую я положил рядом с его сиденьем, он рванул с такой скоростью, что было очевидно — я окажусь на месте гораздо раньше обещанных десяти минут.Через шесть минут я уже выходил из машины в старом квартале, который никак не походил на улицу, где вам хотелось бы совершить ночную прогулку. Это был район, в котором единственным желанием, охватывающим каждого попадающего туда, было желание бежать без оглядки назад.Я бросил быстрый взгляд на дом, где когда-то жил Липпи, и, не увидев ничего примечательного, направился на противоположную сторону, где в дверном проеме меня ждала Вельда. Я сделал ей знак: «Жди и смотри» — и снова поспешил к знакомому дому, сжимая в руке 45-й.Вестибюль освещался слабой электролампочкой, которая болталась под потолком на одних проводах. Света явно не хватало, отчего в вестибюле был полумрак.Ориентируясь по памяти, я свернул направо. Теперь единственным источником освещения был свет, падающий из-под двери комнаты дежурного, но и этого было вполне достаточно, чтобы как-то ориентироваться. Телевизор дежурного работал на полную мощность, что гасило любые посторонние звуки, включая и мои шаги. Я прошел мимо комнаты дежурного и, подойдя к комнате Липпи, повернул ручку. Дверь была заперта.Я сделал шаг назад, примерился и, определив на глаз расположение замка, изо всей силы ударил в дверь ногой. Когда я буквально вкатился в комнату, сшибая на ходу мебель и прижимаясь время от времени к полу, то услышал, как несколько пуль ударились в пол сзади меня. После этого мгновенно раздался голос моего 45-го, и звон разбитого стекла, и треск мебели со всех сторон. Я стрелял во всех направлениях, чтобы не дать им опомниться. Вскочив, я увидел одного из них. Я ухватил его обеими руками за шею, повалил назад, а затем несколькими ударами в голову попытался успокоить. Но он был достаточно силен, и мне пришлось ударить его пистолетом по голове. Все обошлось бы, но тут в лицо мне ударил луч фонаря, и я услышал голос, доносившийся как бы из дальнего угла комнаты:— Отойди в сторону, чтобы можно было стрелять!Несомненно, это был его напарник. Последовало несколько глухих хлопков, и пули засвистели вокруг меня, загоняя в угол. Затем послышались выстрелы где-то у входной двери, и все смолкло. Луч света опять коснулся моего лица.— Ты жалкий дурак, — произнес надо мной знакомый голос.Теперь это была Вельда.— Не надо слишком много эпитетов, — ответил я. — Где они?— Их нет. Им удалось сбежать. Заднее окно было открыто, и они воспользовались этим. Если бы я не стреляла, войдя в коридор, ты бы, вероятно, уже не разговаривал со мной.Шум собравшейся толпы любопытных становился все громче, а вдали уже слышались звуки приближающихся сирен.Я перевел себя в сидячее положение, поднял с пола пистолет и, вынув патрон из ствола, переложил его в обойму.— Ты видела их? — спросил я.— Нет.Я быстро осмотрел комнату, пока она не успела еще наполниться специалистами всех мастей. Вся обстановка представляла собой страшнейший беспорядок. Даже обои со стен были сорваны.— Видимо, кто-то еще догадался об этом.— Что ты имеешь в виду, Майк?— Они искали что-то очень хорошо спрятанное, — ответив я ей. Глава 6 Пат вошел в тот момент, когда я давал свои показания оперативной бригаде. Он подождал, пока я подпишу листы протоколов, и сказал:— Это называется «держать собственный нос в чистоте».— О чем разговор, Пат. Мы с Вельдой просто предотвратили очередную попытку ограбления.— Можешь называть это как хочешь, черт тебя побери.— Мы не сделали ничего противозаконного, Пат. Любой гражданин имеет на это право, если хочет помочь в поимке преступников.— Но они все-таки ушли?— Ушли, но не получили того, за чем пришли.— А за чем они приходили, Майк?Я сделал неопределенный жест.— Нам надо узнать это, Майк, — сказал Пат тихо, сосредоточенно вращая в руках карандаш.— Липпи был прав, Пат. Его убили без всяких причин. Он был простой, постоянно занятый работой парень, у которого было много друзей среди темных личностей из этой округи. Кто-то из них жил в его комнате, и если существует предмет, за которым так тщательно охотятся, то именно этот жилец и принес его в дом.Пат, прикрыв глаза, пристально наблюдал за мной.— Что-то такое было в одном из тех бумажников...— Может быть, и нет, — ответил я. — Несомненно, что этот человек жил у Липпи некоторое время, пока тот не разобрался, что к чему. Эти бумажники были, возможно, его последней дневной выручкой. Ты знаешь всех, кому они принадлежали.— И один из них — Вуди Баллингер.— Да, я знаю это.— Давай поговорим, — предложил Пат.— Сколько ты знаешь способных карманников, которые бы никогда не сели?— Они все попадаются рано или поздно.— Как я понимаю, ни одна группа отпечатков, полученных в комнате Липпи, не дала результатов?Пат скривил губу в усмешке:— Ты только предполагаешь, но ты тем не менее прав. Отпечатки, которые мы отправили в Вашингтон, вернулись без результата. На их владельцев нигде не было заведено дела, даже в военной администрации.— Это, таким образом, дает нам повод поразмыслить, — сказал я. — Большинство людей имеет знакомых чаще всего внутри своей возрастной группы. Значит, учитывая возраст Липпи, для нашего профессора подходит группа «4-ф», то есть ближе к пятидесяти годам.— Прекрасно, — заметил Пат.— Отсутствие данных в картотеке может говорить о том, что он работает нерегулярно. Возможно, кто-то охотится за ним по поводу его прежней кражи, еще до перерыва в работе.— Но это оставляет нас ни с чем.— Нет, кое-что мы все же имеем, — не сдавался я.— Что, например? — спросил Пат.— Например, тот факт, что они еще не получили того, за чем охотятся. Они будут продолжать поиски.Двое полицейских и стенографист собрали свои бумаги и направились к выходу, оставив нас втроем. Возникла временная пауза.Наконец Пат продолжил:— У нас сейчас не хватает людей, чтобы использовать их в этом деле. — В его голосе чувствовалась усталость.— Я знаю это.— Ты должен быть чертовски осторожен, Майк. Да и я теперь засветился.— Не бери в голову. — Я закурил сигарету и бросил спичку в корзину. — Есть хотя бы минимальный прогресс?Он даже не взглянул на меня.— Нет, пока никакого. — Он сделал глубокий вдох и повернулся, направляясь к машине.— Если ты найдешь что-нибудь, Майк, позвони мне немедленно. Приоритет в делах все равно остается за нами.— Несомненно, Пат.Я взял свою шляпу и повел Вельду за руку. Я чувствовал, что у нее все время крутится вопрос, но она его так и не задала. Когда же мы вышли на улицу, чтобы поймать такси, она все же спросила с видимым спокойствием:— Что все это значит?Я продолжал держать ее за руку и вести вдоль улицы, стараясь поймать такси, которое направляется на север.— Всего лишь мелкий бизнес внутри департамента полиции города Нью-Йорка, — ответил я ей. — Ничего важного.Но она знала, что я ей лгал. На ее губах застыла печальная улыбка, а рука вдруг стала чужой. Не раскрывая ей подробностей, я выполнил свое обещание, и это не было свойственно мне. Не так давно она без секундных колебаний убрала бы парочку убийц, которые уже пристраивались ко мне со спины. Теперь же она понимала, что я не доверяю ей.— Немного позже, кошечка. Поверь мне, что я имею на это веские причины.Это заявление немного разрядило обстановку, и следующий вопрос звучал уже по-другому.— Что мне теперь делать?— Возвращайся на свой пост. Мне чертовски нужен этот человек. Он может все еще оставаться поблизости.— Если даже знает, что за ним охотятся?— Нет лучшего места, чтобы укрыться, как именно здесь, в городе. Если он относится к разряду профессионалов, то он должен работать. Если он отправится в дальние бега и окажется в чужих сферах влияния, то его там очень быстро выбросят на обочину. Он должен оставаться здесь. Поэтому продолжай свои знакомства и собирай то, что будет идти в руки, но избегай жестких ситуаций.— А как нам быть со связью?— Будем использовать контору. Я буду держать магнитофон все время включенным, и мы сможем обмениваться информацией.(Наш магнитофон был подключен к телефону, и не было необходимости сидеть около него целыми днями.)— Куда ты собираешься идти, Майк?— Иду посмотреть, что приготовил наш старый враг.— Вуди Баллингер? Он не может позволить себе потерять за это время еще что-нибудь, — сказала Вельда.— Я тоже так думаю.— И что же ты теперь понесешь ему, ведь бумажник ты уже вернул?В этот момент я думал о пудренице, принадлежавшей Хейди Андерс. То, что она хранила в ней, ставило ее жизнь на последнюю черту.— Возможно, здесь дело не только в деньгах, — заметил я. — Вуди обычно держал все свои дела в голове. Вероятно, он нарушил это правило и положил в бумажник нечто такое, чем теперь его может шантажировать удачливый вор.Но сначала я должен был убедиться в этом.Вся надежда была на то, что эта публика, избегавшая полицейских, будет более разговорчива со мной, поскольку я был частным детективом и в каком-то смысле находился под давлением закона, как и они; а главное — Липпи был моим приятелем, и это объясняло мой повышенный интерес к этому делу.Рыжеволосая проститутка по имени Скиппи, которая снимала комнату в доме, выходившем во двор дома Липпи, видела их, когда они вылезали из окна. Это были двое мужчин в темных костюмах, явно непохожие на местных. Они перепрыгнули через изгородь и прошли по переулку между окнами и химчисткой. Нет, она не видела их лиц. Правда, ей показалось, что один был почти лысый, но, видимо, не очень старый, так как он очень быстро бежал. Она взяла двадцатку, которую я дал ей за потраченное время.Старая дама по фамилии Гошовиц видела их, проходивших мимо нее, когда она возвращалась с фабрики. Зрение у нее было не блестящее, так что она разглядеть их лица не смогла. Все, что она могла сообщить мне, это то, что они были в темных костюмах, а неподалеку от места их встречи они сели в машину и уехали. Когда она уже держала в руке хрустящую бумажку, то добавила кое-что еще:— Один из них носил эти штуки на каблуках.— Что за штуки?— Как на туфлях у танцовщиков, когда они выбивают ритм Вы должны это знать.— Металлические набивки?— Да, да, на каблуках. Может быть, я уже совсем ослепла, но слышу я хорошо. Спасибо за неожиданный подарок. — Она взглянула на деньги, которые держала в руке. — Сколько здесь?— Десять долларов.— Может быть, я куплю себе очки. — Она взглянула на меня и улыбнулась.Когда она скрылась из виду, я направился к перекрестку, но на полпути был остановлен неожиданной преградой: навстречу мне двигалась колонна танков, сопровождаемая патрульными машинами, каждая из которых включала сирену при красных огнях светофоров. Я не столько был удивлен этим зрелищем, сколько заинтересован тем, какое объяснение дадут официальные власти, если общественность его потребует.Внезапно усилился верхний ветер, что можно было заметить по качанию телевизионных антенн и характерному свисту.«Черт побери, — подумал я, — не хватало, чтобы еще пошел дождь. В такую погоду люди неохотно выходят на улицу, а значит, шансов вести дальнейшие расспросы может просто не быть».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17