Роб
решительно отвернулся, словно порывая с прошлым раз и навсегда, и зашагал
вперед.
Дорога поднялась чуть в гору, вдали маячили холмы. Роб шел уже два
или три часа. Огни Урбанса превратились в дальний костер. На черном небе
ярко выделялись звезды. Роб никогда не видел такого неба, может, из-за
обилия света вокруг. Теперь он смотрел на несчетные звезды, на
бриллиантовую пыль Млечного Пути, затаив дыхание. Невиданное зрелище
завораживало и... пугало. Роб поежился и поспешил дальше.
Из темноты доносились странные жутковатые звуки: завывание
(поговаривали, что в приграничных землях бродят стаи диких собак), скрипы,
щелканье и шуршание. Однажды кто-то с хриплым ворчанием прошмыгнул прямо
под ногами Роба. Мальчик в ужасе отскочил. Позже он узнал, что не мог
встретить здесь никого страшнее ежика, но тогда порядком перетрусил.
Едва Роб в который раз подумал, далеко ли еще до границы, как вдруг
увидел ее. Опасливо озираясь, он чуть приблизился. Не сто футов, и даже не
пятьдесят - мелкая проволочная сетка высотой футов двенадцать, натянутая
между массивными металлическими столбами, расставленными в дюжине футов
друг от друга. Роб успокоился: не такая уж непреодолимая преграда. Он
решил дождаться утра.
Неподалеку Роб отыскал ложбинку, чтобы немного укрыться от ветра,
лег, но пронизывающий холод не давал заснуть. Он встал и попытался
согреться, подпрыгивая и размахивая руками. Потом снова ложился и снова
вставал и, в конце концов, обессиленный, провалился в тяжелое забытье.
Спал он не больше часа, вздрагивая во сне. Ему снилось, как учитель
дисциплины отчитывает его за то, что руки и ноги у него перепутаны
местами, а один глаз не выровнен со вторым. Когда он проснулся, занимался
рассвет.

После голой земли жесткий интернатский матрац вспоминался как
роскошная перина. Разминая ноющие мышцы и поеживаясь от утренней свежести,
Роб подошел к заграждению. Сетка из полудюймовых ячеек-ромбиков тянулась в
обе стороны, насколько мог видеть глаз. Металлические стойки в несколько
дюймов толщиной, держащие сетку, упирались в бетонные блоки. Нижняя часть
заграждения скрывалась в земле. Под напряжением или нет? У Роба не было
желания проверять.
Он посмотрел сквозь ровные ячейки: та же земля, луга, деревья, те же
безликие холмы вдалеке. Поколебавшись, Роб решил идти на запад - местность
в той стороне показалась ему менее унылой и однообразной.
Он остановился возле небольшой рощицы, некоторые деревья подступали
довольно близко к заграждению, но ни одно - вплотную, иначе можно было бы
влезть на дерево и через несколько минут оказаться по ту сторону границы.
"Вот если бы у меня был такой же гибкий шест, как у прыгунов на Играх, я
бы в два счета перемахнул через этот забор", - размечтался Роб. Но шеста
не было, да Роб и не умел с ним обращаться. Вдруг он заметил, как на
дереве что-то мелькнуло. Бельчонок!
Несколько секунд изящный зверек хлопотал на ветке, забавно подняв
лапки к мордочке - то ли умывался, то ли что-то грыз. Потом юркнул к
стволу, скользнул на землю и исчез в траве. Вскоре бельчонок появился
вновь - стремительно пробежал вверх по сетке до вершины и шмыгнул вниз,
уже по другую сторону границы! Еще боязливо Роб дотронулся пальцем до
сетки. Металл. Холодный и безвредный.
Теперь оставалось только придумать, как перелезть. Он - не белка. В
малюсенькие гладкие ячейки не пролез бы даже носок ботинка. Роб решил идти
дальше. Белесое небо чуть золотили первые робкие лучи, но солнце еще не
показывалось. Было зябко. Кое-где похрустывала под ногами схваченная инеем
трава.
Все решил оползень. Между двумя бугорками дождь вымыл верхний слой
рыхлой почвы. Чуть-чуть, но достаточно, чтобы Роб увидел между сеткой и
землей брешь. Не больше дюйма, но это была зацепка. Роб встал на колени и,
скорчившись, начал разрывать крошечную ямку. От холода горели пальцы, но
он не сдавался и упорно продолжал рыть, дюйм за дюймом. Наконец, он решил
попробовать, но понял, что поторопился. Пришлось начать снова. Вторая
попытка оказалась удачней - он прополз под колючим основанием сетки, чуть
не застрял на полдороге, но выбрался из тесного подкопа благополучно.
Пошатываясь от напряжения, Роб встал. Он был в Графстве.

К северу горизонт заслонял невысокий холм. Не сомневаясь, что оттуда
откроется хороший обзор, Роб начал подъем. Когда он добрался до вершины,
солнце уже взошло. Высоко в небе щебетала какая-то птаха, но Роб не увидел
ничего, кроме безукоризненно-чистого голубого свода.
Он огляделся. Вдалеке в обе стороны тянулись холмы, над одним на
востоке висело яркое, словно умытое, солнце. От ослепительного света у
Роба закружилась голова. Пологий склон холма мягко вливался в поля,
разделенные живыми изгородями. Слева светлела узкая змейка дороги, а
справа... Роб в панике бросился на землю. Прямо на него смотрел человек.
Он не сомневался, что замечен: человек был всего в тридцати ярдах. Но
тот не шелохнулся. Роб вгляделся - лицо незнакомца вовсе не было лицом, а
из рваных штанин старомодных черных брюк торчали палки. Пугало. Он как-то
читал о них в одной старой книге.
Пугало стояло в центре вспаханного поля. Роб подошел ближе.
Голова-репа с небрежно вырезанными глазами и ртом, ношеный-переношенный
черный костюм, набитый соломой. Брюки безнадежно дырявые, но пиджак, хотя
и с прорехой подмышкой, вполне сносный. Роб расстегнул пуговицы и стянул
пиджак с пугала. Соломенное туловище рассыпалось по земле. Роб стряхнул с
обновы пыль и насекомых и надел. Стало холодно и сыро, но он не унывал -
солнце грело все сильнее. Зато ночи теперь можно не бояться. Роб закатал
рукава, пиджак был ему слишком велик - висел мешком, оттопыриваясь на
груди. Раздетое пугало печально глядело на мальчика черными прорезями
глаз.
Он побрел на северо-запад. Вокруг тянулись поля. На одном зеленели
ровные грядки незнакомых растений с мелкими лиловыми цветочками. Роб
потянул за кустик - на корнях висели крошечные овальные плоды белого
цвета. Он узнал картофель и набил клубнями карманы пиджака.
От непривычно долгой ходьбы гудели ноги, но он хотел уйти подальше от
заграждения. Время от времени он устраивал короткие привалы и однажды,
отдыхая, услышал странные звуки. Звуки становились громче и различимее, и
скоро Роб узнал стук лошадиных копыт. По крайней мере, такой звук он
слышал в исторических эпопеях по головидению.
Роб нырнул за живую изгородь. Вскоре на дороге показались шестеро
всадников в красных мундирах с золотыми пуговицами. Держались они с
небрежным высокомерием, Роб слышал, как они переговариваются друг с
другом, смеются. Рядом бежали две собаки: рыжая и белая крапчатая. К
ремням у всадников были прицеплены шпаги - ножны бряцали о коричневые
ботфорты.
Даже не взглянув в его сторону, беззаботная кавалькада пронеслась
мимо и вскоре скрылась за высоким кустарником. Вот уже и стук копыт
растаял в воздухе. "Наверное, королевские мушкетеры также скакали через
какое-нибудь поле близ Парижа, предвкушая славную схватку с людьми
кардинала", - подумал Роб. Ожившая картинка словно сошла со страниц книги.
Вскоре Роб увидел первые за все путешествие по Графству строения. Это
была ферма: усадьба, окруженная надворными постройками, небольшой пруд,
сад. Деловито клевали землю куры. Над трубой усадьбы вился уютный дымок.
Кто-то прошел по двору и поднялся в дом. Должно быть, хозяева собирались
завтракать. Роб тоже решил позавтракать. Он достал из кармана
картофелинку, вытер грязь и надкусил. На вкус она отказалась противной,
точнее, вкуса совсем не было, но Роб мужественно сжевал три или четыре
картофелины. Это немного заглушило голод и утолило жажду.
Во время очередного привала он заснул, положив под голову свернутый
пиджак, и проснулся оттого, что жаркие лучи нещадно жгли лицо. Солнце
стояло почти в зените. Роб съел несколько картофелин, с трудом поднялся и,
прихрамывая, заковылял дальше. Пройдя с милю, он остановился на краю поля
и разулся. Так и есть - мозоли. Два волдыря лопнули и кровоточили.
Он понял, что не сможет идти. Одно поле сменяло другое, не слишком
разнясь. На некоторых паслись коровы. Роб знал, что "из них получают
молоко", но не знал, как. К тому же, он их боялся. На других полях
работали машины, хлопотали люди. Издалека трудно было разглядеть, что они
делали, да Роб и не стремился. Напротив, обходил стороной, как и редкие
фермы, которые встречались на пути. Поразившие вначале безлюдные просторы
этой земли со временем становились утомительными и раздражали все больше и
больше.
Роб взглянул на стертые ноги. Вновь ожили прежние сомнения: зачем он
здесь, куда идет? Он мечтал найти здесь, в Графстве, на родине матери,
покой, убежище от ненавистной школы, раздобыть на фермах немного еды. И
что же? Кровавые мозоли, несколько сырых картофелин величиной с горошину и
никакой надежды впереди! Остается только сдаться властям или умереть
голодной смертью...
Печальные раздумья мальчика прервал чей-то крик. Роб вскинул голову -
от края поля скакал всадник. Кричал, несомненно, он. Роб в панике
огляделся. Неподалеку, сразу за соседним полем, темнел лес. "Только бы
успеть добежать!". Всадник приближался. Не теряя времени, Роб схватил
носки и ботинки, и бросился бежать.
До живой изгороди было ярдов двадцать. Не заметив поблизости проема,
Роб нырнул в узкую щелочку и выскользнул, немного поцарапанный, но
успокоенный - спасен! Всаднику придется скакать кругом, а он тем временем
будет уже в лесу. Ноги болели ужасно, но он терпел. До леса оставалось
меньше тридцати ярдов. Вдруг за спиной послышался крик, Роб обернулся
через плечо. Всадник перелетел через изгородь и был уже совсем близко.
Роб побежал быстрее. Двадцать ярдов, десять... Нет, не спастись!
Сейчас жеребец затопчет его копытами или всадник заколет шпагой...
Неожиданно Роб споткнулся, упал и больно ударился. Не в силах подняться,
он лежал на земле лицом вниз. Стук копыт приблизился, затих, совсем рядом
фыркнула лошадь.
Роб поднял голову и поразился удивительно красивому зрелищу. Всадник
четко вырисовывался в ослепительных лучах солнца, притаившегося за его
спиной. Лицо его скрывала тень. Роб поискал глазами шпагу, но не заметил
ее.
Лошадь нетерпеливо переступила, всадник сдержал ее, чуть повернувшись
в седле, и Роб с удивлением увидел, что перед ним вовсе не взрослый
мужчина, а светловолосый мальчик, едва старше его самого.

5. ПЕЩЕРА
Проворно и легко всадник спрыгнул с коня. Держа поводья одной рукой,
он протянул другую Робу:
- Ты цел? Давай помогу.
Говорил он уверенно, даже с некоторым высокомерием, слегка растягивая
слова. Роб встал, морщась от боли. Мальчик отпустил поводья и успокаивающе
положил руки Робу на плечи.
- Да ты босиком! - удивился он. - Ноги до крови стерты! Садись,
посмотрим как следует.
Роб все еще сжимал в руке ботинок, второй и носки он выронил при
падении. Он послушно сел на землю, и светловолосый парнишка присел перед
ним на корточках.
- Ничего хорошего, - объявил он, закончив обследование. - Потерпи, я
принесу воды. - Он подошел к лошади и отцепил от седла плоскую фляжку в
кожаном футляре. Налив в ладошку немного воды, он осторожно промыл ранки.
- Надо обязательно перевязать.
- Там не осталось воды? - спросил Роб. - Я бы чуть-чуть попил, если
можно.
- Конечно, о чем разговор!
Роб отпил из фляжки и вернул ее мальчику.
- Ты ведь не крестьянин? - спросил тот.
Как Роб узнал позже, "крестьянами" называли работников на фермах и
прислугу джентри.
- Я из Урбанса.
Мальчик изумленно уставился на него:
- А как ты сюда попал?
- Через заграждение. Точнее, прополз под ним.
Роб и не пытался обманывать, зачем? Убежать все равно не удастся -
боль в ногах, притупившаяся во время бега, напомнила о себе с новой силой.
Этот парень наверняка потащит его в полицейский участок. А потом? Снова
интернат? Ну и пусть! Он только проклинал себя за то, что так скоро
попался.
- Меня зовут Майк Гиффорд, - сказал его новый знакомый. - А тебя?
Роб назвался.
- Я никогда не встречал никого из Урбанса. Какой он?
Роб беспомощно развел руками:
- Не знаю... Трудно объяснить... просто, такой и все.
- Ясно. А зачем ты сюда пришел?
Он сбивчиво рассказал о гибели отца; о том, что случилось потом; о
тайне своей матери; о мытарствах в интернате.
- Да, жестоко, - покачал головой Майк. - У нас в школе новичкам тоже
несладко вначале, но чтоб так... - Он внимательно посмотрел на Роба. - И
что теперь?
- Ты мог бы просто забыть, что видел меня, - осторожно сказал Роб.
- А дальше?
- Как-нибудь проживу.
- Да ты даже идти не сможешь. Посмотри на свои ноги!
- Отлежусь.
- Где? Тебя сразу схватят.
Он говорил снисходительным, но решительным тоном. Роб молчал, уже ни
на что не надеясь.
- Как ты собираешься жить? - снова заговорил Майк. - Ты хотя бы
знаешь, как поймать кролика, как освежевать его, приготовить?
- Нет.
- А я знаю. Будь я на твоем месте, я бы не пропал. - Он не хвастался,
просто был уверен в себе. - Но я бы не хотел так жить долго.
- Найду работу, любую, мне все равно.
- Маловат ты для работы. Да и расспросы начнутся: кто, откуда. У нас
крестьяне обычно не уезжают из своих деревень.
Он явно считал затею Роба безрассудной.
- Ты выдашь меня? - спросил Роб.
- Надо все обдумать, - важно произнес Майк. - Для начала тебя
необходимо спрятать... Хорошо, что я сейчас дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16