"Надзорки",
согласен, ездят, но опять-таки как-то странно... Скорее перетекают, чем
ездят... Я, собственно, к чему? Если на то пошло, скорее уж владельцы
летающих блюдец могли что-нибудь подтибрить у наших хозяев, но никак не
наоборот... Боже! Ломик!
И Сократыч кинулся выручать свой инструмент, до которого уже
добиралась подъедающая осколки надзорка.
- Тоже сокровище! - сказал Ромка. - Хочешь, я тебе вот такенную
железяку выломаю? Как у Васьки!
- Спасибо, Рома, но, боюсь, она для меня будет тяжеловата, -
отозвался Сократыч бережно обтирая ломик краем хламиды. - Но версия ваша,
должен признать, любопытна, любопытна... Кстати! Как там Василий?
Ромка хлопнул себя по лбу.
- Да! Я ж чего сюда шел-то!.. Васька сейчас в тарелке сидит -
спрашивает, чего она не улетает...
Сократыч запрокинул личико и, округлив глаза, широко раскинул руки
ладошками вверх.
- Ну откуда же я могу знать, Рома! Не улетает... Вообще, конечно,
странно, что не улетает. Надо будет сходить посмотреть... А то, что я
давеча вам с Василием говорил, - забудьте. Гипотеза критики не выдержала.
Люки-то в блюдцах, вспомните, открываются только в двух случаях! На Земле
- чтобы принять человека на борт, а здесь - чтобы выпустить. Стало быть,
владельцы блюдец прекрасно отдают себе отчет, кого и куда они
доставляют... И потом вы сами рассказывали, что, когда вы залезли в
блюдце, улетело оно не сразу. Оно предпочло выждать, когда за вами
последует Василий. Следовательно...
- Ну вот они! - обрывая журчание Сократыча, раздался совсем рядом
сердитый и в то же время радостный женский голос. - Я ж помню, что где-то
здесь обронила...
Собеседники вскинули глаза и увидели стриженую Клавку. С лицом весьма
решительным она смотрела на Ромку с Сократычем, а в руках у нее круглились
две только что поднятые с пола капсулы.
- Позвольте, позвольте... - обомлев, пробормотал дедок.
- Шла, говорю, и обронила! - с вызовом и чуть ли не с угрозой
повторила Клавка. - Главное, помнила ведь, что где-то здесь...
К Ромке наконец вернулся дар речи.
- Клавк, ну ты... Вконец, что ли, оборзела? - запинаясь, спросил он.
- Это ж дедка тюбики!
- Кого? - Воинственно сдвинув подрастающую щетинку бровей, Клавка
подступила к нему почти вплотную. - Ну ни стыда, ни совести! Чего ты тут
мне плетешь-то? Какой дедок! Да тут полчаса назад твоим дедком и не пахло!
- Да он только что камушек задолбил!
- А кто видел?
- Я видел!
- А еще кто?
- Рома... - печально позвал дедок. - Это бесполезно... Я ее знаю...
- Да погоди ты!.. - отмахнулся тот, вперяя в Клавку пронзительный
уличный взгляд. - Крутая, что ли? А ну отдай дедку тюбики! Резко отдай!
- А отними, - предложила Клавка, бесстрашно глядя на Ромку снизу
вверх. - Она вон быстро тебе отнимет. Не зарадуешься...
Действительно, вокруг уже закладывала ленивые акульи виражи почуявшая
склоку надзорка.
На всякий случай Ромка отшагнул от стриженой правдоискательницы
подальше и вдруг злорадно ухмыльнулся.
- Клавк, - позвал он. - Ну я ж сейчас из вредности пойду и вот ему...
- Ромка кивнул на унылого Сократыча. - ...жратвы запасу - на всю неделю.
Ты ж от зависти сбесишься...
Клавка набрала полную грудь воздуху.
- Вот это вы можете! - злобно грянула она. - Слабой женщине запас на
неделю сделать - это вам и в башку не влетит! А здоровому мужику...
Ромка взвизгнул и в корчах опустился на покрытие. Повалился на спину
и забил ногами в приступе безудержного хохота. Мысль о том, что Сократыч -
здоровый мужик, потрясла его и умилила. Поэтому большую часть гневной
Клавкиной тирады Ромка прослушал. Когда способность воспринимать
окружающий мир частично к нему вернулась, Клавка уже чесала в хвост и в
гриву самих хозяев.
- ...нарочно дармоедов всяких привозят! Не подойдет ведь к глыбище к
какой-нибудь - ищет чего полегче, а глыбу пускай женщины ломают!.. Что?
Неправда? Да еще и огрызается, наглец: я, мол, первый нашел! Нашел - так
женщине уступи, раз ты мужчина!.. Теперь еще этого привезли, очкастого!
Тоже, небось, такой же... И, главное, моду взяли: чуть новичок заявится -
тащат к Пузырьку, поят бесплатно!.. Мне, небось, когда прилетела, рюмки
никто не налил!..
- Во! Точно! - Ромка вскочил. - Слушай, Сократыч, да пускай она
подавится тюбиками этими! Пошли к Пузырьку! Он уже, наверно, новенького к
себе заволок. Там такой новенький прикольный! Вроде тебя...

Завидев Сократыча и Ромку, Пузырек не на шутку обрадовался.
- Ну хоть вы ему растолкуйте, - весело взмолился он, тыча только что
запаянным пакетом в нахохлившегося Никиту Кляпова. - Ну не верит, и все
тут!
- Во что не верит? - деловито спросил Сократыч, с любопытством
оглядывая взъерошенного несчастного новичка. Повеяло дурдомом. Дедок
говорил с интонациями врача, а кутающийся в простынку Никита вполне мог
сойти за пациента. Общее впечатление нарушали только танцующие цветные
блики, превращавшие всех в арлекинов.
- Да ни во что не верит! - Пузырек ухмыльнулся и метнул пакет в
черный пролом посреди стены. Послышался приятный увесистый шлепок. - Не
может, говорит, такого быть...
- Это нельзя ломать!.. - раздался исполненный боли голос Никиты
Кляпова. - Я не могу, я не буду это ломать!..
- А жрать что будешь? - с интересом спросил Пузырек.
- Не вижу связи...
Ромка слушал и радостно скалился.
- Ром... - повернулся к нему Пузырек. - Будь другом... Там вон на
стенке ломик висит. Сходи ты с ним, покажи, что к чему... Связи он,
понимаешь, не видит!
- А запросто! - с готовностью откликнулся Ромка. Взял в указанном
месте ломик и, прихватив по дороге большую плетенную из обрывков световода
авоську, двинулся к скоку. Оглянулся на новичка. - Ну чего сидишь?
Пошли...
- Я не желаю на это смотреть!.. - испуганно предупредил тот и встал.
Весь дрожа, громко возмущаясь и заявляя, что никуда не пойдет, он тем не
менее как миленький приблизился к Ромке и был мягко направлен в скок.
- Видал чудо в перьях? - ворчливо спросил Пузырек Сократыча, когда
они остались вдвоем. - Таких, говорят, не рожают, а высиживают... -
Плоскостопо прошлепал к маленькой глыбе, похожей на человеческое ухо,
достал туго налитую целлофановую дыньку. - А мы, пока они там
разбираются... Да! Ты ж не пьешь... Ну тогда закуси хотя бы... Не бойся,
не в долг. Я ведь Ромку-то знаю - он сейчас что-нибудь тюбиков на двадцать
раздолбает, не меньше. Видал, какую авоську выбрал? Самую здоровую...
И, конечно же, Пузырек оказался прав. Когда минут через пять Ромка
возник в помещении снова, авоська трещала и чуть не лопалась, а одну
капсулу даже пришлось нести в руке - не поместилась.
На новичка было жалко смотреть. Хватаясь то за висок, то за
переносицу (все очки по привычке искал, бедолага), он с несчастным видом
присел на парящий в воздухе кабель, сразу напомнив больного воробья,
примостившегося на телефонном проводе. Безропотно принял из рук хозяина
опоры полный колпачок и капсулу на закуску. Выпив, долго сидел, уронив
голову. Потом вскинул страдальческие наслезенные глаза.
- Ну хоть вы... - проскулил он, с надеждой глядя на Сократыча. - Вы,
как мне кажется, единственный здесь интеллигентный человек... Объясните
наконец, что все это значит!..
Насытившийся и даже слегка опьяневший от еды Сократыч хмыкнул и
задорно огляделся. Слова новичка сильно ему польстили.
- Только имейте в виду, - сразу же предупредил он. - Как и всякий
интеллигентный человек, я привык сомневаться в справедливости собственных
суждений. Вот вы... э... Простите, а как вас зовут? Никита? Очень приятно.
А я - Платон Сократович... Так, стало быть, вы спросили, Никита: что все
это значит? Хорошо. Я познакомлю вас с последней моей версией, которая мне
самому представляется пока непротиворечивой... Во-первых, скажите: вы
здесь уже успели повстречаться с побирушками?
- С кем? - беспомощно переспросил Никита.
Ему объяснили.
- Д-да... - сказал он. - Что-то похожее выскочило из-за угла... Глаза
- как у совы...
- Вот-вот-вот. Итак... Я, конечно, не историк, но насколько мне
помнится, кошку в Европу завезли из Египта крестоносцы.
Все ошалели, но продолжали слушать.
- Европа, если помните, - разливался Сократыч, - в ту пору боролась с
крысами. С мышами проблема была решена. Против мышей использовалась ласка
- кстати, очень милый зверек. В ту пору она была ручной. И вдруг в Европу
хлынули полчища крыс. А крысам ласка - не противник. Как прикажете
выходить из такого положения?.. И вот из Египта была завезена кошка,
показавшая крысам, почем фунт лиха... А что же ласка? А ласка - одичала.
Вернулась всем видом в дикое состояние и с тех пор не приручается...
- Вы что, издеваетесь? - истерически выкрикнул Никита. - Какие
крестоносцы? Какие крысы? Историю ласок я знаю и без вас! И я не вижу,
какая связь... - Он замолчал, всхлипнул и зашарил по воздуху над кабелем в
поисках колпачка. Пузырек с понимающим видом тут же размотал горловину
туго налитой прозрачной дыньки.
- Вот как? - удивился Сократыч. - Что ж, тем проще... Тогда я сразу
излагаю версию. Суть ее в следующем: предположим, что мир хозяев раньше
был наводнен камушками весьма небольших размеров. Чтобы их сломать, не
требовалось ни особой мускульной силы, ни навыков. И вот, борясь с этим
бедствием, хозяева выписали с какой-то неизвестной нам планеты побирушек.
И зверьки до поры до времени успешно справлялись с возложенной на них
миссией. Но что-то изменилось. Глыбы почему-то (только, ради Бога, не
спрашивайте, почему!) стали укрупняться, и бедные зверьки с ними уже
ничего не могли поделать. И тогда хозяева (а точнее - их агенты, владельцы
летающих блюдец) стали искать им замену - приматов с более крепким
телосложением... И они нашли нас. Людей. И вот мы при деле. А что же наши
мохнатые и лупоглазые предшественники? - Дедок сделал паузу и, сияя,
оглядел оторопевших слушателей. - А их постигла судьба ласки. Не в силах с
нами соперничать, они одичали и поневоле освоили паразитический образ
жизни. Коротко говоря, стали побирушками...
- Эх ты! Перелилось! - Пузырек подхватился и кинулся к своему
аппарату. Чертыхаясь и отряхивая с пальцев сорока-, а то и более градусные
капли, заменил полный пакет пустым.
- Вот за что я дедка люблю, - сварливо заметил он, заваривая кромку и
швыряя бурдючок в пролом. - Говорит-говорит - ну ни хрена не поймешь. А
потом вдруг как сказанет - хоть стой, хоть падай!..
Никита Кляпов к тому времени уже крепко окосел. Пить он, как и
предполагалось, не умел совершенно.
- В-вы х-хотите сказать... - заикаясь от злобы, начал он, проедая
Сократыча глазами, - что нас вывозят сюда с Земли с единственной целью -
ломать?
Дедок пожал по-птичьи хрупкими плечами.
- Назовите мне другую цель... Я вот пока таковой не вижу.
- Нет, правда, дед! - недовольно вмешался Ромка. - Чего-то ты...
гонишь... С Земли-то зачем везти? Сами бы и сломали...
- Стало быть, не могут, - многозначительно изронил дедок Сократыч.
- Кто? Хозяева? Ну ты, дед, даешь! Ты посмотри, чего они тут
понастроили... Да им такую фигню сломать - раз плюнуть!
- Технически - да, - согласился дедок. - Не спорю. А как насчет
моральных запретов?
- Чего? - сказал Ромка.
Никита Кляпов медленно поднял голову и тревожно уставил на Сократыча
пьяненькие глаза - и так-то близко посаженные, а теперь и вовсе
съехавшиеся чуть ли не вплотную.
Дедок глубокомысленно пожевал губами.
- Попробую пояснить, - сказал он. - Предположим, вам, Рома, или вам,
Никита, подарили вазу. Она вам не нравится, но выбросить вы ее не можете,
потому что это подарок. Тогда вы ставите ее на краешек стола и берете в
дом кошку с определенной репутацией... Кошка в ваше отсутствие вспрыгивает
на стол и сбрасывает вазу на пол. И вы ни в чем не виноваты. Остается лишь
смести осколки в совок...
Никита поднялся, пошатываясь. Глаза его остекленели окончательно.
- Крысы... - хрипло проговорил он. - Крыса бежала... хвостиком
махнула...
- Да нет, не крысы, - ласково поправил его Сократыч. - Если следовать
моему сравнению, то мы именно кошки. А крысы - это скорее уничтожаемые
нами камушки...
Кляпов не слышал.
- Крысы... - повторил он и сделал шаг. В результате этого
опрометчивого поступка Никита чуть было не вписался в Пузырьковы змеевики,
оплетшие на манер повилики рощицу светоносных стволов.
Заложив второй не менее рискованный вираж, он почти полностью
выправил крен и очутился прямо перед светлым овальным пятном, притаившимся
на полу среди порхающих бликов.
- Эй! - ошеломленно окликнул его Пузырек. - Ты чего?
- Я... им сейчас... скажу... - Изрекши страшную эту угрозу,
невменяемый Никита Кляпов качнулся вперед - и пропал с глаз долой.
- Куда? - завопил Пузырек, бросаясь следом. - На надзорку нарвешься,
дурак!
...Когда все трое оказались снаружи, взору их предстала жуткая
картина: Никита Кляпов стоял, пошатываясь, и потрясал кулаками вдогонку
удаляющейся чернильно-глянцевой надзорке.
- Стой! Стой, сволочь!..
Надзорка остановилась, крутнулась на месте - и потекла обратно.
Никита навис над ней, занеся сразу оба кулака.
- Так мы, значит, вам крысы? - прорыдал он. - Крысы мы вам?..
Размахнулся посильнее, явно собираясь обрушить кулаки на покатый
лоснящийся кожух, потом вдруг отпрянул и начал медленно-медленно пятиться.
Только что, мгновение назад, Никита лыка не вязал. Теперь же, уронив
разжавшиеся кулаки, он отступал перед надзоркой - совершенно трезвый.
Такое впечатление, что похожий на огромную мокрицу механизм за долю
секунды просто изъял из крови Кляпова весь алкоголь до последней молекулы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36